Гром среди ясного неба раздался на выезде из города. Но сначала непонятный шум уловил мой чуткий попутчик.
– Слышишь? – беззвучно осведомился он в моей голове.
– Что?
– Там. – Умирай Быстро показал черным блестящим носом куда-то вперед и вверх. – В небе.
Я пригнулся за рулем и посмотрел в указанном направлении, насколько позволял угол обзора. Синее небо, белые облака, несколько птиц.
– Ничего не вижу. И не слышу.
– У тебя плохой слух. – Арг-кхин приподнял левое ухо и тревожно закрутил лобастой башкой. – Это странно. И теперь не слышишь?
Я машинально прижался к обочине, остановился и выключил двигатель. Прислушался. А ведь прав мой четвероногий друг, что-то ворочается в небе. То ли гроза, то ли…
– Это не гроза. Гроза есть, но совсем далеко.
И впрямь не гроза. Уж больно равномерно гремит. Словно по невидимой дорожке в небе катится гигантский шар для боулинга. Ага, и кегли – это мы.
Чувствуя себя не слишком уютно, я вышел из машины и уставился в небо, ощущая у левой ноги теплый бок Умирай Быстро, который тут же выскочил вслед за мной. Черт, забыл, надо бы впредь дверцу с его стороны открывать. А то как-то по-хамски выходит. Мол, если ты похож на собаку, то и отношение к тебе как к собаке. То бишь, сиди, знай свое место и жди, когда хозяин позовет. Или я усложняю?
– Да мне до хвоста, с какой стороны ты мне дверцу откроешь, – явственно прозвучал голос Умирай Быстро. – Главное, чтобы открыл.
Шум нарастал.
Вот оно!
Яркая белая точка возникла севернее, на угловой высоте градусов шестьдесят и двинулась со снижением в нашу сторону.
На то, чтобы нырнуть в салон и вооружиться родимым восьмикратным, мне потребовалось несколько секунд.
Вскинул бинокль к глазам, поймал объект в окуляры, навел резкость.
Опаньки. А ведь это не самолет, мальчики и девочки. Не бывает таких самолетов. Или здесь бывают? Ну да, а как же. Людей нет, а самолеты есть. Размером с океанский лайнер, с тремя фюзеляжами, соединенными общим крылом и еще какими-то фермами, с двумя хвостами, с изрыгающими огонь двигателями, вынесенными в стороны и вверх на мощных изящных кронштейнах, и еще кучей всякой технологической и конструктивной фигни, которую я просто-напросто не смог идентифицировать. Зато смог прочитать надпись в носовой части одного из фюзеляжей, синим по серебристому: Secret. И два непонятных знака сразу за названием – алая окружность в ослепительно-белом прямоугольнике с отходящей вправо и вверх стрелой и следом обращенный рогами вправо белый полумесяц на таком же прямоугольном, только темно-синем фоне.
Ничего не понимаю. Что это такое вообще? «Секрет». Хм. Какое-то знакомое название… Нет, так быстро не вспомнить. И знаки эти. На флаги похожи. Полумесяц… Мусульмане? Турки? Нет, у тех вроде полумесяц со звездой. Да и название по-английски. Плюс второй знак, окружность со стрелой. Где-то я его тоже видел, зараза. Эх, Гугла с Яндексом нет под рукой, и сразу плохо жить. А ведь говорили мама и папа: «Учись, Данечка, хорошо в школе, впитывай знания, запоминай, в жизни пригодится». Не внял.
С ревом и грохотом двигателей и разрываемой на молекулы атмосферой непонятный летательный аппарат шел на снижение.
– Ну и сундук, массаракш! – невольно вырвалось у меня.
– Что такое массаракш?
Я оторвался от бинокля, посмотрел на арг-кхина. Умирай Быстро, склонив голову набок, неотрывно следил за небом.
– Что-то вроде ругательства, не обращай внимания. Видел раньше что-нибудь подобное? – спросил я.