Тренировки с Мастером Хафой – специалистом по оружию – всегда заставляли меня вставать рано, еще до того, как солнце осветит холмы. Но сегодня, в день своего рождения, я только поплотнее накрылась пуховыми одеялами. Отец подписал договор о помолвке за меня, портниха выбрала для меня платье на сегодняшнее празднество, но, по крайней мере, я все еще могу сама решить, когда мне вставать с постели.
Всю ночь мой разум был слишком занят раздумьями о том, кто мог написать записку, кто ее сжег и что ждет меня в Турии. Много месяцев я ждала этого дня, но теперь это был не просто мой день рождения. Это был день, когда о моей помолвке официально объявят на все королевство, а мне придется вести себя так, словно в моей жизни ничего не изменилось. Как будто в Турии меня не ждал незнакомый жених, ради которого я завтра же покину родной дом, а в замке не появился предатель.
Дверь тихо скрипнула, и в комнату скользнули три служанки. Я застонала, натянув одеяло на уши.
– Даже не представляю, что у него на уме, – сказала одна из женщин перед тем, как все трое зашли в маленькую комнату, служившую мне гардеробной.
– Что вы делаете? – проворчала я сонным голосом. – Где Элейн?
Шаркая ногами, самая высокая из них вышла из гардеробной с кучей платьев и бросила их на спинку стула.
– Ваша служанка очень занята. Его Величество приказал нам приготовить ваши вещи для долгого путешествия и дал на это один день, можете себе представить?
Две другие женщины вышли следом за первой, держа в руках золотые и серебряные цепи, обычно украшающие корсажи моих платьев, а также пояса с искусной гравировкой, которые я надевала только в особых случаях. Все трое смотрели на меня, но их лица не выражали никаких эмоций. Мне очень хотелось сказать, что я не хочу уезжать и что я делаю все это ради них, ради Халенди.
Ради кого угодно, кроме себя самой.
Но я промолчала. В доме моего отца не имело значения, чья ты дочь: и принцесса, и крестьянка должны были беспрекословно подчиняться приказам. К тому же, если эти служанки узнали о моем путешествии, то сплетни разлетятся по дворцу уже к вечеру и, несомненно, достигнут ушей того, кто сжег записку.
Служанки перекинулись выразительными взглядами, которые я видела и раньше, но никак не могла расшифровать, и поспешили обратно в маленькую комнатку, чтобы решить, какие элементы моего «ошеломляюще скудного гардероба» стоит упаковать в дорогу.
Я снова застонала и прижалась щекой к подушке. Как же я буду по ней скучать!
– Ладно, – проворчала я, откинув одеяло и опустив ноги на плетеный ковер. Это было немногим лучше, чем стоять на ледяном полу. Мой гардероб быстро пустел, лишаясь платьев, шалей и изящных бальных туфель, но тренировочная экипировка так и осталась нетронутой.
Я нахмурилась и натянула старые штаны, мягкую бордовую тунику и свой любимый свитер с замысловатым узором в виде снежинки на одном плече. Затем я собрала одежду, которую три женщины намеренно упустили из виду: кожаные сапоги с теплой подкладкой, мои лучшие штаны и три свободные рубашки. Закончив, я затолкала все вещи в кучу платьев, выбранных служанками.
В своей купальне я снова переплела косу, чтобы надежно спрятать белую прядь. Это был мой последний день в замке, и меня ожидало множество дел.
Темные коридоры были разрезаны тонкими полосками розового утреннего света, и я перешла на быстрый шаг, чтобы хоть немного согреться. Королевская библиотека занимала южное крыло замка, скрывая в своих недрах позабытые всеми знания, накопленные за несколько веков. Эти знания должны были помочь мне расшифровать записку.
Я скользнула за высокую дверь библиотеки и удовлетворенно выдохнула. Я ничего не могла с собой поделать. Несмотря на опасности и неизбежные изменения, безмолвное присутствие пыльных книг умиротворяло мою душу. Я поняла, что буду скучать по библиотеке куда больше, чем по собственной комнате и даже тренировочной площадке.
Это была самая замечательная комната во всем замке: с высокими потолками и широкими окнами, которые обрамляли пушистые облака, переливающиеся розовым и оранжевым на фоне светло-голубого неба. Сквозь стекла пробивался тусклый свет. Тяжелые синие портьеры, висевшие по обе стороны от окон, защищали кожаные переплеты манускриптов от ярких солнечных лучей, а за ними скрывались альковы, в которых легко было спрятаться. В плотном воздухе витал запах спокойствия и пыли. Я прошла вдоль полок, проводя кончиками пальцев по толстым корешкам.
Ноги сами направились в запрещенную для меня секцию. Здесь стояло всего несколько рядов книг, посвященных магии. Их не хватило бы даже для того, чтобы заполнить целую полку. Однажды отец поймал меня за чтением истории магов и, с шумом захлопнув книгу, запретил мне изучать магию под угрозой пожизненного отлучения от библиотеки.
Это ужасно меня злило, но я не могла рисковать. Мне нужно было сохранить свой секрет. Я была принцессой, которая сражалась, как солдат, и которую всю жизнь держали в стенах замка. Обо мне и так ходило множество слухов, и я не хотела давать сплетникам лишнего повода для разговоров.
Но теперь я уезжаю. Совсем скоро я перестану быть Халендийской принцессой.
Я взяла с полки тяжелую стопку книг и села за деревянный стол возле окна. Перелистывая страницу за страницей, я быстро пробегала глазами по каждой строчке в поисках любой информации о магической библиотеке или о ключе к ней.
После долгой, бессонной ночи я пришла к печальному выводу: загадка обгоревшей записки предназначалась не для меня. Я все равно не смогла бы выяснить, кто ее написал, а тем более, кто ее сжег. Не за один день.
Но я все еще могла узнать что-нибудь о магической библиотеке. Я хотела сделать хоть что-нибудь, что бы помогло облегчить миссию моего брата в Северном Дозоре и успокоить тревоги отца.
Я захлопнула первую книгу и принялась за вторую, а затем за все последующие. Магическая библиотека упоминалась лишь вскользь, как оплот текстов и артефактов, сохранившихся после изгнания магии с Континента в результате Великой Войны.
Мне было позволено изучать войну, ведь ее завершение стало началом истории Халенди. Когда первый император наконец сокрушил жадных до власти магов, раздирающих Континент на части, он запретил все, связанное с магией: манускрипты, артефакты и источники знаний. Сын императора стал первым королем Халенди.
Моя рука замерла над следующим переплетом. Турия. Кто-то положил ее не на ту полку? Нахмурившись, я открыла потрепанную книгу и вдохнула запах, напоминавший о древнем мускусном лесе. Страницы были такими старыми, что пергамент казался почти прозрачным.
Я изучала королевство наших южных соседей со своими преподавателями и знала, сколько зерна они производят в год и сколько фруктов приносят их рощи. Их целители были лучшими на всем Плато, и, может, даже превосходили врачевателей Континента.
Я знала об этом королевстве так много, и все же не могла представить себя среди его жителей. Хотя теперь, когда Рен собрался в Северный Дозор, я не была уверена, что могу представить себя здесь без него.
Мои пальцы водили по страницам, прослеживая выцветшие строчки. Вдруг меня привлекло краткое упоминание магии. Я вернулась к началу страницы и внимательно прочитала весь абзац, но в нем говорилось лишь о турийском писаре, который изучал магическую историю и знания. Все его записи хранились в библиотеке королевского замка Турии. Возможно, я смогла бы продолжить свое расследование там, а после отправить домой всю найденную информацию о магической библиотеке. Мой желудок вновь завязался в узел, но я продолжила читать дальше.
В книге были заметки о турийском гончарном мастерстве, изготовлении бронзовых статуй, местных видах оружия, государственном управлении и о том, как на протяжении веков их язык менялся под влиянием Халенди. На страницах вспыхнула золотая искра, и я начала листать назад, пока не нашла то, что привлекло мое внимание.
Это было изображение турийской семьи. Я посмотрела на подпись: Королевская Семья. Иллюстрация была датирована числом столетней давности. Не в состоянии отвести взгляд, я нервно сглотнула. Четыре долговязых темноволосых мальчика окружали женщину с тугими кудряшками, а рядом с ней сидел густобровый мужчина. Я подперла подбородок рукой, чтобы он перестал дрожать. У всех членов семьи были довольно нелепые носы.
Все четверо мальчишек были одеты в свободные рубашки без воротников с тремя пуговицами у горла, заправленные в прямые брюки. Сами брюки были заправлены в высокие сапоги. Поверх они носили вышитые узорами жилеты всех оттенков коричневого и золотого. Черты их лиц не были такими же острыми и строгими, как у мужчин, которых я привыкла видеть вокруг себя, а самой интересной деталью оказались их темно-карие глаза.
Я провела по странице кончиками пальцев, и у меня в животе защекотало от любопытства. Меня почти не выпускали за ворота замка. Однажды мы с мамой поехали в ее родной город, а сразу после этого она заболела и умерла. С тех пор отец запретил мне уезжать далеко от дома, и я лишь иногда спускалась в город, окружавший наш замок. Я ненавидела свое вынужденное затворничество, но все же понимала причину отцовского волнения и страха. Его эмоции передавались мне через соединяющую нас нить. Именно страх заставил его отправить меня в Турию.
Всеми своими знаниями об окружающем мире я была обязана книгам и Хранителю – смотрителю библиотеки и моему преподавателю, который знал меня с тех самых пор, когда я еще не могла держать в руках меч. Не знаю, что бы я делала, если бы в моей жизни не было книг и тренировок, но Хранитель занимал в моем сердце особое место. Он отвечал на все мои вопросы с невероятным терпением, но чему бы он меня ни учил, я продолжала сгорать от желания увидеть что-то, кроме светлых волос придворных, снега и редких гостей из соседних земель.
На мое плечо опустилась чья-то рука. Не раздумывая ни секунды, я вывернулась, схватила человека за запястье и, резко отодвинув стул, ударила его по ногам.
– Воу!
Сжав губы, я отпустила запястье брата и глубоко вдохнула, стараясь унять дикое биение своего сердца.
– Сколько раз тебе повторять: не подкрадывайся ко мне, – мои слова прозвучали резче, чем мне хотелось.
Хотя его внешний облик не изменился со вчерашнего дня, Рен больше не выглядел как тот мальчик, что научил меня сражаться, когда мы оба были маленькими. Он все еще был высок и широкоплеч, а кончики его светлых волос касались края воротника. На виске брата серебрилась белая прядь: магический символ наследника престола, гордо выставленный напоказ. Рен был добрым и очаровательным. Он был лидером. Наши пути всегда должны были разойтись: он будет королем, а я… кем-то еще. Но я не знала, что у нас будет так мало времени.
А еще… он не рассказал мне о помолвке.
В ответ на мою резкую реплику Рен наклонил голову набок и отпихнул меня в сторону, чтобы сесть на соседний стул.
– Мне нравится рисковать.
– Хочешь умереть раньше времени? – сказала я, пряча картинку с длинноносой турийской семьей под другими книгами.
– Разве принцессы не должны быть скромными и сдержанными? – спросил Рен, театрально хлопая ресницами.
Я фыркнула.
– Я – принцесса воинов. Не подкрадывайся ко мне.
Он отклонился назад и вытянул ноги под столом.
– Вот поэтому отец и хочет, чтобы ты носила платья. Так сложнее прятать оружие, а значит, снижается вероятность, что ты случайно кого-то заколешь.
Он схватил верхнюю книгу за уголок и повернул к себе, чтобы прочитать название.
– История Великой Войны? – спросил он. – Роемся на запретной полке?
Я сжала губы и поборола поднимающуюся волну раздражения.
– Вряд ли отец сможет придумать для меня новое наказание. Он и так отсылает меня прочь.
Рен поерзал на стуле. Струна его эмоций задрожала, но для того, чтобы ощутить нервозность брата мне не нужна была магия.
– Зато мы поедем вместе, – сказал он, оглядывая пустую библиотеку.
Я поскребла ногтем черный узел на темном деревянном столе.
– И давно ты в курсе?
– Насчет помолвки? Я узнал о ней только вчера вечером. До этого отец держал все в тайне.
– Кому еще он рассказал? И почему меня там не было? – Я сглотнула. – Почему ты меня не предупредил?
Рен поежился.
– Там были только я и генерал Леланд. Я как раз был на встрече с отцом, когда генерал прибыл из Северного Дозора. Отец сказал, что он должен будет сопроводить тебя в Турию, и все вышло само собой, – брат вздохнул. – Прости. Я должен был тебе сказать.
Я кивнула, принимая его извинения.
– Ты не хотел быть первым, кто сообщит мне эту новость, – сказала я с тяжелым вздохом. – Думаю, на твоем месте я бы тоже промолчала. – Я взяла из стопки верхнюю книгу, открыла карту Плато и провела пальцем по территории Пустоши в сторону западных Диких Земель. – Ты знаешь, кому не доверяет отец?
Рен покачал головой, и на его лице появилось непривычно серьезное выражение.
– Он волновался насчет границы, но я и не думал, что он не доверяет своему собственному совету.
Какое-то время мы сидели в тишине.
– Мне кажется, что тебе не стоит ехать в Северный Дозор, – тихо сказала я и тут же почувствовала, как внутри него вспыхнуло раздражение. – Но это не потому, что я в тебя не верю.
Рен покосился на меня.
– Не читай мои эмоции, это нечестно.
Я пожала плечами.
– Это все, на что я способна. После всех неудобств, которые доставила мне магия, глупо было бы ее не использовать. Может, если бы мы рассказали обо всем отцу – вместе у нас получилось бы выяснить: вдруг я могу что-то еще? Тогда я могла бы использовать свою магию, чтобы помочь в Северном Дозоре…
– Нет, – тихий голос Рена прервал мои размышления. – Мы не будем этого делать. Отец связан законами и несет ответственность перед своим народом.
– Но я никогда не буду претендовать на твой трон! Я знаю, что сотню лет назад одна сумасшедшая унаследовала магию и попыталась убить своего брата, но это не значит, что я сделаю то же самое!
Рен наклонился ближе, поставив локти на стол.
– Мы уже говорили об этом. Кто-нибудь начнет требовать, чтобы ты заняла трон. Пока неизвестный враг нападает на наши границы, мы не можем позволить себе даже малейшего раскола.
Моя голова начала болеть от недостатка еды и сна.
– Я знаю, – сказала я и задумалась, подбирая нужные слова. – Рен, почему отец не использовал свою магию, чтобы прекратить нападения?
Я смутно помнила, как он двигал валуны и копал ямы без лопаты, но с тех пор прошло много лет. При дворе шептались о том, как давно на троне не сидело короля, способного управлять землей, может быть, со времен самого Каиса – самого первого правителя Халенди.
Рен поерзал на стуле и коснулся цепочки на своей шее.
– Магия отца совсем слаба. Он целиком полагается на магию Медальона, которая направляет его.
Я облизала губы и уставилась на его грудь.
– Каково это? – с благоговением спросила я.
Взяв Медальон в руки, Рен ухмыльнулся и протянул его мне, не снимая цепочки со своей шеи.
Мои глаза широко распахнулись, и я ухмыльнулась в ответ. При первом же прикосновении, мои пальцы начало пощипывать.
Мое дыхание сбилось от волнения. Я провела пальцами по древним рунам.
– Я не знала, что сзади тоже что-то есть, – прошептала я, изучая руны, разбросанные на поверхности Медальона в случайном порядке. – Ты знаешь, что они значат?
Рен пожал плечами.
– Думаю, это отметки мастера, который его изготовил.
– Ты чувствуешь себя как-то иначе?
По его нити до меня донеслась легкая неуверенность, и он пожал плечами.
– Может немного. Отец говорит, что со временем я научусь доверять Медальону.
Мне стало жаль, что я не смогу увидеть, как брат учится пользоваться Медальоном. Мои плечи опустились, и я откинулась на спинку стула.
– Мне хотелось бы, чтобы у нас было больше времени. – В моем горле встал ком, и я обхватила голову руками. – Я хранила свой секрет всю жизнь, потому что боялась, что меня куда-нибудь отошлют. А теперь я все равно уезжаю.
Ухмылка Рена померкла, и он убрал Медальон. Брат потер ногу, а затем потянулся к стопке книг, лежащей напротив.
– Нашла что-то полезное? – он обвел взглядом открытые страницы.
Я пожала плечами.
– В общем-то нет. Всем известны легенды о магической библиотеке, которая защищена могущественными чарами, но я не нашла ни слова о ключе. Даже намека на его местонахождение.
Рен начал разбирать стопку, пока не добрался до иллюстрации с турийской королевской семьей. Я попыталась захлопнуть книгу, но он успел положить руку на страницу и подтянуть книгу к себе.
– Изучаем магию, а? – его улыбка искривилась. – Магию… и турийских мужчин?
Мои щеки вспыхнули румянцем, и я с глухим стуком опустила лоб на стол.
– Как я справлюсь с этим одна?
– Думаю, весь смысл помолвки в том, что ты не будешь одна, – он поиграл бровями, и его глаза хитро засверкали.
Я пихнула Рена достаточно сильно, чтобы он упал со стула, но брат успел схватиться руками за стол. Под его смешливым настроением скрывалось беспокойство: я чувствовала это благодаря связующей нити.
– Я серьезно, Рен. Да, я немного знакома с их традициями, но не так хорошо, чтобы выйти замуж за их принца. Мне… – Я потеребила свою косу. – Мне все равно придется ее прятать?
Рен сжал губы и посмотрел в окно.
– Ты не должна никому рассказывать о своей магии. Никогда, – он прошептал это так тихо, что я с трудом разобрала слова.
Внутри меня все похолодело. Мои ледяные пальцы захлопнули книгу с турийской семьей и их странными носами. Даже в незнакомой стране, начиная новую жизнь, я могла рассчитывать лишь на сомнительное затишье.
Я никогда не стану там своей. Даже изучив все их традиции и законы, я все равно останусь Халендийской принцессой.
Я предпочитала мечи и грязную тренировочную площадку драгоценностям и роскошным гостиным. Я обладала магией.
Рен прочистил горло и толкнул меня в плечо.
– Просто не обращай ни на кого внимания, как ты всегда это делаешь. Это все равно лучше, чем выйти замуж за какого-нибудь рыбоголового из Рииги.
Я попробовала стряхнуть свою меланхолию. Это был мой последний день дома.
– Даже если у него будет такой длинный нос, что он не сможет меня поцеловать?
Смех Рена прогремел на всю библиотеку.
– Конечно, он не сравнится со мной в красоте, но, может, с годами он достаточно подрос для своего носа?
Я закатила глаза.
– Значит, – я облизнула губы, – ты одобряешь этот союз?
Рен однажды встречал турийского наследника во время государственного визита, но я была слишком увлечена тренировками, и какой-то заграничный принц интересовал меня в самую последнюю очередь.
Рен потел шею.
– Честно говоря, он довольно скучный. И слишком много о себе воображает. – Я застонала. – Но ты станешь королевой целого королевства. А если мы вернем себе контроль над северной границей…
– Договор подписан. И тебе нужны войска.
Брат почесал за ухом.
– Я всегда могу пригрозить, что отрекусь от престола и уеду жить в какую-нибудь деревню вместе с тобой, – он улыбнулся и поднял брови, но я чувствовала его напряжение, натянутое тонкой струной между мной и отцом, между долгом и желаниями.
– В деревне ты не раскроешь весь свой потенциал, Рен, – я не могла спокойно думать о том, как брат отправится в бой, но не собиралась вставать между ним и его долгом. – Ты отлично справишься в Северном Дозоре. Разберешься со всем за неделю, – собрав все свои силы, я криво улыбнулась одной стороной лица.
В его глазах заискрилась ответная улыбка.
– Неделя? Спорим, что я разрешу все проблемы за пять дней?
С моих губ слетел одинокий смешок, но я быстро сглотнула, прежде чем смех мог бы превратиться в слезы.
– Я так за тебя волнуюсь, – прошептала я.
Рен понизил голос, и на его лице отразилась необычайная серьезность.
– Я знаю, Джена. Но у тебя есть нити, с помощью которых ты всегда можешь убедиться, что со мной все в порядке. Или, – его губы дрогнули, – почувствовать мою смерть в тот же момент, как остановится мое сердце.
Я пихнула его локтем в живот.
– Ни капли не смешно, Рен.
Брат уклонился от моей руки, но его стул опасно накренился, и он шлепнулся на пол. Под мой громкий смех он поднялся на ноги и с ухмылкой на лице отряхнул свою одежду.
– С днем рождения.
Мои губы медленно растянулись в улыбку, и я взяла подарок у него из рук. Он был маленький и прямоугольный, размером не больше моей ладони.
– Открывай, – поторопил Рен.
Я закусила губу и сорвала оберточную бумагу. Передо мной лежала книга в кожаном переплете. «Флора и Фауна Диких Земель».
– Спасибо, – сказала я, прижав подарок к груди.
Брат пожал плечами, но его скулы приобрели бледно-розовый оттенок.
– Леланд и Хафа защитят тебя в Диких Землях, если ты не будешь съезжать с дороги, но так ты хотя бы не будешь мучить их расспросами про каждое странное растение.
Я сжала маленькую книгу в руках и глубоко вдохнула.
– Это идеальный подарок.
Прочистив горло, Рен упер руки в бока.
– Больше никакой грусти в собственный день рождения. Скоро подадут завтрак, и…
О нет.
– Ледники! – Я вскочила со стула и поспешила закрыть все книги. – Я не могу. Мастер Хафа ждет меня на тренировочной площадке!
Рен забрал стопку книг у меня из рук.
– Я отнесу подарок в твои покои. Тебе лучше поспешить. Если ты опоздаешь, он заставит тебя наматывать круги вокруг замка, даже несмотря на твой день рождения.
– Спасибо! – крикнула я, выбегая в коридор.
В это время все слуги обычно уже были на ногах и сновали по замку, занятые своими делами, но, по крайней мере, никто из придворных не видел, как я несусь по коридорам, мимо кухни и через арку, ведущую во двор.
Белые гранитные стены сияли в утренних лучах солнца, пока я бежала по земляным тропинкам прямо к круглым казарменным постройкам. Открыв дверь ударом сапога, я поежилась от прохладного утреннего воздуха и вошла внутрь.
По размерам казарма не уступала обеденному залу, но имела круглую форму. Грубые каменные стены стояли здесь веками, но деревянные двери и железные ставни, закрывавшие длинные узкие бойницы под самой крышей, были гораздо новее. Ветер задувал внутрь через множество щелей и отверстий, но, как всегда говорил Мастер Хафа, настоящие бои редко ведутся под крышей. Большую часть пространства занимали две кольцевые тренировочные площадки, огражденные низким забором: большая для солдат и маленькая для знати. Последняя пользовалась небывалой популярностью каких-то пятьдесят лет назад, но теперь всегда пустовала.
Я пробралась сквозь толпу, собравшуюся вокруг большого кольца, в надежде найти Мастера Хафу. Вдруг я почувствовала легкую щекотку между лопаток, словно за мной кто-то наблюдал. Обернувшись, я увидела только генерала Леланда – самого титулованного командира королевских войск. Он стоял, прислонившись к стене, и внимательно наблюдал за главным состязанием. Его присутствие напоминало о том, что совсем скоро я покину родную страну, и по моему телу пробежали мурашки. Как советник и друг моего отца, генерал, должно быть, знал о помолвке. Кому еще он мог об этом рассказать?
Я подобралась к кольцу как раз вовремя, чтобы увидеть, как Крис наносит своему противнику решающий удар. Толпа, собравшаяся вокруг, начала хлопать и выкрикивать поздравления победителю, но я была слишком зачарована его взглядом.
– Дженесара! – крикнул он, тяжело дыша после боя. – Выйдешь против меня? Это моя четвертая победа за сегодня, так что у тебя есть шанс выстоять.
В толпе поднялся насмешливый гул.
Смущенная его вниманием, я почувствовала, как мои щеки начинают краснеть.
– Ты же знаешь, Крис, я не могу отказаться от такого вызова!
Мужчины и женщины в военной форме начали выкрикивать слова поддержки своим фаворитам, но сторонники Криса были заметно громче. Большинство обычно выступало не за кого-то определенного, а просто против меня: я победила всех возможных противников, кроме Мастера Хафы. В тот день отсутствие их поддержки жалило особенно сильно. Это был мой последний день в замке, который я считала домом. Последний день, когда я могла стоять в пыли тренировочного кольца, потная от боя. День моего рождения.
Стянув свитер, я повесила его на низкое деревянное заграждение и подула на свои ладони, чтобы немного согреться. По очереди я забросила руки за шею, а затем размяла ноги, пружиня на ступнях. В тот день мне особенно сильно хотелось приставить лезвие меча к чьему-нибудь лицу.
Из толпы появился Мастер Хафа, протягивающий мне длинную деревянную палку. Затем он кивнул Крису.
– Можете начинать, – объявил он своим хриплым голосом.
Я прижала сомкнутый кулак к противоположному плечу и взяла палку у него из рук. Взвешивая ее в руке, я не могла удержаться от ухмылки. Когда мне было пять, Рен научил меня, как превратить свой рост и скорость в преимущество, и сражение на тренировочных палках было моим любимым видом боя.
Рен покидает меня.
Эта мысль пришла ко мне внезапно, и мне с трудом удалось от нее избавиться. Когда противник повернулся ко мне лицом, я уже взяла под контроль все свои эмоции.
Крис был выше, сильнее, и его присутствие всегда сбивало меня с толку, но я была быстрее и родилась для того, чтобы сражаться.
Я покрепче сжала палку и приняла боевую стойку, вдыхая запах грязи, пота и боевого предвкушения. Мы с Крисом начали кружить по тренировочной площадке, и он ухмыльнулся мне с противоположного края. Я ухмыльнулась в ответ.
Наконец он выступил вперед и нанес первый удар, прицелившись мне в ноги. Казалось, что время замерло. С началом боя ко мне всегда приходила спокойная ясность: мое зрение обострялось, звуки становились громче, и я чувствовала каждый порыв ветра, каждый вздох, каждый взмах оружия противника. Я мысленно поприветствовала знакомую вибрацию, встряхнувшую мои кости, когда наши палки соприкоснулись, и, подпрыгнув, быстро крутанулась в воздухе, ударив Криса в плечо. После приземления мне нужно было перегруппироваться, и Крис воспользовался этим мгновением, чтобы откатиться назад и приготовиться к следующей атаке.
– Тебе не обязательно со мной церемониться, – поддразнил Крис, безуспешно пытаясь сдержать улыбку.
– Я не хочу испортить твое лицо еще больше, ведь это самое ценное, что у тебя есть, – парировала я, отбивая удар, нацеленный на мои ребра. – Кроме того, – я хрипло выдохнула, отталкивая его назад. – Моему брату нужен хотя бы один не изуродованный друг, чтобы сдерживать его непомерное самолюбие.
Следующий выпад пришелся слишком высоко, и я уклонилась влево, хлестнув его по ногам при повороте. Крис вскрикнул и отпрыгнул назад, чтобы избежать удара в шею.
– Боже, принцесса, неужели вы только что назвали меня красивым?
Я оскалилась, прицеливаясь в его колени. Палка Криса задела мое плечо. Я парировала следующий удар и отступила назад.
Толпа, наблюдавшая за сражением, кричала и свистела, но мне казалось, что это далекий гром за завесой проливного дождя: сплошной неразличимый грохот.
Я была обручена.
В моей груди вспыхнула злость, смешанная с разочарованием. Поражение – не вариант. Только не сегодня.
Я отступила еще на несколько шагов, и Крис усмехнулся, ожидая моего следующего хода. Он расправил широкие плечи, а его форма выглядела чисто и аккуратно, несмотря на предыдущие схватки. И я побежала прямо на него. Глаза моего противника расширились, и он выставил свое оружие перед собой. С громким криком я оттолкнулась от земли, использовав свою палку в качестве шеста, что позволило мне прыгнуть намного выше. Крис схватил меня за ногу прежде, чем я успела ударить его в грудь, и утянул меня вниз, следом за собой. Используя эту заминку, я резко повернулась и пригвоздила противника к земле, прижав древко к его шее, прямо под подбородком.
Мы с Крисом тяжело дышали, пока вокруг нас оседала пыль. Затем толпа разразилась овациями.
Я не могла сдержать довольной ухмылки, убирая палку от шеи побежденного и слезая с него. Крис продолжал лежать на земле, опершись на локти, а его глаза были широко раскрыты. С недоверчивым смешком он провел рукой по волосам и ненадолго замер, прежде чем отпустить светлые пряди. Я протянула руку, чтобы помочь ему встать на ноги, но теперь удивление, отразившееся на его лице, больше напоминало что-то похожее на восхищение.
Крис сжал мою ладонь и поднялся с земли, но вместо того, чтобы отпустить мою руку, он притянул меня ближе.
– Снег и лед, Джена, где ты выучила этот трюк? – он погладил мое запястье большим пальцем. Любому, кто наблюдал со стороны, показалось бы, что мы просто обмениваемся рукопожатием.
Я отдернула руку и поежилась: от волнения у меня скрутило живот, и какое-то незнакомое чувство грозило пустить мурашки по моей спине.
– Не могу же я выдать все свои секреты. Тебе придется подумать, как победить меня в следующий раз.
– Принцесса Дженесара, – вмешался генерал Леланд, выходя из-за спины Криса и приветствуя меня почтительным кивком.
– Генерал, – ответила я и одернула тунику, прерывая зрительный контакт со своим недавним противником. – Как отрадно видеть, что вы вернулись из Северного Дозора в целости и сохранности.
Будучи ребенком, я очень боялась генерала: его огромный рост и строгий взгляд всегда вызывали у меня чувство беспокойства. Рен всегда повторял, что мои страхи ничем не обоснованы, ведь Леланд всегда хорошо ко мне относился.
Натянутая улыбка генерала только подчеркивала темные круги у него под глазами.
– Я прибыл только вчера. Никак не мог пропустить ваш день рождения.
Я сглотнула и расправила плечи, не подавая вида, что мне понятен скрытый смысл его слов. Он приехал, чтобы сопроводить меня в Турию. Генерал повернулся к Крису.
– Лорд Крис, нам нужно поговорить.
Я выдавила улыбку и отступила на шаг назад. Леланд собирается рассказать обо всем Крису?
На лице Криса заходили желваки, но он лишь поклонился, вышел за ограждение и покинул казармы. Его мать умерла несколько лет назад, и, так как он никогда не знал своего отца, генерал Леланд взял юношу под свое крыло. Это событие значительно смягчило мое отношение к генералу.
Я потерла живот рукой. Наверняка Леланд скажет Крису, что я уезжаю. И, конечно, расскажет о помолвке. Я никогда не позволяла себе надеяться, что Крис станет для меня чем-то бо́льшим. Он всегда будет лишь лучшим другом моего брата, и все же, я почувствовала укол разочарования.
Повернувшись, я вернула палку Мастеру Хафе, забрала свой свитер и побрела обратно к замку. Леланд присмотрит за моим отцом, Крис присмотрит за Реном, а я найду все, что смогу, в библиотеке Турии и отправлю им письмо. Но сегодня я еще могу покататься на своей лошади и заглянуть в свои любимые уголки королевского сада. Затем служанки начнут торопливо готовить меня к вечернему балу.
Завтра я уеду.
Ощущение того, что я делаю все в последний раз, имело горьковато-сладкий привкус. Я была рада, что у меня есть последний шанс, но отсутствие всех будущих шансов вгоняло меня в тоску.
Пара высоких фигур в плащах с капюшонами стояла посреди выжженного города, покрытого пеплом и снегом. Предрассветное сияние востока подсвечивало их со спины, выделяя двух людей на фоне поднимающегося дыма.
– Где Редалия?
– У нее свои указания, – ответил человек с опущенными плечами. Из его носа стекала тонкая струйка крови.
– И почему я о них не осведомлен, Греймер?
В конце улицы над обрушившимся зданием поднялся новый столб пламени.
– Ты жив только благодаря мне и будешь следовать моим указаниям, как и Редалия.
Его собеседник хрипло вздохнул.
– А что насчет твоего нового союзника?
– Он не подведет.
– Я не ожидал, что после стольких лет они будут все так же сильны.
Улыбка медленно расплылась по лицу Греймера, и его серые зубы сверкнули в свете огня.
– Совсем скоро магические способности их рода не будут иметь никакого значения. – Он свистнул, и в поле зрения тут же возникла серая лошадь.
Второй человек склонил голову набок.
– Не стоит недооценивать противника. Мы ждали слишком долго, чтобы потерпеть поражение теперь.
Казалось, что тень Греймера становится все больше, несмотря на тусклое освещение.
– Нельзя недооценить мертвого противника. Я отомщу Каисовому роду.
– Но как же узы Каиса? Они узнают о твоем плане.
– Не узнают. – Греймер взобрался на свою серую лошадь. – Уж я об этом позабочусь.