– Мысль материальна, – настаивала Мысль.
– Материя мыслительна, – утверждала Материя. И невдомек было этим, по отдельности «убогим», личностям, что в попытке оскорбить посильнее нахваливают они качества друг друга.
Случилась эта история в одно обычное время в одном обычном мире. Жили как-то в одном обычном городе одной обычной страны Мысль и Материя.
Мысль была легкая, грациозная, почти воздушная. Никогда не уставала. Много ходила. Постоянно выясняла что, где и как. Была в курсе последних слухов и сплетен. Старалась держаться в тренде, так сказать. И было у Мысли желание, а точнее страсть: получить всеобщее признание. И никак эта мысль не давала Мысли покоя.
Материя, наоборот, была очень большой, массивной и немного грубой. Любила выпить после работы в кабаке. Материя не отслеживала современные тренды, считая все это чепухой. И только грубый физический труд воспринимался Материей как благо и единственное предназначение в жизни. А золото, полученное за этот труд, она считала единственной мерой успешности.
И хотя жили Мысль и Материя в одном городе, они не знали друг друга и никогда раньше не встречались.
И вот однажды пошли Мысль и Материя на местный городской базар. На базаре стоял дедушка с внучкой и внуком и продавал грибы.
Дедушка был самый обыкновенный, ничем не примечательный. А вот внуки были необычные. Русоволосая девочка с двумя длинными косами. Глаза были ослепительно зеленые. Весь ее внешний вид (одета она была в красивый сарафан) словно кричал о доброте. Всепоглощающей, сердобольной доброте и заботе.
Мальчонка, наоборот, был черноволосый и кареглазый. Непослушные волосы торчали во все стороны. С лица не сходила самодовольная усмешка. И всё в его взгляде говорило о презрении к окружающим.
Тем не менее, втроем они создавали гармоничную и притягательную картину.
Грибы, которые они продавали, были прекрасны. Наверное, никто в жизни еще не видел таких грибов. Вокруг деда с внуками быстро собралась толпа.
В толпе сразу нашлись «специалисты», которые по внешнему виду грибов рассуждали о возможных положительных свойствах, акцентируя внимание, в том числе, и на вкусовых качествах.
Заинтересовавшись, почему собралась толпа, Мысль быстро подошла поближе. Выяснив причину, из-за чего толпились люди, Мысль решила, что должна купить грибов. «В крайнем случае, я ничего не теряю, а если о грибах начнутся разговоры, и они станут трендом, я скажу, что готовила лучшие, – подумала Мысль, – сплошные плюсы».
Материю же, которая тоже ходила по базару, совсем не интересовала толпа. Ее привлек аромат, который исходил от грибов. Свежий, сырой и удивительно аппетитный.
Материя пробралась через толпу и оказалась нос к носу с Мыслью, которая пыталась купить немного грибов. Но грубые горожане легко оттолкнули Мысль от грибов в обеспокоенности, что на всех не хватит.
И тут грибы закончились. Большая корзина опустела.
Недовольные горожане, которым не хватило грибов, расходились, сетуя на то, что как только появляется что-то хорошее, так это хорошее сразу же заканчивается.
Только Мысль и Материя остались стоять рядом с дедом. Мысль никак не могла примириться с мыслью, что ей не досталось грибов. А Материя просто тормозила.
Вдруг старичок посмотрел на них и сказал: «Мысль, ты хочешь получить всеобщее признание, а ты, Материя, все золото мира. Я знаю, где это все можно взять. Есть километрах в тридцати от города возвышение с пещерой. А в пещере есть то, что вы хотите, – продолжал старик. – Только вот по старости я запамятовал, что там точно. То ли признание, толи золото. Только помню точно, что там есть смысл и цель существования бытия».
Далее дед объяснил подробно Мысли и Материи, как туда добраться.
«Только вы двое теперь знаете, где это место. Вам вдвоем и идти», – подытожил дедушка.
Пока старик рассказывал это всё Мысли и Материи, внучка заботливо смотрела на них, и душа каждого хотела радоваться при виде этой девочки.
А вот внучек совсем наоборот. Взирал на них свысока. Как бы намекая, что вам, смердам, повезло, что с вами вообще разговаривают, а не запрягают в оглоблю, как скот пахотный.
Внутренности Мысли забились в экстазе: «Наконец-то я получу то, о чем мечтала».
Материя испытывала нечто сродни громадного облегчения. Теперь необязательно будет каждый день ходить на работу.
Мысль и Материя пошли по тропинке, указанной дедом.
Конечно, Мысль хотела первой прийти к пещере, но на равнине, по которой они быстро шли или медленно бежали, Материя хоть и пыхтела, но успевала за Мыслью, мотивированная будущими перспективами.
Материю раздражала подвижность Мысли. В конце концов, она заявила Мысли, что спешить – делу вредить, и сейчас вообще время обеда.
Высокомерная Мысль не могла стерпеть такого обращения, воспринимая это как упрек. Мысль заявила Материи, что если бы она больше работала головой, а не желудком, то местные медведи не испытывали бы сейчас такого стресса, думая, что началось землетрясение.
Стоит признать, что «легкий» бег Материи, действительно, издалека можно было воспринять за землетрясение средней силы.
В дальнейшем перебранка только возрастала. Язвительные и обидные упреки сыпались с обеих сторон, суть спора, в конце концов, свелась к тому, что Материя обвинила Мысль в отсутствии у нее материальности, а Мысль обвинила Материю в отсутствии у последней мыслительности.
– Мысль материальна, – настаивала Мысль.
– Материя мыслительна, – утверждала Материя.
И невдомек было этим, по отдельности «убогим», личностям, что, в попытке оскорбить посильнее, нахваливают они качества друг друга.
Так и шли они рука об руку, унижая друг друга и воспринимая только собственное мировосприятие как единственно верное.
И пошла их дорога в гору. И тяжело стало Материи. Лишний вес давал о себе знать. Мысль обрадовалась и стала ругать Материю за приземленность и неправильный образ жизни.
– Жрала бы поменьше, может, и смогла бы чего, – сказала Мысль.
Через сто метров тропинка стала очень крутой, и Материя уже не могла взбираться по ней дальше. Мысль порхнула мимо Материи и продолжала взбираться все выше и выше, радуясь, что доказала, что круче Материи и именно она достойна получить все внимание мира. Мысль даже не допускала мысли о том, что в пещере может оказаться золото.
Постепенно тропинка становилась менее крутой и через несколько сотен метров вышла на плато.
Вскоре тропинка привела Мысль ко входу в пещеру. Только вот незадача: вход был завален огромным валуном. Валун весил тонны две, не меньше. Утонченная, легкая и возвышенная Мысль попыталась отодвинуть валун, но, естественно, у нее ничего не получилось.
Тогда Мысль подумала об огромной и тяжелой Материи и решила, что она бы точно смогла отодвинуть валун. С ужасом Мысль осознала, что, пока она будет искать кого-то другого в помощь, Материя может изловчиться и все-таки подняться в гору. И неизвестно, останется ли в пещере что-то для Мысли после того, как туда первой попадет Материя.
Мотивация получить все внимание мира была огромной. Съёжившись от одной мысли, что придётся просить Материю о помощи, Мысль обреченно побрела обратно по тропинке к застрявшей Материи.
Материя сидела в начале крутого подъёма и отрывала лепестки ромашки. Увидев Мысль, Материя быстро спрятала ромашку за спину, скомкала в ладони и аккуратно бросила на землю.
Мысль подошла к Материи.
– В общем, нужна твоя помощь. Совсем немного, – сказала Мысль.
Материя презрительно фыркнула. Но ей так хотелось подняться в гору, что она решила не устраивать разборки.
– Хорошо, что будем делать? – спросила Материя.
– Я попробую найти более пологую тропинку, – сказала Мысль. – Мне не сложно. Ты поднимешься, уберешь валун от входа в пещеру и убедишься, что в пещере все внимание мира, а не твое презренное золото, – нравоучительно закончила фразу Мысль.
Материя согласилась. А куда ей деваться. Не отказываться же от золота.
Мысль занялась поисками обходного пути. Несколько раз ободравшись о репей, ожегшись крапивой и получив укус белки, которая решила, что Мысль ворует ее орехи, она, наконец, нашла пологую, но более длинную тропинку к вершине горы.
В конце концов, тяжелая Материя поднялась на вершину горы, и они вместе подошли к огромному валуну. Материя уперлась в валун и, прилагая все свои силы, отодвинула его в сторону на небольшое расстояние. Но этого хватило, чтобы они с Мыслью смогли пролезть внутрь.
Мысль бросилась в образовавшийся проем. За ней, пыхтя, полезла Материя.
Пройдя по узкому, темному коридору, они вышли в большую слабоосвещенную пещеру. Единственным источником света в пещере был небольшой проем в своде, через который проникало всего несколько лучей света.
Мысль и Материя застыли у входа в пещеру, внимательно вглядываясь в полумрак.
Через некоторое время Мысль увидела, как в полумраке начинают проступать очертания множества мельчайших точек. Постепенно изображение отдалилось, и множество одинаковых точек превратилось в сплошную, почти полностью прозрачную, пелену. Затем произошел неожиданный мощный всплеск в центре этой пелены, и в ней стали распространяться во все стороны волны. Затем в пелене стали проявляться различные формы. Формы сначала были простые, затем становясь все сложнее. Некоторые из этих форм Мысль узнала.
Постепенно в полумраке стали появляться люди. Много людей. Фокус постоянно менялся, стараясь, чтобы смотрящий смог по достоинству оценить, какое же бесчисленное множество людей было в полутьме. И все эти люди смотрели на Мысль. Но не просто смотрели, а как в торжественном величии благодарные подданные смотрят на своего мудрого и справедливого короля.
Мысль была в восторге от ощущения, что именно она создала всё это и теперь получала заслуженное признание.
Материя также вглядывалась в полумрак. И вот что увидела она в отличие от Мысли. Внезапно из полумрака начали проступать силуэты величественных холмов. Затем Материя разглядела, что эти холмы состояли из чистого золота с вкраплениями драгоценных камней. Там были слитки, различные монеты, просто самородки, от небольших до огромных. Среди золота отчетливо можно было разглядеть, как блестят алмазы размером с куриное яйцо.
Материя испытывала неописуемый восторг. Но даже в таком благодатном состоянии материальность Материи напоминала о себе, и краем глаза она пыталась высмотреть, не прячется ли где дракон? Ведь не может же быть такое богатство без охраны.
Так и стояли они в немом восторге.
Но если бы сторонний наблюдатель оказался бы в тот момент в пещере, он увидел бы только красивую пещеру, заполненную полумраком с красивыми сталактитами и сталагмитами. Более внимательный наблюдатель заметил бы родник в дальнем конце пещеры. И только самый внимательный заметил бы грибницу рядом с родником.
И еще тишина, которая делала полумрак пещеры осязаемым.
И всё. Больше в пещере ничего не было.
Но Мысль и Материя были счастливы. Они получили то, что хотели.
Они взяли друг друга за руки. В состоянии наивысшего удовольствия и удовлетворения каждая из них была готова мириться с «недостатками» другой.
Неожиданно возник ветер. Откуда ветер в пещере? Он появился, чтобы развеять иллюзии Мысли и Материи.
Через мгновение Мысль отдернула руку. Материя отдернула бы руку первой, но Мысль всегда всё делала быстрее.
Раздосадованная обманом и ища возможность выплеснуть свою досаду, Мысль обозвала Материю дурой.
– Сама дура, – ответила Материя.
И все началось сначала.
***
«Маловато я им испытаний подкинул», – подумал старик.
– В следующий раз пошлю их в Гималаи, – сказал дед и улыбнулся.
Внучка сразу обеспокоилась.
– А ежели их гималайские медведи заломают или йети зашибут? Ну, помнишь, те, которые сказали, что они сами по себе?
– Так и надо им, – злорадно сказал внучек, – и йетим, и этим.
– Ничего, не заломают, – успокоил дедушка. – Ты посмотри на Материю. Там стадо медведей разбежится от испуга, увидев ее.
– А как же они в гору-то такую залезут, – сердобольничала внучка. – Высота-то какая! Не то что наш «холмик».
– Ничего, залезут, – сказал старичок. – Мысль что-нибудь придумает. Главное не это. Главное, это путь, по которому они должны пройти вместе. А если после Гималаев до них не дойдет, мы их на луну отправим. А то и подальше куда. Вселенная же большая.
– Вот бабушка-то обрадуется, – съехидничал мальчонка.
Внучка не разделяла позицию дедушки по этому вопросу. Ей всегда хотелось всех пожалеть. Вот внучек, наоборот, усмехался и говорил: «Это им еще мало, недалеким».
Вскоре дед достал спрятанную под покрывалом еще одну большую корзину грибов и вокруг троицы снова начала собираться толпа.
А легконогая Мысль, обогнав пыхтевшую Материю, бежала в город, на базар, желая предъявить претензию деду за слив недостоверной информации.
Они еще не знали, что скоро им предстоит дорога в Гималаи.
P.S.
– А что ты думаешь по поводу ромашки? – спросила внучка.
– Уже эволюция, – ответил дедушка и снова улыбнулся.
родина и здравый смысл
Во множестве точек твоих городов
Я высажен лилией в снег.
Измученный «правдой» покорных воров
И тяжестью вийских век.
Где ангелы бездны?
Где демон добра?
Сплелось всё в единую нить.
Но, главное, помнить, что по одному
Ни мне, ни тебе не прожить.