Катерина вошла в ванную комнату, повесила мантию, разделась и легла в ванну с морской пеной. Она лежала за сиреневой занавеской и крутила ногой с маникюром, соль действительно ее немного успокоила, и утвердила ее веру в то, что она Сиреневая Богиня. Мыслей в голове практически не было, она расслабилась. Странное облачко закрутилось перед ее лицом, она встала и почувствовала необыкновенную легкость, вода с ее тела испарилась, она надела на голое тело сиреневую мантию вместо халата и вышла из ванной комнаты.
Она несла в себе божественную красоту. Отец и мать Артема, сидевшие в общей комнате у телевизора, удивленно посмотрели на Катерину и почтительно наклонили голову, когда она мимо них прошла к лестнице на второй этаж. Отец Артема и слова не мог вымолвить, он только схватил руку жены и сжал ее.
Артем лежал на своей постели в полудреме. От теплого свечения, исходящего от Катерины, он приоткрыл глаза. Перед ним стояла божественная девушка, в сиреневом халате, облегающем ее фигуру, без признаков выступов от нижнего белья. Он откинул одеяло, приглашая Катерину к себе. Она не двинулась с места. Глаза ее блуждали по телу Артема в полоске одежды:
– Нет, мне нужно сиреневое, атласное постельное белье.
Артем помнил, что родителям подарили комплект именно такого постельного белья, и оно лежит у них в шкафу. Он встал и пошел за бельем. Катерина села в сиреневое кресло, которое до ее похода в ванную комнату, отсутствовало, эта родители Артема предусмотрительно принесли его из своей комнаты, а теперь они стояли на пороге, они видели, что Артем из комнаты вышел.
– Марфа Семеновна, Артем сегодня спас строителя.
– Он это может. А с тобой, что произошло?
– Мне в глаз попал луч со шкафа, где лежит сиреневая мантия.
– Опасно, ты можешь зазнаться, и ничего хорошего из этого не будет.
– Я была немного готова к этому. Что мне делать? Мне очень хочется повелевать вами, я еле сдерживаюсь.
– Артема ты уже послала за сиреневым постельным бельем. Он принесет белье, ты его заставишь надеть сиреневую пижаму.
– Откуда вы все знаете? Бред какой-то.
– Я живу в этой квартире.
– Чем все кончится?
– Этого никто не знает, но быть твоей слугой мне не хочется, можешь пойти другим путем и делать добро людям сама. У тебя есть сиреневая мантия, она обладает одной возможностью: по понедельникам ты можешь совершать одно доброе дело. Но можешь войти в раж.
Но просьбу Катерина уже не слышала, она уснула. Что ей снилось? Полет сиреневой птицы сквозь время. Вот, пусть виртуальная птица и летает в далекие времена…
К ним подошел шофер в спортивном костюме.
– Присаживайся, Клим. Чай. Кофе. У нас легкий завтрак, – проговорила Марфа Семеновна, доставая следующий пряник.
– А мне пива не осталось? – спросил Клим, но, увидев покачивание головы Марфы Семеновны, добавил: – Уговорили, выпью кофе. У меня есть предложение по поводу вчерашних олухов.
– Клим, а раньше, где ты был, где было твое предложение? – с раздражением спросила Марфа Семеновна, вставая на ноги, которые почти отошли от стресса и могли ходить.
– Не хотите – не скажу, – обиделся Клим, положив пару ложек растворимого кофе в чашку и заливая горячей водой из чайника.
– Клим, у тебя отличная фигура! Давай поженимся! – воскликнула на одном дыхание Тамара, чтобы не успели ее прервать. – Это у меня идея, а не у тебя! Если мы поженимся, то те двое от нас отцепятся, не будут они преследовать семейную пару. Я подслушала один их разговор. Марфа Семеновна, соглашайтесь на нашу свадьбу, сразу получите дополнительных наследников, а преследователи уйдут от Вас к другим!
– Тамара, если все будет так, как ты говоришь, то я согласна, – приободрилась от идеи о свободе от преследователей Марфа Семеновна.
– Меня женили! – с пафосом воскликнул Клим. – А я согласен, человеком буду, а не Вашим служащим, – и залпом выпил кофе из кружки.
– Кстати, мой багаж у ваших соседей, я ждала результата переговоров. Я за ним пойду, а ты, Клим, изобрази счастливого мужа, когда мы возьмем мои чемоданы.
И она выскочила в дверь в джинсах и тонком свитере. Тамара появилась с сумкой, а за ней шел нагруженный большими сумками Клим.
Марфа Семеновна величественно показала на второй этаж:
– Тамара, весь второй этаж ваш, а если Катерина вернется, то мы придумаем выход из ситуации.
Тамара хлопнула в ладоши и побежала по лестнице на второй этаж, за ней пошел Клим. Вскоре он вернулся, взял сумки и отнес их на второй этаж. К столу подошла домработница, посмотрела на чашки и стала их составлять на поднос и как—то незаметно вытерла стол. Марфа Семеновна осталась одна за столом. Она подумала, что с Тамарой ей жить проще, чем с Катериной.
У сердца есть забавное качество: оно может любить, но, многократно обиженное любимым человеком, закрывается герметично, как люки на МКС. Миниатюрные МКС продаются в виде пластмассовых игрушек, а может, и чувства бывают пластмассовыми, легко обижаемыми? Настоящие чувства дольше терпят обиды, хотя все оплачивается любовью, абсолютно все. Где компромисс, там любовь и деньги или их смутная замена, о которой человек себе не признается, но любая любовь в принципе меркантильна. Уши у Катерины от таких мыслей заалели, или это ее кто-то вспоминает. А она их не вспоминает. Конструктор бывшим не бывает, мысленно все проблемы решает, как технические задачи.
Артем имел собственную семью. В его округе дома стояли разнокалиберные, их высота зависела от времени возведения. Ближе к центральным дорогам дома были умеренно грязные. Чем дальше от дорог стояли дома, тем они были чище. Катерина не жила рядом с дорогой, ее дом находился в двух домах от дороги, то есть недалеко от дорожной магистрали. Она была городской жительницей и умела перемещаться в пространстве на всех видах городского транспорта.
У Артема были мать, отец и бабушка неопределенного возраста. У них была трехкомнатная квартира в десятиэтажном доме из больших белых кирпичей. Они жили на последнем этаже, сверху над домом располагалась надстройка непонятно зачем, видимо, это задумка архитектора. Отец Артема, более известный как Кир Леонидович, был большим тружеником. Он сделал лестницу из своей квартиры на чердак.
На огромном чердаке были видны трубы различного назначения. Минуя трубы, он возвел стены, выкрасил их снаружи в белый цвет и нагородил еще три комнаты. Конечно, при первой проверке их могли аннулировать, но до этого момента можно было пожить в нормальной обстановке, не утруждая семью своим частым присутствием. Теперь у семьи получилось шесть комнат. Это уже намного лучше, да еще плюс кухня.
Короче, пять спальных комнат плюс одна общая комната, из которой лестница шла на чердачный этаж. В общей комнате поставили диван на троих, два кресла и длинный низкий стол. На стене повесили длинный плазменный экран телевизора. В стене между кухней и комнатой пробурили небольшое окно, по которому туда и сюда ходил сервированный стол, что позволяло есть в общей комнате и не усложнять своим присутствием обстановку на кухне. Готовили на кухне мама и бабушка Артема.
Артем – молодой человек во все века. Рост у него 180 см. Плечи широкие, ноги длинные, глаза серые, волосы русые. Характер нордический. Младшие члены семьи во все времена считали, что они умнее старшего поколения, поэтому старшие вздрагивали от едких замечаний Артема. Но все по порядку. Артем учился в университете.
Отец семейства – Кир Леонидович, ростом 178 см, плечи шире нижней части тела, руки натруженные, пальцы на руках крупные. Волосы зачесаны назад, длина волос не больше 6 см. Мать семейства – Марфа Семеновна, ее рост 167см, возраст 40 лет. Бабушка была ростом 155см.
Марфу Семеновну съедала тоска, сын вырос и развлекался сам по себе либо за счет ее нервов. Он слушал такую матерную музыку при своей внешней интеллигентности, что не только уши вяли, но и мозги усыхали. Музыка Артема звучала на полную мощность, одну и ту же песню он слушал по несколько раз и подпевал. Речитативные песни крутились под самодельные клипы и вызывали нервные спазмы.
Марфа Семеновна задумалась: а виновата ли в этом музыка? Модные ритмы со странной рифмой раздражали ее до бешенства. Она послала проклятье на экран с такой ненавистью, что Артем крикнул:
– Не смей проклинать моих друзей!
– Выключи! – выдавила из себя Марфа Семеновна.
Рядом бегали две собаки, создавая суету. Кобелю было два года, его будущей партнерше только два месяца. Эта красивая собачка задирала взрослого пса, и он не выдержал – ударил лапой по мордашке собачки. Катерина достала остатки твердой колбасы, разрезала на две неравные части и отдала собакам за домашний цирк. Они успокоились, легли с двух сторон от нее и задремали.
Кир Леонидович в последнее время постоянно жил на даче и Марфе Семеновне не докучал, он ее вовсе не замечал. Мать пасла его на даче вместе с козой и поила козьим молочком. Оставался дома Артем, но он так увлекся девушкой Катериной, что мать в упор не видел и ее к себе в комнату не пускал. В доме наступила временная тишина.
Марфа Семеновна включила телевизор в общей комнате и стала смотреть сериал, но просмотреть всю серию она не смогла. Ей захотелось пойти в обувной магазин и купить новые туфли. Для чего они ей нужны, она не знала, но захотела обновить обувь. Она переключила программу, в которой красили волосы, захотелось пойти и купить новую краску для волос. Она взяла и выключила плоский экран. Это было самое худшее состояние, сопровождающееся полной безысходностью.
Взгляд ее упал на усохшие букеты цветов, выбрасывать их у нее не было желания. Она была пустая, без положительных эмоций. Она стала рассматривать обстановку вокруг себя, но что—либо делать ей не хотелось. Вдруг она ощутила зов бедняка. Он звал ее с того света. Возникло ощущение, что его душа в этой комнате. Это было ужасно! Дома не было никого! Была только зовущая душа умершего любимого человека. Да, она его любила! Со всеми его достоинствами и недостатками. Она знала секрет счастья: между удачными свиданиями обязательно должна была быть нейтральная полоса отчуждения. А теперь у нее была только эта полоса, но она не обещала приятной встречи.
Руки у Марфы Семеновны мелко завибрировали. Она посмотрела на руки, внешне они были спокойны, а изнутри их трясло. Состояние нервного напряжения нарастало. Психоз готов был вырваться наружу, ей хотелось заголосить. И она завыла, протяжно и неистово, и резко прекратила вой. Марфа Семеновна вышла на балкон, лето окутало ее теплом. Пролетел голубь. Мимо капнула вода с верхнего этажа. Она села в кресло, взяла отложенную книгу, стала читать.
В дверь позвонили.
Пришла Катерина с капельками слез в глазах.
– Что случилось? – спросила Марфа Семеновна.
– Не знаю, я устала быть никем и нигде, – тихо пролепетала Катерина.
– Проходи на балкон. Поговорим, – предложила Марфа Семеновна.
Они сели в два кресла в окружении цветущей герани.
– Марфа Семеновна, а что говорить? Я живу у вас никем. Мама сорвала меня с моей квартиры, а ваш Артем не дает в нее вернуться. Жить у мамы я не могу, с ней живет двоюродная сестра с новым мужем. Я никому не нужна, – и Катерина заревела в полный голос, навзрыд.
– Катерина, а какой сегодня день недели?
– Вы про его плащ? Так это шутки Артема. Сильно придуманная ложь. Я все придумала. А я не умею постоянно выдумывать подвиги, чтобы ему было со мной интересно! Не могу! – и Катерина нервно всхлипнула. – Нет, его тщеславие границ не имеет!
– Я верю тебе. Его отец тоже хочет от меня того, чего во мне нет и быть не может.
– Но у вас есть сын! Вы привыкли друг к другу!
– Если ты заметила, то Кир Леонидович живет постоянно на даче, там и развлекается. Он в отставке по возрасту, еще не наигрался и свободой не надышался.