Когда Байрон был маленький, он сделал одно важное открытие – грызть хозяйкины тапочки очень увлекательно. Но хозяйка почему-то отругала его, и запретила это делать «Хорошо, – сказал Байрон, – я послушный щенок, раз нельзя, значит нельзя. Я не буду грызть тапки. Даже когда все спят. И даже когда никого нет дома». И сдержал свое слово, ведь он был не только послушным, но и честным щенком.
Тем более, что выяснилось – грызть зимние сапоги ничем не хуже. Но хозяйка опять отругала Байрона, и даже шлепнула его по попе. Байрон немножко расстроился, но сапоги грызть перестал. Тем более, что их скоро убрали, и достали кроссовки.
Грызть кроссовки оказалось тоже очень весело. Особенно Байрону нравилось вытаскивать из них стельки. Но хозяйка снова запретила их грызть. А вот босоножки не запрещала – Байрон за один раз их так хорошо погрыз (а он был не только послушным и честным, но и очень старательным щенком), что хозяйка сразу выбросила босоножки в мусорное ведро.
«Вот ведь незадача, – подумал Байрон, – что же мне теперь грызть?» Но тут ему на глаза попались тапочки. Те самые тапочки, которые хозяйка запретила ему грызть, когда он был маленький. Но Байрон был не только послушным, честным и старательным, но еще и очень сообразительным щенком: «Ведь хозяйка же могла забыть о том, что запретила мне грызть тапочки. Времени-то прошло о-го-го сколько. Мне же тогда было всего три месяца, а теперь уже целых девять». И он немножко погрыз тапочек. Совсем чуть-чуть. А хозяйка все равно заметила и снова его отругала.
И теперь Байрон ждет. Или хозяйка купит еще какую-нибудь обувь, которую можно будет грызть. Или все-таки забудет про тапочки. Ведь он еще и очень терпеливый щенок.