Вызванная в управление Светлана Ивановна Биленко громко рыдала, размазывая косметику и не боясь казаться некрасивой. Сначала женщина пыталась отпираться и оспаривать доводы оперативников, однако ей объяснили, что суд доверяет экспертизе куда больше, чем показаниям подозреваемых.
– Я все расскажу, – всхлипывала нотариус. – Да, подпись Клемма подделана. Об этом меня попросила Белозерова. Но, клянусь, я ничего не знала!
– Не знали чего? – задал встречный вопрос Павел.
– Что она лжет, – захлебываясь слезами, продолжала нотариус. – Я говорила Анне: «Вы толкаете меня на преступление, ведь Клемма уже нет в живых», а она отвечала мне: «Будь Мария Ивановна в живых, твоя помощь не была бы столь щедро оплачена, потому что профессорша и так собиралась оставлять квартиру Элечке за хороший послеоперационный уход».
– И сколько же они вам заплатили? – поинтересовался Скворцов.
– Две тысячи долларов! – давясь рыданиями, проговорила Светлана.
– И вас не смутила такая сумма?
Слезы у допрашиваемой полились как из крана.
– У меня маленький ребенок и муж не работает, – с отчаянием произнесла она.
– И тем не менее вы смогли себе позволить частную контору, – заметил Павел.
– Это подарок Толика на двадцатипятилетие, – пояснила Биленко. – Вы же знаете, он занимался бизнесом и мог себе это позволить. Однако, сделав такой щедрый подарок, брат сказал мне: «Теперь крутись сама». А как тут раскрутишься, если меня в городе никто не знает и люди ко мне почти не идут, а проклятая аренда съедает все, что удается заработать!
– Почему же не работает муж? – спросил Константин.
– Потому что не хочет. – Женщина постепенно успокаивалась, как бы смиряясь с судьбой. – Он экономист и постоянно твердит: «Я буду вкалывать только на себя, а не на какого-то дядю». Вот устраивай его начальником – и все тут!
– Зачем же вы с таким живете? – удивился Павел.
– Я его люблю, – тихо произнесла Светлана. – У нас сын. И вообще, кому я буду нужна после развода?
– К сожалению, такие мысли привели вас на скамью подсудимых, – заметил оперативник. – Кстати, я не удивлюсь, если человек, ради которого вы пошли на должностное преступление, узнав об этом, сам подаст на развод.
Женщина в отчаянии опустила голову.
Скворцов подал ей листок бумаги:
– Распишитесь здесь. Вас выпускают под подписку о невыезде.
Светлана расписалась.
– А теперь идите и не вздумайте скрыться, – напутствовал ее Павел. – Тогда вы окончательно сломаете жизнь себе и своему ребенку.
Биленко кивнула и на негнущихся ногах вышла из кабинета.
– Как ты думаешь, дамочка ничего от нас не утаила? – спросил Константин приятеля.
– Думаю, нет, – Павел вытер лоб. – Бьюсь об заклад, она вообще не вдумывалась в то, что делает, видя две тысячи долларов. И, согласись, если бы не убийство братца и не твой разговор с Бронниковой, ей все сошло бы с рук.
Друг кивнул.
– А вот Белозерова окажется крепким орешком. Иначе нельзя: ведь обвинение, предъявленное ей, будет куда серьезнее.
– Убийство на операционном столе? – поинтересовался Павел.
– Ты сам прекрасно знаешь.