Переулок был темен и пуст. И совершенно мне незнаком.
В какой момент я свернула не туда? Хожу этой дорогой сколько себя помню, ни разу подобных домов не видела. Странные какие-то, старомодные, всего три этажа, и улочка узкая, мощеная крупными булыжниками.
У нас в новостройках давно везде асфальт и всю древность посносили. Откуда эти раритеты?
Я поежилась, жалея, что не взяла куртку. Лето, должно быть тепло, но сейчас отчего-то резко похолодало. По спине протянуло сквозняком.
Из-за поворота донеслись неразборчивые голоса. Люди! Ура! Вот и спрошу куда меня занесло, очень удачно!
Ярчайшая вспышка на мгновение ослепила.
От неожиданности я пошатнулась, сделала несколько шагов вперед и уткнулась во что-то твердое, высокое и мускулистое.
Но на этом не остановилась!
Масса тела у меня будь здоров, так что я снесла неожиданное препятствие, и мы оба врезались в стену.
Бедолага крякнул, смягчая для меня удар.
Кажется, я вышибла из него дух. Надеюсь, ничего не сломала?
Он вроде тоже немелкий, выживет.
Я подняла глаза выше. Еще выше. Все еще рубашка, плотно застегнутая на все пуговицы, и нежный велюр пиджака. Еще выше – а, вот и лицо. Суровое и невыразительное, но довольно привлекательное. Уверенная линия челюсти, упрямый подбородок, крупноватый нос, карие глаза с длиннющими ресницами.
Я аж позавидовала на секунду. Мне бы такие!
– Простите! – пробормотала, отстраняясь.
На ногах я держалась с трудом, зрение все еще плясало, выдавая поверх картинки разноцветные точки. Здорово меня приложило, что бы это ни было. Взрыв? Звука вроде не слышала.
– А-а-а! – донесся отчаянный тоненький голосок откуда-то сзади.
Я обернулась и моментально озверела. Здоровенный бугай взвалил на плечо малышку лет четырех и куда-то поволок. Девочка отбивалась изо всех силенок, но ее удары как комариные укусы, разве что раздражали гада.
Еще двое громил держались в стороне, но тоже собирались уходить.
Похоже на спланированное похищение.
Рефлексы сработали прежде, чем я поняла что делаю. Разгон, удар плечом, подсечка – я выхватываю ребенка из загребущих лап и отскакиваю с ним к стене, а несостоявшийся преступник с гулким звоном прикладывается лбом к булыжникам.
В его голове пусто, звук вполне красноречив.
Долго преступник разлеживаться не стал, вскочил с явным намерением пересчитать мне косточки. Его товарищи тоже подтянулись, прикрывая с флангов.
Трое на одну? Мило.
Что ж, не буду разочаровывать достойного противника.
– Стой здесь, не отходи от стены, чтобы я тебя ненароком не зашибла! – коротко выдала инструкцию и поднялась во весь рост, закрывая девочку собой.
Громила притормозил и окинул меня оценивающим взглядом.
– Жаль портить такую красоту! – протянул он, похабно облизываясь. – Отойди в сторонку, девуля, чтоб тебя случайно не зацепило.
Вместо ответа я присела, напружинив ноги. Специально попросила крошку не двигаться. Самое безопасное место – прямо за мной.
Сейчас по переулку будут летать крупные дяди, могу не рассчитать траекторию!
Но применять навыки вольной борьбы мне не пришлось.
Снова полыхнуло, да так что глаза заслезились. А когда я проморгалась, драться было уже не с кем. Все трое нападающих лежали вповалку и тихо постанывали, пребывая в полубессознательном состоянии.
– Благодарю за помощь, – подал голос тот, в кого я недавно врезалась. Он пришел в себя и занялся несостоявшимися похитителями. Переворачивал их по очереди мордой в землю и фиксировал запястья наручниками. – Вы их очень вовремя отвлекли.
– Да не за что… – растерянно пробормотала я.
Повернулась к девочке, и только теперь обратила внимание на ее шикарный наряд. Словно она на конкурс красоты собралась или утренник высокосветский. Узкий лиф, пышные рукава, многослойная юбка, туфельки как у юной леди с картинки.
Ей хоть удобно в таком?
– Ты как? – поинтересовалась у малышки.
Она неопределенно мотнула головой и уставилась на лежащих без движения преступников.
– Кайли не разговаривает, – не отвлекаясь от своего занятия, заметил мужчина. Его костюм тоже выглядел непривычно, словно снятый с музейного манекена. Века так восемнадцатого, с кантом, шитьем и пышным воротником на рубашке. А сверху – форменный плащ с золотыми аксельбантами и погонами. Офицер? Только каких войск? – И незнакомых не любит.
Мы с девочкой переглянулись. Неприязни с ее стороны я не ощущала, скорее любопытство и стеснение.
– А вы вообще кто? – спросила я.
– Старший дознаватель Кристиан Эрскин, к вашим услугам. Это моя племянница Кайли. А это придурки, взявшие не тот заказ. Вы, как я понимаю, попаданка?
От настолько прямого вопроса я слегка обалдела.
Попаданка ли я? Точно попала в историю, тут и сомневаться не приходится.
На всякий случай осторожно кивнула.
– Пойдемте с нами. – Дознаватель щелкнул пальцами, и три связанные туши разом горизонтально взмыли в воздух, как поднятые на невидимые каталки. – Мне нужно заполнить отчет о применении магии в целях самообороны, заодно вас зарегистрируем. Вы как, надолго или случайно?
– Случайно! Я вообще еще не поняла, что здесь происходит! – честно призналась я и протерла глаза кончиками пальцев.
Может, тушь попала, или повредилось что – мерещится теперь разное? Но нет, трое налетчиков продолжали висеть горизонтально, словно ассистенты на сеансе у крутого фокусника.
Кристиан задумчиво кивнул собственным мыслям и первым двинулся к выходу из переулка.
Я последовала за ним и почти не удивилась, когда девочка невзначай взяла меня за палец. Пусть цепляется бедняжка, ей сейчас любая опора не помешает. Такой стресс, тут и взрослый бы в обморок рухнул, а она ничего, держится.
Меня бы кто поддержал!
Мы вышли на широкий бульвар, и до меня окончательно дошло, что я действительно попаданка. А люди вокруг не на конкурс собрались и не из музея сбежали, а просто идут по своим вечерним делам, и неодобрительно поглядывают на мои веселенькие желтенькие кеды.
Или на облегающий, не менее желтенький топик?
Хотя мужчины туда смотрели вполне одобрительно.
Кристиан, заметив повышенное внимание к моей особе, притормозил. Стянул плащ и накинул мне на плечи, хотя холодно мне уже не было. Было жарко – от ужаса.
– Думаю, так вам будет комфортнее, – буркнул он и двинулся дальше.
А преступники полетели за ним. Ну и мы с девочкой потянулись следом.
Куда деваться-то?
Идти пришлось недалеко. Но всю дорогу я только и делала, что глазела по сторонам, не в силах взять себя в руки.
Не каждый день попадаешь в условное викторианство с налетом магии. А магия здесь точно была – я не только про летающие туши, но и про фонари, например. Смеркалось, и огни зажигались сами собой, но не привычные лампочки, а эдакие мельтешащие светлячки за стеклом. Чем темнее становилось, тем ярче они сияли.
Мимо ездили разнообразные экипажи, двух и четырехместные, запряженные пофыркивающими лошадками. Но не для туристов, а вместо такси. Дамы покачивали перьями на шляпках и постукивали кружевными зонтиками при ходьбе, мужчины через одного несли под мышками трости.
Поверить в реальность происходящего было сложно. Все время хотелось себя ущипнуть и убедиться, что я не лежу в коме где-нибудь в подворотне, а все это не один яркий глюк.
Однако ушибленное о бугая плечо ныло, утверждая со всей возможной ясностью – я не сплю и не под средствами. Все по-настоящему!
Полицейский участок – или как там называется его местный аналог – оказался массивным приземистым зданием. Судя по крошечным, забранным решеткой окошкам, он заодно выполнял функции тюрьмы.
Кристиан уверенно поднялся по ступенькам, тела проследовали за ним.
– Посидите в холле. Я пока займусь документами, – бросил он через плечо и скрылся в коридоре.
Вот так запросто оставил ребенка с посторонней теткой? Дядя года, блин!
Помещение напоминало смесь офисного лабиринта и обезьянника из фильмов пятидесятых годов прошлого века. Множество кабинок-уголков, корпящие над бумагами сотрудники, гомон и вонь от толпы задержанных бомжей. Еще бы в потолок кто пострелял – было бы полное сходство с низкобюджетным блокбастером.
Усадив малышку на стул, я решила выйти на улицу.
На минуточку, подышать свежим воздухом.
И не смогла.
Прозрачная, но отчетливо ощутимая завеса перекрывала двери, не позволяя переступить порог.
– Что за фигня? – я потыкала пальцем в препятствие.
Оно упруго прогнулось, но не поддалось.
– Попаданка? – раздалось за спиной.
– Да, – обреченно обернулась я.
Молодой парень в темно-серой форме без отличительных знаков протягивал мне внушительную стопку листов. К ним прилагалась солидная увесистая ручка с колпачком, под которым скрывалось вытянутое перо. Я такое только у дедушки видела, и то в качестве сувенира от коллег… там еще надпись была, что-то про долгую безупречную службу.
– Вам просили передать анкету. Заполните, пожалуйста, и отнесите на стойку дежурного, – протараторил посланец.
– Хорошо, – растерянно согласилась я, принимая громадную кипу.
Вернулась к Кайли, а что делать? Понятно теперь, почему ее дядя не переживал, что я куда-нибудь утащу ребенка.
Войти в здание можно, а выйти нельзя. Наверное, что-то вроде пропуска одноразового.
Запоздало накатил ужас.
Что я делаю? Где я вообще? Как сюда попала?
Домой хочу!!! Верните меня, где взяли!
Моей руки коснулись крошечные пальчики. Я вздрогнула и чуть не подпрыгнула, но вовремя сдержалась. Не хватало еще ребенка напугать истерикой.
– Все хорошо, милая. Мне нужно здесь кое-что написать, подожди немного, и мы с тобой во что-нибудь поиграем.
Интересно, как я буду писать, если я попаданка?
С любопытством уставилась на первую страницу. И она не подвела. Абракадабровые закорючки размылись и сложились заново в привычную кириллицу.
«Самоназвание родного мира», – гласил первый пункт.
– Оленька, ты больше не в Канзасе, – пробормотала себе под нос, лихо выводя перьевой ручкой «Земля».
Прошел час.
Анкета закончилась. Я сдала толстенькую стопку дежурному, как просили, и снова устроилась рядом с усталой Кайли. Глаза малышки закрывались сами собой. Глубокая ночь уже, такому маленькому ребенку давно пора спать.
Интересно, где шляется ее дядя?
Два часа спустя я все еще сидела на скамье, укачивая малышку.
Она забралась ко мне на колени сама, как пугливый котенок, положила голову на грудь и затихла. Дальше включился автопилот. Сколько раз приходилось утешать братьев с разбитыми коленками – не сосчитать. Поглаживание по голове, тихое горловое пение – про себя, невнятно, без слов, только повторяющаяся умиротворяющая мелодия – и ребенок гипнотизируется в полудрему.
А главное, не воет белугой.
– Она спит? – тихо спросил меня подошедший незаметно мистер Эрскин.
Он выглядел не менее уставшим, чем мы, а еще, непонятно почему, довольным.
– Возможно, – так же шепотом отозвалась я. – Главное не плачет.
– Это хорошо. Думаю, нам стоит поговорить о вашем будущем.