Пластика тела говорит о многом. Каждым своим движением человек сообщает миру, кто он есть на самом деле. Его страхи и ожидания легко читаются в мимолетном повороте головы, изгибе шеи… Нет нужды рассказывать о себе тем, кто воспринимает реальность как действие. Не принесут слова дополнительной ясности.
Видящие суть происходящего сквозь движения – благословлены Небом, но способные через танец изменять мир имеют ещё и благословение Земли. Для чего и от кого скрываются эти простые истины? Не секрет, что простота всегда вызывала недоумение у людей, стремящихся к познанию «важных» тайн. Лежащее на поверхности кажется им второстепенным и недостойным внимания. «Простота не может быть основой могущества», – рассуждают они, – и идут с экспедициями в заповедные места, зарываются в глубину гор, надеясь хоть там прикоснуться к проявлению чуда.
А тайна движения проста. Она не прячется в ворохе старых книг, хранящихся в сундуках по амбарам, не скрывается за ловким движением фокусника, изображающим полный контроль над происходящим. Секрет этой тайны в том, что её не существует в привычном для нас понимании, но она появляется, когда люди пытаются изучать себя или себе подобных, не учитывая переменчивость Неба, покой Земли и жажду жизни всех тех, кто населяет пространство между ними.
Танец от прочих движений отличается особым состоянием танцора. Человек не просто движется в такт с внешним ритмом, он создает пространственный рисунок, понятный окружающему его миру, заявляя о своем праве быть, и требует от реальности признания этого права. Важна не сама форма движения, которое он совершил – в его сердцевину должна проникнуть страсть – глубинное желание, которое невозможно высказать в словах, но легко проявить в танце.
Даже ребенок чувствует это во время игры, раскручивая своё тело по спирали. Но повзрослевшие жители городов не могут позволить себе роскошь свободного движения. Их разум опутан абстракциями и зов тела не находит выхода в простом движении танца.
Давайте восстановим целостность человека через танец. Пусть найдётся в нём место тому, что не помещается в слово, но легко обозначается действием, наполненным чувством единства человека и мира.