Кире казалось, что она сошла с ума. Да, сама по себе ситуация была дикой, но ее поведение и вовсе походило на безумие! Что сделал бы на ее месте нормальный человек? Вызвал полицию и медиков, все, и не важно, что там болтает этот вор! Он – не ее проблема, но станет ею, если умрет здесь, не получив грамотную помощь.
И все же в решающий момент она никому не могла позвонить. Кире показалось, что если человек в такой миг, между жизнью и смертью, просит не сдавать его, это должно быть по-настоящему важно для него.
У нее не было причин жалеть незнакомца. По сути, он сам признал, что он – преступник. Он забрался в чужой дом… в ее дом! Ей повезло, что сработала система безопасности, хотя Кира пока не подозревала, что должно было произойти, чтобы ситуация дошла до такого: вся эта кровь, осколки на полу… Времени разбираться не было, ей нужно было действовать.
Медицинского образования у Киры, конечно, не было, но о первой помощи она знала не так уж и мало. Помог и собственный опыт, и беседы с другими уличными, которые из той, прошлой, жизни вынесли самые разные знания. Поэтому, преодолев испуг, она осмотрела незваного гостя и обнаружила, что все не так уж плохо.
Она нашла на его руках небольшие электрические ожоги, а значит, от окна его отшвырнуло током. Кира сильно сомневалась, что это вообще законно, но пока у нее были заботы поважнее. Ожоги, в принципе, не угрожали жизни мужчины, а вот порезы – другое дело. Некоторые задели вены, отсюда и обилие крови, но при этом осколки зеркала вошли неглубоко, и каждая рана сама по себе была не слишком опасной.
Кире удалось кое-как перетащить мужчину, который оказался крупным и далеко не легким, в соседнюю комнату отдыха. В спортзале была аптечка, и на удивление неплохая – там обнаружилось намного больше материалов, чем нужно для обычной первой помощи, но это и к лучшему. Следующие часы ушли на то, чтобы промыть и перевязать раны, даже зашить их. Такого Кира давно уже не делала, да и надеялась, что не доведется, но когда выбора нет, собственные возможности могут удивить.
Все это время она продолжала внимательно наблюдать за мужчиной. Он не приходил в сознание, но его дыхание оставалось глубоким и ровным, температура если и повысилась, то не критично. Сила удара и потеря крови лишили его сознания, но серьезно ему не навредили, и острой необходимости вызывать «скорую» пока не было.
– Здоровый лось, – пробубнила себе под нос Кира.
Незнакомец и правда оказался массивным, но это был вес не жира, а чистых мускулов. Кем бы он ни был, свою жизнь он точно проводил не на диване! Сейчас, когда он лежал, сложно было сказать, какого он роста, но Кира догадывалась, что повыше ее будет. Плечи и грудь широкие, руки явно сильные, на животе те самые пресловутые кубики, за которыми многие гонятся. Не похож он был на обычного уголовника, который по форточкам лазит! Да и не пролез бы он в форточку…
Но гораздо больше Киру впечатлила даже не его фигура, а коллекция шрамов на его коже. Тут было многое: пулевые так точно, и резаные, и какая-то совсем уж зловещая ребристая полоса, пересекающая плечо и спину. Его что, циркулярной пилой резали?! На фоне всего этого, не слишком аккуратные шрамы, которые останутся после неумелых швов Киры, вряд ли станут для него проблемой.
Когда перевязка была закончена, Кира смыла с него оставшуюся кровь и перевела взгляд на спокойное, бледное от потери крови лицо мужчины. И снова он был не похож на какого-нибудь там воришку, за которым любому полицейскому сразу же захочется проследить. Ровные, резкие черты лица, высокие скулы, прямой нос, аккуратные угольно-черные брови и ресницы, которым позавидовала бы любая девушка. Голову он брил на лысо, но отрастающие волосы показывали, что это его решение, а не каприз природы. Никаких татуировок, указывающих на принадлежность к преступному миру, Кира так и не увидела.
– Ну вот и что нам теперь делать, Суп? – тихо спросила она.
Супчик, естественно, не ответил. Да он не ответил бы, даже если бы мог! Утомленный насыщенным днем и волнениями ночи, щенок мирно спал, устроившись на небольшом коврике у входа.
Кира тоже не отказалась бы вздремнуть, да не получалось. Ей нужно было срочно решить, что делать с незнакомцем. Здравый смысл призывал сдать его властям. Он преступник, и жалеть его, в общем-то, не за что. Может, Мирину позвонить? Хотя его реакция предсказуема: адвокат бросится в полицию звонить, ни в чем не разобравшись.
А в чем тут разбираться?.. Все ведь понятно!
С другой стороны, если она его сдаст, Кира снова останется одна в этом жутком, бесконечно огромном доме. Получается, даже компания преступника лучше, чем эта гнетущая тишина? Кира злилась на себя за такую уязвимость. Она много лет прожила одна, она привыкла справляться со всем без посторонней помощи! И все же здесь, в «Саду камней», одно лишь присутствие другого человеческого существа дарило ей уверенность. Как будто призраки, если они вообще существовали, не осмелились бы показаться ей, если рядом кто-то живой!
Вся эта история уже не казалась ей ошибкой. Получив письмо от Шереметьева, Кира убедилась, что она на своем месте, ее не перепутали с кем-то другим. Но легче от этого не становилось: ей предстояло смириться с мыслью, что кто-то следил за ней много лет, а потом втянул в безумную битву за наследство.
Пока все это не закончится, никому нельзя доверять, потому что любой внезапный друг может оказаться марионеткой несостоявшихся наследников Шереметьева. На этом фоне вор – не такой уж плохой вариант. Она, по крайней мере, знает, что он опасен, она отнесется к нему с должной настороженностью и не подпустит его слишком близко, однако при этом ей будет, с кем поговорить.
Да, план не такой уж плохой! Каким бы здоровяком ни был незнакомец, после такой кровопотери он еще несколько дней будет слаб, он не сможет напасть на нее. Ей нужно было поговорить с ним, понять, что он за человек такой, а потом уже принимать решение.
Ну а сейчас ей срочно требовалось отдохнуть, потому что ее силы были на пределе. Убедившись, что мужчине больше ничего не угрожает, Кира забрала спящего щенка, заблокировала дверь в комнату отдыха и отправилась в свою комнату.
До рассвета оставалось часа два.
1991 год.
Костя знал, что внешне он кажется спокойным и невозмутимым. Кто-то же должен, когда вокруг разворачивается хаос! Но в глубине души ему было далеко до той уверенности, которую он пытался изобразить.
Он не знал, что будет дальше – с ним, с бизнесом, даже со страной. К тому же, его сжигало чувство вины, лишавшее сил, мешавшее думать. На прошлой неделе он снова был в колонии. Такие поездки были редкими, но даже так они давались Косте с огромным трудом. Его терзала мысль о том, что он отправил за решетку лучшего друга, пообещав ему, что все изменит, – и ничего не изменил!
Валерка Солодов никогда его ни в чем не обвинял, однако это было и не нужно. Сам для себя Костя был самым строгим судьей и прокурором. Он не сдавался, он все еще надеялся найти того урода, который их подставил, хотя прогресса не было даже на горизонте. Косте порой казалось, что он стоит перед глухой бетонной стеной, в которой нет и никогда не было двери, а он все ищет, ищет, не в силах остановиться…
А вот Андрей справлялся со всем на удивление хорошо. Нет, когда разговор заходил о Солодове, он, конечно, мрачнел и клялся, что все изменит. Но это только на словах. За те месяцы, что прошли после суда, он даже не попытался что-то сделать.
Костя знал, что дела у Андрея идут хорошо. Они оба кое-как справлялись, начинали с нуля после той мутной истории. Но если для Кости это обернулось неплохим доходом, то для Андрея – настоящим богатством, истинный масштаб которого Костя заметил с большим опозданием.
– Ну что, приезжай ко мне на новоселье! – торжественно объявил Андрей.
– Какое еще новоселье?
– Да вот, домик себе нашел, ремонт наконец-то закончил…
– Какой домик? – нахмурился Костя.
Этой ночью мысли о Валере, бледном, осунувшемся, будто постаревшем за месяц на десять лет, снова не давали ему уснуть, и соображал он не слишком быстро.
– Так ты видишь, какой бардак в Москве творится? – Андрей кивнул на окно, за которым мерцал солнцем мирный весенний день. – А у меня – семья, ребенок маленький, мне все это не нужно! Вот я и решил: нужно покупать дом. Строить семейное гнездо, так сказать!
– Откуда деньги?
Прозвучало жестче и холоднее, чем хотел Костя, но объясняться он не стал. Его раздражали все эти разговоры о семейных гнездах – как будто с их другом ничего и не произошло!
– Ты знаешь, откуда, вместе зарабатывали! – возмутился Андрей.
– Вот именно, вместе, и я знаю, сколько мы сейчас зарабатываем. А еще знаю, какие у тебя долги.
– С долгами покончено!
– То есть, ты и с долгами покончил, и домик в деревне купил?
– А что такого?
– За дурака меня держишь? – вздохнул Костя.
– Да, за дурака! – вспылил Андрей. – Но не по той причине, о которой ты думаешь! Мы нормально зарабатываем, Костян, а будем еще больше! Весь этот бардак закончится и наступит наше время, время таких, как мы! Будет только лучше! Но уже сейчас все хорошо. Ты спрашиваешь, откуда у меня деньги? А ты посчитай, сколько ты потратил на помощь Валерке, и поймешь, что у тебя было столько же, сколько у меня, просто распорядились мы этим по-разному.
Считать Костя как раз умел, но суммы все равно не сходились. Впрочем, он не был уверен в этом до конца, и решил пока не обвинять Андрея открыто.
По крайней мере, не в мошенничестве. У него хватало других причин для обвинений.
– Ах да, я и забыл, что один из нас просто вычеркнул его из жизни.
– Ничего я не вычеркнул, – поморщился Андрей. – Просто я видел, что там дело гиблое, и решил не тратиться впустую. У меня же семья!
– Да, я слышал. То есть, все, что ты обещал ему, когда он спасал нас с тобой, больше не имеет значения?
– Не драматизируй, а? Я просто жду лучших времен, тех, когда помогать Валерке станет проще!
– Да, только ты ждешь их в теплом новом домике с женой и ребенком, а Валера – в сырой норе. Но тебе удобней не ездить туда, не видеть всего этого, не думать о нем, и тогда, конечно, все будет хорошо.
– Вижу, ты настроен на скандал. Нет, я в этом участвовать не буду, я не позволю тебе обвинить меня в том, в чем я совсем не виноват! Это у тебя нет жизни, вот ты и не отвлекаешься от Валерки и его проблем. Так заведи ее, а не пытайся разрушить мою!
Не дождавшись его ответа, Андрей поспешил покинуть комнату, да еще и дверью хлопнул напоследок. Он уходил от разговора в самом прямом смысле, старательно изображая из себя униженного и оскорбленного, и от этого становилось только хуже.
Костя понятия не имел, кому верить и что делать дальше.
Это было не худшее пробуждение в его жизни, но уж точно не одно из лучших. В первые секунды казалось, что болит у него все, будто его полчаса избивали ногами в какой-нибудь гнилой подворотне Кабула. Но Илья знал, что первым секундам доверять нельзя: тело еще не проснулось окончательно, разум замутнен, и суждение получится сомнительное.
Поэтому он терпеливо ждал – и не зря. Постепенно боль становилась более понятной, различимой, и он с уверенностью мог сказать, что его не переехали на катке, а изрезали стеклами. С этой мыслью пришло и нужное воспоминание обо всем, что случилось накануне.
Илья приоткрыл глаза, позволяя себе привыкнуть к свету, и осмотрелся по сторонам. Он был не в больнице – и не в наручниках. Значит, его последнюю просьбу не только услышали, но и восприняли всерьез, уже неплохо!
На этом сюрпризы не закончились. Медленно, осторожно осматривая себя, он обнаружил, что раны отлично перевязаны, некоторые даже зашиты. Похоже, судьба, покалечившая его так нелепо, смутилась и послала ему помощь. Илья понимал, что в ближайшие часы ему лучше не дергаться, потому что тогда эти хлипкие швы могут разойтись. Но и остаться на месте он не мог: на фоне острой боли порезов просыпалась, обнажая клыки, другая боль, глубокая, глухая, гораздо более опасная. С ней нужно было срочно что-то делать.
Поэтому Илья поднялся с кушетки, на которой его оставили. Он уже видел это место раньше, знал, что находится в комнате отдыха. Еще бы, в том состоянии, в котором он был, его далеко бы не потащили!
Дверь, ведущая в коридор, оказалась заперта, и Илья невесело усмехнулся. Что ж, это логично, никто не стал бы ему доверять после такого знакомства! Но ему сейчас и не обязательно было прорываться в коридор, поэтому он не стал касаться кодового замка. Да после того случая с окном он вообще ничего трогать не собирался!
Илья подозревал, что между спортзалом и комнатой отдыха есть дверь, и не ошибся. И эту дверь как раз не заперли, так что если бы он намеревался выйти отсюда и кого-то убить, у него получилось бы.
Но он не собирался, он не ради того сюда пришел, а уж после того, как ему помогли, это было бы скотством. Он направился в спортзал, потому что иначе не мог. Илья помнил о том, что нужно действовать быстро: в ближайшее время его спасительница вернется, и его ждет неприятный разговор. Но возле зловещей лужи крови на светлом полу он не мог не задержаться. И вот это все – из него? Да, дела его были плохи… Не удивительно, что теперь голова так кружится! Как странно, иронично даже… После всего, что он пережил, он мог погибнуть вот так глупо!
Но смерть есть смерть, итог всегда один, так что смеяться Илье не хотелось.
Он не без труда оторвал взгляд от багряного озера и направился к стене. Там все еще лежала его сумка – пустая, словно доказывающая, что вор из него паршивый. Он наклонился над ней, пошатнулся, но устоял, держась за стену. Лежать ему еще и лежать, пока он в норму придет… Пока же он достал из потайного кармана упаковку таблеток и поспешил проглотить две из них. Осталось меньше, чем он ожидал, но на пару дней хватит, а после этого силы восстановятся, и он сможет уйти отсюда.
Когда с этим было покончено, Илья поспешил вернуться в комнату отдыха – и вовремя. Потому что механический писк замка предупредил его: дверь открывается.
Сначала в комнату вкатилось нечто непонятное, размерами, кажется, немногим превосходящее теннисный мяч. Короткие лапки донесли круглое бело-рыжее тельце до кушетки, на которой лежал Илья, и снизу донесся высокий щенячий лай, который самому песику наверняка казался удивительно грозным.
Следом за песиком вошла его владелица – высокая худая девушка в черном спортивном костюме. Она была бледной, но не от болезни, ей от рождения досталась чистая фарфоровая кожа, и рядом с Ильей в его нынешнем состоянии это наверняка было особенно заметно. Вьющиеся волосы она небрежно собрала на затылке, однако несколько прядей все равно выбились из-под резинки и теперь падали на тонкое лицо с мелкими лисьими чертами. Темно-голубые, почти синие глаза смотрели на Илью с настороженностью, но без страха.
Девушка принесла с собой бутылку питьевой воды и стакан. Она налила полный стакан и протянула Илье.
– Можно убрать волкодава? – поинтересовался Илья, указывая на заливающегося лаем песика. Голос звучал непривычно хрипло, и горло саднило. – Я, может, собак боюсь до потери сознания!
– Так вот почему ты отрубился вчера, – усмехнулась девушка. – Супчика испугался!
– Кого?..
– Его Супчик зовут. Меня – Кира.
– Супчик – это вроде как его роль на черный день, План Б, если запасы кончатся?
– Нет, Супчик – это его бурное прошлое в кругу бомжей. Несостоявшееся прошлое.
– Ох ты ж… Тогда ладно, пусть лает, сколько угодно. Я, кстати, Илья.
– И вор, – напомнила хозяйка дома.
– Несостоявшийся, как и Супчик. Если не веришь мне, можешь проверить мою сумку, она валяется где-то в спортзале.
– Ага, на берегах кровавого Байкала, – поежилась Кира. – Но, знаешь, полиция будет не слишком впечатлена тем, что ты ничего не украл. Ты для них все равно вор.
– Я знаю, – помрачнел Илья. – И я благодарен тебе, что не сдала меня.
– Я могу и передумать, так что начинай говорить.
Он не стал спрашивать, что именно она хочет услышать, это и так было понятно. И хотя Илью по-прежнему мутило от боли и усталости, отмалчиваться он не собирался, его положение было слишком рискованным и полностью зависело от настроения Киры. Поэтому, выпив два стакана воды, он заговорил.
– Что тебе сказать… Что это все ошибка и я попал сюда случайно? Глупо. Я был в чужом доме и меня жахнуло током, когда я пытался вскрыть роллеты на окне, так что, думаю, на доставщика пиццы я уже не потяну. Да, я влез сюда, чтобы ограбить этот дом, и оправданий вроде «у меня жена и десять детей, пожалейте, тетенька» у меня нет. Если это хоть как-то меня извиняет, я не знал, что здесь кто-то будет.
– Ты не знал, в чей дом лезешь?
– В том-то и дело, что знал – и хозяин, насколько мне известно, мертв!
Кира не сводила с него внимательных синих глаз, и Илья понятия не имел, о чем она думает, верит ли ему. Хотелось, чтобы верила.
– Так как звали хозяина? – поинтересовалась она.
– Экзаменуешь? Ладно. Шереметьев Константин его звали. Охрененно богатый мужик был – и свое состояние сколотил, и у партнера, вроде, отжал. Из-за его смерти большой скандал с наследством поднялся, об этом сейчас много где пишут, имущество опечатано. Я решил воспользоваться этим, влез сюда, а тут – ты.
– Не похож ты, если честно, на вора.
– Тебя послушать, так это недостаток! – рассмеялся Илья. – Мол, не вор ты, братуха, не вор и не примазывайся!
Однако Кира к его смеху не присоединилась и даже не смутилась.
– Да, это недостаток, – кивнула она. – Потому что если ты не вор, ты можешь оказаться кем-то похуже.
А она умнее, чем кажется…
– Я не знаю, что тебе еще сказать, – вздохнул Илья. – Я не в том состоянии, чтобы угрожать тебе, да и не мое это – женщинам угрожать. Да, ты можешь вызвать полицию. И мне тогда будет хреново, потому что даже с этим сорвавшимся ограблением, за мной хватает грехов, за которые меня можно прикрыть. Я не знаю, как бы я поступил на твоем месте. Я даже не знаю толком, кто ты!
– Одна из тех наследниц, которые сейчас грызутся за имущество Шереметьева, – фыркнула она. – Как видишь, я имею полное право находиться здесь, а ты – нет.
– Верно до тошноты. Но уйти прямо сейчас я не могу, даже если ты меня отпустишь без ментов – чую, рухну по дороге. Поэтому было бы неплохо, если бы ты позволила мне отлежаться здесь пару дней. А я обещаю, что ничего не трону, даже коробок спичек отсюда не вынесу.
– Честное воровское? – фыркнула Кира.
– Что, совсем дурацки звучит?
– Да, как-то не очень.
– Но ничего больше предложить не могу, потому что у меня ничего и нет.
Он ждал, а Кира не спешила с ответом. Она молчала, разглядывая его долго, внимательно, словно надеялась, что правда высветится у него на лице, как на мониторе. Илья терпеливо ждал, это был не самый сложный допрос в его жизни.
Она резко вытянула руку вперед, и в какой-то момент ему показалось, что Кира его ударит, но он все равно не отшатнулся, и глазом не моргнул. Какой вред может быть от удара такой ладошкой, в самом-то деле?
Однако Кира не собиралась его бить, она мягко коснулась пальцами его лба.
– Температура у тебя точно повышенная, хоть и не лихорадка, – сказала она. – Ты прав, тебе нельзя в таком состоянии по лесам шататься. Ладно, лежи уже, потом посмотрим, что с тобой делать. Пока пей воду, а я приготовлю завтрак. Кстати, обещание я твое принимаю… Посмотрим, сколько стоит твое слово!
1991 год.
Костя все-таки пришел, хотя и не был уверен, что поступает правильно. Он был вынужден признать, что совсем запутался. На чьей стороне нужно быть? Кого он предает одним поступком, кого – другим? Пока ответа не было, он решил плыть по течению. Ему нужно было увидеть все своими глазами, посмотреть на этот «дешевенький деревенский домик», который купил Андрей, разобраться, есть ли причины для подозрений.
Причины были. Домик оказался хоть и деревенским, но далеко не простым и дешевеньким. Это и правда было неплохое место для семьи, вот только у Андрея, еще недавно тонувшего в долгах, никак не хватило бы на него денег! Накануне праздника Костя еще раз проверил все бумаги компании и убедился, что не ошибся.
А деньги все равно были. Это наталкивало на не самые приятные мысли.
Празднование новоселья тоже было не скромным, гостей собралось столько, что Костя терялся среди них, как в толпе. Он бы не нашел Андрея, если бы тот сам не подошел к нему.
– Что ты опять ходишь хмурый? – расхохотался он. – Всем весело!
– Да, я… Я вижу, – натянуто улыбнулся Костя.
– Рано ты, брат, постареть решил, слишком рано! Пей лучше. Думаешь, это какая фигня? Настоящий деревенский самогон, тесть мой делает. Смотри, у всех праздник, не порти его!
У всех, кроме Валеры. Но упоминание об этом и было бы той «порчей праздника», которой так боялся Андрей.
Поэтому Костя и правда старался всеми силами отгородиться от собственной тревоги. Он пил, но даже алкоголь не приносил долгожданного спокойствия. Тело пьянело, и ему едва удавалось держаться на ногах, однако разум оставался беспощадно трезвым и подмечал все.
В какой-то момент он почувствовал, что больше не может этого выносить. Хватит уже тщеславия, пора поговорить честно! Тот самый деревенский самогон, которому полагалось расслабить Костю, придал ему решимости. Он начал проталкиваться сквозь толпу, стараясь поскорее найти Андрея.
Но тот вновь сам его отыскал, и пришел он не один. Его сопровождала Карина, его жена, а с ней – удивительно красивая молодая девушка. В ней, казалось, было все, что Косте нравилось в женщинах: нежное лицо, застенчивый взгляд, соблазнительная фигура. Он раньше и не думал, что эти черты могут так идеально сочетаться в одном человеке!
От удивления он даже позабыл, куда и зачем шел. Андрей, который, несмотря на восхваление самогона, был трезвее младенца, мгновенно заметил его реакцию.
– О, вижу, понравилась тебе наша куколка!
Незнакомка вспыхнула и низко опустила голову, похоже, она не привыкла к такой грубости. Она старалась спрятаться за спину Карины, значит, это была ее подруга, а не Андрея. Да оно и понятно, знакомые Андрея сейчас по саунам сидят!
– Андрюша, не хами, – строго велела Карина. Она повернулась к Косте и улыбнулась ему. – Привет, сегодня еще не виделись! Это Таня, моя бывшая одноклассница. Я просто посмотрела, что ты сегодня один, и Таня тоже сидит весь день на стульчике, стесняется. Может, составишь девушке компанию?
– Да не надо, вы что, неловко как-то… – пробормотала Таня. – Все хорошо!
– Но я буду рад, – поспешил заверить ее Костя.
– Мне не хочется быть обузой…
– Вы мне не помешаете, нечему здесь мешать!
– Они даже на вы! – хохотнул Андрей. – Какая прелесть!
Карина шутливо толкнула его кулачком в бок.
– Не всем же такими грубыми сапожниками быть! Отдыхайте, ребята, день-то хороший, что вы, в самом деле!
Они ушли, а Таня осталась рядом с ним. Может, если бы она вела себя так же развязно, как Андрей, или оказалась такой же жизнерадостной хохотушкой, наваждение бы спало. Однако она была тихой феей, всегда говорившей негромко, наивной и смущенной. Чем больше времени Костя проводил с ней, тем больше она очаровывала его. Он уже и забыл, почему был насторожен раньше, зачем искал Андрея, о чем хотел спросить.
Была Таня, были ее серые глаза – и они закрывали собой весь мир.
Не похож он был на вора, совсем не похож, и Кира действительно не знала, радоваться этому или расстраиваться. Ее неожиданный сосед оказался умным, он никогда не повышал голос и разглядывал ее так, будто видел насквозь. Хотя… так ли много она знала о ворах? Он ведь не по подъезду ходит, проверяя, кто оставляет дверь открытой, чтобы каракулевую шапку умыкнуть! Он явился в особняк очень богатого человека, а значит, и среди преступников он не совсем обычный.
Что это может значить для нее? Непонятно. Ей оставалось лишь надеяться, что он сдержит свое слово. Пока же Кира вынуждена была признать, что ей стало спокойней. Так вот странно получилось… Она оставила в доме реальную угрозу вместо мифической, придуманной ею же, однако на душе от этого стало легче. Так что, когда Мирин позвонил ей, чтобы узнать, как дела, она ни слова не сказала про Илью.
При этом Кира была уверена, что он весь день проведет в постели, она даже позволила ему выбрать одну из свободных спален. Он предложение принял, но снова удивил ее: не прошло и часа, как она столкнулась с ним в коридоре.
– Самоубийца, что ли? – нахмурилась Кира.
Вряд ли он пришел напасть на нее, ему удавалось удерживаться на ногах, лишь опираясь на стену. При этом Илья не выглядел страдающим, свою слабость он воспринимал просто как обстоятельство. Вроде как – нужно опереться на стену? Хорошо, вопросов нет!
От его рубашки остались одни лоскуты, поэтому он взял майку из вещей Шереметьева. Она, рассчитанная на обладателя более внушительного живота, была ему велика, однако Илью это вряд ли заботило. Бледный, с темными кругами под глазами, он был похож то ли на выздоравливающего после гриппа, то ли на алкоголика с похмелья, то ли на зомби. Но при этом соображал он отлично и даже умудрился подмигнуть Кире.
– Что, страшен? Это пройдет. Я решил составить тебе компанию.
– Зачем это?
– Ты выглядела испуганной…
– Я не испугана! – прервала его Кира.
– Ну, хорошо, ты выглядела взволнованной. Значит, собираешься делать что-то такое, что тебе не нравится, и я решил, что делать это в моем присутствии может быть не так тоскливо.
А ведь она оставила его здесь во многом из-за того, чтобы не проходить через это одной… Однако у Киры и в мыслях не было просить его о помощи!
С другой стороны, почему нет? Илья с этой историей не связан, он – вор, так что болтать о том, что услышал от нее, не станет. А мужик он умный, может, и посоветует что-то. К тому же, он достаточно упрям, чтобы потащиться за ней, даже если она ничего ему не объяснит.
Поэтому Кира не стала отмалчиваться. Она рассказала ему обо всем, что произошло с ней за последние дни – и рассказ этот получился не слишком длинным. Вот так то, что меняет твою жизнь, можно уместить в несколько коротких фраз…
Илья слушал ее внимательно, хотя несложно было заметить, что он удивлен не меньше, чем она. Но его удивление было объективным, его поражало, что такое могло с кем-то произойти. Он, похоже, ни на секунду не усомнился, что она говорит правду, и это вдохновляло.
– То есть, ты этого Шереметьева не видела раньше? – уточнил он, когда Кира закончила. – Может, работала на его компанию или жила по соседству?
– Думаешь, я сама не пыталась вспомнить? Я его в глаза не видела, говорю же! И имя его не слышала, пока мне адвокат не сказал. Так что те наследники, о которых ты читал в интернете – это не я. Но грабить ты, получается, пришел уже меня.
– Сказал же, что не буду. Так что ты собираешься делать?
– Честно? Разгадывать тот квест, что он мне оставил.
– Все это похоже на обман, – указал Илья.
– Похоже. Но я не думаю, что Шереметьев умер исключительно для того, чтобы меня разыграть! Да и потом, пока что следовать его указаниям несложно, мне даже дом не нужно покидать.
– Ты уже знаешь, где следующая подсказка?
– К ней и иду, – кивнула Кира. – Он сказал, что это связано с тем, что я любила больше всего в детстве, а я больше всего любила читать. Я посмотрела план усадьбы, и оказалось, что в «Саду камней» есть библиотека. Следующая подсказка точно там, проще простого!
Однако когда они оба добрались до библиотеки, оказалось, что «проще простого» тут не будет.
Зал с книгами был огромным. Он занимал целое крыло особняка и был разделен на несколько уровней, связанных между собой подвесными мостиками. Кира не бралась даже предположить, сколько томов собрано в этих стенах! Среди полок попадались уютные диванчики, где можно было устроиться с книгой и почитать, настоящие беседки, закрывавшие от мира. В другое время Кира была бы в восторге, потому что эта библиотека была лучшим воплощением того сказочного мира, о котором она всегда мечтала.
Но сейчас это разнообразие оказалось некстати. Что она должна была найти среди этого изобилия? Что вообще могла найти?
– Та-а-ак, – протянул Илья. – Ну и что теперь? Это точно подсказка – или издевательство?
– Вот уж и не знаю…
– Что мы вообще должны искать?
– Мы? – переспросила Кира. – Ты-то что искать собрался? Ты едва на ногах стоишь!
– Пусть мои ноги тебя не беспокоят… Или беспокоят, но никак не из жалости, – усмехнулся он. – Красавица, я все равно буду здесь бродить. Если ты дашь мне какие-нибудь ориентиры, я, может, и помогу тебе.
– Во-первых, не называй меня красавицей, это скорее пошло, чем мило. Во-вторых, я и сама не знаю, что искать. Могу только предположить, что это что-то неожиданное, то, чего здесь быть не должно, или…
Она запнулась, удивленная собственной догадкой. Шереметьев не мог сделать подсказку очевидной, тогда проще было все написать в письме! Нет, это должно быть что-то такое, что понятно только ей.
– Или что? – поторопил ее Илья.
– Или это, чем бы оно ни было, отмечено камнями.
– Камнями?..
– Полудрагоценными камнями – ну, знаешь, вроде агата, сердолика… Чем угодно в таком роде. Только не говори мне, что вор не разбирается в камнях!
– В камнях я разбираюсь, а при чем тут они – даже спрашивать не буду. Ладно, давай искать.
Он действительно остался с ней, хотя толку от него было немного. Илья не стоял на месте, но и прыгнуть выше головы он не мог. Травма, которую он получил, была слишком велика, еще и суток не прошло с тех пор, как он чуть не погиб. Сначала он скользил от полки к полке безликой тенью, а потом сдался и устроился на диване. Супчик, который решил удостоить его доверием, улегся спать у его ног, и по залу теперь бегала одна Кира.
Поиск раздражал ее, но она не готова была сдаться. Чем здесь еще заняться? Что бы ни оставил ей Шереметьев, оно должно быть важным, оно того стоит!
Современные книги она обходила стороной, стараясь держаться поближе к старым переплетам. Среди них вполне можно было найти инкрустацию камнями, хотя пока Кира видела лишь позолоту. Она устала, она почти готова была сдаться, когда ей наконец повезло.
На одном из переплетов был выложен узор – тонкими пластинами яшмы! Красные и коричневые камни были расписаны самой природой, и сложно было найди более искусного мастера. Сочетание оттенков, формы, блеск – здесь все было удивительным, словно звавшим Киру, указывавшим, что это – послание для нее, подарок от человека, которого она даже не знала.
Не без труда подняв тяжелый фолиант, Кира с удивлением обнаружила, что это не книга. Под кожаной обложкой скрывался фотоальбом, и снимки, застывшие на плотных желтых страницах, были далеко не древними. Цветными даже, хотя краски и качество съемки указывали, что фотографии были сделаны давно, явно в двадцатом веке.
– Кира! – позвал Илья. – Ты чего остановилась?
– Откуда ты знаешь, что я остановилась? Я же в другом конце зала!
– Так тебя услышать несложно, ты топочешь, как слоненок!
– Вот уж нет! – возмутилась Кира. Хотя, пожалуй, не следовало удивляться, что у вора острый слух.
– Как есть. Так что случилось?
Вместо ответа она подошла к нему с фотоальбомом. Листать такую массивную книгу на весу она все равно не смогла бы, так что столик, расположенный перед диваном, оказался весьма кстати.
Снимки в альбоме были очередной непонятной подсказкой: они ни о чем не говорили Кире. Она не знала этих людей – но ее зачем-то заставили заглянуть в их жизнь! Причем самую обычную: празднование Нового года, свадьба, чей-то день рождения… Что это вообще, как связано с ней? Да она, скорее всего, и не родилась еще, когда это происходило!