Удар. Не то, чтоб сильный, но болезненный. Чтоб не покалечить, но заставить говорить.
Ударов таких за последний час было уже немало. Айвэн никогда не считал себя мальчишом-кибальчишом или стойким оловянным солдатиком. И, чтобы прекратить побои, давно бы сказал все, что от него хотели узнать. Тем более, дежурная легенда заготовлена и выучена назубок. Как ее проверят? Да никак. Так что можно разговаривать. Особенно учитывая, что мысленно уже подписал приговор ублюдку, который его обрабатывал. Долго он со своим знанием не проживет, факт. Проблема была в другом. Он не имел ни малейшего понятия о предмете разговора.
Он сидел на металлическом стуле посреди пустой комнаты. Классическая допросная, голые стены, металлическая дверь, стол с лампой. Все, больше ничего. Ноги и руки крепко привязаны к стулу, верх комбинезона стянут, футболка изорвана. Кожа горит, надуваясь рубцами. Кое-где сочится кровь.
Кожаный ремень, намотанный на руку громилы с зачаточными признаками интеллекта на квадратном лице, снова, в который уже раз, свистнул в воздухе, и бок обожгло болью.
– Где ваша база, ублюдок? Откуда ты явился?
С трудом разлепив пересохшие губы, Айвэн просипел:
– У тебя склероз, тормоз? Я тебе восемь раз сказал уже!
Громилу перекосило. Он размахнулся и ударил наемника кулаком в лицо. Стул с грохотом повалился на пол. Айвэн только и успел, что задрать голову, чтобы избежать теплой встречи собственного затылка и бетона.
– Ох, сучара, пожалеешь ты об этом! – сплюнув кровь, пробормотал Айвэн, с трудом шевеля лопнувшими губами.
Громила поднял стул, вернув наемника в вертикальное положение и снова задал вопрос, несколько перефразировав:
– В каком кластере находится ваша база?
– Блин, какой, на хрен, кластер? Ты идиот, что ли? Обратись к врачу, у тебя явные проблемы с развитием. Лечиться уже поздно, но может хоть память улучшат! Я тебе в девятый раз говорю: вылетели с частной вертолетной площадки в белгородской области. Белгородская область – это кластер? Если да – то я ответил на твой вопрос. Чего тебе еще нужно?
– Как вы попадаете в Улей? – новый вопрос громилы опять поставил Айвэна в тупик. Наемник выдохнул, пытаясь успокоиться, и медленно, с расстановкой, произнес:
– Братан. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Не знаю никакого Улья. Не знаю, куда летели. Летели – упали. Очнулся – вокруг трупы. Трое спятили и попытались меня сожрать. Пришлось их успокоить. Собрался уходить – появился Халк. Тоже решил попробовать, каков я на вкус. Приехали вы. Замочили Халка. Я вырубился. Все. Что тебе еще нужно?
На лице громилы отразилась напряженная работа мысли.
– То есть, хочешь сказать, что ты не внешник?
Айвэн вздохнул.
– Повторяю в который раз. Для особо одаренных. Я не имею никакого отношения к службе внешней разведки. Ни-ка-ко-го.
– Да что ты мне лечишь? Какая разведка? – громила рассвирепел и снова замахнулся ремнем.
В этот момент за спиной Айвэна скрипнула входная дверь.
– Хватит. – послышался спокойный голос. – Отдохни, Краш.
В комнату вошел коренастый мужик с густой бородой и отполированной, поблескивающей лысиной. Задержался на секунду за спиной у наемника,
Громила опустил руку. В его взгляде читалось разочарование.
– Ну чего он лечит, а? Ну он же внешник! Вертолет, снаряга, оружие! У кого такое есть тут? Летели куда-то, не рассчитали и попали под перезагрузку. Вертолет и навернулся.
– То, что после перезагрузки он остался бы идиотом, если бы все было так, как ты рассказываешь, тебя не смущает?
– Ну-у-у…
– Гну. Выйди, я пообщаюсь с нашим гостем.
Громила недовольно засопел, и вышел из комнаты.
Лысый бородач подошел к столу, оперся на него, похлопал себя по карманам и достал пачку сигарет. Щелкнул зажигалкой, затянулся. Выпустив облако густого дыма, качнул пачку на руке, вопросительно взглянув на Айвэна.
– Будешь?
– Не курю и тебе не советую. Онкология – затратная штука.
Лысый хрипло закаркал. Только через пару секунд до Айвэна дошло, что это он так смеется.
– Да, ты и правда не внешник. Те в курсе местных особенностей. Надо же, как тебе не повезло-то. У меня, когда я сюда попал, таких ресурсов не было. Куча оружия, нормальная экипировка. Все это дело резко повышает шансы. Надо ж было тебе на нас нарваться.
Айвэн внимательно посмотрел на лысого.
– Слушай, дружище. Если вы убедились, что я не тот, за кого вы меня приняли – может, я пойду тогда, а?
Лысый усмехнулся.
– Нет, друг. Извини. Не пойдешь. Думаю, ты нам пригодишься. На, глотни.
Он отстегнул от пояса флягу, свинтил крышку, подошел к наемнику и поднес емкость ко рту.
Фляга стукнула о зубы. Кочевряжиться наемник не стал – пить хотелось давно. Да еще какая-то нездоровая сухость в горле образовалась, и подташнивало. Все те же последствия падения? Скорее всего.
Он сделал глоток, и желудок сжался в спазме. Сказать, что вкусовые рецепторы, подготовившиеся к приему воды, были в шоке – значит, не сказать ничего. Во фляжке оказался крепкий алкоголь, смешанный с какой-то бурдой. Отвратительной и кислой.
Айвэн закашлялся и рефлекторно выплюнул жидкость. Лысый к такому повороту оказался готов. Отскочил в сторону, и снова закаркал.
– Плюешься? – с насмешкой проговорил он. – Все плюются. Поначалу. А потом умоляют дать хоть каплю.
Он приложил флягу к губам и сделал несколько больших глотков. Вытер рот рукавом поношенного свитера и довольно крякнул.
– Ничего, скоро прочувствуешь. Мой тебе совет: я б на твоем месте не привередничал. Силы тебе пригодятся, а без этой штуки у тебя их скоро совсем не останется.
– Краш! – рявкнул он в сторону двери. – Отведи гостя в номер.
***
«Номером» оказалась квадратная камера три на три. Раньше здесь было какое-то хозяйственное помещение – то ли склад, то ли амбар. Бетонные стены, бетонный пол, низкий потолок и крайне тусклое освещение. Приземистое здание разделили на ячейки, выгнав стенки из бетонных же блоков, поставили решетки. Получилась импровизированная тюрьма. Айвэн насчитал шесть камер. Дальше коридор прерывался еще одной стеной-новоделом. В этой стене виднелась массивная стальная дверь.
Где склад-амбар-тюрьма находится, наемник не знал – из допросной его вели с мешком на голове. Сняли мешок, только когда добрались до камеры.
Тычок в спину, лязг решетки, удаляющиеся шаги Краша. Айвэн остался один. Мутило, кружилась голова, хотелось пить. К тому же, его слегка потряхивало, и мучила слабость. Странно все это. На симптомы сотрясения, вроде, и похоже, и, вместе с тем, непохоже. Как будто сотрясение на фоне простуды сильной. Мог он простудиться, пока болтался вверх тормашками в вертолете? Да черт его знает. Может, и мог. Ладно, нахрен все это. Не до того.
Интересно, как скоро на базе поймут, что с группой что-то случилось, и пошлют ли кого-то на помощь? Вряд ли. Ведь если на связь не вышел вообще никто – значит, и выходить некому. Хотя, если есть контракт – то выполнять его отправят другую группу, скорее всего. Вот только не факт, что ребята из этой группы будут отвлекаться и играть в спасение рядового Айвэна. Им за это не платят. Боевое братство, доблесть и честь – все это немного не про «Группу Феникс». Значит, рассчитывать придется только на себя. Ну, ладно. Не впервой. А пока надо и правда сил набраться.
Айвэн осторожно поднял верх комбинезона, стараясь не задеть ссадины, застегнул «молнию» и принялся устраиваться на охапке влажной соломы, валяющейся в углу. Нашел положение, в котором тело не так болело, натянул капюшон и почти сразу забылся сном без сновидений.
Его разбудил удар по ногам. Наемник резко вскочил, отпрыгивая в сторону, встал в стойку и только потом проснулся.
От решетки раздался смех. Айвэн покосился и увидел тощего, рыжего мужика с щербатыми зубами.
– Ты гляди, какой резкий. – насмеявшись, заговорил щербатый. – Вон, живца тебе закинул. Попей. А то загнешься еще. А тебе загибаться сейчас не надо. Ты нам еще пригодишься.
– Чего закинул?
– Живца. Борода сказал, ты не в теме, так что поясню. Не будешь пить эту шутку – сдохнешь. Мне так-то по барабану, но ты пока нужен. Так что сёрбай, на вкус внимания не обращай.
Айвэн глянул на пол. Рядом с его импровизированной постелью лежала пластиковая бутылка, заполненная мутноватой жидкостью. Видимо, рыжий бросил ее Айвэну на ноги, вот что он спросонья за удар принял.
– Это чего, наркота какая-то?
Рыжий опять заржал.
– Можно и так сказать. Теперь это для нас всех наркота и одновременно – источник жизни. Так что не выкобенивайся. А то придем втроем, заломаем и насильно зальем. Кстати.
Наемник вопросительно взглянул на рыжего.
– Комбинезон у тебя крутой. Услуга за услугу, не? Я тебе про живец рассказал, ты мне комбез отдашь. А?
Айвэн пожал плечами.
– Ну, заходи и бери. Не вопрос.
Рыжий криво усмехнулся.
– Не понимаешь добра, значит, да? Ну, ладно. С трупа сниму. Ты постарайся уж, чтоб его сильно не повредили, ладно?
Гыгыкнув напоследок, рыжий развернулся и ушел. Через несколько секунда стукнула дверь и снова воцарилась тишина.
Хотя нет. Полной тишины не было. За второй дверью, той, что стальная, слышались какие-то звуки. Не то всхрапывание, не то урчание. Как будто крупное животное мучилось от несварения желудка. Что там у них? Псарня, что ли? Хотя не. Таких звуков от собак Айвэн не слышал никогда. Ай, да какая разница? Пофиг.
Сейчас, когда остатки сна слетели с сознания, наемник понял, что отдых желанного облегчения ему не принес. Наоборот, даже хуже стало. В башке туман, кости понемногу ломит. Тошнота та же. Нет, это явно не простуда и не сотрясение. Черт знает что.
Пить хотелось неимоверно. Он покосился на бутылку. Что там? Опять та бодяга, которой его бородатый напоить пытался? Блин, да не пофиг ли? Если сам бородач пил из своей фляжки – вряд ли там отрава. Ну и вода там, в хоть каких-то пропорциях, но имеется. Ладно. Попробуем.
Наемник взял бутылку, открутил крышку и принюхался.
Алкоголь там есть, точно. Но есть и еще что-то. К характерному запаху спирта примешивался еще один, кислый. Пахнет не то, чтоб совсем отвратительно. Айвэну за свою, не очень длинную, но весьма насыщенную жизнь, приходилось пить бурду и похуже. А, к черту.
Наемник поднес горлышко к губам и сделал осторожный глоток. Потом еще один. И еще. Убедившись, что жидкость не просится наружу, стал пить смелее. Залив в желудок граммов триста жижи, убрал бутылку ото рта и рыгнул.
Пойдет. Не нектар богов, но жажду утолил, на удивление. А то, что там алкоголь… Ну, хоть бухнет, что ли.
Айвэн сел. Тошнота отступила. Как и тремор. И вообще состояние очень даже улучшилось. Он покосился на бутылку. Нифига себе. А ведь реально лучше стало. В голове прояснилось, вестибулярный аппарат прекратил забастовку. Это что ж у них там такое, а?
Наемник дотянулся до бутылки, сделал еще несколько глотков. Откуда-то взялась бодрость, почти сразу же, впрочем, сменившаяся сонливостью. Но не болезненной, а обычной. Как когда плотно поешь, или из холода в тепло зайдешь. Он не стал противиться организму, а устроился на соломе, как мог, удобно, снова натянул капюшон и моментально вырубился.
***
– Эй, ты там не сдох еще?
Вот уроды! Дайте же поспать человеку!
Айвэн разлепил глаза и покосился на решетку, стараясь не подавать виду, что проснулся.
В коридоре стояли двое. Давешний громила, и рыжий-щербатый. Оба при оружии. У громилы – «калаш», правда, странный какой-то, Айвэн такого не видел никогда. Какая-то румынская поделка, что ли? Щербатый был вооружен попроще – обрезом двустволки.
– Хватит дрыхнуть, лежишь там, вылеживаешься. Пришло время отрабатывать потраченный на тебя живец.
Наемник подумал, и решил не кочевряжиться. Все равно, если этим упырям чего-то надо, они своего добьются. У них есть оружие, у него – нет. Если будет выполнять то, что сказано – хотя бы без побоев обойдется. Надо экономить силы. Они пригодятся, чтобы выбраться отсюда, а по пути, желательно, поквитаться с этими уродами.
Наемник встал, и с удивлением отметил, что все признаки недомогания пропали. Вообще все. И даже рубцы и ссадины, оставленные ремнем громилы Краша почти не болели. Что там, в бутылке, живая вода, что ли?
Он нагнулся, поднял бутылку и принялся пить. От решетки донеслись одобрительные смешки.
– Распробовал, да? – Краш улыбался одной из самых мерзких улыбок, виденных когда-либо Айвэном, – ты там только не усердствуй. Его много пить вредно.
Наемник закрутил бутылку и бросил ее в угол. Повернулся к решетке.
– Чего надо?
– На выход. Пришло время немного повеселиться.
Лязгнул замок, дверь открылась. Айвэн напрягся, готовясь к броску, но с той стороны стояли не полные идиоты. Краш с Щербатым отошли далеко в сторону, наведя на него оружие.
– Тебя два раза просить нужно, что ли?
Наемник криво усмехнулся и вышел в коридор.
– Прямо двигай. – раздалась команда. – И без фокусов.
Айвэн пошел вперед. Прошел примерно половину пути до выхода, когда сзади послышался окрик.
– Стоять. Направо. Дверь видишь?
В промежутке между двумя камерами и правда был дверной прем. Дверь здесь тоже была металлическая, и закрывалась она, что интересно, изнутри.
– Открывай и выходи, – это щербатый уже. – И постарайся комбинезон не испортить, как человека тебя прошу. А то остальные уж в очень неприглядном состоянии были. И надевать-то нечего, даже если от крови отстирать удастся.
Айвэн понял, что речь идет об одежде остальных членов группы и скрипнул зубами. Ну, щербатый, ну сука. Комбинезон ему. Угу. Обязательно получишь. Не нарадуешься, тварь.
– Ну, чего замер? Вали давай! Народ ждет уже! Или тебя ускорить?
Наемник пожал плечами, отодвинул засов и толкнул дверь.
Едва он вышел наружу, как сзади скрежетнуло. Заперто. Ясно. Ну, ладно. Что тут у нас?
Он оказался в довольно просторном дворе – квадратов под сто, пожалуй. Двор был огорожен высоким частоколом из плотно подогнанных друг к другу толстых бревен. Бревна высокие – метра три с половиной. Концы заострены. Так просто не выскочишь.
По времени – стоял глубокий вечер. Пространство двора освещалось кострами, горящими в железных бочках, растыканных по периметру. Еще несколько бочек стояли в центре двора. Чадило неимоверно, да и света не так много было. Потому Айвэн не сразу понял, откуда донеслись крики и свист.
Он поднял голову и увидел импровизированные трибуны, устроенные из строительных лесов. Леса шли вдоль правой стороны забора. Их, как обезьяны, облепили люди. Одни мужчины, одеты примерно так же, как Краш с щербатым. То есть – не совсем обноски, но и явно не из магазина вещи. Навскидку там человек пятьдесят сидели. Дымили сигаретами, свистели, орали. Раздался особо громкий свист, и толпа затихла.
На верхнем ярусе лесов показался уже знакомый Айвэну Борода. Он поднес ко рту мегафон, и голос, усиленный «матюгальником», заметался по двору.
– Добрый вечер, господа! Настало время нашего нерегулярного, но от этого не менее захватывающего и зрелищного шоу!
Толпа одобрительно заревела.
– Сегодняшний вечер обещает быть интересным. У нас в гостях не просто доходяга-рейдер, а самый, что ни на есть, всамделишный спецназовец.
Снова рев и свист.
– И сегодня он докажет, тварь он дрожащая, или право имеет. Только топора мы ему не дадим.
Отклика шутка не нашла. Видать, собравшиеся особыми любителями классической литературы не были.
– Ну, а с кем ему доведется встретиться – вы и сами знаете! В общем, хватит болтовни! Краш, начинай!
Айвэн сплюнул на землю. Вон оно что. У них тут, типа, бои. Вот уроды. Ну ладно. Посмотрим. Хорошо бы, чтоб против него этот самый Краш вышел. Он бы ему каждый удар припомнил.
Раздался скрежет, и створка ворот, не замеченных ранее Айвэном, и расположенных в той же стене, что и дверь, из которой он вышел, поползла вверх. Наемник поспешил пройти на центр двора. Судя по тому, как оборудована импровизированная арена, стрелковка здесь не предполагается. Да и вряд ли пятьдесят лбов собрались посмотреть, как пристрелят безоружного. А если без оружия – так в центре оно как-то побольше свободы для маневра.
Ворота поднялись и в проеме показались две фигуры. Габаритами на Краша они никак не походили. Помельче были. Да и шагали как-то странно. Покачиваясь и шатаясь.
Едва фигуры вышли во двор, как ворота за ними с грохотом опустились. Фигуры повернулись на грохот – но как-то заторможено.
Наконец, одна из них шагнула в круг света, отбрасываемого костром, и Айвэн вздрогнул.
Одежда перепачкана и кое-где изорвана. Из спутанных волос торчат репьяхи. Рот приоткрыт, тонкая нитка слюны тянется к земле. Но главное – взгляд. Такой же, как был у Омеги. У Шурупа. И у вертолетчика. Мать твою. Против него выпустили живых мертвяков? Что за бред? Такого просто быть не может!
«Может, может» – ехидно шепнуло подсознание. И Айвэну пришлось с ним согласиться. После командира группы, пожирающего пилота, чему удивляться то? Поохреневать от происходящего можно и потом. А сейчас желательно бы самому не стать кормом для твари.
Вторая фигура также вышла на свет, и Айвэну пришлось признать, что это точно зомби. Обычные люди не шляются с наполовину снятым скальпом. При жизни девчушка, наверное, была даже миловидной, но сейчас не вызывала ничего, кроме отвращения. Ну, и страха, чего уж там.
Мертвяки брели вперед медленно и вроде как даже бесцельно. Наемник готов был биться об заклад, что они его еще не заметили – уж слишком меланхолично они брели вперед. Они что, слепые?
Он помахал рукой и свистнул, проверяя реакцию противников. А в том, что это противники – сомневаться не приходилось. Не на дефиле же их сюда выпустили!
Мужчина, бредущий первым, вскинул голову и уставился прямо на Айвэна. Девушка последовала его примеру. Мертвяки постояли так несколько секунд. а потом быстро и целенаправленно заковыляли к наемнику.
– Вот блин, – пробормотал наемник. – Лучше б вы были слепыми.
Как убить зомби? На этот вопрос в двадцать первом веке способен ответить даже ребенок – при условии, что родители разрешают ему смотреть фильмы с рейтингом «шестнадцать плюс». Зомби нужно прострелить или пробить голову. В крайнем случае – сломать шею. В общем, любым возможным способом повредить головной или спинной мозг. А лучше оба сразу – для уверенности. Судя по увечьям барышни, спешно ковыляющей к Айвэну, с болевыми ощущениями у этих товарищей так себе. Так что просто бить их – не прокатит. Потому зомби это или нет, а вариант со сломанной шеей, пожалуй, остается самым верным. Быстро и надежно. Единственное, что расстраивало – чтобы сломать шею твари, нужно уж слишком близко к ней подобраться. А этого как-то не очень хотелось. Кстати, интересно. А если кто-то из них Айвэна покусает – он тоже в такую хреновину превратится? Скорее всего, такое только в фильмах бывает. Но, тем не менее, лучше держаться подальше от зубов и ногтей.
Мертвяк-мужчина утробно заурчал, и еще немного прибавил скорости, оставив свою спутницу метрах в десяти позади. Кажется, для него это была максимальная скорость. Айвэн ушел бы от него даже не переходя на бег, быстрым шагом. Но уходить было некуда.
Наемник тяжело вздохнул, повел плечами, разминая мышцы, и рванул вперед.
Мертвяк такого приема не ожидал (если ему вообще свойственна умственная деятельность). Потому Айвэн без всякого труда поднырнул под рукой мертвяка, которой тот махнул, пытаясь поймать прыткий ужин, затормозил, заходя мужику за спину, одной рукой ухватил его за челюсть, другой – за затылок. Резкое движение, хруст позвонков – и вот мужик-мертвяк уже валится на землю бесформенным кулем.
Трибуны взревели. Из-за воплей Айвэн едва не прощелкал гортанное урчание, раздавшееся за спиной – то самое, которое он слышал, сидя у себя в «номере». Наемник резко развернулся, как раз вовремя, чтобы отпрянуть от мертвячки, уже бросившейся на него.
Он отпрыгнул, а потерявшая равновесие мертвая барышня рухнула на своего коллегу по несчастью. Айвэн воспользовался ситуацией и с разбегу пнул тварь в бок. Затрещали ломающиеся ребра, мертвячка захрипела – видать, боль она все же чувствует, неправ он был. Ну, это хорошо.
Ему в голову пришла идея. Достаточно неплохая, на первый взгляд. Он взглянул на тварь, медленно встающую на четвереньки, разогнался, и снова отвесил ей пинка под ребра.
На этот раз удар был намного сильнее – ее даже оторвало от земли и откинуло на небольшое расстояние. Ну, да, что там весу в ней? Анорексичка. Видать, при жизни на модных диетах сидела, что сейчас и мешает перейти на мясные блюда.
Мертвячка теперь пыталась подняться не так уверенно – наверное, он ей что-то повредил. Но, самое главное – лежала она именно там, где Айвэну было и нужно. Он в три прыжка подскочил к бочке, возле которой корячилась тварь, уперся в горячий металл подошвой, и толкнул бочку вперед.
Несколько ведер горящей отработки выплеснулись прямо на не успевшую подняться с четверенек блондинку. Вспыхнуло одновременно все – остатки волос, одежда. Через пару секунд занялась и кожа. Тварь забилась в конвульсиях, пытаясь встать – на то, чтоб кататься по земле, сбить пламя, мозгов ей не хватило. Урчание стало громче, отчаяннее, а потом над импровизированной ареной разнесся предсмертный, гортанный крик – и наступила тишина. Такая, что на лесах, сейчас, наверное, было слышно тяжелое дыхание наемника.
Кто-то одобрительно присвистнул, а потом трибуны одобрительно зашумели.
Крики стихли, когда Борода снова поднес ко рту мегафон.
– Ну что ж. наш друг показал впечатляющий результат в первом раунде. Посмотрим, что будет во втором, – босс местного сброда не скрывал усмешки в голосе.
Второй раунд?
Айвэн скрипнул зубами, услышав, как за спиной снова заскрежетали ворота. Ну, хорошо, ублюдки. Сейчас он расправится со следующей тварью, или кого они там собрались выпускать, а потом… О, потом он обязательно найдет способ сделать так, чтобы веселье этим обмудкам вышло боком. Дайте только срок.
Он выпрямился и повернулся к воротам. Ну, кто там? Давай, иди к папочке!