1. Смотрите
НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД я ездил в Сан-Франциско, город, где я бывал до того уже как минимум полдюжины раз. У меня не было времени на осмотр достопримечательностей, поэтому я решил вместо этого отыскивать везде, где окажусь, камеры наблюдения.
Это упражнение не имело какого-то особого смысла. Да, я интересуюсь развитием технологий слежения, но в той поездке я не проводил исследование. Я просто хотел вдохнуть немного новизны в мои впечатления от окрестностей, которые уже видел раньше. Это была игра в поиск сокровищ, и я играл в нее, получая удовольствие от своей наблюдательности.
Сам того не зная, в то время я создавал мысленный поисковый образец. Я позаимствовал это понятие у писательницы, профессора психологии Александры Горовиц, которая, в свою очередь, ссылается на известного орнитолога-любителя Люка Тинбергена. Тинберген заметил, что певчие птицы обычно ищут определенный тип жуков (или каких-то еще насекомых), которых они, очевидно, предпочитают другим съедобным насекомым. Благодаря заранее определенному поисковому образцу им проще замечать излюбленную добычу.
Именно с помощью мысленного поискового образца, объясняет Горовиц, «мы находим ключи от машины, высматриваем подругу в толпе или даже замечаем закономерности, которых не видели раньше». В своей полезной и увлекательной книге «Смотреть и видеть» она пишет: «Всем нам нужен механизм, позволяющий выбирать среди всех вещей в мире то, что мы хотим видеть, и то, что лучше игнорировать». Это и есть поисковый образец: «Визуальный вариант ожидаемого, который позволяет вам найти смысл в хаосе».
В Сан-Франциско оказалось куда больше камер наблюдения, чем я предполагал. Некоторые были замаскированы, а другие висели откровенно на виду, видимо, чтобы отпугнуть потенциальных злоумышленников. И по сей день я замечаю камеры везде, куда прихожу.
Это был мой первый эксперимент в области осознанного внимания, который со временем привел к одержимости. Я нахожу объекты и повторяющиеся особенности в самых разных условиях. Фокус в том, чтобы выбрать что-то обыденное и принимаемое за данность. Я изучал телефонные будки (где их много, где они редки, как часто они сломаны?), водонапорные колонки (что именно с ними делают, чтоб на них не садились, например?) и знаки соседского дозора[2] (в каких районах они есть, а в каких нет?). Я занимался поиском сокровищ в городах и селах, возле дома и вдали от него.
Иногда поиск приводил к осязаемым результатам: например, я написал статью о том, как на колонки прикрепляют острые шипы, чтобы не позволить кому-либо на них присесть.
Но чаще всего я ищу сокровища просто ради развлечения, и это занятие вызывает зависимость. В Сан-Франциско я сделал фотографии некоторых замеченных мной камер наблюдения. Когда, собираясь домой, я позвонил жене из аэропорта и рассказал ей, как удивительно много разных технологий наблюдения я заметил, она ответила: «Пожалуйста, только не броди по аэропорту, фотографируя камеры наблюдения». Хорошее замечание. Иногда действительно лучше просто смотреть, а точнее – видеть.
Только внимание гарантирует наблюдательность. Это также единственное реальное оружие против власти. Вы не можете бороться с вещами, которых вы попросту не замечаете.
КОГДА МЫ ПУТЕШЕСТВУЕМ, наша наблюдательность обостряется. В новом месте мы обращаем внимание, кажется, на все. (Эколог Лиам Хенеган придумал для этого «повышенного и восторженного внимания к обыденности, возникающего на новом месте», название аллокатапликсис, составленное из греческого алло, что означает «иной», и катапликтико, что означает «изумляться».)
Но большую часть времени мы проводим в знакомых местах, которые утратили для нас новизну. Мы принимаем свое окружение как данность и перестаем обращать на него внимание. Мы становимся глухи к маршрутам, которые повторяем день изо дня. Психологи, которые изучают восприятие, называют этот феномен слепотой невнимания.
Одна из моих учениц дала слово «замечать что-то новое» каждый день по дороге на занятия и обратно (проходила она два квартала). Вы можете делать то же самое, катаясь на велосипеде, машине, автобусе или поезде. Никаких технических устройств для этого не требуется.
Высматривайте:
• КАМЕРЫ НАБЛЮДЕНИЯ;
• ЗАБРОШЕННЫЕ ТЕЛЕФОНЫ-АВТОМАТЫ;
• ВСЕ ЖИВОЕ (РАСТЕНИЯ, ЗАЛЕТЕВШИХ ПТИЦ) В АЭРОПОРТУ;
• ОБЪЯВЛЕНИЯ О РЕМОНТЕ ЗАМКОВ;
• СОРНЯКИ;
• ТАБЛИЧКИ «РАБОТНИК МЕСЯЦА»;
• БРОШЕННЫЕ МАГАЗИННЫЕ ТЕЛЕЖКИ;
• БРОШЕННЫЕ КОНУСЫ ДОРОЖНЫХ РАБОТ;
• БРОШЕННЫЕ ВЕЛОСИПЕДНЫЕ ЗАМКИ;
• ЗНАКИ, НАРИСОВАННЫЕ ОТ РУКИ;
• ВЫШКИ МОБИЛЬНОЙ СВЯЗИ.
ХУДОЖНИК МАНРО ГЭЛЛОУЭЙ, читая курс лекций о цвете, поручает студентам провести один час на улице. «Пусть вами руководит цвет, – говорит он. – Присмотритесь к цвету того, что вас окружает».
Подумайте над вопросами, которые задает Гэллоуэй в своем упражнении «Рисование с закрытыми глазами»:
• Какие цвета первыми бросаются в глаза?
• Какие цвета раскрываются медленнее?
• Какие неожиданные цвета вы заметили?
• Какие вы заметили отношения цветов?
• Меняются ли цвета со временем?
В 1977 году дизайнер Джордж Нельсон опубликовал книгу с дерзким названием «Как видеть»[3] – расширенное изложение его старой брошюры, составленной для министерства здравоохранения, просвещения и социального обеспечения. Двадцать пять лет спустя основатель Design Within Reach Роб Форбс переиздал эту книгу. В основном она состоит из фотографий, сделанных Нельсоном, который отмечал, что честнее было бы назвать его работу «Как я вижу». Составляя новое предисловие, Форбс написал, что это «книга о дисциплине записи и оценки визуальной информации».
Нельсон был коллекционером и умел придумывать замечательные поисковые образцы, которые он находил и фиксировал: стрелки, уличные часы, крышки люков, перекрестки, геометрические формы, особые архитектурные детали, знаки и объекты, запрещающие определенное поведение, мимолетные следы, например следы ног человека, животных и даже механизмов (покрышек).
Иногда Нельсон искал нечто более концептуальное. Например, контрасты. Он писал: «Ищите мягкое и твердое, контраст между этими двумя качествами». В книге «Как видеть» есть фотография флага на фоне здания – контраст волн ткани и твердой стены. Еще там показан контраст между мягкими губами и твердыми зубами, а также аэростат – мягкий предмет, который воздух делает «твердым». «Выделение твердого и мягкого как отдельных качеств позволяет по-новому взглянуть на вещи», – замечал Нельсон.
Через двенадцать лет после переиздания книги Нельсона Форбс опубликовал собственную фотоколлекцию под названием See for Yourself («Смотрите сами»). В своих поисках он фиксировал таблички с номерами домов в Чарльстоне и керамические канализационные плиты в Сан-Франциско, а также более абстрактные объекты: углы и кривые, текстуры и копии, контрасты между очень новым и очень старым, природным и искусственным, ярким и блеклым, разрушающимся и прекрасно сохранившимся. Мои любимые фотографии из серии, снятой Форбсом, – удивительно разнообразная коллекция замков для велосипедов в Амстердаме; это «исследование как материалов, текстур и цветов, так и функций», пишет Нельсон.
«Все дело в наблюдении и мышлении, – объясняет Форбс. – Когда вы находите нечто необычное – это все равно что найти кафе или магазин, не упомянутые в путеводителе. Ваш опыт обогащается, так как это открытие вы делаете самостоятельно».
ПОЖАЛУЙ, одна из лучших коллекций Джорджа Нельсона – это серия номеров, которую он превратил в слайд-шоу. «В городском ландшафте очень просто искать цифры, и этот поиск – хорошее упражнение на остроту зрения», – писал он. Его слайд-шоу начинается с фотографии цифры 100 и ведет отсчет обратно к нулю. (Ему потребовались месяцы, чтобы собрать все номера.)
Начните свой «счет», когда вы едете куда-то на велосипеде, машине, идете пешком, и проверьте, до скольких вы сможете досчитать.
«Охота приносила больше удовольствия, а наградой была возможность внезапно обнаружить что-то, что ранее казалось невидимым, – замечал Нельсон. – Игра, конечно, состоит в том, чтобы отыскать неожиданные формы, размеры и контексты».
ПРОГРАММИСТ по имени Джейкоб Харрис постоянно фотографирует безоблачное голубое небо, получая почти идентичные квадраты голубого цвета. Он называет эту серию «Небесный градиент».
Вся суть проекта в его узкой ограниченности. Харрис ссылается на влияние «Догмы 95» – движения режиссеров 90-х годов, начатого датчанами Ларсом фон Триером и Томасом Винтербергом. Они написали манифест в защиту силы сюжета, известный своим упором на самоограничение, отказом от дополнительного освещения, фильтров и спецэффектов, помимо всего прочего.
Харрис предполагает, что его реальные мотивы имеют мало отношения к проявлению креативности. «В этом проекте я не отношусь к себе как к художнику, – писал он на TheAtlantic.com. – Я занимаюсь своего рода медитацией». Хотя иногда, вдохновленный мимолетным моментом скуки, Харрис утверждает, что он занимается этим не для того, «чтобы убить время, но чтобы запечатлеть момент, пусть и в умышленно абстрактной форме».
Иногда, по его словам, он забывает, где сделал фотографию или почему. «Это все равно что сделать запись в дневнике или кинуть камень в воду, чтобы отметить мгновение и дать ему пройти, – замечает он. – У меня часто нет ручки, и обычно я не нахожусь рядом с озером или камнями. Но у меня всегда есть мой телефон. И иногда, даже когда мне грустно, день все равно прекрасный и солнечный. Я лезу в карман за телефоном и направляю его в небо. Я выдыхаю и делаю фотографию».
Мой друг (но не родственник) Дэйв Уокер нашел себе похожее занятие. Он делает фотографии телефонных столбов в Новом Орлеане. Крупным планом – заметны только детали. Иногда на фотографии видна текстура столба, иногда воткнутые в него скобы, старый мазок краски или гнутый гвоздь. Цвета могут быть разными, временами едва различимы разводы. Я вспоминаю Дэйва, когда замечаю на ходу телефонный столб, и тогда рассматриваю его в поисках тайной визуальной привлекательности, которую находит в столбах Дэйв.
Тротуары, парковки, трава, стволы деревьев – и природные, и созданные людьми объекты дарят бесконечные возможности для наблюдения.
ХУДОЖНИКА РОБЕРТА ИРВИНА, наверное, можно назвать святым покровителем наблюдательности. Как говорится в книге Лоуренса Векслера Seeing Is Forgetting the Name of the Thing One Sees («Видеть – значит забывать название того, что видишь»), работы Ирвина фокусируются скорее на опыте и контексте наблюдения, чем на создании объектов искусства, «позволяя людям воспринять свое восприятие».
Ирвин начал как художник, но провел много времени, глядя на холст и абсолютно ничего не рисуя. Он был одержим деталями пространства галереи, где выставлялись его работы: углами, паркетом, освещением. Однажды он провел восемь месяцев в Испании, не нарисовав вообще ничего.
«Я обнаружил определенную силу в том, чтобы какое-то время удерживать свое внимание в одной точке, – рассказал Ирвин Векслеру. – После того как вы словно снимете слои с объекта, вы сможете более глубоко понять его смысл». Постепенно Ирвин перешел к созданию пластиковых дисков, которые определенным образом направляют свет. Он создавал работы, «зависящие от места», инсталляции, которые трансформируют наше видение определенного пространства.
Опыт Ирвина вполне можно позаимствовать и использовать более практичным образом. Примером является День медленного искусства. Это ежегодное мероприятие, которое устраивают в разных городах США. Участникам предлагают встретиться в музее. Как объясняет сайт SlowArtDay.com, они должны «рассматривать пять произведений искусства по десять минут каждое, а затем встретиться за ланчем и обсудить свой опыт».
Вам не нужно ждать следующего Дня медленного искусства, чтобы попробовать. Провести столько времени, рассматривая произведения искусства, неплохо, но вы можете изучить и пять продуктов в вашем местном универсаме.