«Самое прекрасное, что есть сейчас: учить ходить человека. Человек еще маленький. Идет, спотыкается, ищет точку опоры, а я рядом, крылья в помощь. При каждом падении подхватываю и ставлю опять на ноги. До чего же смешной малыш! Он меня видит. А его родители – нет. Видели раньше. Но это не страшно. Я люблю этот период в жизни людей. Они еще способны видеть меня, цепляться за крылья, улыбаться, когда солнце касается рыжих перьев».
Рыжий Ангел протянул руку, помогая малышу делать шаг.
– Маленький мой, ну еще шажочек, – молодая женщина сидела в кресле и протягивала ребенку руки. – Кто к мамочке идет?
Малыш пытался одновременно хмурить брови и улыбаться. Хмурить брови, потому что так проще держать равновесие. Улыбаться, потому что мама счастлива. Он это видит. Он это чувствует. Вот еще шаг. Нога неуверенно сделала в воздухе странный оборот. Попа в памперсах наклонилась вправо, потом влево и… предательски потянула назад. Еще миг и… Ангел расправил крылья. Взмахнул. Протянул руку и подтолкнул малыша вперед. «Устоял, солнышко мое. Ну, еще последний шажок к маме!» Малыш улыбнулся, протянул руку и ухватился за мамин палец. Дошел. Молодая женщина подхватила сына и закружила по комнате. Смех колокольчиком разорвал солнечный день. Рыжий Ангел сел на пол, по-турецки подвернув ноги, и, достав Книгу Жизни ребенка, вписал: «9 октября 2004 года. Прошел по комнате сам». Улыбнулся малышу и подмигнул. Хороший день, однако.