Как ни загадочна траектория мухи в жаркий день, но мимо сладкого пирога и кучи навоза пролететь невозможно. Тропа антилопы пролегает между пастбищем и водопоем, а голодный хищник всегда будет держаться рядом. В поведении животного всегда есть доминанта, обусловленная его основными жизненными инстинктами, его поведение в широкой перспективе прогнозируемо, потому что зверь живет в реальном мире, а если и строит в своём сознании несуществующий мир, то только в виде картины ближайшего будущего с одним сюжетом – сытая и безопасная жизнь, и все его действия подчиняются преодолению препятствий на пути к ней.
В отличие от животного человек живет, подчиняясь не только общим биологическим законам и следуя естественным инстинктам. Он создает в своём сознании сложные идеальные миры, порождённые его мыслями, чувствами и фантазиями. Их разнообразие зависит от различий в интеллекте и запасах совести. И каждый человек как бы существует в двух мирах: в реальном – едином для всех, со своими законами материального мира, и в другом – выдуманном для себя, со своими личными нормами и табу.
Любой человек, от бандита до святого, стремится соответствовать собственному избранному идеалу. Хотим мы или нет, но идеи, как свои, так и чужие, оказывают постоянное и неустранимое воздействие на нас. Более того, мы так любим свои идеалы и ценности, что хотим увековечить их. Мы наделяем ими провозглашенных героев или возводим в героев тех, кто соответствует нашим идеалам, и оказываем умершим почести уже ненужные им. Поэтому памятники мёртвым мы ставим для живых, ибо хотим, чтобы и живущие рядом верили в наших героев и разделяли наши ценности.
Над человеком всегда довлеют идеи, ценностные установки, нравственные ограничения. Они не в меньшей степени, чем физиологические причины, определяют его поступки. Именно благодаря им он способен на восхитительные жесты. Вы помните, как на турнире Айвенго не воспользовался случаем свалить соперника, под которым случайно оступилась лошадь. Айвенго поднял копьё, лев же никогда не щадит споткнувшуюся лань. «Благородный» царь зверей не способен сознательно нанести вред своему желудку.
Мы удивляемся тому, как вручную и по какой технологии могли быть построены пирамиды, но египтяне их построили, потому что при строительстве первостепенным для них являлась не технология, а изначальная полная уверенность в том, что без пирамиды им не обойтись. Культовые сооружения не нужны для отправления насущных физических потребностей, однако древние греки выстроили Парфенон.
А современные, на порядок превосходящие своих предков числом и обладающие неизмеримо большими техническими возможностями не могут до сих пор восстановить просто потому, что Парфенон им не нужен в той степени, в какой был нужен древним, ибо сейчас и без него можно жить. Не материальные возможности, а духовные потребности здесь играют главенствующую роль.