День Сварога и всех небесных Богов в период созревания урожая и накануне начала сенокоса имеет важное значение в жизни сельской общины. С периода двоеверия все обряды, относящиеся к переходу Солнца-Даждьбога, после проводов Ярилы, в новое состояние – "подателя урожаев", были приурочены нашими предками к дням церковных праздников рождества Иоанна Предтечи (24июня/7 июля) и Петрову дню (29 июня/12 июля).
Плохие погодные условия могут испортить и хлеб, и травы, что грозит голодной зимой для людей и домашнего скота. "Перед началом сенокоса принято было освящать покос: "Ездили тут за Каму с иконами, освятить покос" (Черных А.В.: 1, с. 252). При этом сохранились ритуалы жертвенного заклания барана (Пермский край), как гарантии умилостивления Богов. В Архангельской области, "…по рассказу каргопольских стариков, прежде, накануне Петрова дня (12 июля), прибегал каждый год к церкви олень. Здесь его закалывали, разнимали на части и варили. <…> В ряде мест Каргопольского уезда оленя в обрядах заменил баран. Так, в Луговском, к первому воскресенью после Петрова дня, всем миром собирались к условленной часовне, служили молебен, варили приведенных по обету баранов и тут же, или на ближайшей поляне, их ели. Этот праздник назывался "баранье воскресенье" (Дурасов Г.П.: 2, с. 143-144). В других районах оленя заменяет жертвенный бык. Культ лося (оленя), как и культ Коня, относится к солнечным, но первый значительно древнее. "Въ Сербіи и въ настоящее время въ деревенской глуши представляютъ апостола Петра разъезжающимъ на златорогомъ олене по небесному полю надъ колосящимися земными нивами" (Коринфский А.А.: 3, с. 318).
Ярило (Ярила), оплодотворяющая сила Солнца, прошел "свою" часть годового круга, наступило самое жаркое, палящее и дождливое время. Функциями, схожими с Даждьбогом и Перуном, наши предки наделили св. Петра (29 июня/12 июля), день которого приходится на это же время. "На "ключаря-апостола", которому, по стародавнему преданію, переданъ Господомъ Силъ ключъ отъ Царства Небеснаго, перешли, по прихоти суевернаго воображенія, многія черты древнеславянскаго Перуна – громовника, низводителя дождей, растителя злаковъ и творца урожаевъ…" (Коринфский А.А.: 3, с. 317). Согласно Фасмеру, диапазон этимологии русского "жгу" очень широк и восходит к праславянскому *ћego из *gego, которое в разных языках имеет сходное значение: "жар". Но для урожая и сенокоса требуется чередование дождя и солнца в той мере, которая обеспечит устойчивое созревание хлеба и сушку покосов, которые зависят, в основном, от небесных сил.
Сварожье, обращение к небесным силам летнего периода, начинается с чествования Даждьбога и заключает в себе обряды, направленные на обеспечение созревания урожая, злаков, роста льна, конопли и благополучный сенокос. "Въ іюне оканчивались славянскіе праздники въ честь светлыхъ стихійныхъ божествъ. За летнимъ равноденствіемъ следовала уже страдная пора и некогда было праздничать, оканчивалось кроме того и царство светлыхъ божествъ, совершался переходъ къ царству Морены" (Знаменский П.В: "Очерки изъ исторіи…": 13, с. 31).
Встреча Лета располагается перед сенокосом, в древности – период от Новца до Полнолуния: "Во время косовици всегда, сколько можно, на новь месяце до полни луни сенокосніи косить потребно" ("Два документа о хозяйстве Кіевскихъ монастырей…": 6, с. 732). А сербы считают, что для покоса нежелательна первая четверть лунного месяца (Белова О.В., Толстая С.М.: "Лунное время": 7, с. 148). У марийцев "время совершения языческих молений, приходившееся также на период окончания весенних полевых работ и начала сенокоса, определялось по очередному новолунию после летнего солнцестояния и в календарном плане соответствовало концу июня – началу июля. Кущо ария (неделя молений), Кущо кече (день моления) сначала проводились в каждой деревне, а затем все сылвенские марийцы собирались на общее моление в священную березовую рощу у д.Янгельда" (Черных А.В.: 8, с. 212).
Сварожье Летнее. День Даждьбога 2019-2030
(С привязкой к растущей луне: Новолуние после Купалий и благоприятная суббота)
2019 2/6 июля
2020 21/27 июня
2021 10 июля
2022 29 июня/ 2июля
2023 17/22 июля
2024 5/6 июля
2025 25/28 июня
2026 14/18 июля
2027 4/10 июля
2028 22 июня/1 июля
2029 11/14 июля
2030 30 июня/6 июля
Учитывая различные климатические условия, дата начала сенокоса, как и время созревания плодов урожая в разных регионах отличается. Например, в Прикамье "В погожее лето сенокос начинали раньше, например с Иванова дня, а в дождливое – с Петрова. Самой ранней датой начала сенокоса считался Иванов день (07.07)" (Черных А.В.: 1, с. 250). Начало сенокоса по местным традициям может быть приурочено к Самсонову дню (27 июня/10 июля), Кузьмы и Демьяна (1/14 июля), в редких случаях – к Прокопьеву дню (8/21 июля). Однако в большинстве случаев сено начинают косить с "Петровок" (29 июня в старом, или 12 июля в современном стиле). Для народного календаря существенной является не конкретная дата праздника, а временной диапазон, предваряющий или заканчивающий какой-либо важный период жизнедеятельности. Они не имели четкой "… дискретности и повторяемости, то есть строгого датирования праздников и ежегодного повторения этих сроков. Лишь в последующем развитии праздники постепенно сжимались до календарного дня, хотя и при этом не исчезало представление о том, что каждый значительный праздник распространяется на больший отрезок времени" (Власов В.Г.: "Формирование календаря славян…": 9, с. 107). "Время Сварога", Лето, должно обеспечить устойчивую сухую погоду в короткий промежуток времени, связанный с косьбой, сушкой и скирдованием трав.
В современных условиях желательная приуроченность к росту Луны не всегда совпадает с реальной ситуацией начала кошения, в связи с чем "усредненной" датой дня обращения к Сварогу и Даждьбогу является первое воскресенье июля.
Сварожье Летнее. День Даждьбога 2019-2030
(по дате первого воскресенья июля, без учета лунных фаз)
2019 7 июля
2020 5 июля
2021 4 июля
2022 3 июля
2023 2 июля
2024 7 июля
2025 6 июля
2026 5 июля
2027 4 июля
2028 2 июля
2029 1 июля
2030 7 июля
Везде, в разных регионах обряды имеют свои особенности. Например, в Тверской губернии "На день Рождества Іоанна Предтечи молодые крестьяне и крестьянки сбираются въ ночи въ яровыя поля и тамо на своих полосахъ, засеянныхъ льномъ, втыкаютъ рябиновыя сучья, желая чтобъ ленъ вырос такъ высокъ, какъ воткнутыя рябины, между темъ пляшутъ, поютъ песни, играют хороводами до самой зари" (10, с. 88). Указание на время обряда – …в ночи… содержит обращение к хтоническим Божествам, к культу Великой Богини. Рябина, "женское" дерево, имеет прямое отношение к древнейшему образу Великой Праматери, чья "огненная" составляющая проявляется в различных праздниках и в честь мужских Божеств, сопутствуя им. До того, как Богиня наделила своими функциями Богов, рожденных в союзе с Родом, все небесные и земные стихии находились в её власти – власти Матери-Природы. Забегая вперёд, отметим и особое отношение к Рябине. «В истории Адриановской Пошехонской пустыни упоминается о долгой сохранности культа огромной рябины, куда приносили больных детей. «В лето 7120 (1612) в Пошехонском у. Шигарские в. села Тужева церковный диак Иван Прокопиев ходил по вся лета к Илие пророку на пустош на реку Ухру на усть реки Ушлемы к рябине на Ильинскую пятницу, и изо окрестных весей священники приходили на тот день и с собой приносили икону мученицы Параскевы, нареченной Пятницей, на тот день прихожаху и молящееся мученице христовой Пятнице, и у рябины сквозь сучки проимаху дети малые и юные. А иные люди и в совершенном возрасте проимахуся» (Маторин Н.М.: 11, с 29).
День Отца-Сварога, следующий за Купальем, содержит обрядность, во многом отличающуюся от предыдущего праздника. Здесь отсутствуют сжигание обрядового изваяния, прыжки через костры и купание. Молодежные ритуальные бесчинства, приуроченные к церковному Петрову дню, напротив, отсутствуют на Купалиях. Встреча Солнца, которое "играет", в некоторых регионах упоминается утром после купальского праздника, однако не имеет широкого распространения. Практически везде Солнце на Купалиях "купается", а на день Даждьбога оно "играет" или, как в Минской губернии, – "сушится": "На Купала— солнце купается, а на Ивана сушится. Видеть могутъ только счастливые люди передъ восходомъ солнца" (Довнаръ-Запольскій М.В.: "Заметки по белорусской этнографіи": 12, с. 284). "Играет", но не "купается" Солнце также и в другие праздники – Возрождение и Великдень.
Купалье и день Сварога связаны сакральной последовательностью – изменением "возраста" Солнца. С этого перерождения, Солнце-Даждьбог, сменив оплодотворяющего Ярилу, обеспечивает будущий урожай. "Самый праздникъ Ярилы совершается въ разныхъ местахъ въ разныя времена, то въ заговенье, то въ Петровъ день, то въ следующее за нимъ воскресенье. По всему видно, что онъ потерялъ свое место и не можетъ пріурочиться ни къ одному определенному времени. Христіанство произвело сильную путаницу среди языческихъ торжествъ, изменило ихъ смыслъ и перемешало ихъ между собою. Съ трудомъ можно отыскать въ уцелевшихъ обрывкахъ старины руководительную нить и возстановить ихъ языческій смыслъ" (Знаменский П.В: "Очерки изъ исторіи…": 13, с. 27).
Торжественность встречи Солнца в Тульской губернии в 1810 году описал Броневский В.Б.: "Праздникъ солнца. Съ большею торжественностію, съ некіимъ піитическимъ восторгомъ крестьяне и крестьянки, въ лучшихъ праздничныхъ нарядахъ, въ ночь на Петровъ день (29 го Іюня) за часъ до света идутъ на высоту холма, и тамъ, съ немымъ, но красноречивымъ восхищеніемъ, ожидаютъ величественнаго зрелища восходящаго солнца, что они называютъ караулить солнце. Они верятъ, и никто ихъ въ томъ не разуверитъ, что солнце въ сей день при восхожденіи своемъ играетъ: то спрячется, то покажется, то повернется, то внизъ уйдетъ, то блеснетъ голубымъ, то розовымъ, то разными вместе цветами. Едва первые лучи дневнаго светила покажутся на горизонте, запевало начинаетъ, и все вдругъ подхватываютъ, привествуя солнце следующею песнію: Ой Ладо! ой Ладо! На кургане Соловей гнездо завиваетъ…" (14, с. 375). В Калужской губернии в XIX веке встреча Солнца именовалась несколько иначе и сопровождалась соответствующим обрядом: "Загонять солнце подъ Петровъ день; – странный обрядъ этотъ тоже сопровождается особыми песнями" (Іеромонахъ Леонидъ (Кавелинъ): 15, с. 222). В некоторых регионах устанавливают качели, которые носят и развлекательный и ритуально-магический смыслы, для придания сил Даждьбогу на период от сенокоса до зажинальных обрядов.
Эти народные гуляния вызывали резкий протест служителей церкви, не прекращающих борьбу с народной традицией Руси. "Стоглав. Вопросъ 27. Въ первый понедельникъ Петрова поста въ рощи ходятъ и въ наливки бесовскія потехи деяти. И о томъ ответъ. Чтобы православные христіане въ понедельникъ Петрова поста въ рощи не ходили и въ наливкахъ бесовскихъ потехъ не творили, и отъ того бъ въ конецъ престали, понеже то все еллинское бесованіе, прелесть бесовская; и того ради православнымъ христіаномъ не подобаетъ таковое творити" (Сахаров И.П.: 16, с. 233). Помимо служителей церкви, в борьбу с народными традициями Стоглав обязывал включаться и светские власти на местах: "А инде и инымъ образомъ таковая непотребная дела творятъ въ Троицкую субботу, и заговень Петрова поста въ первый понедельникъ ходятъ по селомъ, и по погостомъ, и по рекамъ на игрища, тамъ же неподобная еллинская бесованія творятъ, и темъ Бога прогневляютъ, въ неведеніи согрешаютъ простая чадь, никемъ же возбраняежи, ни обличаеми, ни запрещаени, ни отъ священниковъ наказуема ни отъ судей устрашаеми таковая творятъ неподобная дела, святыми отцы отреченная" (там же, с. 236).
Однако запреты и преследования не останавливали наших предков, которые вынужденно сдвигали древние обряды к церковным праздникам, прикрываясь ими: "Петровскіе хороводы затеваются съ раннею зарей; на гульбищахъ устроиваются качели. Въ Симбирской и Пензенской Гу6. поселяне на заговенье Петровскаго поста, а въ Саратовской накануне Петрова дня провожаютъ весну, въ первыхъ мущины и женщины, нарядясь разными шутами, привязываютъ несколько телегъ одну къ другой, запряженныхъ гусемъ, катаются на нихъ изъ конца въ конецъ селенія и заключаютъ веселье хороводомъ" (Снегирев И.М.: 17, с. 65). В этом описании мы видим те же сдвиги времени праздников: в некоторых местностях только в эти "петровские" дни заканчивается полный купальский цикл весенне-летнего периода и только сейчас происходит ритуал "проводов", присущий купальским. "Тамъ тогда носятъ по селенію наряженную куклу изъ соломы, съ песнями, потомъ бросаютъ ее въ реку" (Снегирев И.М.: 17, с. 65). Резюмируя петровские гуляния, Снегирев И.М. относит их к периоду Купалий и несколько запоздалой встрече летнего периода: "Изъ приведенныхъ нами примеровъ видно, что съ етимъ праздникомъ соединены у простаго народа обряды и обычаи, носящіе на себе печать древняго быта и древнихъ поверій, предшествовавшихъ епохе Рускаго Хрістіанства и последовавшихъ за ней. При переходе отъ весны къ лету, онъ более женскій, нежели мужескій, и по видимому, въ честь Солнца, боготворимаго подъ именемъ Купала или Ладо"(там же, с. 68),
В южных регионах Руси к дню летнего солнцестояния уже закончился период активности буйной зелени (Зелёные Святки) и заканчивался период колошения и цветения яровых (Русалии). В северных областях весенний сезон продолжается на 2-3 недели дольше, в связи с чем "прощание с Весной", окончание Зелёных святок и ритуалы с деревцами здесь проводятся ближе к летнему солнцестоянию и иногда позже него. Период "Русалий" в некоторых из этих районов или не имеет широкого распространения, или объединяется с "Зелёными Святками", сохраняя красный, русальско-купальский цвет провожаемого изваяния. "Въ степныхъ губерніяхъ въ этотъ день поселяне, сбираясь на сенной покосъ, одеваются во все лучшее платье и веселятся весь вечеръ. Это называется у нихъ: проводы весны. Въ Саратовской губерніи делаютъ соломенную куклу, убираютъ ее въ кумачный сарафанъ, на голову надеваютъ чуплюк – кокошникъ съ цветами, на шею подвязываютъ ожерелье. Эту куклу носять по селу съ песнями и, потомъ, раздетую, бросаютъ въ реку.… Въ Симбирской и Пензенской губерніи провожаніе весны отправляется на заговенье Петровскаго поста" (Сахаров И.П.: 18, с. 42). Не останавливаясь на сказанном, просто отметим: все растянутые по времени ритуалы, предшествующие Купале в районах с мягким климатом, полностью, в сжатом виде, отобразились в нескольких днях купальского праздника в северных и западных регионах или были приурочены к последующим церковным праздникам.
Отец-Небо, Сварожье, многопроявлено. В него включено почитание Даждьбога-Солнца, Стрибога – повелителя ветров, Перуна – подателя дождей. Даждьбог (Дажьбог, Даждь-Нару, Дабъ, Даждь, Даждь-бог и др.) – Бог плодородия, солнечного света и живительной силы. По некоторым источникам, – покровитель свадеб. "… Сего ради прозваша и богъ Сварогъ… и по семь царствова сынъ его именемъ Солнце, его же наричють Дажьбогъ… Солнце царь сынъ Свароговъ еже есть Дажьбогъ" (Ипатьевская летопись, 1114 г.). По тексту "Слова о Полку Игореве", Даждьбог – прародитель Славян, наш предок: "…погибашеть жизнь Даждьбожа внука, в княжих крамолах веци человекомь скратишась"…"Въстала обида в силах Даждьбожа внука…".
Это здесь, в обрядах, обращенных к Сварогу, произносятся заветы о жертвовании ему первых плодов, хлеба нового урожая, пчелиного мёда, которые будут возданы небесному Божеству, как Спасу. "Начинать сенокос в новой, нарядной, "лучшей" одежде было принято у русских повсеместно… На покос одевались красиво, в белом мужики, в белой косоворотке"… (Черных А.В.: 1, с. 252, Прикамье). Обращения к Богам перед сенокосом и сбором урожая носят повсеместный характер, и у разных народов имеют свои особенности. Например, в Болгарии переломным моментом летнего сезона считается Афанасий летний (5 июля в старом стиле, день Св. Афанасия). В Пловдивском крае к этому дню приурочены летние превентивные обряды вызывания дождя – пеперуда и черкуване за дъжд (молитва о дожде). А на Руси есть поверье, что в день Афанасия летнего "… месяц на восходе "играет", и это предвещает хороший урожай" (Седакова И.А., Толстая С.М.: "Афанасий": 19, с. 7).
Временной промежуток между уходом Солнца-Ярилы и появлением Новца – дня Даждьбога сопровождается ритуальными ночными бесчинствами молодежи, пик которых приходится на новолуние. Обязательные для этого времени "проказы", деструктивные действия, "включающие символическую кражу из чужих дворов телег, повозок, упряжи, орудий труда и любых бытовых предметов, забрасывание их в крапиву, на пустыри, в воду, затаскивание на крышу дома, загораживание этими предметами входа в дом, возведение преград на улицах села и т.п." (Виноградова Л.Н.: "Южнорусские народные верования…": 5, с. 235) в той или иной форме известны у всех славян; но более характерны для западно- и восточнославянской традиций. Магия этих действий, созвучная с прядением "наоборот" и другими схожими ритуалами, направлена на погашение возможной сокрушительной силы хтонических Богов и духов в период перерождения Солнца, и её перенаправление на объекты, которые в меньшей степени влияют на жизнедеятельность общества в целом: "…фулюганят на улице: …залезут на огород, потаскают картохи или тама поломають плети. Залезуть, подёргають… Забор – свалють… Кому настановять каких столбов, ещё что-нибудь накладуть…" (Гайсина Ю.В.: "Календарные праздники …": 20, с. 20, Тульская обл.). "Обычай "караулить солнце", совмещенный с действиями охраны людей и скота от злых сил и связанный с ритуальными бесчинствами молодежи" (Лазарева Л.Н.: 21, с. 59), известный под названиями "городушки", "шухарилки" и прочих, было наиболее популярным в Тульской, Калужской, Рязанской и Орловской областях, в Заонежье вплоть до конца прошлого века.
Бинарная оппозиции свет/тьма, появившаяся после ритуальной "смерти" Ярилы, требовала закрытия этого переходного времени, возрождения света. "Караулить Солнце" – значит дать ему возможность, переродившись, приобрести обновленный образ из ушедшего в иномирье Ярилы. "Городушники" своими действиями вовлекают в противостояние с хтоническими силами всё "живое" население. Сон в такую ночь, пропуск утренней зари и восхода чреват проблемами в личном хозяйстве не только на следующий день, но и на весь сезон. Хаос переходного времени, такой-же как и на Зимних Святках и на Маслянице, где перемешаны "верх" и "низ", "своё" и "чужое", где присутствуют и соприкасаются с людьми силы потусторонние, необходимо разделить и упорядочить, вернуть состояние организованного пространства. К утру сёла оглашаются веселыми криками, смехом, "игрой" на косах и Солнце встречают в лучших праздничных одеждах, с обрядовыми песнями. С этого дня ритуальные бесчинства прекращаются до Зимних Святок, когда остывающее светило вновь погрузится в хтонический мир для следующего возрождения. Е.Р.Лепер, наблюдавшая обычай "караулить Солнце" или "зорева́ть" в Новосильском уезде Орловской (до районирования – Тульской) губернии летом 1927 года накануне Петрова дня (29 июня в старом стиле), отметила совместное участие в ночных забавах парней и девиц.
"Городушки", в основном, привязаны к новолунию и кануну Новца (первая таблица), когда наступает максимальная активность сил нижнего мира. Но в отдельных регионах весь период – от Купалий до дня рождения Солнца в ипостаси Даждьбога – сопровождается этими действиями: "Молодежь гадала и проказила [от Иванова] до Петрова дня" (К. К. Логинов: "Русский народный календарь Заонежья": 22, с. 95). Это озорство свойственно не только летнему периоду, но и во все праздники "кривого" времени, особенно – в дни, связанные с солнечным календарем. "Наиболее распространенная привязка в Ульяновском Присурье – святки, когда эти действия традиционно приписывались "нечистой силе" и "колдунам", роль которых выполняли участники обходов ряженых" (Морозов И.А.: "Озорство": 24, с. 201). Увозят в другое место сани, телеги, затаскивают на крышу или в иные труднодоступные места плуги и бороны, разбрасывают поленницы, перегораживают улицы и выходы из дома. Эти действия никогда не сопровождаются нанесением порчи имуществу, воровством, причинением вреда здоровью и носят характер создания препятствия, нагромождения и перестановки различных предметов спящих хозяев в хаотичном беспорядке. "Вот то дров накладут пално на крылец, то тилегу сриди улицы выставют. Утрам пагонют стада, а там вся дарога загарожина. Эта летам, летам, в любоя время" (там же, с. 200). Однако тех, кто "проспал" Солнце, позже всех выгнал скотину, иногда наказывали жестоко. Песня, именуемая в Калужских деревнях "Килой", носит корильный характер и нередко сопровождается оскорбительными действиями: "А которая опоздала, та хороша была. Оскорбляли и били. Вот одна молодка опоздала, свёкор выгнал, а потом кийком (большая палка, дубинка.) поразогнал"; "[Тому, кто] больше всех спит. Величали их. К берёзке привязывали ногами и поднимали вверх… Поют песню "Кила"" (Иванова А.А.: "Петровская кила по зорям ходила…": 25, с. 8). В условиях общинной жизни пренебрежение одного человека сакральному переходу могло повлечь за собой тяжелые последствия для всех.
В постоянном брачном союзе с Матерью-Землёй состоит только Сварог-Небо, который через свои ипостаси – Перуна, Даждьбога, Стрибога, создает условия, в которых живет Природа-Мать и в которых живем мы. Осенью они – Земля и Небо – остывают одновременно. День Перуна – это не только день княжеской дружины и не сводится лишь к воинским ритуалам. Если никакие воинские обряды, посвященные Перуну в этот день нам практически не известны, то в крестьянском мире повсеместно по Руси это время обозначено многочисленными ритуалами. Практически одинаковая обрядность праздников, предшествовавших сбору урожая и посвященных Громовержцу, но имеющих разные даты в регионах, обусловлена тем, что "… счет времени велся не по месяцам, а по рабочим сезонам (пашня, сенокос, жатва, промежговенье, путина). При таком положении дел датирование событий особенно и не требовалось. Сами события были упорядочены по отношению друг к другу, а не в универсальной и абсолютной иерархии" (Некрылова А.Ф.: "Что у людей век…": 26, с. 119). В это время на небе начинают часто появляться спо́лохи (зарни́цы, хлебозары, в северных регионах – "па́зори").
День Перуна 2019-2030
(последнее воскресенье июля)
2019 28 июля
2020 26 июля
2021 25 июля
2022 31 июля
2023 30 июля
2024 28 июля
2025 27 июля
2026 26 июля
2027 25 июля
2028 30 июля
2029 29 июля
2030 28 июля
Перун, Бог славян, рожденный в священном браке Рода и Великой Богини, получил многие стихии. Под его управление перешел Огонь небесный, ранее принадлежавший хранителю единства и разделения земного мира – Огненному Змею, объединившего Мужское и Женское. "…Прокопій въ изображеніи верховнаго бога Славянскаго смешаль два различныя понятія: понятіе о верховномъ Боге боговъ и понятіе о Перуне. Отделите въ его сказаніи то, что принадлежитъ Перуну, и останутся черты, которыми изображалъ Гельмольдъ Бога боговъ: не Богу невидимому, а Перуну Славяне приносили жертвы и обеты; не Его – господа міра, а Перуна считали производителемъ молніи. Что господь міра, Богъ боговъ, былъ почитаемъ Славянами отдельно отъ Перуна, на это имеемъ доказательства и въ договорахъ Игоря и Святослава съ Греками" (Срезневский И.И.: 27, с. 3). "Верх", начинающийся от купола неба – Рода, явленного в Свароге, и "Низ" – мир Праматери – земной и подземный, образуют единство, в котором все рожденные божества поддерживают и их неразрывность, и разделение, предотвращающее хаос, обеспечивают плодородие и продолжение жизни.
На Руси основным днём чествования Перуна с периода двоеверия считается тот же день, в который почитался и христианский пророк Илия (20 июля в старом стиле или 2 августа в современном). "Обряд этого дня несомненно, имеет языческую основу и восходит к древним временам. Он еще раз подтверждает, что предшественником народного образа св. Ильи являлся языческий бог-громовник" (Мадлевская Е.Л.: 28, с. 656). К этому дню на бо́льшей части Руси заканчивается сенокос и начинается уборка хлеба. "С 20 июля/2 августа – Перунова дня – начинался самый трудный период лета в году земледельца – жатва. Чествовать богов накануне трудной работы ради получения их поддержки – характерные черты языческой культуры" (Старкова Ю.Ю.: "Братчина-пир в языческой традиции Древней Руси": 29, с. 256). Но 20 июля (в ст. стиле) не единственный день, в котором запрещаются почти все виды работ, связанные с началом сбора урожая: "24-е іюля посвящено темъ-же святымъ, и поговорка, относящаяся къ этому числу, уверяетъ: "Борисъ и Глебъ – поспелъ хлебъ". Въ деревняхъ и селахъ празднуютъ оба означенные дня – для того, чтобы круглый годъ получать барыши и чтобы, отвратить отъ нивъ губительныя грозы. Это случайное совпаденіе словъ: Глебъ – хлебъ, Борисъ – барышъ (т.е. выгоды отъ торга хлебовъ, главнымъ богатствомъ земледельца) и самое время празднованія Борису и Глебу при начале посевовъ въ жатвенную пору – дали поводъ перенести на этихъ святыхъ древнее чествованіе Перуну, какъ творцу урожаевъ. По народному поверью, кто станетъ работать 24-го іюля, у того молнія спалитъ все копны; на юге Россіи день этотъ слыветъ праздникомъ Бориса и Глеба-паликопа или паликопна. Точно также не работаютъ в 27-го іюля на Палея (Пантелеймона), чтобы небесный огонь не спалилъ сжатаго хлеба" (Афанасьев А.Н.: 30, с. 674). В Волынской области и поныне помнят праздничные, но и запретные для работы дни – Жижо́к – 7 Августа и Жижчи́ха – 8 августа, в самый канун церковного праздника в честь св. Пантелеймона (9 августа в современном стиле), которого в народе называют Паликопой: "кто в этот день станет жать, у того молния сожжет копы" (Толстая С.М.: 31, с. 98).
Таким образом, конкретной, "общеславянской" даты чествования Бога гроз в народной традиции нет. Как отметил А.Н.Афанасьев, анализируя обрядность, относящуюся, например, к Борису и Глебу (24 июля в старом стиле или 6 августа в современном), "Вместе съ Ильею-пророкомъ, они заступили место Перуна" (Афанасьев А.Н.: 32, с. 562). Все названные даты зависят только от местных условий, связанных с уборкой урожая. Ориентир – Ильин день – условность, которая сохранилась как разграничение сезонов лета и осени, а также период начала жатвы, начинающийся с конца июля – начала августа (Прокопий-жатвенник – 8/21 июля, Прокл – 12/25 июля, Илья – 20 июля/2 августа). Особые "грозовые" дни, таким образом, в разных регионах предшествуют жатве и приурочены к дням разным святых. К "грозным" ("притчеватым", "наказливым") в этот же период также относились дни Тихвинской иконы Божьей Матери (26 июня/9 июля); мучеников Кирика, Иулитты и князя Владимира ("Кирики-Улиты" (15/28 июля) и другие. В некоторых регионах день Божества, управляющего грозными силами неба, отмечается даже не один раз: "Іюня 2-го церковь воспоминаетъ великомуч. Іоанна, пострадавшаго въ Белграде; крестьяне называютъ его Іоаннъ Градобойный и убеждены, что онъ можетъ отвратить въ другую сторону градовую тучу, или уничтожить градъ и сделать его безвреднымъ при самомъ паденіи. Вследствіе этого они служатъ молебны Іоанну Градобойному о ниспосланіи дождя и спасеніи отъ града и бури" (Аристовъ Н.Я.: "О народныхъ праздникахъ в Пензенской губернiи": 33, с. 65).
Многочисленные народные приметы, касающиеся изменений, происходящих в природе в это время, относятся к точке годового круга, приходящейся на 25 июля в старом стиле (или 6 августа в современном). Она находится ровно посередине между летним солнцестоянием (Купалии, 21 июня) и осенним равноденствием (22-23 сентября). "Ильин день в Лешуконском празьник. Фсё говорили: полдня лето, а полдня осень, и задожжыт обязательно" (Панина Ж.А.: "Илья уйдёт и солнышко унесёт…": 34, с. 167). Современное календарное разделение сезонов не соответствует народным представлениям прошлого. "По наблюдениям XIX – XX вв.: зиму на Русском Севере считали уже с октября – и по апрель, добрых полгода. Весна длилась с весеннего Егория (23 апр./6 мая по новому стилю) до Ивана Купала (24 июня/7 июля), лето, время созревания хлебов, – всего лишь до Ильина дня (20 июля/2 авг.) или Успения св. Анны (25 июля/7 авг.), осень, время уборки урожая, – до Покрова (1/14 окт.)" (Юдин А.В.: 35, с. 129). Таким образом, по современному календарю, Бога Перуна чествуют и молят о создании необходимых условий накануне сбора урожая или перед наступлением переломного дня лето/осень.
О том, что четверги, как дни недели, не имеют отношения к почитанию именно Перуна, мы рассмотрели в обрядности встречи весеннего Новолетия. Наиболее часто встречающиеся названия четвергов – грозный, сердитый, – имеют древние корни, относящиеся к почитанию Рода, высшего Божества. В Новгороде изваяние Перуна было поставлено лишь незадолго до принятия крещения князем Владимиром. Если Перун и почитался новгородцами до этого, то явно не как главное Божество, каких-либо убедительных свидетельств этому нет. Четверг должен был отобразиться в Ильин день во многих символах. Однако "четверговая" связь с Днём Перуна в июле-августе встречается крайне редко. Ритуалы народной веры, посвященные Громовику, были приурочены, в основном, к церковным праздникам.
Богам, рожденным в священном браке Рода и Богини-Матери и принявшим на себя функции родителей, жертвовались животные, отправляемые в потусторонний мир с соответствующими обрядами. Основные, отмеченные в источниках ритуалы "грозового" дня связаны с быком (бараном, петухами). Необходимо учитывать, что эта жертва на Руси является, как правило, "обетной", "обещанной" Перуну (или в двоеверии – Егорию, Илье) и её заклание производится в связи с пожеланиями и последующей благодарностью за урожай. "Въ Егорьевъ день (23 апреля) хозяинъ или хозяйка завичаетъ: «Илья пророкъ многомилостивъ, – сохрани мою скотинку и проводи все летушко здорово, – а я завичаю тебе (или овчину, или масла, или денегъ, или же) быка, ко твоему дню великому». Этотъ-то завиченный быкъ и служитъ обыкновенно жертвой Ильинскаго праздника" (Рыбников П.Н.: "Изъ обычаевъ обонежскаго народа": 984, с.131). Принесение жертвы Перуну, а в прошлом – Огненному Змею-Ящеру, созвучно культу Митры, древнего арийского Бога света и плодородия, который через убийство Быка сотворяет жизнь, воплощенную в новом урожае. Митра часто изображается рядом со змеиными символами. "Бога Митру изображали окруженным змеем… У Монфокона есть несколько табличек с изображением Митры, с головой льва и человеческим телом; и вокруг его тела обвивается большой крылатый змей" [пер.] (Джон Батерст Дин: 36, с. 49). И только через ступени трансформаций Быка заменит Змей под копытами коня Митры, а затем и сам Митра обретет новый образ – Гавриила. Бык во времена ариев не был противником Митры, его жертвенность являлась условием рождения (и возрождения) мира. Современные параллели, сводящиеся к борьбе Перуна с Велесом, – результат искаженного толкования древнейших представлений наших далеких предков.
Непогода способна в одночасье уничтожить посевы, в связи чем через обряды умилостиваний и жертвоприношений Громовержцу просьбы людей приобретают овеществленную форму. "Жертвенное животное закалывал либо старейший член общины, либо наиболее почтенный человек. В некоторых местах это делал колдун" (Мадлевская Е.Л.: 37, с. 655). В обрядах жертвоприношений кости жертвенных животных, как и части мяса, обычно направляются либо хтоническим богам (в землю, в реку), либо небесным – в огонь. Иногда из них делают обереги – амулеты, талисманы, которые с момента проведенного обряда сакрально связывают владельца с Богами и Духами иномирья. "После заклания мясо готовили и съедали сообща, а остатки раздавали всем желающим. Кости жертвенного быка сохраняли в уверенности, что они приносят удачу" (там же, с. 274). В некоторых областях кровью жертвы мажут глаза и лоб, а детям – щеки; по поверьям, сила и здоровье животного передается людям. Основными участниками "ильинских" братчин являются мужчины. В ряде мест, в дополнение или вместо принесения в жертву животного, готовится праздничный пирог: "В Вологодской губернии большое значение придавалось также четвергу на Ильинской неделе, который здесь называли "баским" (красивым) и отмечали приготовлением специального обрядового пирога с саламатой" (там же, с. 646). Среди пожертвований в этот день встречаются: мясо быка, нога барана, пчелиный мед, колосья свежей ржи, зеленый горох, молоко, деньги. Пекут хлеб, обязательно из муки свежего помола. Обряд жертвоприношения в Ильин день имеет дополнительное магическое значение – не только избавление от дождей и гроз, но и обеспечение "здоровья и благополучия в каждой семье крестьянской общины" (Мадлевская Е.Л.: 37, с. 656). Обращения носят просьбы об исцелении от самых разных болезней: икоты, уроков, притки, прикоса, падучей, порчи, сглаза, осуда и других.
Среди запретов на ряд работ перед жатвой соблюдаются предписания, направленные на предупреждение грозы и пожаров: "Накануне Ильина дня вечером окуривали все домашние постройки ладаном. На Вологодчине также закрывали тканью или выносили из дома все блестящие предметы – самовары, зеркала и подобное" (там же, с. 654). С учетом переходного времени с лета на осень, в некоторых местах сохранилось зажигание "чистого" огня в этот день: "Ритуальные огни зажигались … у восточных славян – в Великий Четверг и иногда в Юрьев день и в Ильинскую пятницу" (Толстой Н.И.: "Язычество древних славян": 38, с. 159). "Сила огня, которой приписывали очистительное, а также целебное и продуцирующее значение, использовалась в обрядах, приуроченных к дням, имеющим значение временно́го рубежа и связанным с культом солнца и природного огня. Так, на …Ильинскую пятницу было принято возжигать костры и прыгать через них для обретения здоровья" (Мадлевская Е.Л.: 37, с. 185).
Что касается воды, то её "двойные" источники определяют и направленность молений. Если наземная и подземная формы (реки, родники) связаны с женским началом, то вода небесная – с мужским. В период сенокоса и уборочной вода небесная (дожди, ливни) может принести много бед. Как сено, так и зерновые просто сгниют. Во власти Перуна и Мокоши находятся, таким образом, небесные и земные источники и обращения к Богам позволяют вызвать необходимые условия для вызревания и сбора урожая. "…У древних славян было представление о непосредственной связи подземных и небесных вод (туч)…" (Толстой Н.И.: "Язычество древних славян": 38, с. 159). Однако превосходство грозового Перуна в наполнении водоемов небесными водами неоспоримо: "Признавая дождящаго Перуна за владыку земныхъ водъ…" <…> "…Славяне- язычники чествовали … дождящаго и дарующаго урожаи Перуна… Преданіе о живой воде небесныхъ колодцевъ, отпираемыхъ молніями Перуна, было перенесено на земные источники" (Афанасьев А.Н.: 39, с. 411, 188). Ниспосланным свыше считается дождь, идущий в день Перуна накануне сбора урожая: под ним очищаются, дождевую воду собирают как целебную. По поверьям, он избавляет "от очного призора и всякой вражьей силы".
Жатва относится к осенней поре, ко времени остывания Неба-Сварги и активизации хтонических сил, связанных, в первую очередь, с водой (Черных А.В.: 1, с. 219). Неоднозначность этого перелома "с лета на осень" отразилась на повериях и предостережениях. Так, в одних районах Прикамья "ильинская" вода считается опасной, "демонической", в других – святой и целебной. Однако в любое переломное время, в любом сезоне вода наполнена очищающей и оздоровительно силой, что видно из обрядности всех праздников, и особенно – в ночное, предрассветное время. "В этот день в водоемах "купаются богоугодники после двух часов ночи, Илья-пророк – богоугодник, нужно брать воду, пока они не ушли" (Черных А.В.: 1, с. 220).
Мокошь (Макошь, Мокосл, Мокуша, и т.д.), Марена (Морана, Мана, Мара), Кикимора, – ипостаси Великой Богини. В Мокоши проявился холодный, жесткий (а порой и жестокий) образ Праматери, её покровительствующий и наказывающий характер. Она никогда не покидает мир людей, покровительствуя, главным образом, труду женщин и всему, что рождает Мать-Земля. Она – главная Хозяйка на земле, которой свыше даны права и помогать в трудную минуту и наказывать нерадивых. Она ведает рождением и смертью, началом и концом, успением и пробуждением, не допуская беспорядка среди живущих. Сравним. "Не столь многочисленные и не особенно опасные духи изъ нечисти, подъ именемъ "кикиморы", принадлежатъ исключительно Великороссіи, хотя, корень этого слова указываетъ на его древнее и общеславянское происхожденіе. <…> Въ Пошехонье, где "Мару" представляютъ красивой, высокой девушкой, одетой во все белое, но зовутъ ее "полудницей", относя прямо къ "полевымъ духамъ". Въ Олонецкой губ. мара—невидимое существо, живущее въ доме помимо домового, но съ явными признаками кикиморы (прядетъ по ночамъ на прялке, которую забыли благословить, рветъ куделю, путаетъ пряжу и т.п." (Максимов С.В.: 41, с. 61). Точно такие же действия производит и Мокошь: "… не оставляй кужля, а то Мокоша опрядет" (Иванов Вяч. Вс.: Топоров В.Н.: 42, с. 20). "И славянская Мора/Мара, по-видимому, более сложный персонаж, чем это представляется на первый взгляд. Связанный с восточнославянской Марой/(Кики-) морой мотив прядения указывает на ее родство с рожаницами и другими женскими божествами, определяющими судьбу человека у славян и других и.-е. народов" (Б. Белетич, А. Лома: "Сон, смерть, судьба…": 43, с. 63). Всё зависит от благорасположенности или, напротив, осерчания покровительницы.
Мокошь всегда находится в двух мирах одновременно, не меняет свой лик с сезонами и всегда сохраняет функции Богини – покровительствующие, грозные и оберегающие. Перенесенный в период двоеверия образ Мокоши-Недели на Параскеву-Пятницу сохранил её сложный нрав:
"Я пойду млада на новый базар, / Я куплю, куплю алтынную свечу,
Я поставлю перед Пятницею: / – Ты гори, гори, алтынная свеча,
Ты умри, умри у милого, жена! – / Изгорает алтынная свеча,
Умирает же у милого жена" (Киреевский П.В.: 44, с. 228).
В обрядности этих сакральных дней проявляются те же взаимовложенные, по образу матрёшки, наши традиционные верования. Через тысячелетия до наших времен дошел и сохранился практически без изменений культ Великой Богини – "Царицы-Маланьицы", предшествовавший периоду грозного Перуна. "Ильинская Пятница", отмечающаяся накануне Ильина дня, как и "Макриды", приуроченные к дню христианской святой Макрины (Фёклы) Каппадокийской (19 июля в старом стиле / 1 августа – в современном), или Марины Антиохийской (17/30 июля), сохранили древние ритуалы, направленные к Великой Праматери, и в первую очередь – к её связи и с водой и с грозами. "Имя преподобной Макрины по-гречески значит "сухая", русский человек вложил в него прямо противоположный смысл, связав со словами, производными от "мокрый", и соответственно изменив имя святой на свой манер: Мокрина, Мокрида, Мокрица" (Некрылова А.Ф.: 45, с. 374). Маланья рассматривается многими исследователями в ряду: Матрина, Марена, Морена, Макрина, Марина, Мария, Мара и т.п.
За прошедшие тысячелетия более ранний культ Великой Матери, и грозной и покровительствующей, перешел в последующий культ Перуна, создав мифы, объясняющие эту двойственность. "Характерна связь Ильи и Марии (Марины) в ряде текстов. Ср. сербскую песню, в которой вместе выступают Громовит Илиjа и огньена Mapиja, или болгарскую песню, где наряду со святыми Ильей и Георгием появляется их сестра Огняна Мария. В ряде мест (в частности, в России) Илью и Марию почитают в близкие друг другу по времени дни. Наконец, различение Ильи Мокрого и Ильи Сухого соотносимо с двумя Мариями-Маринами, одна из которых мокрая (Святая Макрина), а другая – огненная" (Топоров В.И.: "Об одном способе сохранения традиции…": 46, с. 147). Мифический образ "жены" или "сестры" Перуна – Огненной Марии не более чем сказка, в которой наши предки соединили два культовых периода – Великой Богини и последующего рождения Богов – покровителей от её священного союза с Родом. "…Едут царь Огонь и царица Маланьица; они всех вас сожгут и спалят…" (Афанасьев А.Н.: 47, с. 275). Далее, среди важных дат народных праздников, мы ещё встретимся с Мокошью-Маланьей, которая имеет отношение не только к стихиям: "В поле Маланья не ради гулянья, а спинушку гнёт для запаса вперёд… <…> дела не делай, а от дела не бегай; деловая Маланья и к обедне с прялкой пришла" (Токарев Г.В.: 48, с. 24, 66).
Функции управления дождями и грозами, ранее принадлежавшие Богине и её покровителю – Змею, перешли к мужским Божествам – Сварогу, Перуну, Стрибогу. Но её "мокрый" образ – Мокрида – сохранился в фольклоре и обрядах не только в почитании родников (ключей, колодцев, рек), но и в оценке ненастных дней, связанных с небесной влагой: "Месяцъ іюль. 19… Этотъ день они называютъ Мокриды. Тогда они говорятъ: смотри осень по Мокридамъ. – Прошли бы Мокриды, а то будешь съ хлебомъ" (Сахаров И.П.: 16, с. 100). Она же в период двоеверия приобрела и другое имя – Ильинская Пятница. "Ильинская пятница… сопровождается обещаніемъ охранить человека, соблюдающаго ее, отъ огня, пламени и грома, и пр." (Сумцов Н.Ф.: "Очерки исторіи…": 49, с. 421). Для тех, кто нарушал традицию, установленные правила, гнев берегини мог обернуться плохими последствиями. Об этом свидетельствует и негативное пожелание: "Хоть бы его матушка Ильинская пятница покарала" (Максимов С.В.: 50, с. 781). Св. Марина (Марина Огненная) в народной традиции балканских славян считается сестрой св. Илии и почитается 17 июля – в день, заключающий триаду "горештников" (горéщници), опасных летних "горящих дней", то есть самых жарких дней лета. Смешение осколков прежних воззрений с христианскими создали образы противостояний Божеств, которые раньше находились во взаимодействии. Причем не важно, кто из святых ведет непримиримую борьбу со Змеем: "В болгарской иконографии св. Марина может изображаться не только с молотком, убивающей змееподобного дьявола, но и с корзиной, из которой торчат змеиные головы" ( Трефилова О.В.: "Изображение святых жен…": 51, с. 138). В Перунове дне, таким образом, изменившись до неузнаваемости, отразилась связь небесного огня и с мужским и с женским началом.
Из глубины верований наших предков сохранился образ Мирового Древа, основы мироздания, образованного единением Рода и Великой Матери. На вышивках рукодельниц образы Праматери и Древа нередко взаимозаменяются, но имеют равную сакральную сущность. Особый день – канун родов хлеба Землей-Матерью, проявленной частью Великой Богини, используется в ритуале "перерождения" тех, кто по тем или иным причинам желает обновлений в судьбе или здоровье. "(Житие Адриана Пошехонского). В лета 7120 (1612); в Пошехонском уезде … многи торговые и пахотные люди веру держаху мученице Христове Парасковие нареченной Пятнице, на той день прихожаху и молящеся мученице Христове Пятнице и у ребины сквозе сучие проимаху дети малые и юноты. А инии людие и в совершенномъ возрасте проимахуся" (Ив Левин: 52, с. 149). Священные деревья – реальные воплощения, проявленное Божественное начало. Прикосновение к нему, общение, равнозначно прямому контакту с миром Богов. В "Псковских губернских ведомостях" 1864 г. (№ 24) находится сообщение о поклонении сосне, извлеченное из дела, хранящегося в архиве местного губернского правления. "В 1783 г. священник Никита Яковлев донес консистории, что в Зареченском погосте, в церковной ограде, близ храма, за часовнею лежит большая упавшая сосна, которой народ воздает чрезвычайно отменное почитание. Многие сходятся к ней на Ильинскую пятницу и приносят шерсть, сыр, мясо и свечи; последние прикрепляют к сосне и зажигают; восковые капли и гнилушки уносят домой как целебные" (Сумцов Н.Ф.: 53, с. 46).
Сам день недели – пятница никакого отношения к народной традиции в дохристианские времена не имел. Распространение ряда запретов на этот день связано только с Параскевой и требованиями церкви соблюдать "и среду и пятокъ и святый постъ и Богородиченъ". Сакральные дни природного календаря в народном сознании в период двоеверия заменились фиксированными днями недель и месяцев, обозначенных церковью. "Слово "пятница" ("пятък", "пяток") означало пятый день недели, пятницу, когда, как и в среду, запрещалось есть скоромную пищу: "Мяс пустити прежде, в которыи день причтется, опроче среды и пятка" (Правило митрополита Максима, 1305 г.)" (Воронина Т.А.: "Русский праздник: от заговенья к разговинам": 54, с. 21). Наши далекие предки чествовали не Пятницу-Параскеву, а Неделю-Мокошь – покровительницу женщин и женского труда, берегиню, строгую хозяйку, ведающую ключами от водных источников, никогда не покидающую мир людей. Имя её варьируется в южнорусской и северорусской традиции, но суть остается неизменной. "Наряду с почитанием Пятницы имело место почитание Недели (воскресенья), которое явно соотносится с культом Пятницы. Для связи с Мокошью показательны особые запреты на прядение в пятницу и воскресенье: в украинских легендах "Пятница ходитъ по селамъ вся исколотая иглами и изверченная веретенами, а св. Неделя уверяетъ пряхъ, что оне прядутъ не ленъ, а ея волосы, и указываетъ при этомъ на свою изорванную ко́су" (Афанасьев А.Н.: 30, с. 131). В болгарской народной традиции функции, которыми наделяются св. Петка, св. Неделя и св. Марина, также совпадают.
Перенесение обрядов с Мокоши-Недели на христианскую Параскеву вместе с переводом её имени на русский как пятый день недели ("Пятница") произошло в период двоеверия. "В предупреждение читателей, могущих принять имя Параскевы за переводное (с греч. яз. на славянскую "пятницу")..: сообщаем справку о том, что Параскева в переводе с греч. на Русский язык значит "уготованная" (Максимов С.В.: 50, с. 259). Такой же перевод имени святой приводится и в сербском житии Параскевы: "Имя Παρασκευή знaменуетъ: приготовлeніе, намереніе, тщaтельность" (55, с. 6). В поучении против язычества XII-XIII в.в. обозначена только одно имя нашей Богини – Неделя: "Слово истолковано от святыхъ словесъ святых апостол, и пророк, и отец о твари, о дни, рекомом недели, яко не подобает крестьяном кланятися недели, ни целовати ее, зане тварь есть" (Савельева Н.В.: "Слово о твари и дни, рекомом неделя": 56, с. 429). Постепенно, вместе с двоеверием, черты Недели-Мокоши были перенесены на христианских святых – Параскеву, Анастасию и других, совпадающих по датам с ближайшими праздниками. Отдельные обращения к Богине Мокоши в этот день связаны с тем, что женщины готовились к жатве. Чтобы осознать всю тяжесть этого труда, достаточно заглянуть в окончание этого аграрного цикла. "По окончании жатвы женщины катались по земле, чтобы спина не болела: "А покатаютце! <…> Кто жнёт дак, дожнёт дак: "О! Слава Богу, дожали. Спина не заболит". Всё ведь внаклонку, дак пожни-ко! <…> А так, в шутку шутили. Шутки, шутки: "Жнива, жнива, отдай мою силу!" – вот цево говорили" (57, с. 56, Вологда).
"Въ некоторыхъ же местахъ совершается нечто въ роде языческихъ жертвоприношеній… Спрашивается: какъ давно существуетъ на Руси праздникъ "Ильинская пятница"? Почему онъ, не смотря на именованіе Ильинской, посвящается въ честь мученицы Параскевы, святой вовсе не національной, память которой, какъ выше упомянуто, празднуется церковію 28 октября? Не было-ли въ дохристіанской Руси какого-либо праздника, соответствующаго по времени этому празднику?" (Синозерскій М.: "Ильинская пятница": 58, с. 538). Эта "связка" произошла постепенно, под влиянием церковных поучений: "Лепо бы нам, чада, по вся дни, и нощи, и часы скорбети о гресехъ своих, всегда ко церкви пририщющи кроткымъ и смиренным сердцемъ, ко всем любовь имущи, и милостыню творящи, и пост держащи в среду или в пяток. То не пятку творить честь, но кресту, вонь бо крестихомся и вонь веруемъ, и то славим и тому покланяемся…" (РГБ, Румянцевское собр.: № 358, л. 297 об.—301 об). (Савельева Н.В.: "Слово о твари и дни, рекомом неделя": 56, с. 451). И все варианты апокрифических сказаний "о двенадцати пятницах" имеют общую основу, не относящуюся к традиционно народной. "Наряду с почитанием Пятницы имело место почитание Недели (воскресенья), которое явно соотносится с культом Пятницы. Для связи с Мокошью показательны особые запреты на прядение в пятницу и воскресенье…" (Успенский Б.А.: 59, с. 137). Церковные требования к поведению в определенные дни создали в народном понимании конкретизированные образы карающих за непослушание "Сред", "Пятниц", "Суббот", и тем самым способствовали перенесению функций славянской Богини на христианских святых не только в православном, но и в католическом мире: " Пятница— олицетвореніе дня, освященнаго церковью, какъ Берта – олицетвореніе рожественскихъ праздниковъ Святокъ. Церковь настаивала на ихъ строгомъ соблюденіи, грозя въ противномъ случае земными и небесными карами. Народъ принялъ это поученіе, но понялъ образно: не церковь, а Пятница и Берта во очію наставляютъ людей и грозятъ несоблюдающимъ ихъ повеленія" (Веселовскій А.Н.: "Опыты по исторіи развитія христіанской легенды": 60, с. 225).
Эти описания – свидетельство включения в день Перуна более раннего чествования Великой Богини (Маланьи, Огненной Марии). Н.М.Маторин отмечает: "…причиной соседнего празднования "ильинской пятницы" и "Ильи", кроется одновременное празднование в этот день Пятницы и Перуна (11, с. 104-108): "Не потому ли церковь, ограничивая празднование "пятниц", заповедывала соблюдать "ильинскую", предостерегая, что исполняющий это правило "от великого скверного смущения избавлен будет. Мы толкуем "великое скверное смущение" как культовое празднество в честь женского божества". (Имеется в виду воздержание от всяких внецерковных обрядов). О том значении, которое предавалось Мокоше – ипостаси Праматери, ставшей "Пятницей" на Перуновой неделе, говорит и А.Н.Афанасьев: ""По народному убежденію, отъ Пятницы зависятъ обильные роды земли; ее молили объ отвращеніи засухи, проливныхъ дождей, неурожаевъ; въ даръ ей приносили земные плоды" (32, с. 240).
Почитание Мокоши-Недели в этот день отразилось в особом отношении к водным источникам. Им несут пожертвования, они – часть, плоть высшего Божества: "В Вятском крае для предотвращения последствий сильного дождя с градом и молнией крестьяне в Ильин день выставляли хлеб и соль за окно, а затем относили их к реке и опускали в воду" (Мадлевская Е.Л.: 37, с. 654). За многолетний период двоеверия в традиции стиралось первоначальное значение жертвоприношений и замещалось новыми толкованиями. Например, в описании ильинской братчины с жертвенным быком, говорится: "Женщины на эту трапезу не допускаются, так как считается, что пр. Илия рассердится и произойдет падеж скота или появятся хищные звери. Остатки еды бросают в озеро, чтобы ничего женщинам не досталось" (Розов А.Н.: "Фольклорно-этнографические материалы…": 61, с. 374). Учитывая, что это слова священника, наблюдавшего ритуал со стороны, а также зная трепетное отношение славян к традиции, мы понимаем, что ни одна женщина даже и не подумала бы прикоснуться к мясу быка из опасения вызвать как гнев Богов, так и свирепость односельчан, если бы такой запрет вообще существовал в традиции. Здесь, в бросании вареного мяса в озеро, архаичный ритуал жертвоприношения в водную стихию – тому, кто "открывал родники" – Змею-Ящеру, хранителю чрева Великой Богини, и его надземной сущности – Водяному.
Несмотря на то, что в этот день "открываются родники, вода становится холоднее" (Дубровина С.Ю.: "Представления об Илье-пророке…": 62, с. 32), в ряде мест купание и обливание водой в этот переломный день является традиционным. "В Ильин день старались последний раз в сезоне окунуться двенадцать раз в реке. Возможно, поэтому сохранились такие названия Ильина дня, как "купальня", "обливушки". В некоторых местах в этот день купались прямо в одежде, не раздеваясь" (Мадлевская Е.Л.: 37, с. 660). На Тамбовщине "Старшие девки, ребяты купались одёванные. В платьях, кафтанах" (Дубровина С.Ю.: "Представления об Илье-пророке…": 62, с. 31).
Запреты на купание после дня Перуна, в июльскую жару объясняются объективными причинами, связанными с сезонным переходным временем. На южных реках с медленным течением и водоемах со стоячей, прогретой водой, в конце июля – начале августа большие площади покрываются сине-зеленые водорослями, выделяющими токсин, влияющий на состояние здоровья особо чувствительных купающихся – на кожу (дерматит, сыпь, зуд, жжение), нервную систему, систему пищеварения (рвота, понос, боли в животе). ("Илья в воду нассал" (Агапкина Т.А.: 63, с. 160). На других реках, подпитывающихся подземными водами, резкий перепад температур – холодного "низа" и горячего "верха" может вызвать опасные мышечные и сердечно-сосудистые реакции (судороги, спазм сосудов). Во всех случаях состояние воды указывает на активизацию "нижнего мира" – водяных, русалок, а в далёком прошлом – Ящера, хранителя подземного царства. Буквально в наши дни продолжаются хождения в день Перуна на Николу-ручей в Архангельской области. Не столько сама вода, считающаяся в этот день целебной, сколько хтоническое Божество, стоящее за ней, привлекает паломников: "Раньше не было этой часовенки – сарай простой был, деньги ложили, вещи да, лежали (…) там сарай стоял, в этом сарае были протянуты палки, и на этих палках у кого чего болит – то и вешали: платки, рубашки, сапоги приносили, чулки – все. Считали, что поможет (…) просьбы свои указывали и оставляли деньги. (…) Я уже тогда знала, что это языческое все" (Петров Д.Д.: 64, с. 29).
Со временем, под влиянием христианства, это обрядовое купание в момент открытия границы межмирья, когда соединялось небесное и земное, приобрело негативный смысл: "С Ивановской неделей (от Иванова до Петрова дня) соотносится Ильинская. Она также характеризуется как период активности водяного. По сведениям, зафиксированным в Архангельской губернии, крестьянин в этот день ни за что не будет купаться в реке, поскольку в ней играет водяной, жаждущий жертвы" (Криничная Н.А.: 65, с. 339). "В Вологодской губернии верили, что вода после Ильина дня осквернена выкупавшимся в ней чертом-водяным. Во многих местах полагали, что в этот день купается только нечистая сила, и крещеному человеку после этого нельзя заходить в воду" (Мадлевская Е.Л.: 37, с. 659). Тех, кто ещё помнил и чтил древние традиции, стали бояться: "Колдунью-пережинщицу можно узнать … также и по тому, не купалась ли она в Ильин день между заутреней и обедней" (Толстая С.М.: "Магические способы распознавания ведьмы": 66, с. 142). После совершения всех обрядов, завершении праздничной трапезы, практически повсеместно шли гуляния, игры, хороводы.
Таким образом, День Перуна в Славянской традиции сводится не только к закланию жертвенного животного и мужским забавам. Широкий размах, хождения к священным местам, источникам, деревьям, чествование Богов и Богинь верхнего и нижнего миров, обращения к ним с благодарностью и просьбами о ниспослании благ – всё это повсеместно включено в сакральное время поворота Солнца с лета на осень и кануна жатвы.