Русская эскадра - читать онлайн

Сколько лет над нами тучи!

На душе у нас усталость…

Мысль о том, что было лучше,

И к себе немая жалость…

А во сне – удары пены,

Грохот волн могуч и страшен,

Гул винта и рёв сирены,

Гром орудий круглых башен…

Наяву мы – крестоносцы,

А во снах приволье моря,

И несутся миноносцы,

В быстроте друг с другом споря,

И в накате лебедином

Лёгкий крейсер режет волны

Пред линейным господином

Красоты и мощи полон.

Сон ли, жизнь, или горенье,

Наша воля сломит горе,

В мире всё – одно боренье,

Ветер, тучи, бури моря!

Час придёт, душа проснётся,

И опять, резвясь на воле,

Смелой птицей флаг взорвётся, —

Синий крест на белом поле.

Опять Ноябрь… и все мы вместе

За этим праздничным столом…

А что же там, – на гиблом месте,

Там, где теперь уже лет двести

Петровский герб взвился орлом?

Там, у могил сынов убитых,

В плаще багряном мать сидит,

И много, много слёз пролитых

И горьких мук в душе таит…

То мать Россия… В заточенье

Другие гибнут сыновья…

Ей ненавистно облаченье

Из ярко красного тряпья!..

Должна терпеть, и терпит с верой, —

Освобождение придёт

И в этой мгле бездонно-серой

Вновь солнце истины взойдёт!

В тернистый путь, в края чужие

Ушли сынов ея полки,

И дни свиданья дорогие

Ещё так мрачно далеки…

Но будет день!.. Как крылья птицы

Взовьётся духа их полёт —

Спадут лохмотья багряницы

Что так её теперь гнетет…

…В рассвете дня и мы с ней были,

И будем снова с ней, родной, —

Мы мать Россию не забыли,

Не охладели мы душой.

И грёзы наши не напрасны

Опять дни доблести вернуть, —

Но мы не можем, мы не властны

Руководить событий путь!

Мы все томимся в ожиданьи,

Года летят… Давно пора!

Пусть с ней в надежде на свиданье

Здесь грянет дружное ура!..

Шестое Ноября. Красивый праздник Флота.

Там, в залах Корпуса, на берегу Невы —

Так ждали все питомцев прежних слёта…

Так Корпусом своим гордились вы…

За всех за вас я пью. Шестое Ноября —

То ваших дней прекрасная заря!

Мы помним все тот праздник величавый,

Парадный съезд моторов и карет —

Собрались все: покрытый бранной славой

И Адмирал седой и юноша-кадет.

И, тысячью огней сверкая и горя,

Всех Корпус принимал Шестого Ноября…

Красавиц юных строй (сквозь строй кадет влюблённых)

Стремился в зал, где томный вальс звучал.

И этот бал морской, годами освящённый,

Для многих был их первый, чудный бал.

И первый поцелуй возлюбленным даря,

Любили первый раз Шестого Ноября…

Мелькали дни… Погон гардемарина

Сменял заветный флотский эполет.

Менялись женщины, духи, чины и вина…

Но в памяти был жив тот праздник юных лет…

Заброшены в далёкие моря,

Душой сливались все Шестого Ноября…

Балтийский флот, флотилии Амура,

И Каспия, и Черноморский флот,

И корабли Цусимы и Артура,

И северных морей, закованные в лёд,

В Кают-Компании Шестого Ноября

Все пили вы за Флот, за Корпус, за Царя…

Но пробил час тяжёлый испытаний.

Три года мук, борьбы, бесчисленных могил,

Тяжёлый крестный путь, – но дня воспоминаний,

Шестого Ноября и он не омрачил.

Но ночь пройдёт и загорится снова,

Засветится прекрасная заря —

И вновь сберёт нас всех дней памяти былого —

Наш светлый день – Шестого Ноября…

Хоть и долго за границей

Моряки живут —

Праздник свой не забывают

И обычай чтут.

Праздник Корпуса родного

Видит тесный круг,

И друг с другом перекличку

В этот день ведут.

Помни Русь и Флот родимый

Белый флаг с крестом!

Помни клятву, что давали

В Корпусе родном!

Помни здравицу, что пели,

И «ура» потом,

Помни чувства, что бурлили,

На сердце твоём!

Помни всё, и верь, что скоро

Будет снова так.

Будь готов, призыв услышав,

Стать в ряды, под стяг!

И со всех концов вселенной

Слышится ответ:

«Ничего не позабыто,

Клятвам срока нет!»

И на новой перекличке

Буду я, клянусь,

И отдам всю кровь до капли

За Царя и Русь[43].

В день праздника шестого ноября,

Без Родины, без Флота, без Царя

Мы собралися дружною семьёю

Поднять бокалы с влагою живою.

Пусть нас здесь и немного,

Но зато – мы все друзья,

Мы чтим завет былого,

Свой старый Флот любя.

Мы шлём душой привет,

А сердцем поздравленье

Далёким детям Корпуса родного.

России ныне нет,

А Флот наш в запустеньи

В изгнаньи мы – хранители былого.

Поднимем же бокалы,

Надеждою горя,

Что скоро – Бог даст – выпьем

На Флоте за Царя.

Послушайте, ребята,

Историю наших бед!

Начальством мы богаты,

Порядка только нет.

Какая тут причина?

И где здесь корень зла?

Расскажет вам былина

Про давние дела.

Со славного Петрова

Мы века поведём, —

Впервые флот здоровый

Построен был при нём.

И в башне Сухарёвой

Он школу учредил.

Для плаванья морского

Там лоцию учил.

Сидели там годами,

Учились ремеслам,

И выйдя штурманами,

Блуждали по морям.

Однако в этой школе

Хоть Пётр и завёл,

На то, знать, Божья воля,

Порядок не пошёл.

А дальше академия

Для Гвардии морской,

Наук-то эпидемия

И весь пехотный строй.

Прислала нам царица

На праздник сто гусей,

С тех пор в роду традиция

Хранить обычай сей.

Дала Елизавета

Нам знамя на сто лет.

Проходят быстро лета,

Порядка же всё нет.

Она ж шляхетский корпус

Устроила для нас

И, чтоб развить в нас ловкость,

Водила нас в танцкласс.

Сама Екатерина

Под номером вторым

Прислала нам картину

«Чесменский славный дым».

При ней раз мы горели,

Лишь в гавани спаслись.

На этой же недели

В Кронштадт перебрались.

Наш однокашник Павел,

Когда на трон взошёл,

Лишь тем себя прославил,

Что в Питер нас привёл.

В Свеаборг мы бежали

В двенадцатом году.

Там с пуншем кексы жрали,

Не глядя на беду.

На царство Николая

Призвал вдруг скоро Бог.

Ласкал он нас; играя —

Ласкал насколько мог.

Сей богатырь суровый,

Державный властелин,

Прислал нам в зал Столовый

Бриг чудный «Наваринъ».

При предках наших славных

(Рожнов и Крузенштерн)

Ходили мы исправно

В поход не дальше шхер.

Два Корсакова, Казин,

Давыдов, Епанчин

Сменялись по указам

Хватая крупный чин.

И много инвалидов

Сменялось в те поры.

Хотелося им, видно,

Порядок завести.

Изящныя манеры

Арсеньев нам внушал,

И в корпусе карьеру

Себе тем основал…

Царил Арсеньев долго,

Но Кригер вдруг сменил,

Хотя при этом только

Порядок зацарил.

Сподвижники лихие:

Фон Кригер, [неразб. – Сост.]

Белявский с понгалией,

И Бонзак со звездой.

Красавец Клян на диво,

Давыдов генерал,

И Азбелев учтивый,

И Анцев либерал.

Беспятов с рожей красной,

И Кладо, и Хорзой,

Старанье их напрасно,

Смущают наш покой.

Лишь нас они морочат,

И Коптев, и Меньшов,

Порядок не упрочат

Во веки от веков.

Увидя наши нужды,

Желая нам добра,

Зело пресветла мужа

Господь нам ниспослал.

На удивленье наше

Нам, аки свет зари,

Яви свой лик, Ромашев,

Порядок водвори.

Не сетуйте же, братья,

За склад моих стихов,

Что не покрыл я платьем

Начальственных грехов.

Составил от былинок

Рассказ немудрый сей

Худой смиренный инок

Раб Божий – Алексей.

– Внимание, смирно!

Когда наш Корпус основался,

Тогда разверзлись небеса,

Завес священнейший порвался,

И были слышны голоса:

Курите, пейте, веселитесь,

Посадят в карцер – не беда,

Учить уроков не трудитесь:

Не выйдет толку ни черта.

Скорей померкнет солнца свет,

На землю спустится Создатель,

Чем прав останется кадет,

А виноватым воспитатель.

Гардемарину нужен ром,

Когда бежит он по брам-рее,

Ведь спотыкнуться может он,

Не выпив рюмки романеи.

Кадету тоже нужен ром,

Когда идёт он на экзамен,

Ведь может ошибиться он,

Сказав, что Цезарь был татарин.

Моряк стучится в двери рая.

Апостол Пётр ему в ответ:

– Куда ты, рожа пропитая,

Для моряков тут места нет!

Когда настанет Страшный Суд —

Картина будет превосходна:

Все праведники в рай пойдут,

А моряки в кабак повзводно.

О, как прекрасен Божий мир!

Мы в нём набиты, как селёдки,

И сожалеем об одном,

Зачем же море не из водки?!

Тотчас же появлялся ром

и по рукам пошла бутылка.

Затем настала тишина.

Перелисталася страница[44].

Она жива!.. В седых, родных преданьях

Одно из всех нам ярче и родней:

Как родилась Царя Петра в дерзаньях,

Душа Великая Российских кораблей!..

Нева, Борнхольм, Гангут, Гогланд и Даго,

Синоп, Патрас, Чесма и Наварин,

Азов, Афон, края Архипелага,

Рагуза и Нью-Йорк… Камчатка и Сулин…

И счесть ли имена свидетелей былого?

Где не грозили вы, родные корабли?

Так душу славную от детища Петрова

Хранили бережно Российские орлы!

Апраксин, Лазарев, Сенявин и Корнилов,

Грейг, Беллинсгаузен, Лисовский, Невельской,

Граф Гейден, Ушаков, Макаров и Нахимов,

Фон Эссен, Бахирев, Колчак и Трубецкой!..

О, имена! О, русские победы!

Но были дни… И гибли корабли!..

Так кто бы мог сказать, припомнив наши беды,

Что погибавшие души не сберегли?

Спустилась ночь… Шквал страшный Русь развеял,

Разбив созданное в Ней гениев веков…

И вместо знамени Апостола Андрея

Лишь тряпка – красная от крови моряков!..

А в водах Африки, по воле злого рока,

Стоит наш флот… без флага… Сколько лет!..

Стальные рыцари задумались глубоко,

Исполнив дедовский пред Родиной завет!..

Нет! Всё пройдёт!.. На гранях океанов

Вновь оживёт Российский Славный Флот!

От бурь и гроз, от гибельных туманов

Страны родной защита и оплот!..

Да сбудется! Да сгинут дни лихие!..

Пройдёт и он – девятый, страшный вал!..

На мостик ввек не гибнувшей России

Опять взойдёт Державный Адмирал!

Гремит над морем пушек гром,

Корабль в волнах не ждёт защиты,

Враг обступил его кругом,

Безволен руль, орудья сбиты.

На смерть сражённый командир

Уж не слуга своей отчизне,

Одни бойцы лежат без жизни,

Другие падают от ран.

Спасенья нет. Уже смеётся

И торжествует близкий враг:

С Крестом Андрея Русский флаг

Ему трофеем достаётся.

Но этот стяг заговорён

Покорный долгу Русским сердцем

И Русь не ведала времён,

Когда б он ник пред иноверцем.

От ядер в рубке боевой,

Лишь два героя уцелели

И стяг родной сокрыть успели

Под океанскою волной.

В пучине вод, в тиши глубокой,

Корабль героев с ними спит,

И Крест Андреевский хранит

Покой могилы одинокой[46].

Там, где грозные пенились шквалы,

Повторяя затверженный миф,

Где кровавыя нити кораллов

Заплетались в причудливый риф;

Там, где плавали бледные льдины,

Розоватыми глыбами гор;

Там, где небо с водой во единый,

В бесконечный сливалось простор;

Там, где бурые тучи, как вата,

Над кипящею плыли водой

И зловещий подводный бог Атто

Тряс своею седой бородой;

Где по грозной пучине зыбучей,

Между тёмных расщелин и скал,

Страшный призрак – «Голландец Летучий»

Чёрной птицей зловеще летал;

И где волны в тумане бурея,

Разбивались о каменный мол…

Там повсюду – Святого Андрея

Светлый символ победно прошёл.

Этот символ потомки варягов

По морям грозовым пронесли

И под сенью Андреевских Стягов

Гордо плавали их корабли.

Но веленьем жестокого рока,

От Кронштадта до крымских чинар,

От Либавы до Владивостока

Запылал кровожадный пожар.

Всё сметал, ничего не жалея,

Как гигантский, прожорливый спрут…

Вместо флага Святого Андрея

Взвился жалкий, кровавый лоскут.

Но в клубах ядовитого дыма,

Что наш застит слезящийся взгляд,

Севастополь, Синоп и Цусима

Золотыми словами горят.

И не страшны смерчи огневые,

Легче времени медленный шаг,

Тем, кто верит, что будет Россия

И с Россией – Андреевский флаг.

Это было давно… На яву ли?..

Осень. Близится бал годовой…

Но задолго до ночи заветной

Наполняются дни суетой…

Кратки отпусков зимних досуги.

А заботам не видно конца.

Но одно предвкушенье «шестого»

Наполняет восторгом сердца.

Корпус также готовится к встрече:

Клеят, чистят, рисуют, пилят,

И за сладостный труд этих будней

От «шестого» ждут райских услад.

Время вьёт свою вечную пряжу.

Воплощаются в яви мечты:

Съезд гостей… Сине-белые флаги…

Звуки гимна… И флирт, и цветы…

Это было давно. Не во сне ли?..

Вьются нитью безцветною дни,

Но горят из былого доныне

Маяками «шестого» огни.

Обломки храмины, поверженной в пучину,

Вы, уцелевшие средь горя и забот, —

Вам, други, мой привет в святую годовщину

Чрез веси и моря пусть ветер донесёт.

Как чайки после бурь разсеяны вы ныне

И множество границ легло между друзей,

Но в этот славный день их нету и в помине,

Мы снова вместе все среди родных сеней.

Душой мы снова там, где Царственным веленьем

Державная Нева оделася в гранит.

Развенчана теперь печальным провиденьем

Столица прежняя теперь ещё стоит.

Вы помните ли день счастливый, незабвенный,

Когда старинных стен покинувши оплот,

Как юные птенцы душою дерзновенной

Мы вдохновенный свой предприняли полёт?

Пленялись мы тогда и подвигом, и славой,

И многие из нас их с смертью обрели,

Склонимся же главой пред жертвой их кровавой,

Помолимся за тех, кто с честью полегли.

Помянем, братья, тех, кто долгу Царской службы

Нас обучали, тех, кто наставляли нас,

И всех, кто на пути трудов, забав и дружбы

Делили с нами жизнь в лихой и добрый час.

А вы, товарищи, сотрудники когда-то,

Вы, братья младшие, лихие молодцы,

Красой и гордостью кровавого разврата

Вы сделались теперь, несчастные глупцы.

Господь Вам Судия, и в этот день заветный

Мы мыслью далеки от тёмных ваших дел,

Мы с теми, кто свершив свой подвиг незаметный,

Избрали доблести и верности удел.

Мы с теми, с кем тогда на гладкой вод лазури,

Под знаком тропиков, в Гиперборейских льдах,

Под урагана вой, и в вихре снежной бури,

И в битвы грозный час, без трепета в сердцах,

Делили мы судьбы и ласки, и невзгоды,

И гордую красу Российских кораблей;

Но эти дни прошли, небес померкли своды

И некуда идти средь чуждых нам путей.

Лишь в прошлом мы живём. Грядущее в тумане.

А настоящее и мрачно, и темно,

Шумит девятый вал в безбрежном океане

И превозмочь его не нам уж суждено.

Последние лучи былой Российской Славы

Венчали нам чело торжественным венком,

Мы – гордые сыны блистательной Державы

И чист наш белый стяг с Андреевским крестом![47]

Давайте вспомним, как встречали

Мы Праздник наш в былые дни,

Когда не знали мы печали,

Сомнений, горя и тоски.

Когда мы в корпусе учились,

Когда мечта была одна,

Как дожить мы лишь стремились

До производства в мичмана.

Давайте вспомним день веселья

Морской, родной наш фестиваль:

Как пели гимн и многолетья,

Как ели гусь и ждали бал.

Мы балом нашим открывали

Столицы Питера сезон,

И в Петербурге признавали,

Что флотом задаётся тон.

Ландо, коляски и кареты,

Меха, брильянты, ордена,

И лейтенанты, и кадеты,

Гардемарины, мичмана.

Мундиры, звёзды, аксельбанты,

Стук палашей, блеск эполет,

И капитаны, адъютанты

И Петербургский высший свет.

И адмиральския седины,

И блеск сто тысячи свечей…

Неповторимыя картины

Неповторимых милых лет.

Тогда мазурку мы плясали,

Кружились в вальсе до утра,

И тосты каждые встречали

Мы громогласными «Ура».

Всё было в жизни просто, ясно:

Служенье, честь морской семьи,

И вера, что мы не напрасно

Великой Родины сыны.

Поднимем же бокал заздравный

За эту веру юных лет,

За Русский Флот наш православный,

За офицеров и кадет.

Тебе, наш Корпус, твои дети,

Шлём свой привет, своё «ура».

Ты создан был в глуби столетий

Железной волею Петра.

И по державному завету

Ты душу Флота воспитал,

И Адмиралу и Кадету

Единый путь предначертал.

Ты выковал героев долга,

В бою познавших жизни цель,

Учёных, и морского волка,

И добывателей земель.

Сенявин, Ушаков, Корнилов,

И Крузенштерн, и Невельской,

Маститый Лазарев, Нахимов,

Колчак – Правитель и Герой.

Не перечесть имён могучих,

Как всех имён не перечесть,

Кто пал в бою, кто был умучен

За Славу Русскую, за Честь.

Кто создал век побед гремящих:

Кинбурн, Чесму и Наварин,

Средь моря вод Синоп горящий,

Дым Севастопольских руин.

И, наконец, дариносима,

Под злобу, клевету и смех,

Сияет царственно Цусима,

Как искупление за грех.

И от времен Петра доселе,

Чрез славы дни и скорби мрак,

Мы скажем: честно мы носили

Андреевский могучий флаг.

Ты воспитал нас, Корпус славный,

Ты создавал Российский Флот.

Прими ж привет, Старик Державный,

В твой этот юбилейный год.

И в дни изгнания лихие

Завет твой свято сохраним

И верность Флоту и России

Потомкам нашим возвестим.

«Люблю тебя Петра творенье»,

Поэт воскликнул молодой.

Добавим мы с благоговеньем:

«Морской наш Корпус дорогой».

В твоих стенах прошли науку

Одной сплошной морской семьёй,

И тяжела была разлука

Нам с колыбелью столь родной.

Ты флоту дал вождей примерных,

Учёных, рыцарей, вояк,

Сынов всегда Престолу верных

И в дни покоя, и в боях.

В годину страшных потрясений,

Среди разнузданных страстей,

Тебя подвергли осквернениям,

И били, жгли твоих детей.

Года бегут… Нас мало стало.

Ведь лет-то двести пятьдесят

Прошло с тех пор, как твоё зало

Впервые видело наш ряд.

Но, как и в зале том обширном,

Так груди наши здесь кричат:

«На флаг. На гюйс». «Равняйсь» и «Смирно».

Морскому корпусу: ВИВАТ!

Задумал Пётр дать Флот России: —

Хотел быть равным он в стихии

И нужно флаг ему создать,

Под ним Россию показать.

До наших дней дошло преданье,

Как будто свыше указанье,

Что Пётр усталый от работы,

Такой большой от всей заботы —

Сидел раз ночью сонный,

В мысль о флаге погружённый,

Не смог со сном уж совладать

И начал сладко сидя спать.

Рано утром Царь проснулся,

Взглянул на стол и улыбнулся: —

Бумага солнцем освещалась

И тень крестом располагалась.

«Вот то, что я искал бесплодно —

Красиво, просто, благородно».

Нашёл материю, скроил

И так любовно быстро шил.

Всё делал он по указанью,

Потом отдался ликованью.

Официально это неизвестно, —

В законах есть одно лишь место: —

Велением Петра рождённый

И в честь Андрея наречённый,

Для кораблей предназначался,

Морским Ты знаменем считался.

Святой Андрей и Первозванный

Просил особый крест деревянный,

Сказав, что недостоин он креста,

На коем распяли Христа.

Он Римом был приговорён

И на кресте косом казнён.

Всем миром признанный Святой

И крест его всегда с Тобой.

Ты белый – символ чистоты,

И крест – духовной красоты.

Ты прожил двести с лишнем лет,

Оставив всюду чистый след.

С Тобою вместе флот родился

Ты с ним в одно идейно слился.

Так проходили поколенья

И накоплялись достиженья.

Весь мир с Тобою обошли

Державы Русской корабли.

В походах люди закалялись,

Проливы, земли открывались.

С Тобой границы расширяли,

Просторы наши создавали.

Всегда спасали нас они

И выдыхались в них враги.

Когда страну мы покоряли,

То как лимон нас выжимали,

И побеждённого врага

Ты видел подданным Царя.

Все равны были перед Ним,

Не плохо с нами жилось им.

Ты знал туземцев генералов

И инородцев адмиралов.

Все постепенно обрусели

И песни русския запели.

Культура наша принималась

И так Имперья создавалась.

Все стали массой однородной,

Одной идеи благородной,

Верно все Тебе служили,

И вместе счастливы мы были <…>

Эскадра русских кораблей,

Ты молодой ещё на ней.

Идут в кильватер, накренились, —

Под парусами уносились.

Целый ряд побед блестящих,

Отважных всех к себе манящих,

Соседи больше не наглели

И понемножку присмирели.

Был расцвет, была рутина,

Когда засасывала тина,

Когда чужды были дерзанью,

Себя готовя к растерзанью.

Цусима так была нужна,

Чтобы проснуться нам от сна.

Ценой ужасного сраженья

Пришла к нам эра возрожденья.

Плеяда славных появилась

И сердце каждого забилось.

Рубикон удалось перейти: —

Во многом стали впереди.

Мы заложили уж Кинбурны

И лорды стали нервно-бурны.

Вот «Новики» стрелой промчались,

Затылки многих зачесались.

На гафелях Ты развивался,

От скоростей и ветра рвался.

Одни сигнальщики ворчали

И Тебя новым заменяли.

Шли гигантскими шагами,

Шутя барьеры брались нами.

Рождались новые идеи,

Мы становились всё сильнее…

Несчастная Великая война, —

В ней постояли за себя.

Совсем победа была близка,

Но мы упали очень низко.

Смута русская пришла

И в бездну всех нас унесла.

С Тобою белыми мы были.

Вместе правде послужили.

Народ поверил коммунистам —

Лжецам, маньякам и садистам.

Совсем не ведал, что творил

И для себя же яму рыл.

Мы потерпели пораженья,

Увы, уж не было сомненья: —

С тобою нужно уходить,

Непримиримых увозить.

То безпримерный был исход,

Где Штаб блестяще сдал зачёт,

Снабдив сто сорок кораблей,

Притом, как можно поскорей.

К нам люди шли так нервно,

В душе всех было скверно,

Тяжёлый крест мы все несли: —

Увы! Россию не спасли.

Десятки тысяч к нам не попали

И все от красных пуль упали.

Горели склады, что-то рвалось,

Всё небо дымом покрывалось.

Кони брошенные ржали,

Мы якоря уж поднимали.

Зловещность в воздухе носилась

И сердце наше сильно билось.

С Тобою двинулась Армада,

Мы уходили все из ада.

И оставляли Крым прекрасный,

Народ великий и несчастный.

Была апатия, тоска,

Прощай, Родимая Земля!

Нельзя глазами оторваться,

Спокойно с мыслями собраться.

Смотрели друг на друга,

Не ждали больше чуда.

Толпа на палубе стояла,

Россия в мраке исчезала…

Лишь в море мы пришли в себя,

С виной смотрели на Тебя: —

Ты трепетал в порыве ветра,

Невинная всей драмы жертва.

О, если б мог Ты говорить.

Во многом мог нас укорить.

Прости же нас, наш Флаг Святой,

Что потеряли край родной.

Ведущий слой был никуда,

Давно уж вёл он нас сюда.

Свершилось то, что суждено —

Всё Провидение одно.

Армада шла в Константинополь,

Враги ж вступили в Севастополь;

Увидев порт без кораблей,

Отдались ярости своей.

С Тобою шли мы в неизвестность

Сохранивши свою честность,

И не познавши пресмыканья,

Основ морали отрицанья.

…Ноябрь, двадцать четвёртый год.

Предъявлен нам в Бизерте счёт: —

Тебя приказано спустить

И кораблям без флага быть.

Печально было торжество,

С Тобой прощались, Божество.

Священный флаг с косым крестом,

Душа горела в нас огнём.

Ты командирами спускался,

Какой-то мускул в горле сжался

И лились искренние слёзы,

Ты исчезал – остались грёзы…

Тебя как крест мы целовали

И на колени молча стали.

Была любовь, такая нежность,

К Тебе до гроба будет верность!

Как безконечно было грустно,

Как без Тебя вдруг стало пусто.

В душе всех драма бушевала —

Бизерта русских ночь не спала.

С Тобою связаны воспоминанья,

И все заветные желанья,

В эпоху жизни молодую

И веры в миссию большую.

Родились мы в несчастный век, —

Когда так жалок человек.

Как дым разсеялись мечтанья,

Напрасны жизни всей страданья.

Мы знали много лихолетий

На протяжении столетий,

Нам удалось от них отбиться,

Русь и теперь освободится.

Терпи, Андреевский наш флаг,

Настанет миг – изчезнет враг,

Снова займёшь своё Ты место.

Поднять Тебя так будет лестно.

К Тебе все взоры обернутся

И много рук тотчас найдутся,

Тебе помогут они взвиться,

Восходом солнца озариться.

По странам мира мы разлились,

Потом везде объединились,

Сплотились все вокруг Тебя

И стала общая семья.

Сейчас у всех Ты на груди,

Тебя везде можно найти,

В квартирах, и в церквях,

В собраньях, на балах.

Везде на первом месте,

У всех в большой Ты чести,

Какой-то культ вокруг Тебя —

Во взглядах всех любовь видна;

Когда ж пойдём в последний путь,

Как лучший друг Ты не забудь

Легко собою нас покрыть

И путь тяжёлый облегчить.

Из той страны, где Пётр Великий

Учился строить корабли,

Где, защищаясь от французов,

России воины легли,

Редеют списки адмиралов,

И каперанг не отстаёт,

И не дождавшись назначенья

Покорно в лучший мир идёт.

Но вслед за грустными словами

Гремит по-прежнему «УРА!»,

И смотрят старики ОРЛАМИ

И славят бури и моря…

Святая наша годовщина опять настала.

В добрый час!

За наше прошлое поднимем мы бокалы.

За нас.

Незримых лет сплошныя вереницы

Прошли как сон.

И в Бюллетенях Дворжицкаго[49] крайние страницы

Полны имён.

Полны имён собратьев наших старших,

Что отошли

К тем берегам, куда не ходят дважды,

Ничьи ладьи.

А мы не те, какими были прежде,

В былые дни,

Не светят больше радостной надеждой

Маячные огни.

Веселья в мыслях нет, суровей стали взоры,

И за столом

У нас всё чаще слышны разговоры

О былом.

На «Пятницах Морских» звучит всё тише

Беседы шум

И отпечаток я на лицах вижу

Сокрытых дум.

Немного нас; и в праздник наш старинный

Состав наш весь

Всё в той же, флагами разцвеченной гостиной

Собрался здесь.

Чтоб вспомнить то, чем наша жизнь когда-то

Была полна,

Что унесла в былое без возврата

Времён волна.

Чтоб вновь почувствовать, что мы сыны Российской

Семьи Морской,

Что моряки всегда тем чувством близки

Между собой.

Чтоб встретить праздник в общем пожеланьи

Заветном и простом,

Чтоб до конца всегда был в сердце нашем

Наш Белый флаг

С Андреевским Крестом.

Столовый зал залит огнями,

И трубы медные гремят —

Парад Шестого перед нами,

Значки линейные пестрят.

Знамённый взвод шагает с треском,

Держа винтовки «на отвес»,

Штыки играют ярким блеском,

В руках взволнованных повес.

За взводом взвод чеканит ногу,

Равняясь линию ведут

И, пожирая взглядом строго,

Честь Адмиралам отдают.

Сверкают сабли командиров,

Когда «под-высь» они берут

И красотой морских мундиров

Картину сказки создают.

Наш марш морской колеблет своды,

Столовый зал, порой, дрожит

И, как всегда в былые годы,

МЫ ДНЁМ ШЕСТОГО ДОРОЖИМ!

В морском собрании Нью-Йорка

Сегодня праздничный обед —

Гусь и закусок разных горка

И речи в честь прошедших лет.

К вам – с выражением привета

Стремятся мысленно друзья,

Как пчёлки в улей мёд неся,

Со всех морей и стран всех света.

Я ж, поднимая кверху чарку,

«Ура» во славу вашу гаркну:

Пошли вам, Боже, благ земных

И всяких радостей иных.

Вы моряков объединили,

Их души к жизни возродили,

Неся заботу и стремленье,

Морской семье дать утешенье.

Пусть флагманы и капитаны

Правленья члены и Совет

Простят и не осудят рьяно

За мой к «ШЕСТОМУ» им привет.

В Париже, вечером собравшись,

Мы вспомнили приказ Царя.

Воды солёной наглотавшись,

Избороздили мы моря.

Теперь на суше прозябая,

В стране чужой, – на склоне лет,

50-летие отмечая,

Мы скажем с грустью – «Многих лет!»

День первый в мичманских погонах,

Мы вспоминаем в этот час:

Невзгоды наши – в разных зонах,

Угрозы смерти нам – не раз!..

Тряхнув седою головою,

Мы всё ещё едим и пьём;

Давно забыты мы волною

Морей Российских, но – живём!

И так, друзья, – за то, что было,

За 50-летие в чинах,

За всё, что лучшее в нас жило,

Что проявилося в делах;

Морскую чарку наливая,

Прошу Вас выпить, Господа!

Просторы моря вспоминая, —

Ему мы верны навсегда.

Нас флаг Андреевский накроет,

Когда уйдём мы в лучший мир:

И в мачтах ветер нам завоет:

«Прощай на веки, Командир!»

Уж много лет, в различных странах

Мы праздник Корпуса встречаем, —

Должны мы плавать в океанах,

А мы на суше прозябаем.

Шестого Ноября собравшись,

Мы вспоминаем, – чем мы были:

И рокот волн, – нас всех качавших,

И Флаг, – под коим мы служили.

Родные берега далёко

Лежат от нас в снегах… туманах…

И корабли лежат глубоко

На дне… в различных океанах.

Так будем праздновать Шестое,

Забыв невзгоды… дни печали.

Здесь, – море вспомним нам родное.

О нём мы с детства все мечтали.

И за Традицию святую

За Корпус, Флот, за Флаг Андрея

И за Россию дорогую

Наполним чарку мы быстрее.

И выпьем, – Праздник наш встречая,

Да здравствует семья морская!!!

Кают-Компании в Брюсселе,

К Шестому – поздравленье шлю.

За моряков, – что там осели,

Я чарку флота в сей день пью.

В Бизерте флот спустил свой флаг.

И мы, – как крабы разбрелись.

С годами ослабел наш шаг;

И всё ж к Шестому собрались.

Чтоб вспомнить флотские дела

И корабельный наш уют,

Вздохнуть, сказавши: «Жизнь была!

Теперь года нас сильно жмут».

Но в день Шестого – старых нет!

И чарка ходит среди нас;

И флаг Андрея здесь, в обед,

Ласкает вновь морской наш глаз!

И за Россию поднят тост,

За тех, кто славу ей создал,

За тех, кто плыл на West и Ost

В боях тяжёлых погибал!

Шестого Корпус наш далёкий

Мы вспомним, – он закал нам дал.

Он в нас оставил след глубокий.

И жизни вал нас не сломал.

Я вам пишу, – о том, что было;

К Шестому поздравленье шлю:

Ушло от нас всё то, что мило,

Что грело флотскую семью.

Прошу поднять бокал со мною

За Корпус, Флаг, Российский Флот:

За тех, – кто унесён волною,

Кто в нашей памяти живёт!

Поднимая сегодня заздравные чаши

За родивший нас корпус, за флот и Россию,

Помянем Государей умученных наших —

Николая и сына его Алексия.

Помянем наших братьев,

отдавших швартовы,

Почивших на суше и в водных

пучинах —

И да будем мы сами всечасно готовы

Ко приятию доброй матрозкой кончины.

Орудийные к бою отдраены портики…

Реют флаги на стеньгах и, согласно

Присяге,

Мы стоим, – пусть без шарфа, фуражки,

и кортика,

Но бессменною вахтою при Андреевском

Стяге: —

Чтобы в час недалёкий последнего боя, —

Час взыскуемой нами посмертной

Победы, —

Умереть по Цусимски, – без страхи

и стоя,

Как за Русь умирали наши славные Деды.

От Невы и Кронштадта с Маркизовой

Лужей,

И по всем долготам земным и широтам,

Где дряхлеют навеки отслужившие службу

Моряки Государева Русского Флота, —

В сухопутные наши Кают-Компании, —

Всем, хранящим Предание, морским

кадетам, —

Шлю сердечные свои пожеланья

И поклон свой с морским приветом.

Пусть ко службе на флоте мы все

перестарки, —

Но почто бы и днесь, как во дни царёвы, —

Нам не выпить по доброй, по флотской

чарке

В милый Флотский День, Ноября

Шестого?!

В этот день, —

в Праздник наш и Поминки —

Должно выпить по чарке. – Так вот:

За родного Покойника нашего,

за Именинника, —

За Российский Императорский Флот;

За служивших не выгоды ради,

Но свои отдавая сердца,

За Отцов наших, Дедов и Прадедов,

Вахту несших на нём до конца;

За труды их, победы и жертвы;

За нетленную память о них;

За полегших несчётными мёртвыми

И за тех, кто остались в живых.

Да за ту Навигацкую школу,

Что и ныне стоит над Невой,

И где все приобщились мы смолоду

Государевой Службе Морской.

Пусть она нам чужая сегодня,

Но завет её свят нам поднесь:

Нашей милой неласковой Родине

Мы верны неизменно и здесь.

Нас всё меньше на вахте… и все те же,

Нет ни смены, ни отдыха нам:

Знать, от Господа Бога положено

Нам без срока блуждать по морям.

Но хоть наши фарватеры разны

И различны стоянки, порты —

А в наш древний сегодняшний Праздник

Мы душой воедино слиты.

………………………………………………………..

И ничто там тот Праздник не портит:

Дух наш в рабство чужое не продан;

Нас ни страхом не взять, ни за деньги,

Имя Русское – нам не пустяк!

Никому мы не отдали кортика.

Ничьего мы не клянчила подданства.

Ни пред кем не спустили со стенег

Светоносный Андреевский Стяг.

И хотя поспешаем не ахти, —

А свой срок отстоявши на вахте,

В час назначенный мы без боязни

В рейс последний концы отдадим.

Но покуда… за здравие плотское

Нам почто б не испить

«марсофлотскую»? —

«За живых»… «за усопших»…

и с Праздником —

Милым Праздником нашим Морским!

Что пройдёт – то будет мило,

Вот сегодняшний Псалом.

Благовонное кадило

Понесём в наш старый дом.

В дом, где жизнь сама собою

Так наполнена была,

Где стремительной рекою

Наша молодость текла.

Тосковала о просторе,

И шумела как буян,

И лилась в большое море —

Сине-море – океан.

Кто забудет те чертоги,

Где тройной струится свет,

Где подводятся итоги

Лучших месяцев и лет.

Где бывает так приветна