Авторы учебников по истории Древней Руси часто рассказывают о том, сколь широкие международные связи имелись у великих князей киевских. В доказательство любят приводить пример, как Ярослав Мудрый сносился с Западом и, в частности, выдал свою дочь Анастасию замуж за венгерского короля. Русские ученые «патриотического» направления используют это как повод для национальной гордости, доказывая международный авторитет ранней Руси и не замечая, что в этом есть нечто провинциальное. Хвастаться браками с западноевропейскими феодалами немного странно, потому что никем не доказано превосходство тогдашней дикой, рыцарской, малограмотной и крепостнической Европы над Русью.
Бесспорный предмет национальной гордости – это обширная и долговечная империя, созданная нашими предками. Более того, Русь оказалась единственным в истории действительно успешным и впечатляющим славянским проектом. Но говорить об этом считается дурным тоном.
Из той же череды сомнительных сведений, которыми принято гордиться, – небольшой итинерарий – путеводитель под условным названием «Баварский географ». Значение этого источника в том, что перед нами – якобы наиболее раннее упоминание о народе русь, уже известном в Европе. «Баварский географ» датируют эпохой Кирилла и Мефодия, то есть второй половиной IX века. В нем упоминается некий народ «Кациры (Caziri), 100 городов». И рядом с ними помещены Ruzzi, то есть русские, русы (см. Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. IV. С. 29). Кто такие «кациры»? Хазары? Или гунны – акациры, часть которых жила в Паннонии? От ответа на вопрос зависит место, где мы локализуем Русь, но ответа нет.
«Раффельштеттенский таможенный устав», датируемый 904–906 годами, тоже упоминает русов, и это упоминание еще интереснее. «Славяне же, отправляющиеся для торговли от Руси (de Rugis) или от чехов (de Boemanis), если расположатся для торговли в каком-либо месте на берегу Дуная… с каждого вьюка воска [вносят] две меры стоимостью в один скот» (Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. IV. С. 33–34). В тексте явно противопоставляются славяне и «русы», что удивительно для рядового современного русского патриота, воспитанного на почтенных работах антинорманистов – Д.И. Иловайского, В.В. Мавродина, Б.А. Рыбакова. Однако на самом деле ситуация еще любопытнее. География «Раффельштеттенского таможенного устава» – это география Австрии и Баварии, но отнюдь не Киевской Руси.
Что же перед нами? Мистификация? Или ошибка историков? Нельзя отделаться от мысли, что авторы путеводителя и устава имеют в виду какую-то другую Русь, не ту, к которой мы привыкли. И совсем не «русскую», точнее – не славянскую.
А так ли всё ясно с замужеством одной из дочерей Ярослава Мудрого Анастасии, с рассказа о котором мы начали книгу? На чем основаны сведения об этом браке? В русских летописях упоминания о нем нет.
Зато в венгерских хрониках мы находим информацию о том, что некая Анастасия, дочь «герцога Рутении», стала женой венгерского короля Эндре Арпада (1046–1061). Кем был этот таинственный «герцог Рутении»? В школьных и вузовских учебниках, в генеалогических таблицах, составленных российскими учеными, мы видим, что этот герцог – великий князь Киевский Ярослав Мудрый (1016–1018, 1019–1054). Но древнерусские источники упорно молчат об этом. Неизвестно, была ли у Ярослава дочь Анастасия и выдал ли князь ее замуж за венгерского короля. Существует другая гипотеза, изложенная А.Г. Кузьминым. Согласно ей, «герцог Руси» – это владетель земли Рейсс на границе Лужицкой Сербии и Тюрингии. Об этом маленьком княжестве Фридрих Энгельс насмешливо писал уже в XIX веке: «Рейсс-Грейц-Шлейц-Лобенштейн», пародируя пристрастие феодалов к пышным титулам. Одни ученые разделяют эту гипотезу, другие нет. Но сами сомнения весьма показательны. Ранняя история Русского государства дает нам множество фактов, в которых нельзя быть уверенным до конца.
Международные связи Руси были действительно очень обширны. Оспаривать это бессмысленно. Анна Ярославна сделалась королевой Франции, надолго пережила мужа и подписывала грамоты словами «regina rugorum», то есть королева или царица ругов. Внук Ярослава – Владимир Мономах – взял из милости в жены англосаксонскую принцессу Гиту, изгнанную из родной страны норманнами. Его сын Мстислав Великий выдал дочь за венгерского короля, и этот факт не вызывает сомнений. Мы уже не говорим о скандинавских браках русской княжеской семьи. Славянские княжны выходили замуж за норвежских и датских конунгов, русские князья женились на скандинавках. В итоге в королевской семье Дании появляется имя В а л ь д е м а р – Владимир. Сами киевские князья тоже охотно женятся на заморских принцессах. Скандинавская жена была у Ярослава Мудрого, у Мстислава Великого и у ряда других князей. Для XII века такие браки бесспорны.
Но более ранние сообщения… Нельзя отвязаться от мысли, что иногда хронисты говорят о какой-то другой Руси и о других русах, причем о германцах, а не о славянах. Но для того, чтобы нащупать нить исследования, нам нужно вернуться далеко назад, в эпоху Великого переселения народов. Тогда, возможно, удастся распутать клубок тайн, сложившийся вокруг славян и русов, понять, кто есть кто, и попытаться определить победителя в давнем споре норманистов и антинорманистов.
Цели могут показаться амбициозными, но читатель должен помнить, что имеет дело только с одной из версий, которая кажется автору наиболее логичной. Человек, листающий эти страницы, может принять наши аргументы или, пожав плечами, захлопнуть книгу и обратиться к другим сочинениям. Но лучшей наградой для нас станет, если эта работа, написанная в научно-популярном жанре, пробудит интерес к дальнейшим исследованиям темы, а автор будет поправлен и дополнен. Любой отклик ценен, ибо свидетельствует, что труд был не напрасен.
Предыдущую книгу «Славянской дилогии» («Анты. Загадка исчезнувшего народа») мы посвятили возникновению и исчезновению антов – восточноевропейского этноса, волею исторических судеб ставшего предком сербов и хорватов. Мы видели, как славяне пришли на берега Днепра, смешались с аланами и приняли новое имя – анты. Мы стали свидетелями трагедии этого великого народа, который оказался жертвой безжалостных и хитрых кочевников – аваров. Анты были частью уничтожены, частью переселились в Карпаты, Татры и на берега Эльбы. Это были белые и черные хорваты и лужицкие, или белые, сербы. Вскоре оказалось, что Татры и Эльба – лишь перевалочный пункт для этих славян. Часть этноса перешла из Карпат на берега Адриатики, и это его спасло. Потомки древних антов – нынешние сербы и хорваты.
Но что происходило в Восточной Европе, когда оттуда ушли анты? В IX веке там возникло государство со странным и непривычным для современников названием Русь.
Вокруг «Руси» и народа русов сломано немало копий. Одни ученые признают «русь» норманнским племенем, другие – славянским. Спор норманистов и антинорманистов не утихает по сей день, хотя последние постепенно сдают позиции. В чем суть?
Норманская теория происхождения Руси базируется на двух письменных (или, говоря ученым языком, нарративных) источниках, которые не подтверждаются ни археологией, ни этнографией. Первый источник – т. н. Бертинские анналы. В них говорится, что послы «из Руси» прибыли ко двору франкского короля Людовика Благочестивого незадолго до его смерти в 839 году. Франки опознали в них… шведов. Язык послов был скандинавский. Повадки – тоже. Вопрос закрыт?
Второй источник – пресловутая Повесть временных лет или, вернее, ее первая часть – Начальная летопись. В Повести вроде бы ясно говорится о призвании на Русь князей «из-за моря». Это были варяги, и возглавлял их Рюрик. Считается, что варяги – это шведы. Места для дискуссий вновь не остается.
Однако антинорманисты выдвигают массу возражений. Начнем с того, что в «Истории российской», написанной В.Н. Татищевым, содержатся ссылки на якобы утраченную Иоакимовскую летопись, где говорится, что Рюрик – внук новгородского князя Гостомысла по материнской линии, а матерью называется славянка Умила. В данном случае варяг – профессия, а не национальность.
Н.М. Карамзин был убежден, что рассказ об утраченной Иоакимовской летописи – «шутка» Татищева; и вообще, все летописные своды хорошо известны, а ни один историк уже не откроет ничего нового. Нужно, считал Карамзин, работать с теми русскими хрониками, которые введены в научный оборот. В них ясно говорится, что варяги пришли из-за моря; следовательно, это – шведы. Конечный вывод сомнителен, но его приняли многие ученые.
Все корифеи отечественной исторической науки, издаваемые в советские времена, были норманистами. Это большая тройка российских историков – Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский. Но существовала и другая точка зрения. Антинорманистом был, например, Д.И. Иловайский, который счел русов роксоланами – одним из аланских племен. Он не пользовался авторитетом у либеральной российской общественности конца XIX века, его объявили скучным и едва ли не бездарным, хотя этот ученый обладал хорошим чувством художественного слова и умел ясно излагать мысли.
Историк и литератор С.А. Гедеонов пошел дальше Иловайского и объявил варягов балтийскими славянами. Его исследование «Варяги и Русь» остроумно, и в части лингвистики доказательства очень сильны. В свое время он разбил доводы норманистов наголову, но затем наступила обратная реакция, и кончилось тем, что Гедеонов со своей работой оказался почти позабыт.
Автор этих строк помнит, как в студенческие годы один из преподавателей, академик, сообщил на лекции, что все талантливые историки-русисты были норманистами, а серые и малоодаренные – антинорманистами. Пример приведен, чтобы читатель понял, сколь сильное воздействие норманистские идеи оказали даже на преподавателей провинциальных вузов (а именно в таком вузе учился автор этой книги).
Но почему антинорманисты и их противники яростно спорили об этой проблеме? Причина, как всегда, далека от «чистой» науки. Дело в политике. Это факт, и это – неизбежные издержки всех общественных дисциплин.
В XVIII веке Петр I «в Европу прорубил окно», через которое в Россию немедленно полезли немцы. В российской элите началось немецкое засилье. Такова была цена европейской модернизации. Немцам казалось, что это триумфальное завершение «натиска на Восток». Жители германских княжеств хотели обосновать свое господство над русскими и придумали «норманизм», основанный на тех двух источниках, о которых шла речь выше.
Доводы отыскали у шведов. Первым отличился еще король Юхан III Ваза (1568–1592), который в порядке полемики с Иваном Грозным объявил скандинавов основателями Русского государства. Затем шведский дипломат Пер Перссон (Петр Петрей) сочинил книгу «Regin Muschowitici Sciographia», где назвал русов шведами.
С тех пор российские ученые были неизменно оборонявшейся стороной в битве норманистов и антинорманистов. Уже в XVIII веке норманизм стал господствующей доктриной в славяноведении, в следующем столетии его авторитет утвердился, а попытки возражений, начиная от Ломоносова и заканчивая Иловайским, игнорировались с разной степенью пренебрежения.
Ситуация изменилась после Октябрьской революции, когда Россия превратилась в одну из ведущих мировых держав, с которой следовало считаться. Внутри страны последовательно насаждался антинорманизм, флагманом которого были работы академика Б.А. Рыбакова. К сожалению, в пылу полемики патриоты Отечества вообще перестали придавать какое-либо значение проникновению скандинавов на Русь (хотя и признавали сам факт такого проникновения), выдумали славянское племя «росы» и удревнили на два-три столетия дату основания Киева. Для науки эти достижения оказались сомнительны.
Для автора предлагаемой работы политический аспект дискуссии между норманистами и антинорманистами не имеет значения.
Допустим, шведы явились в Восточную Европу и создали там государство под названием Русь. Ну и что? С точки зрения этнологии это всего лишь означает, что еще один субстрат обогатил славянский этнос и увеличил его пластичность, разнообразие, а значит, позволил более плодотворно контактировать с внешней средой.
Ну а если норманисты не правы? Это означает, что среди наших предков одним субэтносом меньше, а Русское государство было бы создано и без шведов. Только называлось бы оно иначе – например, Славия.
Так кто же они – загадочные русы? На этом месте автор должен отступить от канона, согласно которому читателя нужно постепенно подводить к главной идее книги. Мы сразу раскроем карты.
Для нас очевидно, что народ «рос», о существовании которого сообщают арабские авторы и европейцы эпохи Каролингов, – это германский народ.
Но, по нашему мнению, это не шведы, норвежцы или датчане, а совсем другое племя – руги, хорошо известное античным авторам, а потом как бы затерявшееся в вихре Великого переселения народов.
Мысль не нова, и на этом месте мы рискуем вызвать столь большое неудовольствие представителей норманизма, что они, брезгливо поморщившись, захлопнут книгу. Дело в том, что подобные идеи высказали в 80-х годах прошлого века двое ученых, на мнение которых не принято ссылаться в норманистской научной аудитории. Это Л.Н. Гумилев и А.Г. Кузьмин. Последний не любил первого и резко его критиковал, что не помешало обоим исследователям прийти к сходным выводам независимо друг от друга. Оба считали ругов предками русов. Правда, убедить в этом своих оппонентов им помешала экстравагантность теорий. Кузьмин счел ругов «северными иллирийцами», хотя все известные письменные и археологические данные свидетельствуют о германском происхождении этого племени. Гумилев прекрасно видел, что руги – германцы, но дискредитировал себя пресловутой теорией пассионарности и «евразийством», которое оппоненты путают с гипертрофированной любовью к кочевникам. Обе последние идеи небесспорны, но заслуживают внимательного рассмотрения. Между тем они отвергаются сразу, анализировать тексты Гумилева считается у ряда ученых дурным тоном, а сам Лев Николаевич обрел у них репутацию ненаучного фантаста. Самое забавное, что к тезису об идентичности ругов и русов ни «теория пассионарности», ни кочевниковедение прямого отношения не имеют, что не мешает противникам Гумилева перечеркивать практически все его сочинения, в том числе и те, где говорится о ругах. Однако в науке не принято отвергать идеи с ходу. Тем более что в нашем сочинении речь пойдет не о развитии кочевых племен, а о судьбах восточного славянства и о начале русской государственности.
Виднейшим современным норманистом в России является петербургский ученый Лев Самуилович Клейн. Этот человек обладает довольно неожиданной биографией. Перед нами вечный диссидент, озлобленный на советский режим за то, что в начале 80-х годов XX века был посажен в тюрьму по обвинению в гомосексуализме (ему вменялось в вину сожительство со студентом, которого Лев Самуилович заставлял ко всему прочему выполнять черновую научную работу в свою пользу). Сам Клейн решительно утверждает, что дело было сфабриковано и он сидел по политическим мотивам. Кандидатскую диссертацию, если доверять Льву Самуиловичу, ему тоже долго не давали защитить большевики ввиду «государственного антисемитизма», господствующего, по его версии, в СССР во времена позднего Сталина (Клейн, как нетрудно понять, еврей). Себя Лев Самуилович называет крупнейшим норманистом современности. Он создал школу, в которую входят известные ученые и неизвестные ученики. Последователи Клейна не пропагандируют свои идеи столь настойчиво, как делал учитель, и гораздо грубее подтасовывают факты. Впрочем, подтасовки и важные недоговоренности можно встретить и в главной книге Клейна по рассматриваемому вопросу «Спор о варягах». Например, в скандинавских сагах Русь называют Гардарики – страна городов. Клейн уточняет, что гард – это, собственно, не город, но усадьба у скандинавов. Следовательно, Гардарики – страна помещичьих домов. Допустим, но что означает скандинавское слово «Миклагард», которое обычно переводили как «Великий город»? «Большая усадьба»? А ведь это ни много ни мало – Константинополь, огромная столица средиземноморского мира. Таких подтасовок в трудах Клейна разбросано немало, поэтому чтение его книг требует постоянной сверки с исходным материалом.
Лидером антинорманистов в сегодняшней России является В.В. Фомин. Его биография по сравнению с Клейном неинтересна. Перед нами обычный добросовестный русский ученый из Липецка, написавший несколько научно реферированных работ. Все они представлены с позиций антинорманизма, в них скрупулезно (это признают даже оппоненты вроде того же Клейна) подобраны факты и сделано несколько открытий, которые по меньшей мере любопытны. Правда, В.В. Фомин несколько «обижен» на Б.А. Рыбакова и других крупных советских исследователей норманизма, но это скорее трагедия русской разобщенности, которая до сих пор не может найти компромисса.
Кроме того, В.В. Фомин участвовал в работе над рядом памятников истории, выпущенных издательством «Русская панорама». Это одно из немногих издательств в современной России, которое осуществляет выпуск ценнейших исторических источников с научными комментариями и выверенным текстом. Важная тематика издательства – выпуск немецких хроник периода Средневековья, в том числе по истории балтийских славян. Хроники изданы в старых или новых, но прекрасно выполненных переводах, что значительно облегчает работу российских историков. Исследователям больше не нужно вспоминать студенческие латинские штудии и пытаться перевести тексты с неизбежными ошибками, потому что лучше профессионального лингвиста перевод не выполнит никто, а университетских знаний по предмету недостаточно. Перед нами ценнейший материал, пригодный для аналитической работы и помогающий сэкономить время. За это нужно поблагодарить издательство, ибо раньше нам были доступны только отрывки из этих хроник. Единственный недостаток – отсутствие латинского параллельного текста, который обычно давался в советских академических изданиях и позволял сверить или уточнить работу переводчика. Впрочем, глупо требовать от современной науки периода упадка сразу всего – прекрасно и то, что находятся ученые, которые выполняют ценнейшую работу, смысл которой могут оценить сегодня немногие. Но мы отвлеклись.
Фомин – ученик и последователь А.Г. Кузьмина. Главный постулат построенной ими концепции состоит в том, что варяги не являются скандинавами. Л.С. Клейн утверждает, что эту концепцию сегодня не разделяет почти никто… и считает нужным яростно сражаться с ней посредством лекций и публицистических статей, тем самым, как обычно, опровергая себя. Ибо если идею никто не разделяет, зачем с ней бороться и делать дополнительную рекламу?
Автор предлагаемой книги о ругах и русах равноудален, как можно понять, от обоих лагерей – норманистов и антинорманистов. Для него кажется маловажным, представители какого лагеря правы, потому что он считает спор о варягах скорее политическим, чем научным и к тому же несколько устаревшим. Как нам кажется, норманизм и антинорманизм часто прививался студентам в стенах учебных заведений, где они получали высшее образование. Студенты вырастали, получали научную степень и примыкали к одному из лагерей, привычному с юности.
Однако в сибирском классическом университете, который заканчивал автор, большинство преподавателей, за редчайшими исключениями, равнодушно относились к норманизму или антинорманизму, и лишь один профессор, да и то не университетский, а привлеченный для чтения лекций из другого вуза, пытался высказываться в духе норманизма, о чем сказано выше.
Соответственно, у студентов складывалось спокойное отношение к этому вопросу как к архаическому спору, давно утратившему актуальность. С этих позиций написана настоящая книга. Мы не столько будем проверять аргументы обеих концепций, сколько рассмотрим «третий путь» решения проблемы. Русы – это руги; от смешения их со славянами возник современный великорусский этнос.
Гипотеза об идентичности ругов и русов существует, отмахнуться от этого нельзя. Эта гипотеза давно интересовала автора, и он решил ее проверить. Давайте сделаем это вместе, а наградой станет путешествие в далекий и загадочный мир наших предков – восточных славян.
Путешествие будет разнообразным и, надеемся, увлекательным. Нас ждет рассказ о трех ветвях ругов – балтийских, австрийских и днепровских, а также еще одна гипотеза – о норвежских ругах.
Австрийская ветвь этого народа быстро утратила государственность, и рассказ о ней будет краток, хотя, надеемся, читатель узнает несколько новых фактов, не известных широкой аудитории. Зато о балтийских и днепровских ругах стоит поговорить подробнее, потому что от этого зависят конечные выводы нашего исследования. О ругах-норвежцах мы почти ничего не знаем, и это будет лишь контуром новых исследований.
Попутно мы побеседуем об истории соседей ругов – славян. Перед нами развернется трагическая повесть о борьбе полабов против немцев, эпичный рассказ о рождении Польского и Чешского государств, мы попытаемся проследить связи между Южной Балтикой и Северной Русью и, конечно, попробуем приоткрыть завесу тайны над рождением Русской державы – колыбели наших предков. Начнем.