После урока Роуз скатилась вниз по лестнице на кухню, с головой наполовину забитой туманом из восторга и путаных мыслей. Конечно, чары личины сработали не так, как нужно, но она сделала что-то! И это покалывающее, поблескивающее ощущение магии вокруг было чудесным. Погрузившись в свои мысли, она не заметила, что стоило ей войти, как на кухне воцарилось молчание. Роуз опустилась на стул и с надеждой посмотрела на чайник, стоявший на большом деревянном столе. Она устала, и от одного вида снега, кружившегося за окном, ей становилось холодно. Фредди был прав. Снег не таял. Она так глубоко задумалась, что, когда никто не пододвинул к ней чашку с чаем, она не встала и не вышла, хотя именно этого от нее и ожидали.
Роуз подняла глаза, собираясь вежливо попросить, но увидела выражения, застывшие на лицах других людей за столом, и ее жажда немедленно улетучилась. Чуть не забыла. Теперь все знали о ее магии. Они знали уже неделю, но, судя по всему, еще не привыкли к этой мысли.
Поначалу, когда она только пришла в дом Фаунтинов из приюта, Роуз было трудно понять других слуг. Во-первых, она не могла взять в толк, как все обитатели кухни умудряются полностью игнорировать волшебные свойства дома. При ней лестницы двигались, чучела животных разговаривали, а мебель мерцала памятью о магии. Везде, кроме кухни, куда миссис Джонс отказывалась пускать эту волшебную гадость, портившую вкус блюд.
Миссис Джонс была одной из самых приятных обитательниц в доме. Добрая кухарка прекрасно готовила и давала Роуз огромные порции, чтобы подкормить ее. Прожив всю жизнь в приюте, где еды всегда хватало только чтобы не упасть в обморок, но никогда не кормили досыта и любое блюдо на две трети состояло из капусты, Роуз обожала завтраки, обеды и ужины в доме Фаунтинов. Платья, которые она сшила себе, когда устроилась в этот дом, уже становились тесноваты. Просто прекрасно.
Но миссис Джонс странно относилась к волшебству. Она мирилась с ним, пока оно оставалось на своем месте – желательно подальше от нее. Она ничего не имела против волшебных предметов, если они были большими, дорогими и сложными. Но вот легкая, повседневная магия – разжечь огонь в камине одним взглядом – это казалось ей жутким.
В конце концов Роуз поняла, что миссис Джонс доверяла лишь такой магии, которая покупалась и продавалась. Несколько недель назад она даже дала Роуз защитный амулет. В нем явно не было ни капли волшебства, но кухарка хотела как лучше, и она специально купила его. Теперь, когда миссис Джонс знала, что Роуз сама может постоять за себя, она испугалась и оттого злилась.
События прошедшей недели, ее положение изгоя среди прислуги – все это вдруг болезненно остро вспомнилось Роуз, когда она увидела, как Сара и миссис Джонс настороженно наблюдают за ней. Словно она могла взять и ударить их.
– Я только хотела чашку чая, – тихо сказала Роуз, глядя на них в ответ.
Миссис Джонс как будто расстроилась, а Сара крепко сжала свою чашку, точно ее толстая фарфоровая ручка была ее единственным спасением. Ручка отломилась, и Сара в страхе вскрикнула и вскочила на ноги.
– Ты заколдовала меня! – выдохнула она.
– Ничего подобного! – резко ответила Роуз. – Ты ее так сильно сжала, что она могла бы вообще на кусочки разлететься! Хорошая была чашка, даже без трещин, – добавила она, с отвращением глядя на осколки.
На секунду ей показалось, что миссис Джонс на ее стороне, но кухарка покачала головой.
– Сара, подмети осколки и перестань охать. Ты… займись своим делом.
«Она даже по имени меня назвать не может», – с грустью подумала Роуз.
– Это она сделала?
Роуз рывком поднялась и обернулась: позади нее стояла Сьюзен с подносом, на котором лежали корочки поджаренного хлеба и было разлито молоко. Дневной чай Изабеллы. Если бы не урок, Роуз пришлось бы относить ей чай. Несмотря на все протесты Сьюзен, ей все-таки пришлось взять на себя некоторые обязанности Роуз.
– Нет! – рявкнула она и злобно уставилась на Сьюзен.
– Уродка, – прошипела та. – Маленькая ведьма. Что та колдунья делала с теми детишками в подвале? Ела их? Ничего удивительного. Все ведьмы так делают. И ты тоже скоро этого захочешь. Кто-то должен избавиться от тебя, пока ты не пошла по ее стопам. Одна моя подруга, которая служит у лорда, она сказала, что мне нужно искать новое место, а не жить с убийцами. Вас всех нужно запереть куда подальше.
К несчастью, обвинения Сьюзен были недалеки от истины. Мистер Фаунтин был прав. По городу распространялись слухи, и люди злились. «И от этого снега будет только хуже, – вдруг подумалось Роуз. – Даже мне показалось, что он неестественный, выпал так рано. Когда беспризорники в переулках начнут умирать от холода, станут искать виноватых… А вдруг он и правда магический? – неожиданно пришло ей в голову. – Но зачем кому-то тратить магию на снег?»
Сьюзен почувствовала, что Роуз задумалась о своем, и сделала угрожающий шаг вперед.
Роуз подняла глаза и сердито уставилась на старшую горничную. Ее пальцы защекотало. Почему бы не сделать что-нибудь со Сьюзен? Она могла бы. Все равно ее все ненавидят, какая теперь разница? Сьюзен это заслужила. В черных глазах старшей горничной зашевелилось подозрение, и она медленно поставила поднос на стол.
– Ну давай, – сказала Сьюзен очень тихо. – Покажи, что ты умеешь. Чему тебя учат? – Она уперла руки в бока и неторопливо направилась к Роуз. Сьюзен была ненамного выше, но как-то ухитрялась возвышаться над ней. Роуз решила, что Сьюзен рассчитывает запугать ее, чтобы она ничего не смогла сделать. «Мне не страшно, – заверила Роуз саму себя. – Просто не хочу причинить ей вред, вот и все. Правда».
Девочка попятилась, нашарила рукой дверную ручку и бросилась прочь. Она бежала всю дорогу вверх по лестнице и, добравшись до своей комнатки на чердаке, совсем выбилась из сил. А еще Роуз была в ярости, но злилась не на Сьюзен, а на себя. Та всего лишь мерзкая, завистливая, уродливая, отвратительная жаба, и все тут. А вот Роуз – круглая дура. Придется что-то делать, это очевидно. Несмотря на всю радость от уроков волшебства, ее жизнь будет невыносима, если все время, кроме одного часа в день, она будет проводить в компании людей, которые ее ненавидят.
– А я ненавижу ее, – пробормотала Роуз несчастным голосом. – Она злая. Почему Сьюзен такая? – Впрочем, как бы вела себя она сама, если бы в доме появилась новая девочка, младше ее, всеобщая любимица – ведь Роуз была любимицей миссис Джонс, пока не раскрылась эта штука с магией. Роуз надеялась, что она не была бы такой злюкой, как Сьюзен, но призналась себе, что вряд ли бы удержалась от парочки язвительных замечаний. А потом Сьюзен обнаружила, что маленькая служанка из приюта, которую она всячески третировала, умеет делать такое, чему она никогда не сможет научиться. Что однажды Роуз даже сможет заработать на собственный дом. С таким, конечно, трудно было смириться. Это понятно. Но Роуз не становилось от этого легче.
– И я не буду это терпеть, – твердо пообещала себе она. – В следующий раз сделаю ей какую-нибудь пакость, и пусть думают что хотят. – Она вздохнула. Но ведь Сьюзен не смогла бы отомстить Роуз. Значит, торжество над ней не будет таким приятным? Победа дастся слишком просто?
По лицу Роуз медленно расползлась улыбка. Не обязательно делать что-то магическое. Сколько гадостей можно сделать Сьюзен и без всякого волшебства. Особенно теперь, когда она могла свободно заходить в мастерскую, где стояло столько шкафчиков и банок с жутко интересными штуками для колдовства. «Подложить глаза тритонов Сьюзен в кашу, – замечталась Роуз. – Или чучело крокодила в постель». От этой мысли она даже хихикнула.
На следующий день Роуз нарочно пришла в мастерскую пораньше. Никто из прислуги не станет жаловаться на нее, если она скажет, что идет на урок к мистеру Фаунтину – может, им и не нравится, чем он занимается, но его слово для них закон. Хотя мисс Бриджес тем утром очень задумчиво посмотрела на нее. Роуз видела, как она поглядывает в газету через плечо миссис Джонс. Убирая чашки со стола, девочка намеренно задела руку кухарки. Было обидно смотреть, как женщина, которая когда-то покупала ей сладости, спешит в судомойню отмываться от ее прикосновения, но Роуз добилась, чего хотела. Она быстро пробежала глазами по жавшимся друг к другу газетным строчкам.
Парламент примет закон о ведьмах
В животе у Роуз что-то перевернулось, а во рту появился кислый привкус. Какой еще закон? Превозмогая тошноту, она стала читать дальше. Заголовок, кажется, несколько преувеличивал, но в парламенте действительно собирались обсудить возможное введение «некоторых ограничений» и выдачу лицензий. Роуз скривилась: она не вполне понимала, что это значит, но звучало зловеще. Подняв голову, она обнаружила, что миссис Джонс стоит в дверях судомойни и со страхом глядит на нее.
Роуз устало покачала головой.
– Я такая же, какая и была, – сказала она кухарке слегка дрожащим голосом. – Я не изменилась.
Миссис Джонс кивнула, но только для того, чтобы ведьма ушла. Роуз выскользнула из кухни, досадуя на всеобщую несправедливость. Она всего-то пыталась помочь!
Зайдя в мастерскую, она принялась искать Гуса. Он проводил свое время то в мастерской, то в кабинете мистера Фаунтина, иногда заглядывая на кухню за чем-нибудь вкусненьким. Девочка проверила места, где кот обычно любил поспать: на подоконнике, на стульях, под столом, на спине крокодильего чучела – по его словам, о его панцирь удобно чесать спину, – но Гуса нигде не было. Роуз с облегчением выдохнула. Ей не хотелось ничего ему объяснять. Не столько потому, что кот пожурил бы ее за кражу из мастерской – он бы скорее поинтересовался, зачем ей вообще это нужно, когда она может уменьшить Сьюзен до размера булавки и выбросить ее в сточную канаву. Гус не одобрял осторожность девочки и подстрекал ее к более смелому волшебству. Роуз подозревала, что он не менее склонен к вычурным жестам, чем его хозяин.
Роуз и сама толком не знала, что ищет. Наверное, что-нибудь отвратительное. Чтобы Сьюзен испугалась и оставила ее в покое. Пауки? Неплохая идея, но, к сожалению, Роуз и сама их побаивалась. От одной мысли о том, чтобы запустить руку в банку с подписью «Арахниды, сушеные, ноги», ее начинало подташнивать.
Роуз осторожно встала на цыпочки, изучая содержимое шкафа, стоявшего вдоль одной из стен. Он был сделан из тяжелого, темного дерева и вмещал сотни маленьких ящичков с медными рамочками для ярлыков. Все ящички были подписаны разными почерками: четкой, изысканной рукой, несомненно, принадлежавшей мистеру Фаунтину, и менее уверенной рукой Фредди, с исправлениями. Но были здесь и другие почерки, а владелец одного из них писал изумрудно-зелеными чернилами, которые не выцвели от времени. Эксперт по личинам, подумала Роуз, гадая, для чего он использовал тертый розовый кварц. Сколько волшебников хранили в этом шкафу свои секреты? Возможно, даже мистер Фаунтин не знал всех его тайн. Должно же здесь быть что-то, что поможет отомстить Сьюзен.
Для начала Роуз решила открыть несколько нижних ящичков. Почти во всех лежали странные порошки и присыпки. Она не представляла, что это такое, и ей не хотелось их трогать. А вдруг это отрава? Она знала, что для одного из заклинаний, описанных в «Превосходном пособии Прендергаста», по которому они с Фредди должны были учиться, требовался сухой яд индийской кобры. Любой из этих порошков мог им оказаться.
Роуз в отчаянии смотрела на возвышавшиеся ряды ящичков. И что только она рассчитывала здесь найти? И что потом будет с этим делать?
Роуз опустилась на пол, забыв даже, что нужно беречь платье. Должно же быть что-то. Какой-то способ показать Сьюзен, что Роуз может сопротивляться. Может, чуть-чуть воспользоваться магией не будет совсем уж нечестно? Роуз мрачно улыбнулась. В конце концов, Сьюзен же не стеснялась пускать в дело свою природную злобу.
Роуз вскочила и подошла к большому деревянному столу полистать Прендергаста – так всегда называл эту книгу Фредди. Автор писал властным, не терпящим возражений тоном, который в то же время действовал успокаивающе. На полке у двери стояло несколько томов с более сложной магией, и даже их обложки казались страшными. Одна из книг была обтянута змеиной кожей, и Роуз слышала, как она шипела. Уж лучше пока ограничиться простыми заклинаниями. Она начала листать тяжелые страницы, останавливаясь то тут, то там и разглядывая иллюстрации. Что больше всего досадит Сьюзен?
Она страшно тщеславна, размышляла Роуз. Обожает свои наряды и терпеть не может черную форму горничной. Она накопила на воскресную шляпу, украшенную фиалками. Вспомнив об этом, Роуз пискнула и пролистала обратно. Точно, вот оно. Заклинание Оживления Изображения. Должно сработать на бархатных фиалках – они тоже изображение, ведь так?
Роуз обмакнула перо в чернила и быстро записала заклинание – не слишком сложное, и всего-то надо сжечь кусочек изображения, пока произносишь волшебные слова…
Ага. Значит, придется украсть кусочек воскресной шляпы Сьюзен. Роуз в задумчивости принялась грызть ноготь.
После урока Роуз задержалась в коридоре, помахивая метелкой из перьев и дожидаясь, пока мистер Фаунтин уйдет. Фредди и Гус остались в мастерской – по крайней мере, так она думала.
Затем она поспешила к лестнице, которая вела к спальням прислуги на чердаке. Маловероятно, что Сьюзен зайдет в свою комнату посреди дня, но все может быть.
– Что ты делаешь?
Роуз споткнулась и ухватилась за перила, чтобы не упасть.
– Гус!
Кот сидел на пару ступенек выше – что было явно невозможно, ведь он точно был в мастерской, когда она вышла оттуда, и не обгонял ее. На мгновение Роуз заподозрила, что он может делаться невидимым…
– Ты просто невнимательная, – надменно сказал Гус, видя ее замешательство.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Роуз.
– Я первый спросил. – Гус строго смотрел на нее.
– Надо взять кое-что, – ответила она, избегая его взгляда.
– М-м-м?
– Неважно. – Но Роуз и сама понимала, что не убедила его. Она села на ступеньку. – Как ты догадался?
– Ты взволнована. И напугана. – Он потянулся к ней и потерся головой о ее ухо. – Задумала что-то интересное?
Роуз отрывисто засмеялась.
– Возможно, опасное. Я собиралась украсть кусочек фиалки с воскресной шляпки Сьюзен, чтобы сделать иллюзию, будто у нее на голове цветочный горшок. Не знаю, получилось бы или нет. Просто хочется сделать хоть что-нибудь.
Гус вскочил, возбужденно дергая хвостом.
– Идем!
– Ты не собираешься мне мешать? – спросила Роуз, почти надеясь, что именно это он и сделает.
– Конечно, нет. Пора тебе показать этой зазнайке, что к чему. – Гус повел ее вверх по лестнице, нетерпеливо махая хвостом.
Шляпа Сьюзен висела на крючке в ее комнате, ничем не отличавшейся от комнаты Роуз. Роуз застыла на пороге, держась за дверную ручку, будто боялась ее отпустить.
– Ох, ну ладно тебе, – раздраженно мяукнул Гус и шмыгнул в комнату, прыгнул на кровать, а оттуда эффектно в сторону и сбил шляпу с крючка, грациозно вытянув лапу. Затем он взял ее в зубы и поднес Роуз, как большую и цветастую фиолетовую крысу.
– И как только она носит это на голове? – пробормотал он, бросая ее к ногам Роуз. – Фу. Есть чем отрезать клочок?
Роуз вытащила из кармана передника ножичек, который позаимствовала в мастерской, где им обычно нарезали всякие коренья, но сейчас она посмотрела на него с сомнением.
– Бесполезно, – объявил Гус. – Очень рассчитываю на твою благодарность, Роуз. Весь этот мерзостный предмет пропитан каким-то вонючим маслом для волос. – Зажмурившись от отвращения, он быстро откусил один лепесток и выплюнул его Роуз в руку, а затем яростно потер язык лапой.
– А теперь что? – осведомился он приглушенным голосом.
– Уходим отсюда, – тихо сказала Роуз, делая жест в сторону двери и убирая лепесток в карман вместе с ножом.
От волнения она забыла повесить шляпу обратно на крючок.
Роуз была в судомойне и зашивала дыру в простыне, а Билл сидел напротив и чистил обувь, когда к ним ворвалась Сьюзен.
– Ты заходила в мою комнату? – рявкнула она.
Застигнутая врасплох, Роуз уставилась на нее и не смогла придумать, что ответить. По другую сторону стола Билл застыл с тряпкой в воздухе.
– Не болтай чепухи, – пробормотал он. – Зачем ей это? – Но все же он встревоженно взглянул на подругу.
Роуз сглотнула, пытаясь избавиться от горечи во рту. Она не знала, солгать ей или нет. Все-таки она хотела разобраться со Сьюзен. Вот только она рассчитывала, что успеет подготовиться к выяснению отношений.
Роуз резко встала, со скрежетом отодвинув стул.
– Ну, ладно. Да, я заходила в твою комнату. – Она достала из передника клочок фиолетового бархата. – И отрезала вот это от твоей шляпы. – Она решила не впутывать Гуса. Он, конечно, способен за себя постоять, но Сьюзен могла ухитриться отравить его. Рисковать не стоило.
– Ах ты мелкая козявка! Маленькая ведьма, теперь тебе конец. – Сьюзен сделала шаг вперед, выхватила кусочек ткани и вцепилась Роуз в руку. – Ты у меня пожалеешь, что на свет родилась.
Роуз попыталась вывернуться, но пальцы Сьюзен держали ее, как железные оковы.
– Отпусти ее! – потребовал Билл, поднимаясь со своего места.
– А если не отпущу? – оскалилась Сьюзен. – Оттащишь меня силой? Наживешь себе неприятностей за драку с девчонкой?
Билл остановился. У него действительно были бы неприятности, если бы Сьюзен пожаловалась на него, как бы он ни отговаривался. Но тут он сглотнул – его взгляд обратился к пальцам Сьюзен, сжимавшим руку Роуз. Ее ногти почернели. Жуткий мертвенный цвет медленно распространялся по ее коже, просачиваясь под манжет платья.
Сьюзен вскрикнула и выпустила Роуз, отступая назад, прижимая к себе почерневшую ладонь и стоная от ужаса.
– Что ты сделала? – прохныкала она. – Ты меня отравила, да, гадкая ведьма? Теперь я умру?
– Сейчас все пройдет, потому что ты меня отпустила, – сказала Роуз. «Надеюсь», – добавила она про себя, скрестив пальцы за спиной. Она сотворила волшебство случайно, как в тот раз с лошадью и патокой и все разы, когда она колдовала, еще сама не зная, что она такое. Это просто… случилось. Но темное пятно на руке Сьюзен постепенно рассосалось, оставив ее кожу белой, будто обескровленной.
Раньше Сьюзен не видела, как Роуз творит волшебство. Старшая горничная уставилась на младшую с ужасом и отвращением.
– Не подходи ко мне, – прошептала Сьюзен. – Ты хотела меня убить. Ты заходила ко мне в комнату. Что ты взяла? Что ты там оставила?
– Ничего! – твердо сказала Роуз. – Я только хотела сделать кое-что с твоей дурацкой шляпой, вот и все. Чтобы ты оставила меня в покое. И я не собиралась убивать тебя, я просто хотела, чтобы ты меня отпустила! Ты обращаешься со мной как с грязью, и совершенно незаслуженно. – Она выпрямилась и постаралась говорить храбрее, хотя и была так же потрясена, как ее противница. – Знай теперь. Я такое умею и буду делать, если ты не оставишь меня в покое. Так-то.
Но глядя, как Сьюзен пятится прочь из судомойни, не сводя округлившихся темных глаз с ее лица, она подумала, что все пошло не так, как ей хотелось. Сьюзен смертельно испугалась. Она в самом деле поверила, что Роуз пыталась напасть на нее и даже убить.
С грустью Роуз поняла, что надеялась на другой исход: что Сьюзен увидит ее волшебство и тут же решит не мучить ее больше. Миссис Джонс и Сара тоже одумаются и весело посмеются над Сьюзен с цветочным горшком на голове. Сьюзен рассердится, но смирится с тем, что с Роуз шутки плохи. Все станет так, как было раньше, когда Сьюзен еще была терпимо противной. Страшилки из газет, которые обожала читать миссис Джонс, будут снова описывать кровавые убийства, а не волшебников, которые отравляют жизнь всем остальным.
Об этом она мечтала. Но в действительности мечты редко сбываются.