В отчем доме
Он прислал ей весточку в Тарханы,
Что приедет, как решит дела.
…Бричка подкатила спозаранок,
И усадьба мигом ожила.
Он вошел в мундире при погонах.
Сбросил на ходу дорожный плащ.
Покрестился в угол на иконы:
«Бабушка, ну что ты…
Да не плачь…»
«Мишенька…» Прильнула со слезами.
«Господи, уж как ты услужил…»
Он в объятьях на мгновенье замер
И по залу бабку закружил.
«Погоди… – она запричитала. —
Упаду ведь… Слышишь, погоди…»
А душа от счастья трепетала,
И тревога пряталась в груди.
Сколько дней горючих миновало
С той поры, как почивал он здесь…
Стол ломился… Уж она-то знала,
Как с дороги любит внук поесть.
Он наполнил рюмки, встал неспешно.
Замер в стойке – словно на плацу.
«За тебя…»
И полыхнула нежность
По его печальному лицу.
Жизнь ее, надежда и отрада!
Только что над ним прошла гроза…
Светит возле образа лампада.
И светились радостью глаза.
Лермонтов не знал, что эта встреча
Будет, как последнее «Прощай!»
Опускался на Тарханы вечер,
Затаив незримую печаль.
Тарханы. Лунная ночь. 1991 г. Лермонтово