Всех всегда волновали вопросы сохранения мира на ветшающей планете Земля. О ней говорят как о «нашем доме», что его надо уберечь от разрушения и, тем более, пожара. Второго такого «дома» у людей никогда не будет. Чтобы катастрофы не произошло, надо знать, какие опасности угрожают человечеству, отдельной стране, народу, семье. Как найти правильный путь для выхода из лабиринта сложных противоречий, что опутывают мир людей? Сделать это можно, в том числе с помощью науки, ученых-международников, Российской академии наук, таких ее центров, как Отделение глобальных проблем и международных отношений.
Сегодня Россия, вступая в 2015 год (статья написана в 2014 г. – Ред.), как и многие другие страны, находится в эпицентре внешнеполитического катаклизма. Благодаря умелому использованию не просто «мягкой», а даже «мудрой» силы, гибкой дипломатии Москва в мировых делах сохраняет устойчивость и динамизм.
Налицо, однако, и угрозы, они подрывают глобальную европейскую безопасность. Главная угроза мировому сообществу исходит от стремления атлантистов поставить право силы над силой права. Витки насилия, подрывающие стабильность в мировых делах, возникают как по заказу. Складывается впечатление, что в мировых делах активизировалась закулиса, делающая ставку на создание в разных регионах мира социально-политического хаоса, направленного против существующих там порядков и законной власти. Целью такой политики создания большого беспорядка является противодействие закреплению в мировых делах новых центров силы вместо так и не утвердившегося однополярного мира.
Новая «холодная война», похоже, уже наступила. Это хорошо видно на примере войны информационной, когда атлантисты, по существу, установили в Европе по обоюдному согласию режим де-факто цензуры на сообщения о событиях гражданской войны на Украине. Замалчивается и искажается все, что не вписывается в схему борьбы «демократии» с «экспансией Москвы». Официальный Запад сегодня делает вид, что не замечает государственный геноцид, что ведется киевским режимом против русскоязычного населения Донбасса. А ведь этот геноцид дает право для спасения людей применить силу, в том числе военную.
В условиях хаоса, когда в Европе растет угроза неонацизма, а на Большом Ближнем Востоке во весь рост встает исламский терроризм, мировое сообщество просто обязано мобилизоваться для того, чтобы не бомбы и ракеты творили историю людей, иначе она будет кровавой, а этим по праву занялась Организация Объединенных Наций, в первую очередь все постоянные члены Совета Безопасности, все члены Генеральной Ассамблеи ООН.
Дальнейшие успехи глобализации и глобального управления возможны лишь в условиях мира, а не войны. Нельзя управлять автомобилем, если все его пассажиры дерутся. Следует помнить о том, что право не исчезает от того, что его злостно нарушают, расплата за это придет обязательно.
В своей статье я использую работы и высказывания лишь российских ученых, так как именно они дают наиболее взвешенные оценки современного мирового порядка. Те политологи, кто в своих научных исследованиях погружается в многочисленные работы ученых других стран – как правило, это США и Западная Европа, – рискуют стать тенью чуждых России взглядов. Немало ученых, особенно молодых, лучше знают либеральную политологию атлантистов, чем свою собственную, российскую. 60 лет научной и дипломатической работы дают мне возможность поделиться с читателями журнала «Азия и Африка сегодня» своими взглядами на возможность создания в международных отношениях устойчивого и мирного демократического порядка. По существу, он может быть только в рамках правопорядка1. Основа для такого мирового порядка есть: он был установлен в 1945 г. после разгрома фашистской Германии и ее союзников. Это мироустройство заложено в Уставе ООН советскими политиками, дипломатами и учеными, американскими и английскими деятелями. С самого начала оно подверглось атаке со стороны сторонников «холодной войны». Попытки разрушить ООН возникали постоянно, но она устояла в значительной мере благодаря усилиям советской и российской внешней политики и дипломатии. Малопродуктивны исследования международных отношений, в которых забывается исторический опыт предыдущих поколений. Миропорядок, установленный в 1945 г., еще сохраняется. Принципы Устава ООН правильны и эрозии не подлежат. Эти принципы – сплав права и морали, и это делает их прочными. Нередко все же возникают ученые, которые под напором политики с позиции силы в своих взглядах на мировые дела прогибаются и делают странные выводы о том, что решения встречи в 1945 г. руководителей стран антигитлеровской коалиции в Ливадийском дворце близ Ялты по вопросам послевоенного устройства якобы устарели. Это, конечно, не так. Ялтинская конференция стала самой высокой степенью мирного сотрудничества между Советским Союзом, США и Великобританией. Сегодня, конечно, многое меняется, но еще больше в мировом порядке остается незыблемым. Остаются ООН, ее Совет Безопасности, границы Польши, Калининградская область и многое другое. Устав ООН, эта «библия» международных отношений и мировой политики, нетленен, так как его текст и принципы скреплены кровью миллионов бойцов и мирных граждан, погибших в мировом военном пожаре. Эти утверждения могут показаться неубедительными, ведь столько лет прошло с тех пор. Такой пораженческий подход – большая ошибка. ООН было трудно создать, ее нелегко разрушить, и ее будет невозможно воссоздать. Те, кто нарушает принципы и нормы международного права, остаются за пределами поля легитимности, и в конце концов как бы они сегодня ни надували щеки, исчезают из мировой политики. Преступления, как известно, не перечеркивают уголовный кодекс, точно так же они не могут свести на нет международное право. Какими бы «грандиозными» ни были планы вдохновителей новой «холодной войны» в конце концов они, скорее всего, заработают вид из окна тюремной камеры. Основную роль в международных отношениях, куда входит и мировая политика, играют государства, ощутимо на них влияют и другие международные институты, в том числе транснациональные корпорации. Поле их деятельности также является той международной средой, в которой проявляется как сотрудничество людей друг с другом, так и их соперничество. Последнее часто перерастает в силовые единоборства, войны малого и среднего масштаба и интенсивности и даже войны мировые. Решающую роль в мировой политике государств, особенно сильных и влиятельных, отмечает академик РАН А.А. Кокошин. Именно между государствами идет сегодня, в основном, борьба за влияние в мире с помощью экономической, военной и «мягкой силы»2. В этой конфликтной международной среде приходится действовать и России, причем весьма успешно. Не только в политике и дипломатии, но и в экономике ведущую роль играют также государства, они же в своей деятельности стремятся опереться на «мягкую силу», в том числе идеологические установки, которые внедряются в общественное и индивидуальное сознание. Может ли человек в этой конфликтной международной среде, где большую роль играет насилие, распространены нищета и голод, выжить? В состоянии ли политические элиты, в том числе ученые, наука в целом, найти правильный путь к созданию такой международной среды, в которой люди, используя исторический опыт предыдущих поколений, спасут себя? Эти вопросы имеют большое значение для развивающихся стран, в первую очередь для тех из них, где условия жизни особенно жесткие. Для них риски деградации и разрушения скромного достатка, который они имеют, перестали быть теорией, а стали повседневной практикой. Сотни миллионов людей теряют шансы благополучной жизни, они ждут изменений к лучшему, а их все нет. Это ведет к социально-экономическим и политическим взрывам. В условиях природных катастроф и бесчисленных войн создание мира планетарного сотрудничества и совместных международных проектов тем более пришло. Международное сообщество в состоянии обуздать милитаристское мышление политиков, которые нередко стремятся перекроить геополитическое пространство, подстроить под себя глобальное управление. Сегодня все государства действуют в турбулентной международной среде, этом океане человеческих эмоций и страстей, где налицо стремление одних людей господствовать над другими, извлекать для себя прибыль, заставить всех жить по правилам индивида единичного, а не множественного, одного или нескольких олигархов, а не народа. Установить в мировом сообществе такой порядок призвана либеральная идеология. Она поддерживается силой ведущих капиталистических государств. Их политика направлена на ущемление социальных, экономических и политических свобод. Либерализм становится тормозом свободного развития индивидуума и демократического общества. «Искусство» информационных войн достигло уровня массового зомбирования миллионов. Вызовы XXI в. таким образом многочисленны. Выделю из них те, что, на мой взгляд, играют в судьбе человечества первостепенную роль. Это, прежде всего, судьба самого человека. Люди, похоже, знают о Вселенной больше, чем о себе. Еще меньше они понимают, как развиваются цивилизации, с трудом ищут и иногда находят пути и средства решения международных конфликтов. Новые элиты склонны забывать опыт и уроки, усвоенные их предками, у них короткая историческая память. Тщеславие и некомпетентность, высокомерие и мстительность, поклонение «жесткой силе» губят возможность выхода на правильные решения. Мир на Земле часто предстает перед нами как terra incognita – неизвестная земля. Неведомое парализует человеческий разум и приучает к мысли о том, что добро все реже побеждает зло. На службе последнего находится грубая сила, орудия убийства и послушные роботочеловеки в погонах, которые на вопрос: «Почему от ваших действий погибает мирное население, дети, женщины, старики?», тупо отвечают: «Это моя работа». Что из себя представляет человек, его духовная жизнь? Ответа на этот вопрос не объясняет происхождение человека, по нему, как известно, идут большие споры, он, скорее, объясняет поведение человека, в том числе в политике.
Международные отношения и мировая политика – это проявления деятельности людей. Без человека нет и цивилизации. Нет ни мира, ни войны. Перед концом света воцарится безмолвие, так как исчезнет сам человек. Человек – единственное существо на Земле, наделенное разумом. Человек – создание одухотворенное и поэтому удивительное. Он живет как в мире земном, так и небесном, божественном. Великий венецианский художник времен Возрождения Тициан в 1514 г. написал картину «Любовь небесная и любовь земная», она выставлена в Риме, в музее Галерея Боргезе. Перед этим шедевром невольно размышляешь о бренном и возвышенном в мире людей. Между двумя полюсами земного и небесного сознания людей находится Сфера Жизни. Оба полюса влияют на нее одновременно и противоречиво, в нашем сознании возникает мир, далекий от идеального. Христианство призывает следовать заповедям Ветхого и Нового Заветов. Земной мир должен жить в согласии с любовью небесной. Об этом писали многие православные теологи, например в свое время Григорий Богослов. Он определил человека как существо, «прекращающее вражду» духовного и телесного. Богослов писал: «Я состою из души и тела. И душа есть струя бесконечного света Божества; а тело производишь ты от темного начала. Если я составляю одну общую природу, то вражда мною прекращена. Ибо не враждебные, а дружественные начала дают общее произведение»3.
Отношение к человеку как порождению «темного начала» характерно для большинства религиозных мыслителей Средневековья. Правильное устройство человеческой жизни они видели в абсолютном подчинении и вере в Бога. Человек мыслился как создание Бога (рекреационный взгляд). Только с накоплением знаний об окружающем нас мире, о самом человеке появилась возможность признать и эволюционный путь его развития, когда возникновение разумной жизни на Земле и ее неизбежное увядание и смерть мыслятся в масштабах сотен тысяч и миллионов лет. Правильное ви趔дение мира не может быть без духовных начал, какими бы необычными они ни казались. Постичь духовное труднее, чем на основе опыта познавать телесное, Землю и Космос. Духовное и божественное ускользают от нас, даже когда они очевидно. С помощью интеллекта, например, можно перемещать себя в прошлое и даже устремляться в будущее. У многих такие сказочные картины будят сознание, нередко подсказывают правильные решения.
У людей возникают видения умерших, сцены из их жизни, картины рая или ада. В сознании ученых, писателей и поэтов самым неожиданным образом возникают решения сложных задач, интересные сюжеты и талантливые вирши. В критических ситуациях у правителей на вершине власти, случается, наступает озаренность, они решают вопросы мира. Разве все это не чудо? Наука о международных отношениях, в том числе о глобализации и глобальном управлении, не даст реальной картины мира, опираясь лишь на круг данных из области экономики и политики. Для этого необходим творческий поиск. К современной политологии применима мысль безвременно ушедшего из жизни академика Н.П. Шмелёва. Он справедливо заметил: «…мировая экономическая мысль, как представляется, окончательно запуталась, куда ей поворачивать вправо или влево, но и на будущее, если мировой теории и практике все-таки суждено найти способ жить, который обеспечит, наконец, миру бескризисное, эффективное и социально справедливое развитие»4. В этом выводе особенно ценной является мысль о социальной справедливости, ведь о ней часто забывают. Это относится и к политологии, если она преследует цель изменить нашу жизнь к лучшему, сохранить человеческую цивилизацию. Это достижимо в условиях сотрудничества духовных и материальных начал мироздания. Они – две стороны человеческого бытия. Одними цифрами и графиками, причудливыми формулировками мир людей не объяснишь.
Важным явлением международной жизни стали глобализация и глобальное управление. Обстоятельный анализ внешней политики в эпоху глобализации дан, например, в работе члена-корреспондента РАН И.С. Иванова «Внешняя политика в эпоху глобализации». В ней исследуются возможные конфигурации миропорядка, говорится о необходимости выстраивания гибкой полицентричной системы глобального управления. Мировая политика оценивается с учетом угроз безопасности, сделан вывод об основополагающей роли международного права при формировании нового миропорядка, его центральным элементом становится Организация Объединенных Наций5.
Глобализация как естественно-исторический процесс анализируется в фундаментальной работе А.Н. Чумакова «Глобализация. Контуры целостного мира», где рассматриваются ее общая теория и сфера противоборства различных сил и интересов6. Справедливо подчеркивается, что глобализация – это сложнейшее явление, его следует изучать не фрагментарно, а целостно. На этом фоне формируется глобальное мировоззрение, оно помогает осознанию глобализации как состояния, процесса и явления7.
От себя скажу. Глобализация – это многогранный интеграционный процесс становления в международных отношениях современного жизнеустройства и архитектуры мировой политики. В этом процессе участвуют государства, их коалиции, социальные, политические и экономические институты, а также военные блоки. В условиях глобализации осуществляется глобальное управление (регулирование) планетарной сетевой структурой, где ослабевает однополярность. Со стороны США делаются настойчивые попытки ее восстановить, но они бесперспективны, более того, они вредны, так как подрывают стабильность мировой политики. Влияние глобализации на мировые дела в условиях повторяющихся экономических и финансовых кризисов падает. Большие риски несет ей и глобальному управлению силовая конфликтность. В условиях острых международных коллизий глобальное управление, в том числе на региональном уровне, становится трудновыполнимым. Это показывают, в частности, события на Украине, где гражданская война отбросила страну в пучину кризиса и крушения морали. Возникла необходимость в нравственном коде для человечества. Ученые бьют тревогу. Так, например, академик РАН А.А. Гусейнов напоминает, что соблюдение нравственных запретов зависит от воли и решимости личности следовать им: «…если человек убежден в нравственной сущности запрета, если он знает, что его надо, безусловно, соблюдать, то ничто, никакие внешние обстоятельства, точно так же, как и никакие собственные аффекты, не могут помешать ему следовать им»8. Это относится ко всем нравственно санкционированным запретам, в том числе к таким фундаментальным, как «Не убий». Человек, особенно отмеченный властью, не может нарушать эту священную истину, эту истину истин9. Многие политики, и даже дипломаты, над всем этим не задумываются и не борются с международными преступлениями, а порой и сами их совершают. И все же в мировых делах не все идет плохо. Пробивают себе дорогу дела позитивные, тенденции, которые являются устойчивыми: развивается международное право, возникает единое мировое хозяйство, устанавливаются всеобщая экологическая зависимость и глобальные коммуникации; происходит духовное и цивилизационное сближение наций. Это возможно в условиях господства силы права; набирает силу революция в информатике и телекоммуникациях. Она резко повышает мобилизационный эффект общения. Глобализация заявила о себе в полный голос в последней трети ХХ в., когда произошла революция в информационных технологиях. Она в своем развитии таит много сюрпризов и сценариев развития мира. Глобализация несет людям и много рисков. Существуют, например, экологические пределы промышленного роста, опасна перегрузка природных возможностей окружающей среды. Возникает угроза нравственного вырождения, опасного массового поведения. Человечеству необходим устойчивый нравственный код. Во многом он заложен в Уставе ООН, в его принципах. Глобализация может гуманизировать международные отношения, политиков и деловых людей. Глобализация порождает многие важные задачи, например не допускать безработицы. В мире, в том числе из-за нее, растет широкое протестное движение, разрушается социальная ткань сложившихся обществ, забывается историческое наследие, стирается историческая память. Глобализация все еще не имеет устойчивой идеологической концепции, которая сплотила бы человечество перед вызовами XXI в., а не разъединяла его. Люди ищут дорогу к бесконфликтному миру, но пока ее не находят. Для этого необходимы трезвость суждений и даже мудрость. С переустройством мира лучше не спешить. По-быстрому историю человечества делают войны и революции. При оценке глобализации и глобального управления следует, прежде всего, оценить роль в мировом порядке такого института, как государство, его суверенитет и участие в глобальном управлении. Действительно, будет эта роль сохраняться, или ей суждено ослабеть и сойти нет?
Научное сообщество, как правило, оценивает состояние международной среды с позиций оптимизма, считает, что человечество в своем развитии вступило в планетарную эру. Для этого есть веские основания. И основным из них стала глобализация, которую часто оценивают не как процесс, постоянное развитие, а как некую либеральную модель, которая успешно регулирует глобальный финансово-экономический рынок. Высказывается также точка зрения, что не следует противопоставлять рынок государственной политике и регулированию. Во внутренней и внешней политике можно успешно использовать возможности государства, его институты и механизмы. В России, однако, уход государства из экономики «зашел слишком далеко»10. Академик Н.П. Шмелёв пришел к важному выводу, что одним из слагаемых успехов экономической стратегии развивающихся стран, в том числе России, является финансирование инвестиционного процесса как по частным, так и по государственным каналам. Он подчеркнул, что социальная политика – важное условие успешного экономического роста, без нее «экономических чудес не бывает». Шмелев сделал вывод: «…главная модернизационная задача любого современного правительства не важно, демократического, полудемократического или даже авторитарного, подобрать такое сочетание этих факторов, которое не на словах, не в пропаганде, а на деле обеспечило бы эти условия для экономического рывка»11. В старых центрах силы США и Европе ряд лет наблюдается своего рода деиндустриализация. Запад как основная промышленная база мира постепенно слабеет. Активны его финансовые центры, но они, как правило, действуют в условиях финансово-экономической стагнации и кризиса.
Налицо непрозрачность многих финансовых институтов и трудности в оценке их рисков. На этом негативном фоне США и Европа теряют свои позиции. В глобальной финансовой системе пальму первенства все еще удерживают США. Когда произойдут очередной экономический обвал и девальвация доллара, США снизят свою внешнеполитическую активность.
Другой тенденцией в международных отношениях является замедление темпов развития международного права и глобализации политической. Создание международного правопорядка будет, однако, трудным. На этом тернистом пути проявят себя многочисленные социальные и международные конфликты. В мировом сообществе появятся новые наднациональные союзы, утвердятся временные и постоянные коалиции, участятся встречи лидеров ведущих государств. На международной арене, несмотря на все происходящие в мире изменения, национальные государства еще многие годы останутся основными игроками, их суверенность может даже усилиться. Произойдет разворот к этатизму. Национальный эгоизм, когда «каждый за себя», будет проявляться регулярно. Внешнеполитические идеологии получат «новую прописку», их цели в случае необходимости будут маскироваться.
Идейно-политические аспекты глобализации – это малоисследованная область. Здесь есть что скрывать. Глобализация, как она сегодня проходит, не способствует преодолению социальной и экономической пропасти между богатыми и бедными странами, ухудшает условия жизни разных социумов и стран. Плоды глобальной экономики распределяются несправедливо. Это видно на примере большинства стран Африки12.
В Европе одним из основных последствий глобализации становится рост безработицы и стагнация. Политика неолиберального глобализма ухудшает условия жизни на планете, особенно больно она ударяет по наименее развитым странам. Новый большой беспорядок набирает силу. При оценке перспектив глобализации и глобального управления вскрывается противоречивая ситуация. Получается, что глобализация служит разным целям. «Гуманный интервенционизм» часто переходит в бесцеремонное вмешательство и, как признает даже З. Бжезинский, порождает «…моральную глухоту и безразличие к проявлениям социальной несправедливости»13.
Известна и другая точка зрения, она активно проталкивается либералами. Мировая арена оценивается как «поле совместных интересов», на нем действуют выгодные для всех правила поведения. Наиболее активным сувереном на этом планетарном поле остаются США, они стремятся внедрить в международные отношения выгодные для всех новые правила, процедуры и стандарты.
Возникают острые противоречия между этими «современными стандартами» и нормами классического международного права. Например, «гуманитарной интервенцией» и устоявшейся нормой невмешательства во внутренние дела государства.
В наши дни мировые лидеры всеми способами оправдывают свои действия, стремятся к их легитимизации. Возникают новые нормы международного права. По-прежнему велика роль ООН и ее специализированных учреждений. Страны, которые не примут активного участия в создании легитимного поля XXI в., сильно проиграют и будут вынуждены плясать под чужую музыку. Они рискуют остаться за бортом новых коалиций и международных организаций.
Руководители африканских стран уже в начале ХХI в. осознали необходимость повышения уровня сотрудничества между собой, они приняли решение о создании Африканского союза (АС). Примером для них, похоже, стал Евросоюз. Это был шаг в правильном направлении. Политическая и экономическая интеграция, защита своего суверенитета, отстаивание общих интересов Африки перед лицом нового неоколониализма будут эффективнее в рамках такой коалиции. Конференции, симпозиумы и семинары, организованные с помощью современных средств связи, станут важным средством создания Архитектуры международных отношений XXI в. Мобилизация научного интеллекта и политических знаний, в чем-то даже интуиций, станет одной из важнейших задач.
К этому сегодня подготовлены немногие государства и общества, в их числе находится и Россия. Ее внушительный интеллектуальный потенциал, однако, не вечен и, если им не дорожить, может «испариться». О нем будут вспоминать как о времени несбывшихся надежд. В океане свирепых волн глобализации России, если ее общество не встряхнется, угрожает участь социально-политического «Титаника».
Глобализация – это новая система в развитии, она может заменить холодную войну, последняя, однако, очень живуча. Возникает жесткая мировая глобальная экономика, рычаги управления в ней до сих пор находятся в денежных сейфах атлантистов.
Глобализация, случается, ведет к усилению в политике наднациональных учреждений (ООН, НАТО, «двадцатка», БРИКС). У таких структур налицо, конечно, разные судьбы. Одно дело ООН – самая демократическая в мире планетарная структура. Другое НАТО: замкнутый военный блок, он был создан в 1949 г. как оборонительный, а сегодня стал плацдармом наступательных действий, часто предпринимаемых в обход Совета Безопасности ООН. Такая его политика вносит в мировые дела агрессивность, напряженность и элементы большого беспорядка.
Идеология глобализации все еще не имеет влиятельной концепции, которая сплотила бы человечество перед вызовами ХХI в., а не разобщала его. Люди могут, если захотят, найти дорогу к международному сотрудничеству. Для этого в своем развитии они должны бережно относиться к историческому наследию предков, используя из него все позитивное, особенно от морали. Пренебрежение последней ведет к «arrogance of power» – «высокомерию силы». Чем оно сильнее, тем слабее человечество.
Цивилизации существуют в рамках своих общественных и международно-правовых институтов: законов и договоров, моральных ценностей и традиций. Все вместе они составляют довольно устойчивую международную среду. В деле переустройства мира поэтому лучше не спешить.
По-быстрому, повторюсь, историю человечества делают войны и революции. Необходимы осторожность и мудрость. Ясно одно: социально-экономическое неравенство порождает политический хаос и в умах. Двойные стандарты поведения государств на мировой арене, они, как шлейф, тянутся за атлантистами, разрушают международную стабильность, не дают утвердиться правопорядку.
Основные черты мирового порядка воплощаются в транснациональных взаимодействиях (international interactions), все более взаимозависимом мировом рынке (increasingly interdependent global market), процессе региональной интеграции и глобальной кооперации. В рамках этого развития возникают новые задачи, они становятся общими для человечества (common concerns).
Среди них можно выделить: развитие глобальной экономики как финансово-экономической грани глобализации; глобальное управление мировой экономикой и политикой, их финансами; создание структуры глобальной безопасности, безопасности для всех, а не отдельных привилегированных регионов или групп стран; укрепление международных организаций, в том числе ООН, способных управлять глобальными проблемами во всех их проявлениях; использование в мировых делах человеческого капитала (human capital) с помощью высшего и среднего образования; улучшение, а не ухудшение жизни людей с помощью новых технологий как в сфере промышленности, так и в сельском хозяйстве; приспособление к изменениям климата, деградации окружающей среды; борьба с голодом, болезнями и инфекциями, преследующими людей; сохранение культурного наследия человечества (cultural heritage), в том числе международного права, как средства управления и регулирования международными отношениями, в первую очередь между государствами; создание благоприятных условий для обеспечения людей, в первую очередь в бедных странах, основными продуктами и питьевой водой, квалифицированной медицинской помощью. Без решения этих проблем сохранить позитивные начала в мировой политике невозможно, она переродится в борьбу на уничтожение, и это приведет человеческую цивилизацию к гибели. Есть ли возможность предотвратить такой Апокалипсис?
Почти каждый человек ответит на такой вопрос утвердительно, в том числе и политики высокого ранга. Но, и в этом весь трагизм, одновременно скажут: «все делается правильно, предсказания конца света придуманы». И далее: «применение военной силы – это всего лишь продолжение политики». Такой устойчивый милитаристский спазм в сознании политических элит губит ростки нового мышления, а оно для создания устойчивой и мирной международной среды, где процветают разум и право, совершенно необходимо.
Есть и другая причина устойчивой приверженности ряда политиков и дипломатов политике с позиции силы. Это стремление сохранить в международных делах, насколько это возможно, состояние однополярного мира, добиться покорного признания, что миром правит одна сила США и, когда это необходимо, военно-политический блок НАТО.
События на Украине и вокруг нее сделали силовую тенденцию в мировой политике еще более опасной. Не признаются национальные интересы и безопасность России, затевается громоздкая геополитическая авантюра, не имеющая ничего общего с безопасностью Европы. Вместо укрепления партнерства с Россией взят бесперспективный курс на ее изоляцию и дискредитацию российских лидеров, прежде всего их самой сильной фигуры – президента.
В таких условиях эффективное глобальное управление маловероятно. Большой беспорядок в ряде регионов – это и Большой Ближний Восток, и Афганистан, и Юго-Восточная Европа – будет нарастать. А между тем громко тикают заряды, по крайней мере, трех бомб экологической, гонки вооружений и нищеты бедности. Думать, что они никого не взорвут, наивно. Каждая из них может быть обезврежена только совместными планетарными усилиями.
Известно, что идеологическое кредо Президента РФ выражается понятием «консерватизм»14; любимый концепт Председателя Правительства России – «консервативная модернизация»15.
Прежде чем ответить на вопрос: какое реальное политическое содержание стоит за этими призывами-слоганами16, следует определиться в том, что собой представляет современное идеологическое пространство нашего Отечества и как оно соотносится с пространством политическим.
Политический ландшафт, как правило, рассматривается в структурно-функциональном, институциональном аспектах. Одним из основных институтов государственной власти в России (наряду с Президентом РФ, Правительством РФ, судами РФ) выступает парламент – Федеральное Собрание, которое является представительным и законодательным органом РФ. Федеральное Собрание состоит из двух палат – Совета Федерации и Государственной думы.
Немного арифметики. В Государственной думе Федерального Собрания РФ VI созыва, депутаты которой в 2011 г. были избраны по пропорциональной системе (т.е. по партийным спискам), представлены четыре политических партии, две из которых прямо заявляют об идеологической приверженности российскому консерватизму («Единая Россия»17) и русскому национализму (Либерально-демократическая партия18). Фракция правящей в нашей стране партии «Единая Россия» имеет в своем составе 238 депутатов, фракция ЛДПР –56. Таким образом, 65,32% от общего числа депутатов, принимающих федеральные законы, а также участвующих в формировании Правительства страны и контроле его деятельности, позиционируют себя как «российские консерваторы» и «русские националисты».
Далее, по состоянию на конец июля 2015 г., в РФ было официально зарегистрировано 78 политических партий19, из которых 75 партий обладают правом участия в выборах20. Кроме того, зарегистрированы 54 организационных комитета, ставящих целью создать политическую партию21. Из 76 действующих политических партий порядка 20 партий можно назвать консервативными, так как в своих программных документах они декларируют те или иные консервативные принципы и ценности. Среди остальных партий порядка 15 «околоконсервативных» и «неконсервативных» партий осознанно или неосознанно используют в партийных документах консервативную риторику22.
Если к этому добавить бурно растущее в количестве и прибавляющее в политическом весе Общероссийское общественное движение «Народный фронт “За Россию”», объединившее единомышленников Президента РФ23, то масштабность присутствия консерватизма в современном идеологическом и политическом пространстве страны возрастет еще больше.
Между тем, при анализе современности надо хорошо понимать, что фактор популярности «мема» консерватизма напрямую зависит от степени близости соответствующих «агенсов» (термин В. Декомба) к власти. В данном случае эта позиция отражает, скорее, коммуникацию политической партии с властью, нежели с той или иной общественной аудиторией24.
Смеем утверждать, что многие представители консервативных, традиционалистских, националистических, патриотических и др. партий, претендующие на роль «идеологов» или даже «теоретиков», не всегда четко представляют себе, что же собственно такое «консерватизм», какова иерархия консервативных ценностей, и практически всегда слабо ориентируются в пространстве интеллектуального богатства русской консервативной социально-политической мысли, формировавшей эту иерархию консервативных ценностей. Более того, и в этом мы полностью солидарны с А.В. Репниковым, каждая политическая сила вкладывает в понятие консерватизма «содержание, которое ей выгодно в него вкладывать в данный момент»25.
Приходится констатировать, что консерватизм сегодня в отечественном политическом пространстве – это прежде всего область политической риторики, которая очень часто скрывает неотрефлектированное содержание. Для многих партий ритуальными стали фразы о «государственности» и «патриотизме». Как мантры звучат лозунги, подобные этим: «Наша цель – обновленная сильная Россия!», «Родина, Семья, Честь, Патриотизм, Духовность», «Сохраним себя, сбережем семью, возродим Россию» и т.п. На страницах партийных программ можно встретить термины «российский консерватизм», «либеральный конcерватизм», «консервативный демократический социализм», «левый консерватизм», «социальный консерватизм», «либерал-консерватизм», «неоконсерватизм», «здоровый консерватизм», «гражданский национализм». В этих программах идет речь не просто о консервативной идеологии, но о «национально-патриотической идеологии», об идеологии «российской имперской демократии», о «казачьей идеологии» и пр. Возникает вполне закономерный вопрос: откуда берутся такие «идеологические» основы? На наш взгляд, в данном случае могут быть только два рациональных варианта их появления. Либо их создатели, совершенно не понимая сути консерватизма, изобретают то, что с ним не всегда соотносится, либо мы имеем дело с открытиями в политической науке. В последнем случае авторы этих программ должны дать развернутое научное обоснование своих нововведений. Хотелось бы верить, что те, кто включает в программы эти и подобные им термины и понятия, могут легко растолковать непросвещенному читателю их суть. Если же партийные теоретики и идеологи не могут научно обосновать вводимые ими новые понятия, то очевидно, что деятельность этих квазиконсервативных партий обречена на провал26