Как показывает исторический опыт, религия несет мощный идейный потенциал, способный стимулировать социальные, экономические, политические, этнонациональные, социокультурные и иные противоречия и конфликты. При определенных условиях религия может довольно легко принимать радикальные и экстремистские формы. Значимость этого факта для Северного Кавказа определяется тем, что одним из важнейших факторов, определяющих контуры региона в качестве внутреннего геополитического пространства Российской Федерации, является конфессиональное разнообразие.
Здесь в течение многих веков бок о бок сосуществуют различные ответвления христианства – православие, католицизм, протестантизм и монофизитство – ислам суннитского и шиитского направлений, иудаизм, буддизм. В регионе в процессе религиозного возрождения, начавшегося в период перестройки, «построены сотни православных храмов, мечетей, армяно-григорианских церквей, хурулов, синагог, костелов, зарегистрированы тысячи религиозных первичных организаций (приходов и общин), возрождены многие религиозные традиции, православные и исламские праздники, крестные ходы, открыты сотни воскресных школ, православных гимназий, примечетских школ, десятки исламских вузов, несколько православных семинарий. Кроме того, появились периодические издания религиозной направленности, определенная часть населения стала регулярно соблюдать религиозные обряды, священнослужители активно участвуют в общественной жизни, оказывая значительное влияние на политические процессы».
В контексте рассматриваемой темы важное значение на Северном Кавказе имеет ислам. Эта тема вдоль и поперек освещена не только в отечественном и зарубежном исламоведении, но и в политологических, исторических, социологических, философских и иных работах, посвященных различным проблемам современного мира – от социально-экономического развития до экстремизма и терроризма. Здесь рассматриваются лишь те аспекты данного вопроса, которые проливают свет на особенности Северного Кавказа как внутреннего геополитического пространства России.
Место и роль ислама в определении характера и контуров северокавказского геополитического пространства. На протяжении эпох Средневековья и Нового времени ислам выступал в качестве важного фактора духовного развития народов региона. Он играл и продолжает играть ключевую роль в формировании социокультурного и цивилизационного облика народов Кавказа. Ислам, как и любая другая религия, приобретает особую актуальность в переломные периоды исторического развития тех или иных стран и народов. К тому же, как показывает исторический опыт, в такие периоды религия может довольно легко принимать радикальные и экстремистские формы. С данной точки зрения немаловажное значение имеет тот факт, что Северный Кавказ является частью так называемого мусульманского Севера, который в свою очередь составляет часть более обширного мусульманского мира.
По имеющимся данным, в настоящее время в Российской Федерации от 12 до 15 млн. человек, или примерно 10–15 % населения, – граждане мусульманского вероисповедания. Значительная их часть приходится на Северный Кавказ. Подавляющее большинство населения Азербайджана является мусульманским. Ислам исповедуют около 30 % населения Абхазии, часть осетин, большинство населения Аджарии, а также около 500 тыс. азербайджанцев Грузии. Все это свидетельствует в пользу тезиса о том, что вероисповедные границы Северного Кавказа простираются на Юге далеко за пределы Российской Федерации в Закавказье и дальше на Ближний и Средний Восток.
Возрождение ислама, его активизация в идеологическом, политическом, общественном аспектах носят глобальный характер, охватывая многие страны мира. Естественно, центральное место в этом плане занимают страны Большого Ближнего Востока, что прямо или косвенно отражается на положении дел на Кавказе. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что после распада СССР многие представители народов новых постсоветских мусульманских государств, да и мусульманских республик самой России стали проявлять растущую чувствительность к веяниям, исходящим из исламского мира.
Имела место тенденция к расширению влияния стран Ближнего и Среднего Востока на ситуацию в мусульманских республиках Северного Кавказа и Азербайджане, а также на отношения Российской Федерации с Кавказом и остальным исламским миром. Следовательно, здесь в единый узел переплетаются внутренние и внешние угрозы национальной безопасности. Поэтому можно согласиться с теми исследователями, которые рассматривают ислам как один из важнейших факторов, определяющих геополитическое положение в южном направлении обеспечения национальной безопасности России.
Для внешнеполитической стратегии России эта тенденция приобретала все бо´льшую актуальность на фоне дальнейшего осложнения социальной, экономической, политической и, соответственно, геополитической ситуаций в регионе. Естественно, камнем преткновения в этом направлении стали две чеченские войны. «Исламская составляющая» внешнеполитического курса ряда мусульманских стран в отношении России стала вызывать определенную обеспокоенность у некоторых исследователей, политических кругов и властных структур Российской Федерации. Естественно, процессы, происходившие как в российском исламе, так и в мусульманской общине Азербайджана и Закавказья, в целом находились в поле зрения не только внешнеполитических ведомств мусульманских государств, но и представителей религиозных кругов, видных религиозных деятелей и теологов мусульманского Востока, которые были заинтересованы в распространении своего влияния на российскую исламскую общину.
Иначе говоря, российский ислам не избежал общемировых тенденций. Вторая половина прошлого века – это устойчивый рост политизации ислама, появление и оформление идеологии исламского фундаментализма. Впервые рост радикальных идей в недрах ислама советского периода начал прослеживаться в период войны в Афганистане. Крах коммунизма и распад СССР породили всплеск исламского радикализма практически на всем постсоветском пространстве мусульманского Севера. Как и в остальном исламском мире, радикализм на Северном Кавказе утвердился в форме различных вариантов политизированного фундаментализма. Причем его приверженцы нашли широкую финансовую и интеллектуальную поддержку со стороны многочисленных зарубежных исламских организаций, за которыми просматривались геополитические интересы государств исламского мира и западных держав. В условиях политической нестабильности в некоторых районах Северного Кавказа последователи радикального ислама сами превратились в фактор нестабильности, агрессии в отношении других народов. Как справедливо отмечал А. Мала-шенко, «в условиях нарастания общей конфликтогенности, напряженности в отношениях между Москвой и Северным Кавказом радикализация исламской идеологии, политизация ислама, целенаправленная апелляция к нему местных радикалов, безусловно, делают его дестабилизирующим фактором. На исламе паразитирует этнический сепаратизм. И последнее: северокавказский ислам может стать пусть и ограниченным, но тем не менее рычагом давления на Россию со стороны зарубежных сообществ – как мусульманского, так и западного».
Можно выделить несколько направлений или каналов внешнего влияния мусульманских стран Ближнего и Среднего Востока на социально-политическую и духовную ситуацию на Кавказе в целом и Северном Кавказе в особенности. Это, прежде всего, расширение связей служителей ислама регионов по линии духовного, просветительского, культурного обмена. На протяжении всего постсоветского периода наблюдался постоянный рост числа контактов в указанных областях. Здесь большого внимания заслуживают подготовка священнослужителей из числа российских граждан в учебных заведениях мусульманских стран, участие преподавателей из этих стран в учебном процессе в Азербайджане и на Северном Кавказе. В 1990-е годы исламские учебные заведения, основанные при непосредственном участии или при материальной помощи представителей мусульманских стран дальнего зарубежья, включая ведущие исламские университеты Аль-Азхар (Египет), Каравиин (Марокко), Аз-Зейтуна (Тунис), играли важную роль в подготовке служителей веры из числа граждан России и Азербайджана. Многие российские священнослужители, получившие исламское образование в странах мусульманского Востока, заняли влиятельные позиции в религиозных структурах региона.
Важную роль в этом направлении играют международные мусульманские организации, действующие как на правительственном, так и на неправительственном уровнях. При их содействии на Северном Кавказе, равно как и в мусульманских национальных республиках других регионов Российской Федерации и постсоветских государствах, было создано множество благотворительных, просветительских, культурных и иных организаций.
Официально заявленной их целью является распространение среди населения региона идей и принципов ислама. Немаловажную роль в этом направлении играли действовавшие в первое десятилетие постсоветского периода на Кавказе филиалы международных исламских гуманитарных организаций. Всемирная исламская благотворительная организация со штаб-квартирой в Кувейте занимается оказанием материальной и моральной помощи мусульманам и их организациям, издательской деятельностью, финансированием строительства мечетей, организацией международных исламских форумов и т.д.; Московское отделение благотворительной организации «Международный гуманитарный призыв» оказывает гуманитарную помощь людям, страдающим от нищеты, болезней, стихийных бедствий, социальных конфликтов и т.п.
В 90-х годах минувшего века на Кавказе были созданы мусульманские благотворительные, просветительские, культурные, политические организации. За эти же годы активизировалась деятельность таких исламских организаций, как Международная исламская организация «Спасение» (МИОС), «Беневоленс Интернешнл Фаундейшн» (БИФ), «Джамаат Ихья Ат-Турас Аль-Ислами», «Лашкар Тайба», «Аль-Хайрия», «Аль-Харамейн», «Катар», «Икраа», «Ибрагим бен Ибрагим» и других, финансируемых и направляемых Саудовской Аравией, Пакистаном, Кувейтом. Для них была характерна практически открытая пропаганда панисламистских идей объединения всех мусульман региона для вытеснения России с Северного Кавказа, создания в регионе исламского государства, установления тесных связей Азербайджана и Северного Кавказа с такими мусульманскими странами, как Саудовская Аравия, Турция, Иран, Иордания, Пакистан и др.
Все же масштабы и характер влияния внешних факторов на радикализацию ислама в мусульманских регионах России в ряде случаев представляются преувеличенными, поскольку определяющее значение в этом отношении играют внутренние факторы социально-экономического, политического, духовного и идеологического характера. В этом плане вера является не главным, а одним из этих факторов. Тем не менее нельзя не признать очевидность того факта, что в условиях новой геополитической ситуации в мире в целом и Кавказско-Ближневосточном регионе в особенности серьезную угрозу национальной безопасности России на южных рубежах несет политизированный, или политический, ислам, который многими отечественными и зарубежными исследователями и аналитиками рассматривается как чуть ли не главный конфликтогенный фактор на Северном Кавказе. Здесь особую опасность представляет практика слияния этнизма и религиозного фундаментализма.
Ислам – вторая по численности последователей мировая религия. По разным расчетам, численность исповедующих ислам в настоящее время составляет от 1,2 до 1,5 млрд. человек. Ислам, как отмечал Г. Мирский, «можно назвать самой сильной и жизнеспособной религией современности… Ни в одной другой религии нет такого количества верующих, страстно и самозабвенно преданных своей вере. Ислам ощущается ими как основа жизни и мерило всех вещей. Он привлекает все больше сторонников, многочисленные случаи перехода в ислам контрастируют с практически ничтожным числом перехода из него в другие конфессии… Простота и непротиворечивость устоев этой религии, ее способность дать верующим целостную и понятную картину мира, общества и устройства Вселенной – все это делает ислам притягательным для новых приверженцев».
Правильное понимание места и роли ислама как на глобальном, так и на национальном уровнях невозможно без отказа от получивших в последние несколько десятилетий негативных его трактовок и оценок как на Западе, так и в определенных кругах российского общества. Центральное место среди них занимают рассуждения о надвигающейся глобальной исламской революции и «исламской угрозе» всему остальному «цивилизованному миру». Если для мусульман толерантность, духовность, нравственность, гуманизм ислама являются само собой разумеющейся истиной, не требующей доказательств, то для противников он характеризуется такими эпитетами, как «ограниченность», «фанатизм», «радикализм», «экстремизм», «терроризм» и др.
В данном случае, как отмечал К.С. Гаджиев, прослеживается склонность «воспринимать ислам не в качестве глубокой духовной традиции, а в качестве идеологического оформления притязаний тех или иных группировок на власть и влияние в соответствующей стране и даже в мире. Здесь у определенной части западной, да и отечественной политической и интеллектуальной элиты наблюдается тенденция отождествлять по сути дела одно из множества направлений фундаментализма в исламе с самим исламом в целом, с идеологией войны, политическим фундаментализмом и терроризмом. Вырабатываются стереотипы в оценке ислама, которые у простого обывателя вызывают страх и недоверие к исламскому миру как миру, одержимому ненавистью ко всему западному, особенно американскому, наполненному террористами и фанатиками. По сути дела, имеет место довольно распространенный феномен исламофобии. Это свидетельствует об отсутствии адекватного понимания как на Западе, так и у нас в стране той роли, которую призвана сыграть исламская традиция в процессе идейной и ценностной модернизации мусульманского мира.
Особенно широкие масштабы исламофобия приняла после событий 11 сентября 2001 г. К сожалению, Россия не осталась в стороне от этой кампании. В некоторых российских политических кругах, определенной части научного сообщества и особенно среди публицистов и представителей средств массовой информации принадлежность северокавказских народов к мусульманскому вероисповеданию используется для обоснования идей об обособленности Северного Кавказа от России, его принадлежности к иному цивилизационному ареалу. Существует убеждение в том, что на Юге России радикальный ислам превратился в ведущую идеологическую форму антироссийского сепаратизма и терроризма. Рассматривая ислам как угрозу национальной безопасности России, о нем в целом складывается негативное впечатление. При этом забывается тот факт, что ислам представляет собой отнюдь не чужеродный элемент российской духовной культуры, а мусульманское население в подавляющем своем большинстве в течение всей истории России проявляло к ней лояльность и преданность, более того, не мыслит себя вне Российской Федерации. Обоснованность этого тезиса подтвердилась в ходе пятидневной войны августа 2008 г., в которой мусульманское население Северного Кавказа в подавляющем большинстве поддержало и одобрило военную акцию России против агрессора и признание ею независимости Абхазии и Южной Осетии. Необходимо признать, что в России помимо официальной российской полиэтничности существует еще и поликонфессиональность, которая также сопряжена с весьма серьезными проблемами, от решения которых зависят жизнеспособность и перспективы российской государственности.
Разумеется, в данной главе отнюдь не ставится цель обелить и во всем оправдать ислам. В Коране, впрочем как и в Библии, по желанию читателя можно найти защиту как войны, так и мира, как милосердия, так и жестокости. В этой связи уместно напомнить, что ислам является авраамической религией, в тех или иных аспектах связанной с иудео-христианской традицией. На самом деле опасность коренится не в исламе и не в Коране, а в их превратных трактовках теми или иными радикальными течениями, преследующими свои специфические интересы. Важно учесть, что в основе множества этнонациональных, территориальных и политических противоречий, пертурбаций и конфликтов, потрясающих за последние полтора-два десятилетия общественно-политическую жизнь Кавказско-Ближневосточного региона, лежат не те или иные религии, а прежде всего, как уже отмечалось, внутренние факторы социально-экономического, политического, духовного, идеологического и иного характера.
Поэтому при оценке реального места и роли ислама на Кавказе и в России в целом необходимо отказаться от ряда бытующих у нас крайне идеологизированных точек зрения на эту проблему.
Во-первых, ислам нельзя рассматривать как исключительно негативный фактор в жизни кавказских народов, якобы способствующий дестабилизации и стимулированию радикалистских, сепаратистских настроений и движений в регионе. Хотя следует признать, что некоторые фундаменталистские идеи действительно используются отдельными радикальными и экстремистскими группировками в своих сугубо политических целях. Многочисленные акции проявления религиозной нетерпимости, оправдания терроризма лозунгами джихада требуют анализа природы современного радикализма, его причин и характера связи с религией вообще и с исламом в частности.
Во-вторых, не совсем корректно характеризовать ислам как исключительно культурно-конфессиональный, духовный феномен, не связанный с политикой и ориентированный исключительно на мир, благосостояние и стабильность в обществе. В исламе, в отличие от христианства, нет жесткого деления на духовное и светское начала, ему присуща большая социальная и политическая ориентированность.