23 мая 2011
В последнее время мне задают один и тот же вопрос: «Рома! Они там все с ума посходили, что ли? Почему в западном кино сплошные вампиры, вурдалаки и людоеды-инопланетяне? Почему наши снимают жуткое оскорбительное дерьмо и при этом еще и требуют от нас, чтобы нам нравилось? Почему фильм, унижающий наших предков, провалившийся в прокате, тащат на телевидение? Они что, совсем нас не боятся?»
На самом деле очень боятся. Очень. Поэтому и торопятся – боятся не успеть.
Помните это постоянное «ж-ж-ж-ж-ж» про Эффективного Собственника, который должен повсюду прийти, чтобы начать эффективно управлять тем, что было построено всей страной? Помните, как шахтеры кричали, что хотят работать на Хозяина и ездить отдыхать на Канары?
К чему все эти сложности? Зачем думать о каком-то Светлом Будущем, которое неизвестно еще – настанет или нет, а бороться и страдать за него нужно уже сейчас. Проще нужно быть. Проще. Тогда все простое казалось таким привлекательным для многих: вот придет Хозяин. Он сделает все как надо. Мы отдадим Хозяину страну, а Добрый Хозяин за это позаботится о нас.
И началась приватизация советской экономики. На удивление пришедший Хозяин не обладал ни повышенными умственными, ни моральными качествами. Не было у него горделивой осанки, выпирающей вперед нижней челюсти и взгляда, устремленного в Будущее – туда, куда людям, назначившим себя Простыми, смотреть было лень. А был у него бритый затылок, толстые скрюченные пальцы, предназначенные самой природой для того, чтобы душить, бить, рвать и грабить, бульдожья морда и взгляд, устремленный не в Будущее, а прямо в Простого Человека – источник денег, объект власти и цель насилия. В Жертву.
На Простого Человека смотрела красными от постоянного употребления кокаина и алкоголя глазами примитивная машина для потребления, вся сила которой заключалась в том, что она потребляла не только товары и услуги, но и людей: отжимала деньги, квартиры, бизнесы, облагала данью, насильничала. У нее не было тормозящих моральных или культурных механизмов. Человек превратился в человекоподобное, враждебное человеку существо. Зомби.
Но время шло, эволюция и естественный отбор делали свое дело. И вот на верхушке пирамиды потребления выползло нечто в приличном костюме, в качественном галстуке, с дипломом и научной степенью. Оно не грабило, не гуляло по кабакам с воплями, б****ми и стрельбой, не насильничало. Оно не занималось такой мелочевкой. Оно начало с крупных финансовых афер, продолжило захватом крупных предприятий, потом телевизионных и радиоканалов и присасывалось к финансовым потокам. Вурдалак.
Затем, по мере ужесточения конкуренции, эволюция Потребления выплюнула еще один продукт. Это существо быстро разделалось с первыми двумя.
У этого существа был интеллигентнейший вид, прекрасная дорогая и со вкусом выбранная одежда, хорошая физическая форма – спортивная и подтянутая. Получилось на самом деле очень симпатично. Единственное замечание: это существо было нежитью не в меньшей степени, чем предыдущие. Просто оно уже не утаскивало понравившихся девок с улицы прямо в баню и не насиловало пьяной толпой, а назначало кастинг в уважаемом агентстве и увозило мясо в красивое место, чтобы там красиво его потребить. Оно уже не врывалось на предприятия и фирмы, размахивая бейсбольной битой, а заказывало налоговые проверки. Не поджигало дома, а вымаривало целые города. Впрочем, писать об этом виде в прошедшем времени – чрезмерный оптимизм, потому что именно этот вид и доминирует сейчас на вершине российской пирамиды потребления.
А вы думали, что такое «нормальная, как во всем мире, элита»?
Почему это, по-вашему, в свободном потребительском обществе так популярны фильмы про зомби и вампиров?
А вот именно поэтому. Так, в виде зомби, они видят преступность – человекообразные существа с деградировавшей моралью, высшей нервной деятельностью и непосредственно, грубо и неэстетично потребляющие обывателей методом их пожирания. Человек, зараженный «зомбическим вирусом», вскоре мутирует и опускается на их уровень. Так иносказательно показывается спуск по социальной лестнице.
Совершенно другое дело – вампиры. Они во всех произведениях пишут прекрасную музыку, занимаются живописью, изысканно одеваются. Они богаты, влиятельны и сексуальны. И Простого Человека они потребляют очень эстетично – аккуратно, так, чтобы не забрызгать жабо, высасывают кровь из сонной артерии. Жертве это может даже понравиться. Иногда, когда вампиру вдруг приглянется какая-нибудь девица, он может дать ей попить своей крови, и тогда она становится вампиром, что воспринимается зрителем как переход в высшую касту.
Так простые люди видят элиту общества. Простой Человек в этих мифах находит странное утешение – уж если его потребляют, то пусть его потребляют сверхлюди и потребляют красиво. Ну и пусть работает «социальный лифт».
Иногда даже встречаются специальные мифы, где «агнец возлегает рядом со львом», а именно – некие вампиры, заразившись от людей гуманизмом, прекращают пить человеческую кровь и делаются такими же, как все, только фотомоделистее.
В кино вампиров проще уговорить отказаться от крови, чем в реальной жизни заставить элитного капиталиста отказаться от сверхприбыли. Правда состоит именно в том, что нет и не может быть одной морали у кровопийцы и его еды, так нет одной морали у такой элиты и Простого Человека. Человечество, несмотря на все попытки самозаблудиться, отчетливо чувствует античеловечность севшей на его шею верхушки. Поэтому даже для самого доброго вампира-вегетарианца категорически противопоказаны святая вода и солнечный свет, сердце у него не бьется, а кожа – холодная.
Некто довольно известный говорил про это, что «нет мира между трудом и капиталом». Но мы ж не коммунисты какие, чтобы вот так нагло это повторять, правда?
– Но ведь они же нас не едят! – воскликнет читатель, но тут же вспомнит вымирающие ни с того ни с сего, как будто на ближайшем кладбище завелось что-то нехорошее, деревни и города, кровавые войны, перевороты, ложь в СМИ, убийство человеческой мечты, урезание зарплат и социалки, бурный рост порноиндустрии, торговлю органами, вспышки каннибализма, более всего похожие на попытки чему-то подражать…
В нашей стране, которая недавно попала на этот путь и пытается пробежать его семимильными шагами, все это видно гораздо лучше, чем где бы то ни было. И, возможно, именно в этой резкости и есть наше спасение. Возможно, именно эта резкость и скорость процессов поможет нашему народу понять, что та форма капитализма, которая предлагается сейчас миру – есть небытие русского народа и России. Потому что мы – нерентабельный народ. Мы слишком многого хотим, мы слишком ко многому привыкли, мы слишком ко многому стремимся, мы слишком о многом думаем, нас таких – слишком много, чтобы приносить достойную прибыль Хозяину.
Процесс продолжает развиваться в соответствии со своими законами. И один из этих законов был озвучен в федотовско-карагановской программе «национального примирения», а именно «нашему народу не за что себя уважать, кроме Великой Победы». И в самом деле – как прикажете потреблять людей, в которых вдруг, откуда ни возьмись, просыпается самоуважение? А? Как?
Жизненно важно объяснить потребляемым, что они – быдло, от природы лишенное каких-либо поводов для самоуважения. И единственное, что может дать им этот повод – если на тебя положит глаз кто-то из Высших и возвысит. Но для этого нужно модернизировать сознание, то есть – отказаться считать окружающих за людей и начать считать ресурсом – принять мировоззрение элиты. Или по-простому – продать душу дьяволу и поцеловать козла в жопу.
Вот как совершенно спокойно говорить, что ты, например, – полноправный хозяин огромного завода и можешь делать с ним, что хочешь – продать, распилить, вложить всю прибыль в американскую социалку вместо местной, если люди помнят, что именно их отцы, деды и прадеды построили этот завод непосильным каторжным трудом? И построили не для Эффективных Собственников, а для правнуков и внуков. Для нас. Как можно быть спокойным?
Надо внушить людям, что эти заводы были созданы ценой уничтожения лучших представителей страны – и поэтому только у нынешних Лучших Представителей Страны есть моральное право на владение ими.
И последнее.
Как можно чувствовать себя в безопасности, как можно обосновывать свою необходимость, если люди помнят, что они могут стать большим, нежели есть сейчас? Что они могут побеждать? Что они могут одерживать Великие Победы?
Надо, чтобы специально обученные люди объяснили быдлу, что ничего они не могут, что они – смазка для штыка, мясо, дрянь, пыль окопная, рвань портяночная, а все Победы и победки одержали Лучшие Люди с Божьей помощью. Не с вашей, а Божьей. Потому, что Бог – на стороне Лучших Людей, а не вас – быдла, дряни, рвани. А на вас Богу наплевать. Это наш Бог, а не ваш.
И это совершенно не случайно, что операцию по приватизации Победы поручили не кому-то, а рачительному Хозяину, человеку, ловко приватизировавшему Союз кинематографистов, участочек заповедника и даже целый налог. Человеку, которого ласково в народе кличут Барин. Опыт и кровная классовая заинтересованность. Кровная. Заинтересованность. Как и положено кровососу.
То есть, иными словами, завершается приватизация имущества. Это неизбежно ведет к приватизации идеологии. А приватизация идеологии не может быть проведена без приватизации истории и религии. То есть без присваивания новой элитой себе всех совершенных народом подвигов и без перетягивания на свою сторону Бога и жречества.
На наших глазах разворачивается именно этот этап.
И только это полностью объясняет все.
Но только я предполагаю, что все их усилия ни к чему не приведут. Они уже безнадежно опоздали и катастрофически ошиблись с народом.
Народ не тот.
Помните, что они все время говорят? НАРОД НЕ ТОТ.
И, Господь Всемогущий! Как же я от этого счастлив!