– Вечер прошел не так, как я ожидала, – сказала Пайпер после ужина.
Джейда и Тейт сказали гостям, что Лайам отправился на другой остров искать идеальный подарок для невесты. Калеб и Пайпер отпустили Эмму, заверив ее, что они придумают, как объяснить ее отсутствие гостям.
В итоге они сказали им, что она решила присоединиться к Лайаму. Калеб сомневался, что им поверило много людей. Некоторые гости видели, как жених и невеста ссорились. Разумеется, люди начали шептаться, но, по крайней мере, они не задавали вопросов родственникам Эммы и Лайама.
Ужин проходил без жениха и невесты, поэтому Калебу и Пайпер пришлось занять их пустующие места. Он чувствовал себя неловко, потому что все время представлял себе Пайпер в свадебном платье.
– И не говорите, – ответил Калеб, поставив на столик, за которым сидела Пайпер, две бутылки. – Я взял сидр и пиво, поскольку не знал, что вы предпочитаете.
– Я буду сидр, – сказала она и подождала, пока он откроет ее бутылку. – Спасибо, что подумали обо мне.
– У нас был трудный вечер. Я полагаю, нам обоим не помешает немного освежиться.
Пайпер чокнулась с ним бутылкой, и они несколько минут молча наслаждались напитками.
– Что вы думаете о случившемся? – спросил затем Калеб.
– В этом нет моей вины, – ответила она. – Лайам самостоятельный человек. Он способен сам принимать решения. Я не причастна к его побегу.
Калеб понимал, что Пайпер права, но не понимал, почему он хочет считать ее ответственной за поступки ее брата. Наверное, дело было в том, что он все время считал себя ответственным за поступки своих сестер и брата, хотя он не мог их контролировать.
Семья – это прежде всего ответственность. Задолго до того, как их мать ушла из семьи, устав от четверых детей, отец научил их быть командой, заботиться друг о друге.
Когда отец погиб в результате несчастного случая на одном из строительных объектов, Калеб ощутил на своих плечах груз ответственности. Ему было всего восемнадцать лет. Он только что окончил школу, но не побоялся взять на себя отцовские обязанности. Он знал, что его отец хотел бы, чтобы он поступил именно так. Он не мог допустить, чтобы его младшие сестры и брат оказались в приемных семьях.
– Я знаю, – сказал Калеб, сделав большой глоток пива.
– Правда? У меня такое чувство, будто вы меня осуждаете. Будто вы считаете, что это я велела Лайаму убежать от ответственности.
Что-то в ее тоне заставило Лайама на нее посмотреть. Когда он увидел выражение ее лица, ее подозрения подтвердились.
– Он уже делал это раньше, не так ли?
Сделав глубокий вдох, Пайпер поставила бутылку с сидром на столик и долго молчала. Обслуживающий персонал убирал со столов грязную посуду, группа гостей прогуливалась вдалеке по пляжу. Играла тихая музыка, в темноте горели гирлянды из белых лампочек.
– Он не убегал от ответственности, – наконец произнесла она. – Он за меня не отвечал.
– Он сбежал от вас?
– Вы не слышали, что я сказала? – тихо спросила она. – С формальной точки зрения Лайам за меня не отвечал, поэтому он не мог от меня сбежать.
– Разве формальности имеют какое-то значение, когда речь идет о семье?
Пайпер наклонила голову набок, обдумывая его слова.
– Я бы сказала, что он убегает от трудностей, – произнесла она после небольшой паузы. – Полагаю, он воспринял свое будущее отцовство как трудность.
– От подобных трудностей не убегают, – твердо сказал Калеб. – Им смело смотрят в лицо. Особенно если речь идет о семейных обязательствах.
– Вы, может, и смотрите, но другим не хватает смелости.
Калеб пристально на нее посмотрел:
– А вы от чего убегаете, Пайпер?
– Я говорила не о себе, а о Лайаме.
Почему-то у него возникло такое чувство, что под «другими» она имела в виду не только Лайама, но и себя.
– Пайпер…
– Посмотрите! – Вскочив с места, она указала рукой в сторону моря.