Я сидел на стуле минут пятнадцать или двадцать, размышляя о том, куда мог исчезнуть Мартин. Его телефон по-прежнему был выключен. Конечно, нужно звонить в полицию. Но я понимал, что начнутся неприятные разговоры, расспросы, опросы. Придется подробно рассказывать о наших отношениях, давать показания, вывернуть жизнь наизнанку и сделать ее всеобщим достоянием. Я подумал, что не совсем готов к подобным испытаниям. Только недавно «Коммерсант» назвал меня одним из самых успешных молодых людей, сделавших карьеру уже в новом веке. И теперь газеты и журналы с удовольствием набросятся на мою историю, рассказывая о том, как пропал сожитель вице-президента компании. Нет, я не готов к откровенности. А с другой стороны – нужно было что-то делать. Мартин жил один, в Москве у него ни друзей, ни родственников. Подозреваю, что его самым близким другом был именно я. И именно поэтому обязан предпринять меры по его поиску. Мне очень не понравились пятна крови на полу в кухне. Откуда они здесь появились и что именно здесь произошло?
Подумав еще немного, достал телефон и набрал номер Эдуарда Георгиевича Мегрелидзе. Это был руководитель частной охранной фирмы, которая работала с нами. Мегрелидзе был бывшим старшим следователем по особо важным делам, проработавшим в структурах милиции больше двадцати пяти лет. К пятидесяти годам он вышел на пенсию и с помощью своих грузинских друзей открыл частную охранную фирму, которая работала с нашей компанией. Охраняли наших топ-менеджеров в различных поездках и обеспечивали охрану нашего здания. Его фирма выполняла еще и различные деликатные поручения, собирая для нас информацию о нужных людях, иногда даже организовывая наблюдение или прослушивание наших возможных компаньонов или конкурентов. Одним словом, это был человек, к которому можно было обратиться за помощью именно в подобных случаях. Кроме того, он по работе часто общался с Мартином, которому я и поручал подобные деликатные проблемы. Поэтому и решил обратиться именно к Мегрелидзе.
– Слушаю тебя, – сказал он с характерным грузинским акцентом. Он старше меня на одиннадцать лет, но мы уже давно перешли с ним на «ты».
– Эдик, у нас появилась проблема…
– Что случилось?
– Пропал Мартин.
– Как это пропал? – не понял Эдуард. – Позвони на мобильный или домой. Может, он где-то задержался?
– Мы договаривались с ним вместе поужинать, – пояснил я своему собеседнику, – он должен был приехать ко мне еще два часа назад.
Мегрелидзе знал о наших близких отношениях с Мартином. Мы иногда позволяли себе ужинать даже втроем. Обсуждали деликатные поручения, о которых я мог говорить с Эдуардом только в присутствии Мартина. В подобных случаях лучше не доверять посторонним.
– Где ты сейчас находишься? – сразу понял бывший следователь.
– У него дома. Я приехал к нему домой.
– Напрасно, – осуждающе произнес Мегрелидзе. – Если с Мартином что-то произошло, то в квартиру скоро приедут следователи. Может, он попал в аварию?
– Типун тебе на язык, – нахмурился я, – что ты такое говоришь? У него на кухне свежие пятна крови, и вся квартира перевернута, как будто здесь что-то искали.
– Это еще хуже, – рассудительно произнес Эдуард. – Закрой дверь и никого не впускай. Там замок у него надежный?
– Да, сейфовая дверь. Еще несколько лет назад поставили.
– Очень хорошо. Закрой дверь, я сейчас приеду. Продиктуй мне его адрес. Только никому не открывай. Ты меня понял, Нафис? Никому не открывай.
– Понял, понял. Конечно, понял. Я сам переживаю. Не понимаю, что с ним могло случиться. Врагов у него нет. На работе все в порядке. Как ты думаешь?
– Я пока ничего не думаю, – ответил Мегрелидзе, – мне нужно приехать и разобраться на месте. Ты никуда не уходи и не выходи. Я приеду через полчаса. Только, ради бога, ничего не трогай, чтобы не осталось твоих отпечатков пальцев. Хотя ты наверняка уже там наследил.
– А что мне было делать? Я приехал и долго к нему звонил. Ни мобильный, ни городской не отвечали. А вторые ключи лежали у меня дома. В голову лезли всякие глупые мысли. Может, он случайно поскользнулся и упал в ванной или на кухне. Может, вообще почувствовал себя плохо.
– Он жаловался на сердце?
– Нет, никогда. Ты же его хорошо знаешь. Ему только тридцать недавно исполнилось. Какие болезни сердца? Он был очень здоровый человек. Черт возьми! Почему я говорю «был». Он действительно здоровый молодой человек, в этом можешь не сомневаться.
– Не нервничай, – посоветовал Эдуард, – я уже выхожу из дома. Сиди спокойно и никому не звони.
– Может, нужно заявить в полицию? – несмело предложил я.
– И что ты им скажешь? – спросил Мегрелидзе. – Что пропал твой друг? А ты случайно оказался в его квартире? В таком случае тебя сразу спросят – откуда у тебя ключи. И какова степень ваших отношений. Ты готов к подобным расспросам?
– Нет, конечно. Но все равно нужно что-то делать.
– Именно поэтому я сейчас спускаюсь по лестнице, чтобы забрать свою машину и приехать к тебе. Ты успокойся и не нервничай. Мы вместе что-нибудь придумаем. Может, он просто куда-то поехал, а в его мобильном телефоне закончилась зарядка.
– Хорошо бы, – пробормотал я. – Но мне не нравится этот беспорядок в его квартире и пятна, похожие на кровь.
– Это еще неизвестно. Может, он пролил томатный сок, – попытался поддержать меня Эдуард. – Поэтому ты выбрось из головы плохие мысли и дождись меня. Только никому не звони и не выходи из квартиры. Это может быть опасно.
– Все понятно, – уныло пробормотал я, тяжело вздохнув.
Посидев еще немного на стуле, поднялся и вернулся в комнаты. Здесь что-то искали. Интересно, что именно могли искать у Мартина? Он не бедный человек, все-таки столько лет проработал в нашей компании. Но и не особенно богатый. Все его ценные вещи я знаю точно, так как сам дарил ему эти подарки. Его часы «Фридерик Констант», его машина «Фольксваген Пассат», его запонки от «Дюпона» с бриллиантами, даже его новый ноутбук от компании «Сони». Все – мои подарки. И новый телевизор, который стоит в углу, тоже купил ему я. В таком случае, что такого важного и нужного могли искать в его доме незнакомцы? И каким образом они попали в эту квартиру, у которой такая надежная дверь и три замка? Ведь я сам открывал замки, прежде чем войти в квартиру. От таких мыслей раскалывалась голова.
Вспомнил про звонок Тамары, с которого все и началось. Это женщина меня все-таки достала. Интересно, откуда она узнала о Мартине? Кто именно мог ей об этом рассказать? У меня в голове зрели какие-то фантастические, фантасмагорические версии. Ведь брат Тамары работал в каком-то управлении безопасности. Может, она с его помощью организовала похищение моего друга, чтобы потом обвинить меня в этом исчезновении… И снова потребовать денег. Чушь какая… Но откуда она узнала о Мартине? Нужно будет потом позвонить ей и выяснить. Это тоже достаточно важно. Значит, у меня на работе есть какая-то гадкая «крыса», которая сливает информацию посторонним людям. Нужно будет внимательно разобраться. Подошел к серванту, достал носовой платок и открыл сервант. Здесь в коробочке он хранил запонки, которые я подарил ему на тридцатилетие. Коробочки не было. Интересно. Неужели обычное ограбление? А куда они дели его труп? Господи, какие страшные мысли приходят в голову! Даже думать о подобном не хочется. Нет, он был достаточно крепкий парень, чтобы так просто сдаться. И его не смогли бы вытащить отсюда даже двое мужчин. А внизу во дворе всегда полно людей. И эти любопытные бабки сидят на скамейках. Нужно будет попросить Эдика прислать своих ребят и опросить всех соседей. Кто-то наверняка видел, что именно здесь произошло. И с кем мог уйти Мартин. Или уехать.
Черт возьми. Почему я сразу не вспомнил о его машине. Ведь он ездит на своем автомобиле. Нужно просто проверить, где именно находится его машина и не попадала ли она сегодня в аварию. Достал телефон, набрал номер Эдуарда.
– Это снова я, – начал свой разговор с Мегрелидзе. – Ты знаешь, о чем я подумал. Во дворе нет его машины. У тебя же есть связи… Может, позвонишь в ГИБДД и выяснишь… Они наверняка знают. Может, он просто попал в аварию и его увезли в больницу?
– Возможно, – согласился Эдик, – только ты сам никуда не звони. Я сейчас позвоню в информационный центр и там все выясню. Это достаточно легко. Не беспокойся. Если машина попала в аварию, то у них есть сведения на этот автомобиль. Все аварии с человеческими жертвами сразу фиксируются.
– От этого мне не легче, – в сердцах произнес я. И снова перезвонил Мартину. Телефон был отключен. Я написал сообщение с призывом срочно откликнуться и послал на его номер. Молчание. Вернулся на кухню и устроился на стуле, дожидаясь приезда Мегрелидзе. Через минуту, уже не выдержав, позвонил своему секретарю.
– Таня, здравствуй, – быстро начал я, – сегодня все было в порядке? Никаких особых происшествий?
– Добрый вечер, – несколько удивленно произнесла молодая женщина. – Я ушла в половине седьмого. Все было в порядке, Нафис Закирович. Только уборщица у нас упала на лестнице и сломала руку сегодня днем. Мы вызвали «Скорую». Я забыла вам об этом рассказать.
– Да, конечно. Это самое важное, что случилось в нашем офисе за весь день, – недовольно пробормотал я. – Больше никто и ничего не сломал?
– Нет, – рассмеялась Таня, – а почему вы интересуетесь?
– У меня плохое предчувствие. Я ведь поехал на встречу в пять часов. Ты не знаешь, когда уехал Мартин?
Татьяна замерла на секунду. Только на одну секунду. Но мне этого было достаточно. Она не любила моего молодого друга. Татьяне около тридцати, и она одна воспитывает сына после развода с мужем. Сыну уже восемь лет. Наверное, молодая и достаточно симпатичная женщина часто ревновала Мартина ко мне, так как понимала, что могла бы занимать его место и пользоваться моим расположением. В этом случае она носила бы совсем другие наряды и приезжала на работу в том самом «Фольксвагене», на котором ездил Мартин. Конечно, Таня знала или догадывалась о наших отношениях. Поэтому секундная пауза была более чем выразительной.
– Не знаю, – отрывисто произнесла Таня, – он мне не сообщал. Но в половине седьмого, когда я уходила, его машины уже не было на стоянке.
– Почему ты уверена? – спросил я. – Наша стоянка находится во внутреннем дворе, а ты обычно идешь к станции метро совсем в другую сторону. Или ты специально заходишь на стоянку, проверяя, какие машины остались, перед тем как уйти?
– Нет, – снова рассмеялась Татьяна, – я не хожу к станции метро. Меня иногда подвозит Вазген Тигранович. Вы разве не знаете?
Свято место пусто не бывает. Вазген Тигранович Екимян – наш главный экономист. И достаточно молодой вдовец, ему около сорока пяти. Солидный, усатый, с брюшком… И такой человек мог понравиться Татьяне. Он старше нее почти вдвое. С другой стороны, очень хорошо зарабатывает и два года назад потерял в автомобильной аварии супругу. Осталось двое детей-подростков. Конечно, ему нужна женщина, а Татьяне нужен надежный тыл. Все правильно. Все так и бывает. Хотя неприятно слышать, что твоего собственного секретаря возит домой другой мужчина. Но здесь виноват ты сам. Если не уделяю достаточного внимания этой молодой женщине, то, разумеется, она готова принимать подобные знаки внимания от другого мужчины, который кажется ей в таком случае более надежным.
– Я не знал про Вазгена Тиграновича, – пробормотал я Татьяне, – что он отвозит тебя домой.
– Не всегда, – поправилась Таня. – Только по пятницам, как сегодня, когда он едет на дачу. Я живу как раз по пути. Мы обычно заезжаем за его мальчиками, а потом он оставляет меня у дома.
– Сколько лет его мальчикам?
– По девять. Он поздно женился. Они близнецы, – почему-то решила сообщить мне Татьяна.
– А твоему сколько?
– Уже восемь, – с гордостью сообщила она.
– Ты их познакомила?
– Зачем? – удивленно спросила она. – Зачем я должна их знакомить?
– Они почти ровесники. Им было бы интересно.
– Не думаю, – ответила Татьяна, – во всяком случае, ничего подобного Вазген Тигранович не предлагал.
– Понятно, понятно. Значит, машины Мартина в половине седьмого на стоянке уже не было?
– Нет, не было.
– Хорошо. Спасибо. А как там наша уборщица, жива?
– Да. Я потом узнавала. У нее, оказывается, не перелом, а сильный ушиб. Но сначала мы все думали, что она сломала руку.
– Это очень прискорбно, – пробормотал я, отключаясь.
В этот момент в дверь позвонили. Я подошел и посмотрел в глазок. Это был Эдик в своей черной куртке и в кепке. Гладко выбритое лицо, тонкие губы, черные брови, словно он их красит. Хотя это была единственная растительность у него на лице. Я открыл дверь и, посторонившись, пропустил его в квартиру.
– Вот здесь он жил, – сообщил я приехавшему Эдику.
Тот понимающе кивнул и прошел в комнаты. Несколько минут осматривал все вокруг, затем прошел на кухню. Увидел засохшие пятна и, наклонившись, начал внимательно их рассматривать. Затем поднял голову.
– По-моему, это кровь, – почти убежденно произнес Мегрелидзе, – во всяком случае, очень похоже. Нужно будет провести тщательную экспертизу. Какая у него была группа крови, ты случайно не знаешь?
– Конечно, знаю. Вторая положительная.
– Так-так… – Эдик рассматривал пятно с таким видом, словно мог определить группу крови по этим следам.
– Тоже мне, Шерлок Холмс, – недовольно пробормотал я. – Нужно было вызвать полицию…
– Пока не нужно, – возразил Мегрелидзе, возвращаясь в гостиную. Он постоял на пороге, еще раз осматривая все вокруг. – Здесь были чужие, – убежденно произнес Эдик, – это сразу чувствуется. И здесь явно что-то искали. У него были какие-то ценности или важные документы?
– Какие ценности? Только запонки, которые ему подарили на юбилей. Ничего особенного. Телевизор не вынесли, ноутбук не забрали. Нет, ничего ценного…
– И тем не менее кто-то залез к нему в квартиру, – напомнил Эдуард, – и после этого Мартин исчез.
Мы вернулись на кухню. Я сел на свое место. Эдик продолжал стоять.
– Что делать? – спросил я у него.
– Я уже позвонил своим знакомым в ГИБДД, – сообщил Мегрелидзе, – сейчас мне перезвонят. И заодно уточним по всем моргам и больницам, куда он мог попасть.
Я невольно вздрогнул. Только этого не хватало! Бедный Мартин, что с ним могло случиться? Может, он торопился ко мне и действительно попал в аварию. Какое несчастье! Бедный мальчик! И в этот момент позвонил городской телефон. Звонок был резким и неожиданным. Эдуард взглянул на меня. Телефон продолжал звонить. Он показал мне на телефон, чтобы я ответил. Мне пришлось снова доставать носовой платок и поднимать трубку.
– Алло, – сказал я, – говорите. – Вас слушают.
На другом конце повесили трубку. Эдуард достал свой аппарат и набрал какой-то номер. Затем спросил у невидимого собеседника:
– Есть какая-нибудь информация по нашему вопросу? Да, я понимаю. Спасибо.
Он убрал телефон в карман. Посмотрел на меня.
– Ничего, – сообщил Эдуард, – никаких аварий с участием «Фольксвагена» сегодня в городе не зафиксировано.
– Это еще хуже, – устало пробормотал я, – такая зловещая неопределенность.
И в этот момент снова позвонил городской телефон.