Глава 4

На нем не было рубашки! Вот на что первым делом обратила внимание Элиза, приехав поздним утром в доки. Пожалуй, первый раз после смерти отца она позволила себе поспать подольше, и вот что из этого вышло! Ее старший мастер разгуливал по докам без рубашки! Мать конечно же закричала бы, что леди не подобает замечать подобные вещи, но как можно не заметить? От увиденного дух захватывало!

Она знала, что смотрит слишком заинтересованно, но взгляда отвести не могла. Торс Дориана очень отличался от торса среднестатистического англичанина. Никакой болезненной бледности и выпирающих костей, только гладкая загорелая кожа и мышцы. Пожалуй, самый красивый мужской торс из всех виденных Элизой. Не то чтобы она была экспертом в этой области, просто сказалась работа на верфи, во время которой девушке удавалось иногда понаблюдать за мужчинами.

Она, наверное, могла бы отвести взгляд, если бы дело было только в торсе. Но ее взору предстали еще и мускулистые руки и широкая грудь, а кюлоты[7], спущенные неприлично низко и потому подчеркивавшие узкие бедра, открывали обычно недоступные взгляду посторонних аспекты строения мужского тела и намеками рассказывали еще кое о чем. И это тело вчера прижало ее к коляске! Было очень странно теперь увидеть его без одежды, которая смягчала реальность и скрывала красоту. Пока Элиза приходила в себя, Дориан заметил ее и не спеша пошел навстречу, небрежно помахивая теслом[8].

– Доброе утро, мисс Саттон! Все ли вам здесь нравится? – Он нахально улыбнулся и обвел рукой двор.

Только благодаря этому жесту вопрос не превратился в пошлый комментарий. Элиза знала, что старший мастер заметил, как она на него смотрит, и теперь, спрашивая о том, все ли ей понравилось, имел в виду не только двор. Впервые с момента приезда она внимательно огляделась, стараясь игнорировать то, что так сильно ее отвлекало.

В доках появились рабочие! Над верфью снова раздавался шум инструментов! Конечно, верфь знавала и лучшие времена, но это все же лучше тишины, которая стояла там в последние месяцы.

– Где вы их нашли?

Роуланд пожал плечами и засунул тесло за веревочный ремень, поддерживавший кюлоты.

– Кого там, кого здесь. Да это не важно, они ведь знают свою работу.

«В общем, не спрашивай», – подумала Элиза. Не смотри дареному коню в зубы. Рабочие пришли, они хотят достроить яхту и готовы ждать зарплату. Этого вполне достаточно. Намного лучше, чем было вчера.

– Как видите, работа наладилась. Я могу что-нибудь еще для вас сделать, мисс Саттон? – спросил он резко. Вся его поза выражала нетерпение.

Элизе такой тон не понравился, ее явно прогоняли. Какое нахальство!

– Вы хотите отстранить меня от дел на моей же собственной верфи?

Мотнув головой в сторону рабочих, копошившихся у него за спиной, Роуланд сказал, понизив голос:

– Они уже смотрят на вас, мисс Саттон, им интересно знать, что здесь делает женщина. Вы отвлекаете их.

Элиза была возмущена до глубины души.

– Я их отвлекаю? Нет, это не я разгуливаю по верфи полуголой! Ваши штаны болтаются невероятно низко! С таким же успехом вы могли бы ходить и вовсе без них!

– Вы заметили? Я польщен! – Роуланд, будь он проклят, осклабился и скрестил на груди руки. – А то я переживал из-за того, что не нравлюсь вам.

– Вы мне действительно не нравитесь! – громко прошептала Элиза.

Люди и в самом деле уже начинали оборачиваться, но она не собиралась брать ответственность за произошедшее на себя. В конце концов, она одета не так, как… как он. Неудивительно, что правила приличия требовали от мужчины носить такое количество одежды поверх рубашки. В противном случае никто ничего бы не смог сделать, все бы только и глазели по сторонам.

Роуланд рассмеялся:

– Да нет же, нравлюсь, просто вы не понимаете, что с этим делать.

Этот мужчина просто невыносим!

– Я хочу посмотреть, что вы уже сделали. – Элиза попыталась вернуть разговор в деловое русло.

Да, брат нашел самого красивого старшего мастера во всем Лондоне, но она пришла сюда для того, чтобы руководить работой, и не уйдет до тех пор, пока не сделает все, что хотела, независимо от того, одетым он разгуливает или раздетым.

Но Роуланд смотрел на все иначе. Он взял Элизу под локоток, приковав ее внимание к своей сильной загорелой руке, которая покоилась теперь на ее предплечье, и повел девушку прочь от каркаса яхты.

– Если вам нравится смотреть, – Дориан, ухмыляясь, тянул слова, будто говорил о каком-то извращенном фетише, – переберитесь-ка в свой кабинет. Вы, мисс Саттон, не подходите для ведения дел.

Элиза строго на него посмотрела. Хватит с нее этих игр.

– Я дала всем этим людям работу!

Легкий кивок Дориана заставил ее посмотреть на все иначе.

– Но подчиняются эти люди мне, принцесса. Они строят вашу лодку только потому, что я сказал им делать это.

Напрягшись, она приготовилась защищаться. Вчера такие рассуждения сошли ему с рук, но больше этот номер не пройдет.

– Вы что, все время теперь будете это повторять? Я должна подчиняться вашим приказам просто потому, что вы строите мою яхту? Полагаете, командуя, вы сможете отделаться от моих вопросов? Это моя верфь, и все, что здесь происходит, меня касается!

– Наверх, немедленно! – прорычал Роуланд, твердой рукой схватил Элизу за локоть и буквально втащил в кабинет, с шумом хлопнув дверью. Синие глаза горели огнем, которого Элиза в нем и не подозревала. Он еще сильнее стиснул ее руку: – Как вы думаете, долго ли здесь пробудут эти рабочие, если узнают, что всем управляет женщина? Сейчас вы для них лишь дочь владельца, и ничего больше!

– Вы им солгали! – Элиза вдруг ясно осознала, что именно сделал Роуланд. Он назначил себя главным, начальником, присвоил себе всю полноту власти.

Он изогнул бровь, намеренно изобразив слишком сильное удивление.

– Разве вы не дочь владельца? Я вчера что-то неправильно понял?

– Нет, но… – Элиза не договорила.

– Значит, вы все-таки дочь владельца. Хорошо, выходит, я никому не соврал. – Роуланд сказал это так, будто ложь была самым страшным грехом, из-за которого ему следовало беспокоиться.

– Я не просто чья-то любопытная дочь. Об этом вы рабочим сказали? Без меня этого проекта не было бы. – Элиза отдернула руку и сделала шаг назад. Ей нужно было отойти от Роуланда на безопасное расстояние, чтобы логику ее мышления не нарушала его мужественная красота.

– Давайте начистоту. Без меня у вас не было бы этого проекта. Я пытаюсь вам помочь. В одиночку вам не справиться.

Он явно выигрывал битву, и Элиза стала искать пути отступления. Отходя назад, она уперлась спиной в стену. Роуланд наклонился вперед и поставил ладонь прямо возле ее головы. Вблизи он выглядел еще мощнее, но это не пугало, а привлекало. Мощь этого полуголого мужчины подчеркивало все, даже запах, аромат свежей древесины, смешанный с соленым потом. На него трудно не обращать внимания, особенно если учесть, что обнаженный торс находился в нескольких сантиметрах от ее груди. Элиза старалась забыть об этом и упорно пыталась отвести взгляд, но ничего не выходило. Красивые мужчины и раньше входили в число ее слабостей.

Каждую деталь его тела можно было рассмотреть подробно: и золотистый пушок, и тонкий белый шрам на груди справа. Боже, как же тяжело сконцентрироваться! Дыхание Элизы сбилось.

– Я заставил вас нервничать, мисс Саттон? – Дориан улыбнулся. – Не мог не заметить, что вы слишком долго изучаете мой торс.

Ей показалось или он при этих словах стал играть мышцами груди?

Элиза открыла рот, чтобы ответить, но тут же закрыла. Она что, действительно видела, как он играет мышцами?

– Прекратите!

– Прекратить что?

Ну вот, опять! Он явно делает это специально!

– То, что вы делаете со своей грудью.

– Ах, это!

Он выпрямился и устроил небольшое неприличное представление, напрягая мышцы груди то справа, то слева.

– Да, это.

Дориан засмеялся:

– Знаете, в чем ваша проблема, принцесса? Вы совершенно не умеете веселиться!

Элиза скрестила руки на груди, чтобы хоть как-то отгородиться от Роуланда. Он, видимо, считает ее занудой, потому что ходит на работу полностью одетой. Неслыханная дерзость!

– А вы, я так понимаю, умеете?

– Естественно! – Он снова широко улыбнулся и посмотрел на ее губы.

Близость Роуланда, все еще не убравшего от стены руку, пугала Элизу. Она задержала дыхание и смущенно облизала губы.

– Так знайте, мне очень часто бывает весело.

– Правда? – Он тянул слова, явно не поверив ей. – Ну что ж, очень может быть. Полагаю, могу ошибаться. Давайте-ка проверим. Хм… Вы целовались с мужчиной?

– Целовалась, не сомневайтесь, – возмущенно ответила она, хотя вовсе не придавала значения тому, что он считал секретом. Это были лишь безобидные поцелуи в саду после бала. Тогда общество еще не заставляло ее выбирать между любовью и верфью, еще не появился Роберт Грейвс, с которым Элиза зашла дальше поцелуев.

– Нет-нет, – Дориан погрозил пальцем, – дайте мне закончить. Салонные игры не считаются. Целовали ли вы когда-нибудь мужчину просто так, днем, в общественном месте, зная, что вас в любой момент могут заметить?

Роуланд явно флиртовал с ней, потому что навеянные его словами образы пробудили приятное тепло внизу живота. Элиза пыталась этому сопротивляться, выглядеть оскорбленной, а не возбужденной. Если Роуланд поймет, как он на нее влияет, ничего хорошего из этого не выйдет. Ведь ни один джентльмен никогда не ставил ее добродетель под сомнение!

Озорная улыбка медленно расцвела на губах Дориана, он наклонился еще ниже и тихо заговорил:

– Предлагаю вам попробовать прямо сейчас. Со мной.

Не дожидаясь ответа, он поцеловал Элизу, приглашая подчиниться его богатому опыту. Едва кончик его языка скользнул по ее плотно сжатым губам, они раскрылись. Она отдалась приятному пьянящему чувству, которое он пробудил в ней. Это был очень безнравственный эксперимент. Руки Элизы сами легли на плечи Роуланда и сжали крепкие мышцы его рук. Он прав, так ее никогда не целовали. Другие поцелуи в сравнении с этим были вполне невинными, казались игрой, притворством. А теперь все по-настоящему, и мужчина настоящий. И последствия… Элиза все это уже проходила.

Одной этой мысли оказалось достаточно, чтобы привести ее в чувство, и она отклонилась назад. Пора с этим кончать, нет смысла повторять ошибки прошлого. В ее жизни хватает скандалов, из-за которых стоит переживать, не нужно добавлять еще один, не нужно ждать, пока ее застанут целующейся со старшим мастером.

– Мистер Роуланд! – Элиза надеялась, что этого восклицания достаточно, и развивать мысль не придется.

– Может, мы оставим «мистера Роуланда» в покое? – Он не стал отклоняться назад, тем самым не дав Элизе освободиться. – Ты зови меня Дорианом, а я буду звать тебя принцессой.

– Мое имя Элиза, – прошипела она, но поняла, что отступать уже поздно.

– Хорошо, Элиза так Элиза, как тебе будет угодно. – Роуланд выпрямился. – Теперь можешь говорить, что умеешь веселиться. – Он подмигнул. – А теперь, извини, мне пора возвращаться к работе. Иначе я не успею закончить яхту в срок. Приятного дня, Элиза.

Она больше ни минуты не могла оставаться в своем кабинете, понадобилась выдержка, чтобы дождаться, пока Дориан снова с головой уйдет в работу. Да, он прогнал Элизу из собственных доков, но она не даст ему возможности насладиться победой.

Как он посмел? Чтобы избавиться от излишка энергии и унять злость, Элиза носилась по улицам, окружавшим доки. Он поцеловал ее среди бела дня, без всякой на то причины, просто для того, чтобы повеселиться. И, что самое страшное, это нахальство ей понравилось. Неужели она не усвоила урок Роберта? Красивым мужчинам нельзя доверять. Они знают, что за один свой взгляд могут получить все, чего пожелают. Женщины должны быть с ними очень осторожны.

Элиза была полностью поглощена своими мыслями и едва не столкнулась с Чарльзом Брэдфордом, не заметив его.

– Мисс Саттон! А я как раз шел к вам! – Чарльз первым оправился от неловкой ситуации и взял Элизу под руку. – Что вы делаете на улице? Это не самое подходящее место для благовоспитанной леди.

– Я иду обедать, – на ходу сочинила Элиза и подобрала юбки, спасая их от бочки, которую катили в расположенный неподалеку магазин.

– Обедать? Сюда? – Чарльзу приходилось кричать, чтобы заглушить уличный шум. – Позвольте предложить вам более тихое место. Моя коляска на соседней улице. Вы ведь разрешите мне сопровождать вас?

Вежливого предлога отказаться от приглашения у Элизы не было. Да и, пожалуй, после инцидента с Дорианом Роуландом стоило побыть с кем-то вместо того, чтобы злиться в одиночестве. Вскоре Элиза уже сидела в удобном ландо[9] Брэдфорда. Верх был опущен, иначе и быть не могло, незамужней женщине запрещалось находиться вместе с мужчиной в закрытой коляске, а Чарльз Брэдфорд джентльмен, и, зная, что встретит Элизу, подготовился. «Не все знакомые столь предусмотрительны», – вдруг подумалось ей. Она сомневалась в том, что Дориан Роуланд к чему-то готовится так же серьезно. Он, кажется, вообще ни к чему не готовится, ведет себя как вздумается и говорит все, что взбредет в голову.

– Я, признаюсь, удивлен, что встретил вас здесь, – сказал Чарльз, когда ландо тронулось. – Я был у вас дома, и дворецкий сказал, где вы. Если на верфи у вас все еще остались дела, следовало бы обратиться ко мне. Мы с отцом решили бы все ваши проблемы.

Он говорил с укором. Сразу после того, как с Ричардом Саттоном случилась трагедия, Брэдфорды предлагали свою помощь, но Элиза отказалась, решив взять все в свои руки. Теперь она прекрасно понимала, что имел в виду Чарльз. Если бы верфь готовили к закрытию, делать там было бы нечего.

– Вы не поверите, когда узнаете, что именно девушка может счесть интересным, – расплывчато ответила Элиза, размышляя о мужчине с голым торсом и поцелуях при свете дня.

Чарльз, вне всякого сомнения, безукоризненный молодой человек, только вряд ли поймет, за что она борется и почему. Если бы понимал, они с отцом не отозвали бы свои капиталы.

Вдруг она подумала, что прямо сейчас может вернуть их обоих. Если они узнают, чем она занимается, возможно, согласятся снова вложить свои деньги, тогда не придется ждать с выплатами до тех пор, пока яхта не будет закончена. Чарльз смотрел на свою спутницу спокойными карими глазами, и Элиза чуть не рассказала ему обо всем, что происходит на верфи, однако спустя мгновение передумала и решила промолчать. Осторожность взяла верх. Дориан Роуланд в первый же день ясно дал понять, что он человек настроения. Что будет, если ему вдруг захочется уйти? Или не хватит навыков закончить яхту? В общем, до тех пор, пока не станет очевидно, что проект удастся завершить, лучше держать все в секрете, потому что вероятность провала исключать нельзя, а его Элиза предпочла бы пережить в одиночестве.

* * *

Чарльз подыскал приятное тихое кафе, где можно было перекусить сэндвичами. Он заботливо справился о здоровье Элизы, поинтересовался планами ее брата, желая узнать, не собирается ли тот возвращаться в Оксфорд, и спросил, как поживает миссис Саттон в деревне. Чем больше заботы он демонстрировал, тем ярче становился контраст. Брэдфорд разительно отличался от Дориана Роуланда. Чарльз носил все предписанные этикетом предметы одежды, никогда не решился бы целоваться в общественном месте. Чарльз безопасен. С ним легко. Но Элиза думала лишь о том, что скрывает его нижняя рубашка. Мускулистая ли у него грудь? Конечно, не такая загорелая, как у Дориана. При этой мысли Элиза покраснела. Неприлично представлять себе джентльмена обнаженным. И на это ее тоже толкнул Роуланд.

– Мисс Саттон, с вами все в порядке?

– Да-да. А почему вы спрашиваете? – Элиза заставила себя сосредоточиться на разговоре.

– Я задал вам вопрос, – Чарльз снисходительно улыбнулся, – что вы собираетесь делать с верфью? Мой отец может помочь вам продать ее. Уверен, вы бы тоже хотели уехать в деревню, как и ваша матушка.

Вообще-то там Элиза меньше всего хотела оказаться. Как ответить, не солгав? Она решила открыть лишь часть правды.

– Я все же хочу оставить ее, – тихо сказала Элиза и сделала паузу, позволив Чарльзу выразить удивление.

Надо отдать Брэдфорду должное, он сумел сдержаться и спорить не стал, лишь поделился своим мнением.

– Мисс Саттон, ваше мужество достойно уважения, но верфью некому управлять. Вы же не собираетесь вести дела самостоятельно?

Элиза прекрасно понимала, на что он намекает. Общество подвергнет ее остракизму, если она возьмет управление делами на себя, и на этот раз пути назад не будет. Она уже не раз ходила по краю и теперь, после смерти отца, не может рассчитывать на снисходительность света.

– У меня есть помощник.

– Кто же это? – Чарльз поднял чашку чая.

– Некий Дориан Роуланд. – Элиза старалась говорить уверенно, хотя уверенности вовсе не ощущала.

Рука с чашкой замерла в воздухе.

– Дориан Роуланд? Проклятие Гибралтара? – Чашка с неприлично громким звоном опустилась на блюдце. – Мисс Саттон, дорогая моя, вам следует немедленно избавиться от него!

Она наняла человека, которого называют Проклятием Гибралтара?

Если бы ее чашка не стояла на столе, Элиза сделала бы то же самое, что и Брэдфорд.

– Почему? – лишь смогла она произнести.

Выражение ужаса, проступившее на лице Брэдфорда, показалось бы ей забавным, не будь оно вызвано упоминанием имени человека, на которого она возлагала такие надежды.

– Разве вы не знаете, мисс Саттон? Его не принимают в приличных домах.

Загрузка...