Вся жизнь Ирзи на Арикте сконцентрировалась на небольшом пятачке: снимал квартиру через дорогу от консульства, а в трёх кварталах находился Научный центр. Несмотря на то, что в главном городе планеты действовал общественный транспорт и можно было приобрести или арендовать гравикар, Ирзи всегда ходил пешком.
Климат близкого к океану района был мягким и влажным – чем-то даже напоминал сектор, где родился Ирзи, – и казался комфортным, как и размеренный ритм всего на Арикте: начиная со значительно ограниченной скорости трафика и заканчивая неспешными беседами жителей пригорода в традиционных уличных керийских кафе.
С едой, конечно, дело обстояло непросто – Ирзи и его подчинённые старались готовить сами, но из местного сырья. Хотя часть продуктов привозили из Конфедерации – товарооборот с Империей был небольшим, но не нулевым. В Центре учёные синтезировали компоненты не без помощи керийских коллег, доставалось кое-что и малочисленным служащим консульства.
Впрочем, Ирзи не циклился на бытовых неурядицах – на Арикте чувствовал себя лучше, чем на Евразии и тем более чем на «Цитадели-2»: только оказавшись на планете, понял, насколько его угнетала жизнь на космической станции. Однако и кольцо теперь вызывало у Ирзи странные чувства и мысли – сходная с «Ц-2» искусственность мира бросалась в глаза и вкупе с долго заживающими травмами при общем неприятии соплеменниками физических недостатков оставила горькие воспоминания. До последних событий Ирзи страшило старение – негативный сценарий произошёл значительно раньше времени, и не сказать, чтобы он понравился.
Более того – Ирзи до сих пор не был уверен, что его назначение консулом не стало результатом изменившегося отношения Ру: после длительной службы в Союзе на благо Конфедерации отправил в Империю, лишив практически всех полномочий.
Штат консульства насчитывал всего шесть сотрудников, и даже это количество Ирзи считал избыточным – при текущем объёме работы можно было справиться втроём. Но Ру настоял на своём, к тому же бо́льшая численность добавляла веса, так что Ирзи, можно сказать, совсем не утруждался: свободное время было в достатке, однако пренебрегать должностными обязанностями не собирался. Всё-таки именно консул в данный момент являлся лицом Конфедерации в Империи. Лицом более строгим, чем остальные ремийцы.
На оформление документов для учёных уходило немного времени – имперские чиновники не имели пристрастия к волоките и все спорные вопросы решали быстро. Эффективность на местах, по мнению Ирзи, обеспечивалась жёстким регламентом и высоким уровнем дисциплины – в Конфедерации с этим было не так гладко. Многое достигалось за счёт пропаганды, но большинство ремийцев зачастую не были заинтересованы в повышении эффективности своей деятельности. Личное имущество, как и привилегии, практически отсутствовало, до недавнего времени экономика не требовала высоких темпов развития, однако вступление государства в галактическое сообщество, создание регулярной армии и освоение новых технологий намекало на необходимость перемен.
В Империи с поиском мотивации, похоже, проблем не возникало: подданные доверяли монарху и стремились повысить благосостояние своей семьи – ради детей, которые вырастут, чтобы потом в свою очередь работать на пользу государства. При этом керийцы и немногочисленные на головных планетах к-руты были абсолютно вольны во всём, что они делают: выбирали место жительства, место учёбы, профессию исходя из возможностей, способностей и потребностей.
Муж императора служил самым ярким примером – выдающийся врач и учёный добился всего самостоятельно, воспользовавшись безвозмездными программами Империи по поддержке одарённой молодёжи. Конечно, помог и случай – в Императорский госпиталь доктор Чарри попал в день теракта в столице, там и встретил свою судьбу. Но путь от окраины Империи до Керии он проделал без постороннего содействия и протекции.
В Конфедерации права выбора не было – деление происходило в детском возрасте и подвергалось пересмотру крайне редко: Ирзи гордился тем, что его оценили высоко. Но сейчас прозябал на задворках Империи, отлучённый от политики и участия в жизни соплеменников.
Ирзи отгонял эти мысли, надеясь, что Ру изменит своё решение, однако надежды оставалось мало – Нима в коротких посланиях подтверждал, что Гарш останется представителем Конфедерации в Союзе надолго.
Может, безделье служило компенсацией за пережитый ужас? Ирзи не успел сфокусироваться на собственной боли, как оказался в ещё одном новом для себя мире, совсем не враждебном и даже кажущемся несбыточной утопией. Но Империя существовала, не менее реальной была и Арикта – планета с синим океаном, залитыми золотистым светом улицами и неизменно вежливыми скромными керийцами.
До первого объединения Империи – Ирзи изучал историю обстоятельно – Арикта являлась отдельным государством, потом арийский правитель Карем и керийский император Арен поженились.
Далеко не сразу Ирзи понял, что его смущает наследие прошлого, отражающееся на энергетике – Арикта пережила масштабную экологическую катастрофу, став необитаемой, и даже на какое-то время приобретала нейтральный статус: Империя отказалась от головной планеты и родины великого Карема-объединителя, чтобы потом вернуться и восстановить её. Правда, довольно скоро Арикту отдали на растерзание Духам – после победы имперцы заново очищали атмосферу и водоёмы и возводили белокаменные здания.
Кто знает, было бы у предков Ирзи столько же упорства, сколько у керийцев, может, и родной Ремен удалось бы спасти?
Иногда Ирзи казалось, что без постоянной загрузки мозг слишком углубляется в не требующие его участия вопросы. И в то же время он не мог не думать, не мог не рассуждать – и, конечно, не мог не исследовать Империю более подробно. Не только с помощью официальных документов – рассказывал и Эриен. В его устах факты звучали совсем иначе. Да и сами факты были зачастую иными – члены императорской семьи владели расширенной версией истории.
До следующего свидания с Эриеном оставалась стандартная неделя – так что у Ирзи в наличии имелись лишь хроники. Он покривил бы душой, сказав, что его интересуют только разговоры: пресыщения сексом и общением не наступало. И Ирзи трезво давал прогноз, понимая, что оно и не наступит – Эриен слишком отличался от других, чтобы закрывать на это глаза. Выделялся в жизни Ирзи, как Ру или Нима – хотя с последним ощущалась здоровая конкуренция. Афа Ирзи знал с юности и не представлял, какой бы сформировалась его личность без влиятельного наставника.
Формально Эриен был Ирзи никем, и одновременно значил многое – особенно здесь, в Империи. И теперь Ирзи наверняка знал, что Эриен его вряд ли отвергнет. Не потому, что питает тёплые чувства – у него просто нет другого варианта. Так что Ирзи без опасений сдавал и свои позиции: сам просил о встречах, оставался ночевать. Безнаказанной такая игра оставаться не могла, но Ирзи чувствовал себя в безопасности. Слишком доверял не столько Эриену, сколько его семье. Конечно, прежде всего Исану – холодному, непонятному и в то же время… надёжному. Хранитель баланса и обладатель сильнейшего оружия в Галактике просто не мог быть иным. Но сила несла не только смерть – она могла сохранить жизнь. И Ирзи вряд ли когда-нибудь об этом забудет.
Остаток обеденного перерыва Ирзи решил провести на скамейке в зелёной зоне во дворе собственного дома: сегодняшняя глава хроник посвящалась войне с Аваром. Рекреация называлась так не случайно – растительность на Арикте действительно была насыщенного зелёного цвета, что обусловлено спектром излучения арийской звезды. В центре мегаполиса, конечно, строения имели бо́льшую этажность и скученность, на окраине же дома редко превышали десять этажей, а повсеместные мини-парки делали пейзаж скорее зелёным, чем белым.
– Привет! – на скамейку, чётко соблюдая обозначенное этикетом личное пространство, подсел полукровка: Ирзи научился определять их на раз по совокупности признаков – сейчас о происхождении больше говорила фигура, нежели тёмный – гораздо темнее, чем у него, – цвет волос.
– Привет! – Ирзи из вежливости отключил экран планшета и поднял взгляд на незнакомца.
– Вы же с четвёртого этажа? – тот смутился больше ради приличий: на губах играла улыбка. – Я Тарош, с первого.
– Очень приятно, Морирзинен, – Ирзи улыбнулся в ответ: теперь всегда использовал полное имя, чтобы сделать акцент на статусе. – Ко мне можно на «ты».
– Красивый у тебя вид из окна, наверное, – тёмно-карие глаза Тароша сочетались с чёрными ресницами и бровями, зато черты лица были по-керийски аккуратными.
– Мне нравится, – Ирзи с пристрастием рассматривал визави. – Но на первом этаже жить, думаю, лучше.
– Почему? – искренне удивился Тарош.
– Чувствуешь связь с природой, – ответил Ирзи, пусть и знал, что в многоквартирных домах имперцы предпочитают забраться повыше.
– А ты правда ремиец? – Тарош перешёл к основной цели диалога: Ирзи тоже часто путали с полукровкой – одевался сдержанно, а имперский акцент давался ему без особого труда.
– По мне не видно? – усмехнулся Ирзи и наклонил голову, прищурившись – Тарош отвёл взгляд.
– И вы правда появляетесь из инкубаторов? – допрос продолжился, хотя Ирзи уже догадался, к чему Тарош клонит.
– Правда.
– То есть не можете иметь детей? – уверенность Тароша таяла с каждым словом.
– Для чего интересуешься? – спросил Ирзи: Тарош промолчал. Принимать решение пришлось самостоятельно – полукровка был немного скован, но стеснительность должна пройти. Присущую керийцам инертность ни с чем не перепутаешь, как и свойственную к-рутам импульсивность. Больше аргументов против Ирзи не нашёл. – Хочешь попробовать со мной?
Тарош дал беззвучный утвердительный ответ и, кажется, покраснел.
– Я сейчас занят. Через четыре часа здесь же, – сказал Ирзи, поднимаясь: разговаривать дальше с Тарошем было не о чем.
Простой интерес к чему-то новому негативных эмоций не вызывал: да и Ирзи будет занятие на вечер. Целенаправленно искать любовников на Арикте в преддверии встречи с Эриеном считал нерациональным – была бы его воля, спал бы с ним хоть каждый день, но жили они на разных планетах, а от потребности в регулярном сексе никуда не деться.
Клубы Ирзи не нравились – слишком шумно. Плюс всегда существовал риск нарваться на неадекватных к-рутов. К счастью, Ирзи пока везло. Знакомства на улице у керийцев не приветствовались, как тогда они вообще заводят отношения?
Секс с подчинёнными Ирзи считал нарушением субординации: всё же влияния, как у Ру, у него не было, а значит, следует держать дистанцию хотя бы ради дисциплины. В качестве послабления он не настаивал на соблюдении дресс-кода – поэтому после однотонной публики на арийских улицах в небольшом помещении консульства в глазах первое время пестрило.
– Набу, собирайся, нам нужно в Центр, – сказал Ирзи, заметив, что секретарь уже на рабочем месте. А может, и не уходил никуда.
По имперским меркам Набу едва достиг совершеннолетия, а по меркам Конфедерации уже прожил половину жизни – максимумом большинства ремийцев были сорок керийских циклов. Набу ещё сохранил налёт юности, привлекательный для Ирзи, но дополнительные симпатии ограничивались покровительственными нотками в голосе и вниманием к тому, чем секретарь занимается.
Набу мгновенно сорвался с места; одевался на ремийский вкус он тоже довольно скромно – носил закрытые костюмы, – но не отказывал себе в ярких цветах. Небесно-синее одеяние выгодно подчёркивало голубые глаза, сочетающиеся со светлыми, почти белыми волосами. В отличие от внешности Ирзи, которая теперь не имела модификаций, Набу старался соответствовать керийским стандартам красоты – да и вообще интересовался всем, что касалось Империи. Два года с момента получения должности в консульстве Набу старательно штудировал сеть и справочные материалы – вот только предложенные Ирзи хроники показались ему слишком нудными.
– Велс, перерыв закончился, – походя бросил Ирзи атташе, который наносил макияж на губы: не хватило пары штрихов, но кто ж ему виноват?
Путь до Центра занимал минут двадцать – обратно, в гору, немного дольше. Яркий наряд Набу притягивал взгляды прохожих; Ирзи, вероятно, уже принимали за своего, перестал выделяться из общей массы. В глазах керийцев Ирзи замечал не только удивление – вожделение было нормальной эмоцией, хотя обычно всё ограничивалось лишь взглядом: с ремийцами чаще всего не хотели связываться. Во всяком случае среди белого дня на публике, а не в стенах ночных клубов.
Люди относились к разовому сексу существенно проще, когда-то Ирзи испытывал и по этому поводу неудобства, сейчас оценил отличия. Правда, острая потребность в общении отпала – ему хватало привычного круга, а сложившаяся интимная жизнь устраивала: постоянных контактов не искал.
В полдень на улице стояла жара – возможно, в более открытой одежде Ирзи и не подумал бы об этом; от океана доносился лишь лёгкий ветерок, неуловимо качавший листья деревьев, но не снижавший, увы, температуры воздуха. Ирзи собрал волосы в хвост, воспользовавшись резинкой, припасённой на такие случаи, Набу носил короткую стрижку на керийский манер, хотя со всеми остальными элементами образа даже она выглядела вызывающе.
Научный центр располагался в совершенно обычном для Арикты административном здании, но Ирзи уже знал, что наземная часть – всего лишь фасад: под землёй находилась пара десятков этажей.
Просторное, залитое светом фойе они с Набу пересекли беспрепятственно – самое интересное начиналось за пропускным пунктом. Сложная система защиты с многоуровневой идентификацией уже не удивляла – в Империи к безопасности подходили со всем тщанием. Ирзи знал, что ремийским учёным также поставили ментальные блоки, чтобы избежать несанкционированной утечки данных. Собственно, вопросы продления виз можно было решить цифровой перепиской, но Ршат подчеркнул, что хочет побеседовать с Ирзи лично. Ирзи не искал поводов для отказа – прекрасно знал, что глава Центра со стороны Конфедерации просто так просить не будет.
Бесшумный, словно они никуда не двигались, лифт перенёс их глубоко под землю, открыв створки в очередной ярко освещённый холл: множество дверей, траволаторов и коридоров – настоящее сердце сложного организма. Или механизма – поправил себя Ирзи. Набу ещё не привык к обстановке внутри огромного здания – посещал Центр во второй раз – и озирался, выхватывая взглядом и сотрудников, и лаконично-технологичные элементы интерьера.
– Добрый день, господин Иллинемантар, – кериец в серебристо-голубой униформе приветственно кивнул ему, а вот здороваться с секретарём по статусу, похоже, было не положено.
– Доктор Каэр, – Ирзи широко улыбнулся: смотреть приходилось сверху вниз – средний рост чистокровных керийцев был меньше, – рад вас видеть.
– Я тоже рад…
– Я к доктору Онирилакайту, – траекторию ради доктора Каэра пришлось немного скорректировать, но наступил момент, когда Ирзи стало с ним не по пути – пришлось остановиться.
– Тогда удачи вам, господин Иллинемантар, – доктор улыбнулся и направился дальше по своим делам.
– И вам, доктор Каэр, – Ирзи наградил его ещё одной улыбкой, чувствуя кожей недосказанность. Но сейчас ему было не до деликатных керийцев. – Набу, иди в канцелярию, – сказал он, когда доктор отошёл на несколько шагов. – Я к Ршату.
– Хорошо, – несмотря на кажущуюся наивность, Набу схватывал с первого раза: направление, в котором располагался отдел канцелярии, выбрал безошибочно.
Ршат как самый старший из ремийских учёных имел собственный кабинет – в его сторону свернул Ирзи и, дошагав до нужной двери, не стал звонить, а потянул ручку на себя. Раз Ршат его ждёт, значит, готов будет встретить.
– Привет, – имитировать керийский акцент нужды не было, Ирзи говорил как обычно.
– А, Ирзи, – Ршат снял с себя шлем, отстегнул провода и соскочил с высокого кресла: подол юбки зацепился за сиденье, немного обнажая ягодицы, но это ничуть не смутило солидного учёного мужа. По правде говоря, Ршат мог выглядеть как угодно – ценили его точно не за наружность.
– Ты хотел поговорить со мной, – напомнил Ирзи, окинув взглядом кабинет: порядка там тоже не наблюдалось – почему-то подумал о керийцах, у которых подобный хаос неизменно вызывает первобытный ужас.
– Хотел… – проведя ладонью по гладкому черепу в татуировках, Ршат помассировал переносицу. – Кстати, ты понял, что Вине тобой любуется?
– Пусть любуется, – Ирзи, конечно, тоже замечал взгляды доктора Каэра, но время и желание дать им логическое развитие пока отсутствовали.
– Так действуй, – хрипло и наигранно засмеялся Ршат: он был старше Ирзи, и без редактирования генома уже скорее всего бы умер – возрастные изменения коснулись лица, шеи и рук. – Ты же умных предпочитаешь, сам уже на имперца похож…
– Ршат, – изображать, что он пришёл в Центр потрепаться о керийцах, Ирзи не собирался: в интонации прорезалось раздражение.
– Ладно, – Ршат вмиг стал серьёзным, выпрямил спину и посмотрел на Ирзи своими чёрными без белков глазами. – Двум моим сотрудникам нужна возрастная коррекция. Ты же можешь решить через афа?
– С какой целью? – Ирзи чувствовал свою власть: просьба выходила за рамки принятого – и Ршат об этом знал. Как знал и об отношении Ру к Ирзи.
– Разве не очевидно? – Ршат пытался вновь поймать шутливый настрой. – Проживя дольше, они принесут больше пользы Конфедерации.
– Или Империи? – сощурив с подозрением глаза, спросил Ирзи.
– И Империи тоже, – Ршат немного успокоился. – Это совместные разработки, их не разделить напополам.
– Хорошо, подготовь мне список их текущих и будущих проектов, – Ирзи поджал губы. – Мне нужно знать, за кого я прошу.
– Договорились, – выдохнул с облегчением Ршат и, приблизившись, потянулся за поцелуем – Ирзи увернулся, подставив щеку, а руку успел поймать на полпути к паху. – Спасибо тебе.
– Ничего пока не обещаю, Ршат, – Ирзи плавно отстранился.
– Я вроде умный, – Ршат игриво ухмыльнулся, – но тебе не нравлюсь. Старый, что ли?
– Ршат, ты вообще-то сейчас работаешь, – Ирзи предпочёл не отвечать на этот вопрос, хотя дело было даже не в возрасте.
– Ну так можно и не на работе… – продолжил паясничать Ршат.
– Ты находишься в Центре круглые сутки. Вырвешься – приходи.
– Так я тебе и поверил, – Ршат фыркнул и, задрав юбку, вновь взгромоздился в своё кресло. – Мне нужно кое-какие результаты посмотреть. Извини.
– Я напишу тебе, когда получу ответ, – пообещал Ирзи.
На самом деле, он был практически уверен в положительном решении Ру – во-первых, Ршат имел безупречную репутацию, а во-вторых, просил за его подчинённых Ирзи. Единственной причиной, по которой продолжительность жизни большинства граждан Аррахве была искусственно уменьшена, являлись ограниченные ресурсы мира-кольца. По этой причине насаждался и культ молодости. Учёные действительно могли сделать в данное им природой время много полезного – в сравнении с вредом, который нанесут их увядающие организмы экосистеме. В данном случае речь вообще шла о ремийцах, живущих за пределами Конфедерации.
Похоже, Набу не успел закончить проверку документов, когда Ирзи его нашёл в канцелярии. В Центре работали не только чистокровные керийцы, но и полукровки – явно отбирали не по национальному критерию, – и Набу зацепился языками с рослым и довольно молодым сотрудником, который пожирал секретаря глазами.
– Ты ещё не всё? – спросил Ирзи, нахмурившись.
– Всё, – Набу моментально прервал болтовню. – Только вот… отвлёкся.
Ирзи сдержал улыбку – не подобает строгому начальнику – и оценивающе посмотрел на полукровку, который и не думал смущаться, хотя разговоры не по делу явно не входили в регламент: зачёсанная набок тёмная чёлка не скрывала уверенный взгляд голубых глаз.
Несмотря на то, что Ирзи выбрал бы тишину, Набу рассказывал ему об островах – Ферейн, новый знакомый, поведал о нереальных и практически нетронутых красотах Арикты.
– Это всё рукотворное, как у нас, – вклинился в поток красноречия Ирзи. – Планету несколько раз воссоздавали заново.
– Ещё одно подтверждение, насколько наши народы близки, – совсем по-взрослому, на равных, парировал Набу.
Проконтролировав, что все в консульстве заняты делом, Ирзи выждал положенное до окончания рабочего дня время в своём кабинете – дочитал-таки главу хроник – и пошёл домой. Точнее, остановился у скамейки, где уже сидел Тарош.
– Пойдём, – сказал Ирзи и направился к лестнице: располагалась она на внешней стене здания и была украшена висячими клумбами.
– Не на лифте? – удивился Тарош, но спорить не стал.
– Зачем? – притормозив на пару секунд, спросил Ирзи. – У меня есть время на это.
Тарош ничего не ответил – язык у него не был так хорошо подвешен, как хотелось бы. Но Ирзи принял решение раньше и не собирался отступать. Оказавшись в квартире, полукровка застыл у стены, оглядываясь по сторонам. Нет, Ирзи теперь прекрасно понимал, что не стоит шокировать жителей Империи своей боязнью просторных помещений – вещи хранил во встроенном шкафу, площадь которого составляла почти четверть квартиры. Зато почти все горизонтальные поверхности были уставлены декоративными мелочами и растениями – Ирзи покупал и те, и другие на местном рынке.
– Испугался? – спросил Ирзи, приблизившись к Тарошу.
– Нет, я просто… – вместо продолжения фразы он протянул руку, чтобы дотронуться до лица.
– Сегодня у меня нет настроения на прелюдию, – сказал Ирзи, с силой толкнув Тароша к стене, и протиснул колено между его ног.
Покрой брюк позволял быстро их расстегнуть, Тарош округлил глаза, но не протестовал, а потом вцепился в ягодицы, направляя и задавая темп. Уровень наслаждения Ирзи был близок к самоудовлетворению, хотя Тарош в его руках обмяк и тихо постанывал – видимо, ему очень даже нравилось. Ирзи оттягивал синхронный оргазм как мог, но Тарош сорвался раньше времени, спровоцировав цепную реакцию – вышло скомканно и бестолково. Практически в стиле к-рутов, которые, по слухам, могли сношаться прямо на улице без всяких ласк, главное – технический процесс.
– Можно я ещё приду? – тяжело дыша, спросил Тарош, который, наоборот, оценил новый опыт положительно.
– В следующий раз ты сверху, – скривил губы Ирзи.