Вечерний Риж – столица Конфедерации легушей, сверкал тысячами оттенков зеленого. Со всех сторон обступали высокие и не очень здания разномастного стиля и предназначения. Суетливый поток разного люда постепенно рассасывался и Луй с подругой вошли на территорию городского парка, здания расступались и часть парка, считавшаяся дикой, нехотя принимала в объятия молодую парочку. Электричество власти экономили и темнота отвоевывала у рекламы кубические метры пространства.
– Я поддерживаю принятие закона об официальной иммиграции гоблинов, – как-то черезчур пафосно чеканила Луиза. На спортивной и соблазнительной фигурке девушки привлекательно смотрелись черные облегающие рейтузы, короткая под пах юбка, свитер и короткая же кожанная косуха нараспашку, лук дополняли тяжелые шнурованные сапоги.
– Ты слышишь меня?
Луй засмотрелся на волнительные изгибы любимой. Он шел в дешевом помятом костюме, не пойми какого цвета, нестиранной сорочке и пыльных стоптанных ботинках, сбежав на очередное свидания прямо с университетских пар, на спине болтался изодранный рюкзачек. По плану надо начинать разговор о знакомстве с его родителями, но он медлил. Как отнесется? У нее свободные взгляды, а предкам нужны традиционные обряды. Лично ему по барабану, но ручеек финансирования со стороны отца, стоил разговора. Да, и надо бы поговорить о том самом, чтоб ее свободные взгляды имели вполне традиционные границы.
– Слышу, слышу, моя прекрасная леди!
– Фу, как пошло, но я тебя прощаю. Конечно у гоблинов своя неповторимая культура, они не по-нашему излишне резки и плохо пахнут, но это не повод для расистких настроений. У нас большая страна, мудрый народ, мы дадим гоблинам шанс ассимилироваться. Да и для популяции они много чего сделать могут, ты понимаешь, о чем я.
Он сам держался продвинутых идей. Да, гоблины тоже люди. Легуши вымирали, деторождение падало, и никто до сих пор не определил социальные причины тому виной или биологические. И не рожалось и не хотели рожать, а вот у смешанных пар потомство появлялось часто или это только слухи? Он лично мало видел полукровок. Ну вот во что он совсем не верил, так это в ассимиляцию. Гоблины селились отдельно, в Риже существовали целые гоблинские районы в основном наполненные нелегальным сбродом и сброд интегрироваться в легушью жизнь абсолютно не желал. Еще одной причиной, по которой власти терпели нелегальное переселение и готовились открыть легальное была банальная нехватка рабочих рук, а рабочая сила корявых коротышек стоила недорого.
Но демократия и мультикультурализм превыше всего, думалось Лую это ведь фундаментальный и принципиальный вопрос, учили его в универе.
– Я хочу серьезно с тобой поговорить.
Фанг сидел на грязной липкой скамье в сыром полуподвальном помещении вместе с другими представителями гоблинской уличной братвы. Правда, если бы ему сказали, что скамья грязная и липкая, а воздух сырой и нездоровый, он бы не сразу понял о чем это они. Воздух как воздух, доски как доски. В Империи гоблинов бывало и хуже, есть удавалось три раза в неделю. А здесь в холеном изнеженном Риже, он ел каждый день, а его маленькую сестру иногда удавалось накормить и два раза в день. Почему карма так не справедлива? Умные гоблины живут впроголодь, а долбанутые на всю голову легуши нормально питаются. Боже, он только здесь на эльфийском континенте и увидел, что значит питаться нормально.
Вещали братве толстый, здоровенный легуш, регулярно бившийся головой о низкий потолок и сквернословивший по этому поводу, и гоблинский карлик подпрыгивающий от возбуждения.
– Не давайте спуску прохожим легушам, иногда задирайте их, можно бить. Нужно что бы легуши вас боялись. По одному не ходите, ходите слаженными пятерками и десятками. В любой ситуации на улице у вас должно быть преимущество, – напутствовал толстый легуш.
– Да, да, – подпрыгивал карлик, – пусть местные кретины и их недоразвитые самки вас боятся.
Фанг не считал себя шибко умным пацаном, но даже ему услышанное казалось странным. Легуш призывает бить легушей. Гоблин при легуше не стесняется обзывать легушей. Да и так посмотреть, Конфедерация платит гоблинам пособия. Нелегалам! Дает кров, работу. А они в свою очередь бьют приютивших. Чудеса! Но мысли соскочили на сестренку. За уличные драки платили все больше и больше, больше чем на заводах. И перед Фангом реально замаячило трех разовое питание, не в неделю, а в день! Кто он такой, что бы рассуждать!
– Всем все ясно!? Собрание считаем закрытым. Проваливайте. А ты, Фанг, останься.
Братва разошлась, а он подсел поближе к старшим.
– К тебе и твоей пятерке будет особое поручение, – легуш навис над ним жирной и потной тушей. – Раз в неделю калечите сильно одного легуша или легушку, не важно, можете даже убить. Вас прикроют.
Перед лицом Фанга мелькнула пачка купюр.
– Столько за каждую акцию.
Огромных усилий стоило сохранить самообладание. Он чуть не спросил, за что надо калечить или убивать. Холодок пробежал по спине. До него дошло, что требовали проводить акции с любым подвернувшимся экземпляром. Не за что, а просто за деньги, просто потому что. Он давно связался с криминалом и давно перестал быть чистюлей. Но убивать просто так!?
Пачка денег зашелестела во второй раз, жирный удивленно поднимал брови.
– Не слышу?
– Я согласен. Конечно согласен, – кто он такой что бы рассуждать и сестренка порадуется вкусным и калорийным обедам.
– Я не сомневался в тебе.
– Да, да, мы не сомневались в тебе, – подпрыгивал карлик и брызгал слюной.
Пятерка Фанга полдня слонялась без дела в парке. Типа патрулировала. На рукавах поношенных курток из гуманитарной помощи от столичного округа красовались самопальные оранжевые лоскуты повязок ДД – Добровольных дружин – разрешенного объединения гоблинов для охраны общественного порядка среди диаспоры. В Конфедерации их еще неофициально звали ОПГ – организованная преступность гоблинов. Задачей пятерки считалась охрана порядка. Столичной полиции планомерно снижали финансирование и блюстителей закона становилось все меньше, особенно на улицах и совсем особенно в некоторых районах. Такие районы постепенно и негласно переходили под контроль понятно кого.
Шел последний день отчетной недели, а его пацаны так никого и не покалечили. Фанг всячески оттягивал и пятерка реально начинала злится на лидера, он боялся потерять авторитет, а еще сильнее боялся увидеть опять голодные глаза сестренки. Дать там в морду или украсть чего, не вопрос, но калечить и убивать людей? Зачем? Он так и не понял. Повернув они внезапно вырулили на молодую безбашенную парочку легушей, бредущих по аллее. Идиоты! Вот зачем они здесь пошли? Всем известно же чья здесь территория.
– О чем ты хочешь поговорить?
Луй очнулся от дум и завертел головой:
– Ладно, потом поговорим. Давай отсюда выбираться. Мы не туда зашли.
– Куда не туда? Ты веришь слухам, которые распускают антиглобалисты? Нет никаких гоблинских территорий. Да и не посмеют они тронуть благодетелей! Это все дезинформация отсталых стариков и врагов страны! – вскинулась Луиза.
Дорогу им перегородила группа смердящих коротышек.
Девка симпатичная, сочная подумалось Фангу. Парень – ботаник – проблем не предполагается. Это шанс. Сейчас его пацаны жестко попользуют, надеюсь ей не привыкать, он снимет картинку и потом вотрет жирному, что вот мол покалечили и деньги получат и еще целую неделю можно о главной задаче не думать и тупые легуши дешево отделаются. Он кивнул Леке, а сам без вступительной беседы резко направился к парню и схватил того за локоть:
– Не дергайся и скоро отпустим.
Лека хищно обнажил гнилые зубы, кивнул двум дружкам и они подошли к девке. Двое схватили ее под руки, а Лека без слов полез под юбку. А зачем и о чем говорить?
Девица ойкнула:
– Что вы себе позволяете?
Вместо ответа ей прилетела сочная затрещина и сразу вторая по другой половине лица. Рот моментально заклеили скотчем и повалили брыкающуюся козу в траву.
Луй не сразу понял, что происходило, а когда понял, жилистый гоблин уже держал его за локоть и страшно смотрел ему в глаза:
– Тихо. Закричишь и все испортишь. Не бойся, скоро отдадим твою и валите из парка.
Луй шевельнулся ему казалось, что все это происходит не с ним.
– Не дергайся, – Фарг встал на цыпочки и поднес кулак с перстнем к челюсти ботаника. – Потерпи и не придется долго лечиться.
– Мы все, – отрапортавал Лека. – Ты зайдешь?
– Нет. Я студента подержу.
– Как знаешь. Тогда я второй разик.
Лека стал пристраиваться и расслабился. Девичья нога сильно заехала ему пониже живота. Он взвыл, вытащил из кармана пивную бутылку и разбил. Разлившаяся жидкость еще шипела, а Лека нанес первый удар розочкой в пах легушке.
– Стой! – сковозь зубы процедил Фанг. Поздно. Брызгала кровь, Лека бил и бил, не разбирая.
– Бежим, – приказал Фанг и оттолкнул студента.
Луй впал в ступор.
Он не знал сколько времени простоял, но все же наверно немного. Луиза лежала раскинувшись в луже крови, и он заорал.
Полицейский Лео медленно двигался вдоль периметра парка. Истошный душераздирающий крик застал его в расплох. Еще недавно они ходили вдвоем с напарником. Но очередная реорганизация и оптимизация их подразделения плавно подвела начальство к мысле, что работать вдвоем на одном маршруте категорически расточительно для бюджета. Да и лезть за такую зарплату в чащу – ищите дураков.
Крик не умолкал и скорее всего его слышит не только он. Лео чертыхнулся, вытащил из кобуры пистолет и направился на звук. Вызвать по рации прдкрепление? Ага. А если ничего серьезного? Вызов он оплачивать будет? Лео снова чертыхнулся и с опаской двинулся навстречу несчитанным проблемам. Зрелище его не воодушевило. Он долго выбирал место, свободное от красных подтеков и, присел озираясь.
Луй увидел полицейского, тот вяло приблизился, покрутил головой и присел к лежащей Луизе.
– Она мертва. Как это произошло?
Луй пробовал вникнуть в ситуацию, но мозг упрямо оберегал личность от реальности:
– Что произошло?
– Не дури! В тюрьму захотел? Там таких…
Луй ушел и до себя еще не добрался. Подсказал инстинкт самосохранения:
– Гоблины.
Лео внутренне взвыл. Ну конечно они. Парень не врал. Вот напасть! Перед глазами мелькнул давно известный алгоритм сей процедуры. Разбирательство, где коллеги от тебя немедленно отвернутся. Еще бы. Кому надо связыватся с гоблинами? Начальники не на твоей стороне занятые вопросом как бы быстро закрыть дело, а лучше и не открывать. Угрозы диаспоры, глобалистов и красных и белых. Ушлые адвокаты…
– Врешь! Хорошо подумай. У тебя есть право хранить молчание или заявить о несчастном случае.
В участке капитан Фуксис смотрел на обалдевшего студента, явно пребывающего в жутком шоке. Он даже сочувствовал этому незадачливому парню и родителям девушки и надеялся, что родителей он никогда не увидет, а Луй примет единственно правильное решение. Врачебную и психологическую помощь пока оказывать ему рано, надо давить пока тепленький, извини но уменя тоже есть семья и дети. Капитан знал, что обычно происходит при открытии похожих дел. И выговор о неполном служебном соответствии с лишением премии и наезд диаспоры не самые худшие варианты развития событий. Все законы на стороне гоблинов, а теперь еще надвигающееся офицальное открытие их иммиграции в Конфедерацию. Нельзя волновать гоблинов.
– Подумай еще раз! Кто это сделал? Она ж у тебя к суициду склонна!
– Гоблины.
– В последний раз. Хочешь на нары загреметь? Может это ты ее так? Мы проверим? Ты псих? Тебя из универа выгонят!
Луй плавал в потоках сознания, отказываясь верить происходящему:
– Бууу, быы, бббб. Яяяя.
– Молодец. Уже лучше! – повеселел капитан. – Приходи в себя! Я тебе сейчас расклад опишу. Мне придется задержать тебя. Потом экспертизы. Никаких гоблинов не найдут , потому что их и не было. А кто? А ты там, ты рядом! Ты и убил! Или она сама, а ты стоял и смотрел. Ты соучастник. Прощай универ, прощай хорошая работа, и все из-за твоего упрямства. Ей уже ничем не поможешь. Дай мне помочь тебе! – Фуксис нес откровенную чушь, набор слов и злился сам на себя. Когда ж это закончится! Закончится щекотливый эпизод обязан правильно без шуму и пыли. Иначе капитан огребет по самое нехочу.
– Мне вызвать охрану и сопроводить тебя до камеры или подпишешь, что ничего не видел?
Мысли у Луя блуждали во вселенной и опять инстинкт самосрхранение подсказал.
– Молодец. Подписал. Не видел, не знаешь. Так и случилось. Мои искренние соболезнования. Ты свободен.