В начале 2005 году в Киеве начались массовые манифестации, направленные против переизбрания президента республики, срок которого заканчивался: его обвинили в пророссийской позиции и стремлении к диктатуре; через несколько месяцев столь же масштабные манифестации начались в Бейруте после убийства премьер-министра, который ускорил вывод сирийских войск из Ливана.
Leonardo Boff, Qu’est-ce que la théologie de la libération? Cerf, Paris, 1987.
Eric Hobsbawn, LÂge des extrêmes. Histoire du courtXXe siècle, Complexe, Bruxelles, 1999. [Хобсбаум Э. Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век 1914–1991. М., 2004. – Здесь и далее в квадратный скобках указываются соответствующие русские издания. – Прим. перевод.]
Francis Fukuyama, The End of History and the Last Man, Penguin, London, 1992 (фр. перевод: La Fin de l’Histoire et le dernier homme, Flammarion, Paris, 1995) [Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М., 2010].
Samuel Huntington, “The Clash of Civilisations?”, in Foreign Affairs, summer 1993 (французский перевод: Le Choc des civilizations, Odile Jacob, Paris, 1997) [Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., 2003]. Значительная часть мировой интеллектуальной повестки дня в области геополитики начала XXI века организована тезисами этой книги, ставшей важной вехой, а Хантингтон стал одним из архитекторов представлений о новом мире, в котором нам приходится жить.
Gilles Kepel, La Revanche de Dieu. Chrétiens, juifs et musulmans à la reconquête du monde, Seuil, Paris, 1992; а также его же работу: Les Banlieus de l’islam. Naissance d’une religion en France, Seuil, Paris, 1987. Контрапунктом к этой работе может выступать важная книга Пиппа Норрис и Рональда Ингельхарта: Norris P., Ingelhart R., Sacred and Secular, Religion and Politics Worldwide, Cambridge University Press, Cambridge, 1994 (см. особенно главу 1, посвященную спору о секуляризации: pp. 3-33). Два этих автора оспаривают тезис «возвращения религиозности», опираясь на многочисленные опросы и количественные данные. Они снова подтверждают корреляцию между ростом уровня индустриализации и благосостояния и ослаблением религиозного чувства и религиозной практики; по их мнению, американское исключение объясняется пуританскими корнями американского национализма (к этому вопросу мы еще вернемся), а также все большим числом семей иммигрантов, приехавших из бедных стран Центральной и Южной Америки, а также с Кариб. В большинстве случаев авторы констатируют сильную корреляцию между усилением чувства незащищенности и обращением к религии, особенно в развивающихся регионах мира. Этот анализ вполне применим и к арабскому миру, разрываемому внутренними или межгосударственными войнами на протяжении уже полувека.
Antoine Sfeir, Les Réseaux d’Allah, Plon, 1997.
Olivier Roy, L’Islam mondialisé, Seuil, Paris, 2004.
Michel Foucault, “À quoi rêvent les Iraniens”, Le Nouvel Observateur, 16 octobre 1978 (цитируется в: François Dosse, La Marche de idées. Histoire des intellectuels, histoire intellectuelle, La Découverte, Paris, 2003).
Raul Hilberg, La Destruction des Juifs d’Europe, Fayard, Paris, 1988 (карманное издание: Gallimard, coll. «Folio/Histoire», Paris, 1991, 2 vol.).
Напротив, можно вспомнить о той буре, которую подняли критические размышления Ханны Арендт по поводу процесса Эйхмана в Иерусалиме (Hanna Arendt, Eichman in Jerusalem. A Report on the Banality of Evil, The Viking Press, New York, 1963; фр. перевод: Eichman à Jerusalem. Rapport sur la banalité du mal, Gallimard, coll. «Folio/Histoire», Paris, 1991 [Арендт Х. Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме. М., 2008]); а также нападки на работу американского историка Арно Майера: Arno Mayer, La “Solution finale” dans l’histoire, La Découverte, Paris, 1990. Мы этому вопросу еще будем возвращаться.
Эту основополагающую трансформацию в мировосприятии мы подробно проследили в работе «Взорванный Ближний Восток»: Georges Cormes, Proche-Orient éclaté. 1956–2003, Gallimard, coll. «Folio/ Histoire», Paris, 2003 (первое издание: La Découverte, Paris, 1983), глава 21 «Сложность израильской динамики и возрождение иудаизма», pp. 830–890.
Marek Halter, La Mémoire dAbraham, Laffont, Paris, 1983.
Именно это делает в своей работе бывший президент США Джимми Картер, которому удалось заключить мир между Египтом и Израилем в 1978–1979 гг. (Jimmy Carter, The Blood of Abraham. Insights to the Middle East, Houghton Mifflin, Boston, 1985).
См.: Daniel Tanguay, Leo Strauss, une biographie intellectuelle. Le Livre de poche, Paris, 2003.
Leo Strauss, “Jerusalem and Athens. Some preliminary reflections”, The First Frank Cohen Public Lecture in Judaic Affairs, The City College Papers, № 6, 1967 (во французском переводе вошло в издание: Leo Strauss, Études de philosophie platonicienne, Berlin, Paris, 1992). Влияние работ Штрауса было огромным. Их отзвуки мы можем обнаружить даже в блестящей лекции о будущем Европы, прочитанной знаменитым эссеистом Джорджем Стейнером, в которой он утверждает: «Двусмысленный груз прошлого в идее и самом существе Европы проистекает из первичной двойственности. […] Речь идет о двойном наследстве Афин и Иерусалима. […] Быть европейцем – значит пытаться примирить (морально, интеллектуально и экзистенциально) соперничающие идеалы, требования, праксис полиса Сократа и града Исайи»; развивая еще больше метафору Штрауса, Стейнер заявляет: «В текстуре западного бытия, в сознании мира мы не найдем ни одного жизненного узла […] который не был бы затронут древнееврейским наследием. […] Иудаизм и два его главных постскриптума – христианство и утопический социализм – это потомки Синая, даже там, где сами евреи были презираемой и преследуемой горсткой людей» (George Steiner, Une certaine idée de l’Europe, Actes Sud, Arles, 2005, pp. 36–37 и 41–42).
Jacques Lacan, Le Triomphe de la religion, Seuil, Paris, 2005, pp. 79–80; По Лакану, «Истинная религия существует. Это религия христианская», и именно она одержит победу благодаря своей способности «находить во всем смысл» (p. 81). Прямо противоположное утверждает Стейнер: «Жестокая истина заключается в том, что до сего момента Европа отказывалась признавать и анализировать, не говоря уже о том, чтобы осуждать, ту полновесную роль, которую христианство сыграло в темной ночи истории. […] Сегодня христианство – это сила, находящаяся на пути к исчезновению» (George Steiner, Une certaine idée de l’Europe, op. cit., p. 55).
Jacques Lacan, Le Triomphe de la religion, op. cit.,p. 82.
См., например: Yves Roucaute, Le néoconservatisme est un humanisme, PUF, Paris, 2005.
Michel Foucault, Philosophie. Anthropologie, Gallimard, Paris, 2004.
Pierre Legendre, Ce que l’Occident ne voit pas de l’Occident, Mille et une nuits, Paris, 2004, p. 47. Весьма конформистское и наивное представление этой памяти можно найти у Филиппа Немо: Philippe Nemo, Qu’est-ce que l’Occident? PUF, Paris, 2004.
В своем замечательном предисловии к изданию текстов Лютера (Martin Luther, Les Grand Écrits réformateurs, Flammarion, Paris, 1992) он пишет: «Беспамятное общество – это возмездие за рост, ведь мы припоминаем все что угодно. Мы праздновали 450-ю годовщину Аугсбургского исповедания (1980), рождение Лютера (1983), трехсотлетие отмены Нантского эдикта (1985), 450-летие публикации в Женеве “Наставления в христианской вере” и “О реформе” (1986); 1989 год стал предлогом для галлопоклоннических жестикуляций (двухсотлетие пропустить никак нельзя), а этим доказывается, что чувство юмора по отношению к самим себе встречается среди людей столь же редко, как и здравый смысл, столь щедро пообещанный нам Декартом» (p. 4).
Georges Corm, Histoire du pluralisme religieux dans le Bassin méditerraéen, Paul Geuthner, Paris, 1998 (первоначально опубликовано под заглавием: Contribution à l’étude des sociétés multiconfessionnelles. Effets socio-juridiques et politiques du pluralisme religieux, Bibliothèque constitutionnelle et de sciences politiques, tome XLII, Librarie générale de droit et de jurisprudence, Paris, 1971).
Georges Corm, L’Europe et l’Orient. De la balcanisation à la libanisation, histoire d’une modernité inaccomplie, La Découverte, Paris, 1989 (карманное издание: 2002 и 2005).
Georges Corm, Le Proche-Orient éclaté 1956–2003, op.cit.
Yves Roucaute, Le néoconservatisme est un humanisme, op.cit., pp. 11–12.
Leo Strauss, Nihilisme et politique, Rivages, Paris, 2001, p. 36.
Понятие «ангажированного» художника или писателя не ограничивается сторонниками коммунизма. Об ангажировании интеллектуальных и художественных антикоммунистических элит см. прекрасно документированную работу Фрэнсиса Стонора Сондерса: Frances Stonor Saunders, Qui mène la danse? La CIA et la guerre froide intellctuelle, Denoël, Paris, 2003.
Leo Strauss, The City and Man, The University of Chicago Press, Chicago, 1964 (фр. перевод: La Cité et l’Homme, Le Livre de poche, Paris, 2005, p. 72).
Ibid., pp. 69–72.
Christian Bouchindhomme, Rainer Rochlitz, “Avant-propos”, in Jürgen Habermas, Le Discours philosophique de la modernité, Gallimard, Paris, 1988, pp. VI–VII. В этом предисловии хорошо объясняется французский догматизм в области неоконсерватизма: «Остается понять, почему откровения русских диссидентов взволновали молодых французских интеллектуалов больше, чем откровения из других западных стран, если сами факты были известны уже достаточно давно; почему критическая мысль оказалась поставленной перед выбором между, с одной стороны, весьма радикальным активизмом, оставившим печать на целом поколении, и, с другой, либерализмом Рэймона Арона или постмодернизмом. Несомненно, именно предельно догматичный характер французского марксизма, особенно того, что находился под влиянием Луи Альтюссера, и маоистского движения привел к этому удивительному повороту, в результате которого любую критическую мысль стали подозревать в сталинизме или в соответствующих сталинистских тенденциях, причем больше всего подозрений высказывали именно вчерашние яростные сталинисты. В других странах критической мысли удалось избежать подобного радикального обращения, приведшего к не менее догматичному либерализму, в той мере, в какой она сумела утвердиться на основании универсалистских принципов и радикально-демократических идей»
Jürgen Habermas, Le Discours philosophique de la modernité, op.cit. p. 5 [Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М., 2003. С. 10].
François Furet, Penser la Révolution française, Gallimard, Paris, 1978, pp. 90–91.
Как напомнил один из историков английской революции, часто забывают о том, что эта Great Revolution и ее интеллектуальное наследство, оставленное ею, стали «событием основополагающего значения для всего развития западной цивилизации» (см.: Lawrence Stone, The Causes of the English Revolution, 1529–1643, Routledge and Kegan Paul, London, 1972, p. 147).
Edgar Quinet, Le Christianisme et la Révolution française, Fayard, Paris, 1984; Фюре также игнорирует проведенный Мишле анализ этой проблемы отношений христианства и революции, которым он открывает собственную историю Революции: «Революция продолжает христианство и оспаривает его. Она – одновременно его наследница и его противница» (Jules Michelet, Histoire de la Révolution française, Robert Laffont, Paris, 1979, tome 1, p. 54). См. также: Dale K. Vankley, Les Origines religieuses de la la Révolution française. 1560–1791, Seul, Paris, 2002.
Hanna Arendt, On Revolution, The Viking Press, New York, 1963 (французский перевод: Essai sur la Révolution, Gallimard, Paris, 1967, далее в цитатах я использую данный перевод [Арендт Х. О революции. М., 2011]).
Ibid., p. 319 [Там же. С. 300].
Ibid., p. 384 [Там же. С. 361–362].
François Furet, Penser la Révolution française, op. cit., p. 91.
Ibid., p. 92.
Ibid., p. 118.
Ibid, p. 272.
Ibid., p. 282.
Patrick Gueniffey, La Politique de la Terre. Essai sur la violence révolutionnaire 1789–1794, Fayard, Paris, 2000.
Stéphane Courtois, Nicolas Verth et alii, Le Livre noir du communisme. Crimes, terreur et répression, Robert Laffont, Paris, 1997.
Frédéric Rouvillois, L’invention du progrès. Aux origines de la pensée totalitaire (1680–1730). Kimé, Paris, 1996.
Alain Besançon, Les Origines intellectuelles du léninisme, Calmann-Lévy, Paris, 1977.
Цитируется по: Leo Strauss, Droit naturel et Histoire, Flammarion, Paris, 1986, p. 220. Эдмунд Бёрк – английский эссеист и политический деятель ирландского происхождения, чьи сочинения против Французской революции и спекулятивного настроя членов французского Учредительного собрания стали служить образцом для большинства более поздних контрреволюционных текстов.