В группе общего курса дрессировки новенькая. Изящная зонарно-серая овчарка смущена обилием собак и их бесцеремонностью. В своём дворе она безоговорочно властвует, там ей сразу уступают дорогу, чуть что – переворачиваются перед ней на спину, а здесь… Толкают, нюхают, где хотят… И в перерыве она не отходит от хозяйки, показывая зубы каждому приближающемуся.
– Манечка, ты бы поиграла с собачками, – уговаривает её хозяйка.
Маня отворачивается и теснее прижимается крупом к её ногам.
Собаки быстро перестали обращать на Маню внимание. Уже на следующем занятии к Мане никто не подходит. До начала ещё полчаса, и собаки носятся кругами, ничего не слыша и не видя вокруг. Маня не выдерживает. Она отрывается от ног хозяйки, осторожно идёт навстречу весело рычащей массе и останавливается на их пути. Хвост у Мани чуть-чуть приподнят и слегка колышется из стороны в сторону, пасть полуоткрыта. Собаки, не останавливаясь, пробегают мимо неё. Ни одна не задела, не задержалась обнюхать.
Больше Маня к собакам не подходит. На переменах она лежит у ног хозяйки, одинокая и несчастная, и слушает, как другие люди её обсуждают: они-то своих по полчаса ловят, их собаки всегда грязные, возбуждённые, их успокаивать и успокаивать, а тут никаких тебе хлопот.
Но в этот день всё было иначе. Длинноухий, лоснящийся на солнце спаниель уже давно издали наблюдал за Маней. И сегодня он вдруг пошёл к ней. Подбежал мелкой рысцой, остановился в двух метрах от неё и встал боком, высоко подняв голову и быстро крутя хвостиком. Маня приподняла голову, повела хвостом, но не двинулась с места. Спаниель подошёл и коснулся носом её носа, облизал ей углы рта. Маня вежливо встала так, чтобы он смог обнюхать её. Минуты две они обнюхивали друг друга, виляя хвостами. Потом спаниель отпрыгнул, припал к земле грудью и отскочил на два шага, встал, оглядываясь через плечо. Маня повторила его движения и подбежала к нему. Снова обнюхались и облизали друг другу морды. Лёгкой неспешной рысцой они обежали дрессировочную площадку, спаниель чуть впереди, как вожак. Потом играли и так заигрались, что их пришлось растаскивать за ошейники в разные концы строя.