Второй день на улице шёл дождь. Константин стоял у окна и наблюдал, как его капли образуют на дороге небольшую речку, уносящую куда-то опавшие осенние листья. Вдруг зазвонил телефон и вырвал его из глубоких, меланхоличных размышлений. Звонил профессор Харитонов, Дмитрий Иванович, его шеф, руководитель экспериментальных научных исследований в области человеческой психики, которые проводились в специальной лаборатории. Лаборатория занималась феноменальной парапсихологией, а точнее – созданием новых методик электрокардиографии. Уже несколько лет Константин, ставший недавно заместителем своего шефа, под руководством Дмитрия Ивановича безуспешно пытался зафиксировать существование энергоцентра человека, ту самую точку концентрации человеческой энергии. Каких только приборов они за всё это время не изобрели и не испробовали в надежде на то, что обнаружат главный центр всех человеческих сил. Харитонов Дмитрий Иванович был спецом в своей области, можно сказать, фанатиком своего дела, практически психом, как говорили некоторые близкие. Но все работы последних двух лет не принесли никакого результата. И их лабораторию уже лишили финансирования и должны были закрыть в ближайшее время, но профессор ещё был не в курсе. Он только недавно вышел с больничного, в его отсутствие в лабораторию позвонили из самого министерства и сообщили эту печальную новость. Константин даже ездил туда, ходил по кабинетам, просил дать им хотя бы год, но чиновники остались непреклонны. Теперь он не знал, как сказать профессору об этом.
– Алло, слушаю. Здравствуйте, Дмитрий Иванович, сам только что хотел вам звонить.
– Послушай, Константин, мне сегодня приснился какой-то странный сон, и он натолкнул меня на одну мысль. Я думаю, моя новая идея может сработать. Мы должны доделать тот испанский прибор, который недавно получили. От него нет никакого толку только оттого, что мы его неправильно используем, мы должны в нём кое-что исправить: изменить основные частоты на те, которые я укажу. Из-за неверных частот он ничего не видит, я в этом уверен. А ты зачем хотел мне позвонить?
Константин молчал: духу не хватало, чтобы рассказать профессору неприятную новость, о которой он уже знал.
– Давай, говори, Константин, говори как есть.
– Оттого что все наши исследования зашли в тупик, нам отказали в финансировании и решили закрыть лабораторию. Они считают, что на данный момент невозможно выявить внутреннюю энергию человека никакими способами, и науке могут понадобиться ещё десятки лет, чтобы изобрести такой сложный аппарат, способный сканировать человеческую энергетику. Они не хотят тратить деньги впустую, они считают, что и так зря тащили нас несколько лет.
– Я с ними полностью не согласен, хотя предвидел это. Сколько у нас ещё времени осталось?
– Нам дали время до конца года, осталось два с половиной месяца.
– Тогда идём на радикальные меры. Начинаем прямо завтра. У меня ещё осталась парочка идей, они могут вам показаться немного странными, но вы меня знаете, доверьтесь мне.
– Хорошо, только скажите, что нам понадобится на этот раз?
– Сильная молитва и секс.
– В смысле? – удивился Константин, не ожидавший услышать такое.
– Мы будем наблюдать за людьми во время сильной и глубокой молитвы и во время оргазма. . Теперь вам понятно?
– Теперь, да.
– Исследования мы будем проводить на новом, немного изменённом Сканере Скрытой Энергии, ну, то есть на сканере структурного энергообмена. О скрытой энергии я уж так, шучу. На этой неделе я закончу его модернизацию, мы настроим его по нужным параметрам. Он у нас заговорит, мы раскроем ему глаза. Он увидит всё, что мы запросим, я это чувствую. Теперь нам нужно две вещи: перенастроить под этот аппарат всю нашу технику и все компьютеры. Вы этим должны заняться завтра. Прибор будем фокусировать на области сердца. Как вы думаете, его возможно будет так настроить?
– Думаю, что да. Но почему именно сердце?
– Исследуя разные культуры, религии и вероучения, я пришёл к выводу, что центр скопления человеческой энергии находится именно там, это ядро человека. Есть у меня какое-то предчувствие. Вам же, Константин, я поручаю самую важную работу: найти подопытных. Важно, чтобы люди были сильны в чувствах и эмоциях, чисты и искренни в желаниях. Это должны быть люди-феномены, находящиеся на грани своих ощущений, своего восприятия, с неимоверной гиперчувствительностью люди. Таких людей сможете найти, Константин?
– Думаю, да, профессор, буду искать.
– Да, я понимаю, что это нелёгкая задача, на сегодняшний день таких людей мало осталось, но всё же постарайтесь, я вас очень прошу. От этого зависит итог всех наших испытаний. И времени у нас практически не осталось.
– Хорошо, Дмитрий Иванович, я сделаю всё, что в моих силах, завтра с самого утра примусь за работу.
– На всё про всё у вас неделя, со следующего понедельника начинаем испытания.
Константин подтвердил, что все полученные указания ему понятны, и попрощался. Профессор ничего не сказал и внезапно положил трубку. Константин только пожал плечами и продолжил смотреть в окно. Дождь заканчивался, сквозь тучи пробивались первые лучи солнца и освещали землю. Неожиданно на подоконник сел голубь и стал смотреть сквозь стекло. Константин открыл окно и покормил его. Голубь не боялся, сам просил еду и казался ручным, домашним. Покормив птицу, Константин закрыл окно, сел в кресло и погрузился в мысли. «Где бы найти подопытных, обладающих нужными качествами?» – думал он. Размышляя об этом, он заснул и проснулся посреди ночи от какой-то неясной тревоги. Он ещё помнил, что ему приснилось: монастырь на окраине города, в котором он побывал в прошлом году, и монах-затворник, отшельник Феофан. Этот монах его сильно удивил: он, казалось, весь светился, его духовный подвиг поражал многих, его молитвы действительно обладали огромной силой. Такого опыта не было ни у кого, по крайней мере, из тех, кого знал Константин. Это была идеальная кандидатура для испытаний. Теперь нужно было с ним как-то договориться. Но что же делать с влюблённой парой? Нет, за деньги кандидатов найти легко. Но это должна быть именно влюблённая пара, только что расписавшаяся, с бурными эмоциями и желаниями, в груди которых действительно бушует огромный пожар. «Сначала договорюсь с отшельником, потом подумаю о паре», – решил Константин и пошёл спать. Завтрашний день обещал быть насыщенным.
***
Неделя пролетела незаметно. Наступал долгожданный день первых испытаний, к которому всё уже было готово. Константину без особого труда удалось договориться с монахом Феофаном. Он понимал всю важность их испытаний, он был ещё той, советской, закалки, когда науку ценили и глубоко уважали даже религиозные люди. «И слава богу», – подумал про себя Константин.
С парочкой оказалось гораздо сложнее: влюблённых нашлось очень много, но безумно любящих, особых, сумасшедших влюблённых, сверхчувствительных, отыскать удалось не сразу. Константин смотрел телевизор и случайно наткнулся на одну душераздирающую историю в программе «Жди меня». Влюблённые настолько сильно интуитивно чувствовали друг друга, что шли друг к другу через года, города и жизненные обстоятельства. Таким феноменальным душевным «магнитом» не обладал никто. Когда они встретились, им было уже за двадцать. Но в этот миг их души горели тем самым огнём, о котором мечтают многие на протяжении всей жизни. Им завидовали белой завистью, это была та любовь, которую нужно было исследовать. Только вот договориться с ними сначала не получилось. Парочка отказалась, узнав, что и где им нужно будет делать: заниматься любовью при людях с разными датчиками на себе. Это выходило за нравственные нормы, в которых их воспитывали, никакими деньгами их невозможно было заманить, деньги их вообще не интересовали. Константин был расстроен. Но через четыре дня после разговора внезапно позвонил Андрей из той дивной парочки. Он сказал, что они согласны, только без всяких денег, совершенно бесплатно, искренне. Тогда Константин спросил:
– Что повлияло на то, что вы поменяли решение?
– Нам с Алёной приснился один и тот же сон. Мы находились в центре огромного храма, его купола, казалось, пронзали небо. Мы держались за руки и понимали, что находимся внутри общего сердца, которое дышит и бьётся. И через некоторое время над алтарем появились молнии, исходящие из одной точки, с каждым разом они становились всё мощней и мощней, пока не превратились в огненный шар, шаровую молнию. Когда она вспыхнула, мы очутились в небольшой лаборатории, подключённые к разным аппаратам. Проснувшись, мы поняли, что это был знак. Вы знаете, мы давно уже доверяем своим снам. И мы осознали, что вы действительно в нас нуждаетесь, так нам показали. Я не могу вам это объяснить, это что-то глубинное, скорее всего, из интуитивного, с которым спорить не стоит.