Разводы
Айгюль распахнула двери. Вошли двое мужчин и женщина. Первый мужчина постарше, второй моложе. Женщина красивая. Такие к сорока годам только расцветают, переходя из хорошеньких в разряд желанных.
Помещение для семинара выбрали дорогое. Авторский интерьер, китайские вазы, на стене картина – три разноцветных полоски в квадратной раме. Экспрессивный абстракционизм. Намёк на новейшие психотехники. Тут же живые цветы, признак человечности.
В углу, за ширмой, спрятана кухня-шкаф. Там чайник, чашки, печенье. В центре зала низкий стол, на него могли бы садиться небольшие самолёты. Повсюду листы с каким-то текстом, на столе графин с водой и нож с широким лезвием. И стулья, стулья, стулья. Все разные, ни одного одинакового. Это сама Айгюль придумала, чтобы подчеркнуть уникальность каждого человека. Всё. Больше описывать нечего.
Нет, есть важная деталь: в углу, в отдельном кресле полулежал важный господин. Его следовало отнести скорей к мебели, чем к действующим лицам. Господин кивнул благожелательно. И всё.
– Добро пожаловать – сказала Айгюль клиентам. – Проходите. Рассаживайтесь. На вид это обычная комната. Но уверяю вас, никто не выйдет отсюда прежним!
– Буду рад, если кого-нибудь вынесут отсюда вперёд ногами, – сказал мужчина постарше и зло посмотрел на молодого.
– Да. Было бы здорово, – сказал молодой и усмехнулся.
Который постарше был лыс и синеглаз. Одет в «просто костюм», который описать невозможно, только пальцами шевелишь от бессилия.
Молодой был смугл, высок и одет как художник. Всё на нём было разноцветное и развевающееся. Глаза его горели чёрным огнём, а нос заслуживал самых ярких эпитетов. Горбатый, просторный. Такие называют «румпель», «шнобель», «парус» и непременно упоминают в полицейских ориентировках. Мужчины сели как можно дальше друг от друга. Женщина выбрала стул ровно в центре зала.
– На наших занятиях обычно на каждого мужчину приходится женщина, – сказала Айгюль. – А вы какие-то не парные. Смею предположить, что кто-то четвёртый не успел накраситься?
Женщина покачала головой:
– У нас нестандартная ситуация. Дело в том, что…
– Нет-нет. Подождём других участников. Я предчувствую потрясающую историю.
– Сами поверить не можем. Правда, мальчики?
Мужчина постарше фыркнул. Молодой поправил причёску. Женщина отвлеклась, увидев картину.
– Ах, какое чудо! – сказала она.
И подошла, и протянула руку. Застрекотала сигнализация, громко и противно, стараясь разрушить мозг похитителя. Женщина отпрыгнула. Сигнализация заткнулась.
– Это Марк Ротко, – сказала Айгюль.
– Настоящий?
– Разумеется.
– Как называется?
– «Каток переехал старушку», – встрял лысый. Ему тут всё не нравилось.
– «Красный, белый и лиловый», – мягко сказала Айгюль. Она знала, каким голосом следует разговаривать с недовольными людьми.
– Молдавских маляров за такое гонят в три шеи. Но поскольку рисовал еврей, то сразу произведение искусства, – сказал лысый.
– Не обращайте внимания, – сказал носатый. – Наш Гоша дикарь. Не смог с утра добыть огонь, завтракал сырым енотом, теперь у него несварение.
Лысый встал и сделал шаг в сторону носатого. Вся его поза дышала отвагой. Молодой соперник не испугался, тоже встал и упёр руки в боки. И посмотрел на лысого сверху вниз. И снова усмехнулся. Он знал, что выглядит красивым, когда усмехается. Тут в дверь позвонили, Айгюль побежала открывать.
– Немедленно прекратите меня позорить! Вы оба! – зашипела женщина.
– Это я тебя позорю? Я? – удивился Лысый. – Да кто угодно сбежал бы из этого содома! В мире нет второго мужчины, готового терпеть такой срам! Из-за тебя я стал посмешищем! Я самый нелепый муж в городе!
Он сел на место, и носатый тоже сел. Каждый был уверен, что победил бы, просто на людях не хотел скандала.
Вернулась Айгюль, за ней вошёл ещё один мужчина. Он был очень некрасив. Все другие его качества меркнут перед этим, главным. Некрасивый нёс перед собой манекен выше себя ростом, пластмассовую женщину – худые ноги, лицо японки. Вошедший осторожно посадил куклу на стул, поправил одежду, волосы и что-то прошептал на ухо, как будто манекен мог слышать. Потом обратился ко всем:
– Добрый день! Надеюсь, мы не опоздали?
– Смотри, и тут тебя обскакали, – сказал носатый лысому. Этот чудак с пластмассовой бабой намного нелепее тебя!
Тут же в зал вошли ещё двое, молодая пара. Оба стеснялись и себя, и самого своего смущения, и старались поэтому выглядеть дерзко и развязно.
– Это здесь нас будут мирить? – спросил парень. – Мне сказали, семинар ведёт женщина?
– Семинар веду я. Меня зовут Айгюль.
– Ух ты! Ожидается интересный вечер!
– За это я ручаюсь.
– У вас есть какие-нибудь плётки? Дыба? Сверло для бурения подсознания? Я так просто от своих убеждений не отрекусь!
– Любите боль? Могу сломать вам руку!
– А вы умеете подойти к мужчине!
Девушка тоньше чувствовала грань, за которой раскрепощённость становится хамством. Она тоже зашипела на своего парня:
– Сядь, недоумок! Вы его извините, в эмоциональном смысле он ещё ребёнок.
– Это я ребёнок!? Да я ровесник Тутанхамона!
– Ты ненормальный!
– Душа моя! Меня надо хранить в палате мер и весов между метром и килограммом. С биркой «эталон нормальности».
Тогда девушка встала и отвесила парню оплеуху, спокойно и деловито, как другие чай заваривают.
– Сел, я сказала!
– Да, любовь моя, – ответил нахал, мгновенно превратившись в зайчика. Потупил глазки, сдвинул ножки и уселся на ближайший стул. Лысый подскочил, зажестикулировал.
– Простите, мы не представлены, но умоляю, не останавливайтесь! – сказал он девушке. А потом, наклонившись к своей женщине, добавил так, чтобы слышали все: – Не знаю, сколько стоит этот семинар, но каждая копейка тут оправдана!
Женщина поморщилась и обратилась к ведущей:
– Вот, кстати. Почему так дорого? В нашем случае, мне кажется, была бы уместна хорошая скидка.
– За что же скидка? Вы не похожи на ветеранов войны с Наполеоном.
– Видите ли, у нас всё очень, очень оригинально. После работы с нами вы сможете выступать на конгрессах и симпозиумах с большим успехом.
– Уверена, здесь каждый человек уникален и очень интересен. Вот смотрите.
С этими словами Айгюль подошла к получившему по морде парню и врезала ему по другой щеке, тоже с размаху. И спросила строго:
– Я правильно говорю?
– Да, моя госпожа! – ответил побитый.
– Вот видите! Некоторые персонажи много интересней, чем Дю Солей!
– Я бы попросила! – обиделась девушка. Ей не нравилось, когда кто-то другой хлещет её парня и называет это цирком.
– Простите, дорогая, исключительно для примера.
– И я! Можно я тоже ему врежу? – обрадовался лысый.
– А вы готовы жениться и содержать этого мужчину, покуда смерть или нотариус не разлучат вас? – спросила Айгюль.
– Какого хрена? Нет, конечно!
– Тогда сидите смирно. Эта черешня цветёт не для вас.
Тут некрасивый мужчина обнял свой манекен и сказал, обращаясь ко всем:
– А вот мы совершенно нормальные. Наш случай банален и скучен. Правда, дорогая? – обратился он к кукле.
Лысый и тут встрял. Он сам себе казался остроумным.
– Тоже пришли разводиться? Подождите, сам догадаюсь… Вы не сошлись характерами?
– Это очевидно! Мы такие разные! Я – простой русский парень, а она – японская аристократка. Мы встретились в Токио! Я поехал в командировку…
Айгюль прервала и этот рассказ:
– Стоп! Сначала представимся. Меня зовут Айгюль Зарипова. Я доктор психологии. Автор уникального метода групповой психотерапии, известного как «метод Мендельсона». Но для вас я скорее коучер, чем психолог. Это значит, никаких заумных терминов не будет, ноль закрученных теорий. Мы просто поговорим.
Лысый возмутился.
– Мне бы хотелось надеяться на какой-то результат. Поговорить я могу и дома, с попугаем. Он прекрасный слушатель.
– После разговоров по моему методу большинство пар отменяют развод и живут дальше.
– А если всё-таки разводятся?
– Тогда я возвращаю половину стоимости занятий.
– Отлично! – обрадовалась женщина лысого и носатого. – Хотя бы половину денег мы вернём!
– Желаю удачи. Обстановка у нас неформальная. Там, в углу, чай и кофе. Наша задача не просто не поубивать друг друга, но и понять, что все мы счастливы здесь и сейчас. Нужно только осознать это.
– Возврат денег зависит от срока? Вдруг мы разведёмся через год? На какой пробег гарантия? – уточнила жадная женщина.
– Без ограничений. Среди других коучеров я – «роллс-ройс».
– И часто приходится возвращать?
– Один случай на девяносто пять пар. В связи с чем хочу спросить, нет ли среди вас алкоголиков, наркоманов или психопатов?
Все помотали головами отрицательно, но покосились друг на друга.
– То есть, все вы – абсолютно нормальные люди?
Теперь все кивнули и вместе посмотрели на некрасивого мужчину, кивающего головой манекена.
– Прелестно! Тогда приступим! Сначала хочу рассказать вам про эту штуку. Это ритуальный нож племени Навахо. Кто хочет развестись, должен отрезать прядь волос.
– С кого? – спросила жена двух мужей.
– С себя.
– Не логично. Допустим, я хочу развестись, а он не хочет. Тогда я беру ритуальный нож племени Навахо, делаю несколько широких взмахов (женщина сделала несколько опасных движений) – и всё, он уже хочет разводиться.
– Нет. Этот инструмент не для насилия. Нужно отрезать свою прядь в знак того, что решение твёрдое и обдуманное.
– Я бы предпочла всё-таки не у себя. И не прядь. Твёрдо и обдуманно предпочла бы.
– Вот поэтому мы будем резать только по моей команде. А теперь расскажите о себе. Как вас зовут?
Красивая женщина ответила за всю семью.
– Меня зовут Анна. Это Гоша, мой муж. (Показала на лысого.) Это Винсент. Тоже мой муж. (Показала на носатого.) И мы хотим развестись.
– Мы – это кто из вас? С кем именно разводитесь?
– Ну вот… – Анна неопределённо обвела рукой себя и мужчин.
– Простите, не поняла. Ткните пальцем.
– Я ещё не решила, если честно.
– Интересно. Можно сомневаться в том, за кого выходить! Но с кем разводиться, обычно люди знают.
– То-то и оно, что у нас НЕ обычно. Они оба мои мужья.
– Ну да. Это же так очевидно! И вы хотите сократить число мужей до одного?
– Да.
– И не знаете, кого выгнать?
– Не знаю.
– Эка вас накрыло, – сказала Айгюль после некоторых размышлений. – Я стараюсь склонить к сохранению семьи обычно. Но вас надо уговорить жить втроём. Это как-то неловко. Вы, кстати, живёте вместе?
Мужчины сменили позы – с гордо-обиженных на ещё более гордые и обиженные. Анна горестно пожала плечами.
– Понятно. В небольшой квартире, видимо.
Анна пожала плечами ещё раз. Ведущая захотела как-то поддержать женщину.
– С одной стороны, это удобно!
– Это правда. Например, ремонт мы сделали быстро. Мальчики мусор выносят наперегонки. Чуть не дерутся за ведро.
– То есть, каждый старается быть для вас лучшим мужем?
– Грех жаловаться.
– И попыток убийства не было?
– Ну, такое…
– Понимаю. Кто первый затеет драку, тот грубиян и агрессор?
Анна кивнула.
– Даже не знаю. И что же вам не нравится?
– Не по-людски как-то.
– И вы готовы развестись с кем-нибудь одним?
– А что делать?
– А они не хотят? Простите, мужчина, я забыла, как вас зовут?
– Георгий. Можно Гоша.
– Вы не хотите оставить Анну?
– Почему я? Мы живём в моей квартире! Она моя жена! Я первый на ней женился!
– Звучит разумно. Немножко по-риелторски только. А вы что скажете?
У носатого был лёгкий акцент и хрипотца. Аргументы южного человека относились скорей к эмоциональной сфере, чем к логической.
– Причём здесь первый или второй? – возмутился он. – Я люблю Анну! Она любит меня! Мы созданы друг для друга!
– Не знаю, что возразить. И по очереди жить с Анной вы тоже не хотите?
Оба мужчины снова фыркнули. Вмешалась молодая девица из второй пары:
– Простите, что встреваю, но кто из вас действующий муж по документам?
– В том-то и дело, что оба!
Гоша почти выкрикнул эти слова.
– Это как?
– Вы у неё спросите!
Айгюль не дала перехватить инициативу. Взглядом показала девице, кто тут главный. И сама спросила:
– Анна, расскажите! Многие хотели бы себе двух любящих, официальных мужей. Мне самой иногда снится, что я в вашем положении. И это очень, очень приятные сны. Но такое счастье не очень просто устроить, закон сопротивляется. Давно вы с Гошей?
– 20 лет. У нас трое детей. Пять лет назад мы пытались развестись.
– Такой шанс упустили! Сейчас бы отдыхали на море, каждый с новым прекрасным супругом. А тогда что было? Что случилось?
– У Гоши случилась новая секретарь, блондинка, с вот такими сиськами. Обычная шлюха.
– Алё, я бы попросила! – возмутилась девица, весомо качнув грудью.
– А вот если бы ты сейчас промолчала, никто бы не заметил, – сказал её спутник, любящий боль.
– Да она сама на меня запрыгнула! – разозлился Гоша. – Я был без сознания практически!
Присутствующие многозначительно улыбнулись, девица хихикнула. Следующий диалог наверняка повторялся многократно. Участники знали свои реплики:
– Ну да, обычное дело. Сколько раз запрыгнула? – спросила Анна.
– Три.
– Гоша! – сказала Анна с укоризной.
– Или тридцать три! Какая разница! Главное, что я раскаялся! Переосмыслил и попросил прощения. И ты меня простила!
– Я простила уже после того, как ко мне приехал Винсент.
– К нам! Он к нам приехал!
– Почему же вы не довели развод с Гошей до конца? – спросила Айгюль.
– Он не подписывал бумаги.
– Значит, вы хотите с ним развестись? Вопрос решён?
Айгюль протянула Анне ритуальный нож племени Навахо. Анна покосилась, но руки к оружию не протянула.
– Всё не так просто. Гоша очень переменился. Стал заботливым, даже нежным. Он мне ноги моет по вечерам! К тому же он отец моих детей! И отдаёт мне всю зарплату.
– Последний аргумент очень силён. Я бы не устояла. И вы, наверное, по-прежнему его любите?
– Люблю.
– Тогда давайте отправим домой Винсента? Он же вам ноги не моет?
– Моет. Они по очереди.
– Ну да. Винсент ещё и красив как паразит. Сколько ему? Тридцать?
– Двадцать восемь.
– Даже не знаю тогда. Всё такое вкусное.
– Если честно, я бы их обоих оставила. Но они ссорятся как дети, ей-богу. И люди меня осуждают. К тому же Винсент не хочет представляться моим братом.
– Что вы говорите! И почему же?
– Говорит, это первый шаг к поражению.
– Да и не похож он на брата, если честно. Винсент, вы всё молчите. Расскажите о себе. Вы откуда?
– Мой отец египтянин. У меня был небольшой бизнес в Дахабе. И там я встретил Анну. В тот день мир разделился на две части. Первая – там, где она. Вторая – там, где её нет.
– О, как мило! Опишите, кто для вас Анна?
– Моя богиня. Муза. Мой воздух и лунная дорога в ночной пустыне.
– Слушала бы вас и слушала! Думаю, кроме прочего она для вас ещё и жильё, горячая вода и европейское пособие?
– Я готов вернуться в Египет в любой момент. Если она согласится поехать со мной! Мне всё равно, где жить! Я художник. И музыкант. У себя на Родине я достаточно популярен.
– Он аниматор в гостинице! Известен на весь ресторан! – Гоша не мог смолчать, и никто на его месте не смог бы.
Анна не выдержала, вступилась за мужа № 2:
– Винсент очень интересный человек. Я с ним абсолютно счастлива!
– А с Гошей?
– А с Гошей я чувствую себя защищённой.
– А когда они ссорятся?
– Я говорю им «ша!», и они замолкают.
Услышав слово «ша», оживился побитый парень.
– Вы такая властная! – затрепетал он. – Что вы делаете по вечерам?
– Вот ты кобель! – устало вздохнула девушка побитого.
– Это ещё кто? – озлился Гоша. И посмотрел агрессивно на мазохиста. Меньше всего он хотел уйти с семинара под руку с третьим мужем. Египтянин тоже возбудился. Он вскочил и затараторил на непонятном наречии, обращаясь к побитому. И показал жестом отрезание головы.
– Воу! Воу! – сказала Айгюль – Потише, горячие разноцветные парни!
Некрасивый мужчина вдруг отвлёкся от своего манекена и подал голос:
– Простите за бестактность, просто мы тут все уже свои! А как вы спите? Ну, в смысле секса. Сразу вместе, или у вас график?
Анна закатила глаза, Гоша показал средний палец, Винсент привстал как бы для драки, но под тяжестью общего неодобрения сел на место. Участники семинара сами собой разделились на первую тройку и тех, кого эта тройка ненавидит. Некрасивый пояснил:
– Я хочу сказать, что уйти должен самый недовольный. Кто терпеть уже не может и кому меньше Анны достаётся – тот пусть и валит.
Айгюль согласилась.
– Разумно. Скажите, Гоша, за что вы любите Анну?
– Господи! Ну за что можно любить идеальную женщину? Она красива, умна. Она моя жена, в конце концов. К тому же я человек немолодой, а она – врач!
– О боже! Вы врач? У вас есть уколы? – обрадовался побитый. На этот раз Винсент не выдержал. Подлетел к побитому, схватил за ворот и принялся душить. Анна вскочила, молодая девица тоже вскочила, обе заверещали. Гоша полез разнимать, заняв при этом сторону Винсента. Он обнял своего соперника, не позволил махать руками. Зато сам пнул побитого в знак солидарности.
– Педики! Извращенцы! Расплодились! – кричал побитый.
– Ну-ну, – успокаивал Гоша Винсента. – Не обращай внимания на идиотов. Брось. Он не стоит твоей свободы. Он провоцирует тебя на насилие. Он сам извращенец!
– От извращенца слышу! – сердился египтянин. – Держи меня Георгий, не то я ему доставлю такое удовольствие, что он сменит пол!
Айгюль не реагировала на драку. Даже не привстала. Она была всем довольна и на схватку смотрела с интересом. Ибо какая ж это психология, если никто никого не попытался задушить! Айгюль наклонилась с Анне и сказала интимно:
– Мне кажется, ваше неверие в брак на троих имеет исключительно психологические корни. Если отбросить невротическое морализаторство – всё может сложиться. Мы потом об этом поговорим. А теперь давайте перейдём к следующей паре!
Айгюль повернулась к побитому и его девице, они были следующими по часовой стрелке. Но вдруг, махнув рукой, обратилась к некрасивому мужчине с куклой.
– Хотя нет, ну их в болото! – сказала Айгюль. – Перейдём сразу к вам! Иначе я лопну от любопытства! Расскажите скорей, кем вам приходится эта пластмассовая баба! И зачем вы её припёрли?
Некрасивый заговорил:
– Здравствуйте. Меня зовут Евгений.
– Здравствуйте, Евгений! – нестройно ответили участники, хотя их никто об этом не просил. Сработал рефлекс, выработанный сериалами. Женя продолжил:
– Мне сорок два года. Я системный аналитик в банке капитал-инвест. Я узнал о вашем семинаре от знакомых и подумал…
– Да плевать, что вы подумали, рассказывайте про подругу! – не выдержала Айгюль.
– Она мне не подруга. Это же манекен! Разве вы не видите?
– Да? Хм. Очень жаль. Я-то понадеялась уже… И зачем вы её принесли?
– Это макет моей жены. Для наглядности.
– Макет жены? Удобно! Эти фото постоянно теряются… А где, скажем так, оригинал? Исходник? Она существует не в виртуальном пространстве?
– Разумеется. Но её сюда не затащить. А я хочу развестись. И не знаю, как начать. Нужно потренироваться. Что говорить, каким голосом. Если разведусь, можете деньги не возвращать. Просто очень надо.
– Ваша жена похожа на свой… макет? – спросила девица.
– Очень похожа!
– В смысле, лицо, ноги?
– Копия! Потому и привёл.
Привычным жестом Женя поправил манекену задравшуюся юбку.
– И вы хотите с ней развестись? – переспросила Айгюль.
– Хочу!
– Она вам изменяет?
– Нет, ну что вы!
– Да, простите. Глупый вопрос. Вы же такой неповторимый! И что же она говорит, когда вы предлагаете развод?
Евгений наклонился ухом к губам манекена и прислушался. И вздохнул.
– Она не хочет. Говорит, что любит только меня.
Юная девица, почувствовав в манекене соратницу, одинокую звезду среди бесконечных уродов, вдруг возмутилась:
– Мир сошёл с ума! Да вы посмотрите на неё и на него! Красавица и чудовище! Причём этот принц такой страшный в уже поцелованном виде! С ним, как ни колдуй, только хуже будет!
За некрасивого вступилась Анна:
– Ну подождите, возможно, жена Евгения обладает дурным характером?
Он обиделся:
– Как вам не стыдно! Она же слышит!
– Женя, не переигрывайте, – сказала Айгюль.
– Простите. Но у моей Мигуми чудесный характер. Её зовут Мигуми. Она из Японии.
– Опишите её.
– А разве вы не видите? Что ещё можно добавить?
– Как же вы встретились?
Теперь партию язвы исполнил Гоша, не удержался:
– Совершенно ясно, как встретились. Женщина была в коме. А он её украл из больницы, теперь держит в подвале и врёт что, он последний мужчина, уцелевший в зомбо-апокалипсисе! Других объяснений быть не может!
– Хах! Смешно, но вы отчасти правы. Я действительно её похитил! Я был в Токио, в командировке. И мы что-то там выпили, куда-то шли…
– С Мигуми? – уточнила Айгюль.
– Да нет же, пока ещё только с коллегами. Вдруг я потерялся и забрёл в квартал, где сплошные магазины. И начался дождь. Захожу переждать непогоду, вижу – она сидит. Две продавщицы и она. Больше никого не было.
– Ваша жена?
– Ну да. И что-то на меня нашло. В целом мне японки не нравятся. Все они чуть кривоваты, на мой вкус.
Девица побитого возмутилась:
– Да кто бы говорил! Не родилась ещё кобыла такой кривизны, чтобы ему не подошла!
– Грамматически не точно, – заметил Гоша. – Из вашего замечания следует, что уже родилась кобыла такой кривизны, которая ему подойдёт! Это как-то не очевидно!
– Тихо, пожалуйста! Продолжайте, Евгений, – велела Айгюль.
– Ну он же правда страшный! – не унималась девица.
– Независимо от того, насколько вы правы, мы должны уважать друг друга. Хотя я тоже вспомнила про лошадей почему-то. Всё, всё, продолжайте.
– Так вот, я вхожу и вижу – какая-то невероятная красота. Никого прекраснее не видел, да и не увижу никогда. Я вышел из магазина под дождь. Ходил, ходил. Думал остыну. А в голове одно – нельзя её потерять. Я побежал в магазин, а она уже полуголая. Продавщицы помогают ей надеть какие-то новые тряпки. Я подхватил её на руки – и дальше провал. Не помню ничего. Очнулся в кустах. И понимаю, что только что у нас было всё! Мокрые оба, смеёмся! И я самый счастливый человек на свете! А дальше… её же надо как-то вывозить через границу!
– Хренов извращенец! – крикнул Винсент. – Ты трахнул манекен!
– Как тебе не стыдно! Что ты несёшь! – Анна попыталась усадить Винсента на место, потянув за штаны вниз.
– Ушлёпок! Он украл манекен в магазине и трахнул его в каких-то кустах!
– Винсент!
Айгюль подняла руку, призывая к порядку.
– Я, признаться, тоже запуталась. Женя, вы кого вынесли из магазина?
Женя с отчаянием посмотрел в пластмассовые глаза куклы.
– Вот видишь. Я же говорил, что догадаются. А ты – проскочим, проскочим…
Винсент снова вскочил и забегал по залу, приговаривая одно только слово:
– Охренеть! Охренеть!
– Признаться, я не понимаю ваших эмоций. Какая разница, к кому я испытываю чувства? Да, моя любимая не подходит под ваши стандарты. Но я от этого не перестаю быть личностью и требую уважать мой выбор.
– Дожили! – не унимался египтянин. Я бы не оставлял тут мебель без присмотра! Все неживые предметы под угрозой! Особенно шкаф в опасности! Такой он пухленький! Так и манит своими обводами! И вазы. Это же типичные вагины, только большие и фарфоровые!
– Вы дикарь! – сказал Женя спокойно. Он был готов к гонениям и притеснениям. И даже принимал их за испытания во имя светлого будущего для всех людей.
– Винсент, сядьте! – твёрдо сказала Айгюль. А вы, Евгений, расскажите нам о ваших чувствах подробнее. Признаться я сама в полном… э… восторге! Да! Именно в восторге! Очень точное слово.
– Я понимаю. Таким, как я, как мы – предстоит долгий путь. Сторонники однополых отношений боролись за свои права десятилетия и добились признания. У нас же всё только впереди. Непонимание, возможно, даже аресты.
– Оставьте социологию! Мы говорим о ваших личных крокодилах. Расскажите, почему вы хотите развестись? Мне кажется, у вашей избранницы не должно быть много претензий. Да и у вас к ней тоже.
– Вы правы. Мигуми близка к идеалу. Покладиста, тиха, иронична. Мне не нравится только, что она глупенькая.
– Простите?
– Не знаю, в чём дело. Возможно – разница менталитетов. Но иногда она как брякнет что-нибудь, даже стыдно за неё.
– Вы что же, слышите её речь?
– Скорей мысли. В её пластиковом теле заключена живая душа. Возможно, это моя любовь её создала. Мы же подобны Господу. И значит, можем вдыхать огонь жизни в косную материю.
– Мама дорогая! Как товарища накрыло! – взмахнул руками Гоша.
– А мне нравится! – сказала Анна. – Какая-то в этом есть романтика! Даже красота!
– Да тихо вы, шведское посольство! Говорите дальше, Евгений, – попросил побитый. Он один сочувствовал рассказчику.
– Да, спасибо. Видите ли, я никогда не нравился красивым девушкам.
– Удивительно! – хмыкнула девица.
– Да! На меня соглашались только женские типажи, которых я называю страусы, воблы и насекомые.
– А сам-то ты кто?!
– Я понимаю причину вашей агрессии! Нас, куклофилов, преследуют все. Даже гринпис. На меня, например, подали в суд в Голландии. Сказали, что я пользуюсь тем, что Мигуми не может оказать сопротивление, и я якобы могу вытворять с ней что захочу. Будто бы у меня нет совести! Будто я дикарь, извращенец какой-то!
При последних словах Женя как-то неудачно показал на Винсента. Тот вскочил.
– Я не понял, почему он на меня показывает?
Айгюль попросила не отвлекаться.
– Как зовут вашу девушку, вы сказали?
– Мигуми. Вы не представляете, как трудно жить людям с моей внешностью. Однажды я купил ночь с дорогой проституткой. Хотел переспать с почти кинозвездой. Каждый мужчина надеется, что в темноте, под одеялом, кинозвезда разглядит в нём что-то важное и забудет про внешность. Синдром чудовища, как тут верно заметили.
– Какой же вы болтун! Что с проституткой-то?
– Ничего. Абсолютно ничего. Я внёс предоплату. Пришёл. Она открывает дверь, говорит – нет. С тобой не буду. И всё.
– Что всё?
– Всё. Закрыла дверь. И деньги прислала назад.
– Это самый скучный рассказ о проститутках! – заметил побитый. – А я их немало слышал!
– Скотина! – сказала его девица абсолютно без эмоций.
– Я тебя тоже люблю!
Женя продолжил:
– Понимаете, благодаря Мигуми я впервые потрогал бедро идеальной формы! Она прекрасный слушатель и очень чистоплотна! И в сексе, знаете ли, что-то удивительное. Настолько точно всё чувствует! Японцы все не склонны к ханжеству в постели. У них была мода облизывать глаза, например. Повальная. То есть, уважают всё новое. Но Мигуми – что-то небывалое. Такое вытворяет!
– Фу, какая гадость! Немедленно прекратите! – возмутилась Анна.
– Отнюдь! – обрадовался побитый. – Продолжай, брателло! Режь правду!
– Вы неправильно меня поняли. Ничего особенного мы с Мигуми не делаем.
– Прекратите, я сказала!
– Я лишь кладу ей голову на колени и так засыпаю. Ни одна женщина не терпит такое дольше пяти минут. Все возятся и ворчат. А с Мигуми – хоть всю ночь. Утром она тоже скрипит, конечно. Говорит, тут затекло, там замёрзло. Но я делаю ей массаж, и у нас снова… Ну вы поняли.
– Если всё так хорошо, зачем разводиться? – спросила Айгюль.
– Мне кажется, мы застряли в отношениях. Нам надо идти дальше.
– Ей тоже?
– Конечно!
Рассказ Евгения взволновал всех. Анна проявила женскую солидарность:
– И куда она после вас? У неё ни документов, ни образования. Она ходить не может!
Гоша сказал гадость:
– Я слышал, есть публичные дома с куклами. С опытом и толерантностью вашей подруги она могла бы неплохо устроиться.
Побитый сказал странное:
– Я бы взял у неё телефончик. Не сейчас, конечно, после развода. Просто интересно, как сложится судьба. И кстати, у неё есть подружки?
Винсент дал совет практичный и бездушный:
– Зачем вообще разводиться? Просто поставь её в шкаф! Соскучишься, достанешь. Я вот скучаю по подружкам юности. А тут раз – достал из шкафа. То-сё, чаю с коньяком…
И только юная девица сохранила ясность разума, сказав:
– Эй, она пластмассовая!
Айгюль кивнула.
– Мужчины удивительно чутко перенимают друг у друга сексуальные паттерны и прощаются с реальностью. Как всё закрутилось! Хоть вторую докторскую пиши!
– Так вот, я хочу спросить, что же нам делать? – напомнил Женя.
– Я категорическая противница расставаний, – сказала Айгюль. – Считаю, каждый развод происходит из капризов и неумеренных амбиций. Но второй раз за сегодня мне хочется воскликнуть: разводитесь к хренам собачьим!
Ведущая протянула Евгению ритуальный нож племени Навахо.
– Но как? Что мне ей сказать?
– Ничего не говори! Она не слышит! У ней уши не настоящие! – не унималась девица.
Её побитый друг предложил лучший выход:
– Старик, чисто в медицинских целях… приглашаю завтра в одно место. Познакомлю с Анжеликой. Она с ослом в кино снималась. Может, и на тебя согласится.
– Зря вы так. Для вас Мигуми – лишь кусок пластмассы. Но для меня-то – нет! Я вижу в ней человека! Я должен с ней расстаться так, чтобы не было стыдно перед собой!
– Идея с Анжеликой очень хорошая, – поддержала Айгюль. – Я бы прописала дополнительно Эсмеральду и Клементину. Этот скворечник надо чем-то заполнить.