– Сволочи! – выругался Сервень, сходя с баржи на берег. Всем было понятно почему он так злится, Корад и сам с трудом подавил гнев, вспыхнувший после осмотра судна. Все люди из команды, находившейся на борту, были зверски убиты. Теперь, когда орки сошли на берег, матросы были им не нужны, а оставлять людей в живых, было не в их обычаях. Впрочем, ничего другого Славуд от них и не ждал, однако, сердце все равно вскипало гневом. Ни одна из жертв не была убита просто так, все помучились перед смертью.
– Нам придется идти за ними.
Сервень вскинул голову:
– Мстить?
– Нет, – маг грустно улыбнулся. – Просто они копируют наш путь.
– Как это? – к ним подтянулась Крис, остальные тоже замолчали и прислушались.
– Примерно с этого места, я планировал уйти в степь и срезать путь. Дело в том, что Белая делает здесь огромный крюк и можем обогнать лодку, если проедем через степь. Но как видите, орки сделали тоже самое. Судя по следам, они направились не в глубь степи, а именно наперерез.
– Откуда они узнали про такую возможность? Они же тупые и я не думаю, что хоть один орк бывал в этих краях.
Крис была в своем репертуаре.
Корад согласно кивнул:
– Я тоже так не думаю, но главное не это, главное – что они вообще здесь делают? У меня очень сильное подозрение, что они идут за теми, за кем и мы. Поэтому нам надо поторопиться.
Никто больше ничего не спрашивал, бойцы разошлись к своим лошадям и через несколько минут отряд въехал в степь.
– Как там Алмаз? – ни к кому не обращаясь, спросила Марианна. – Она не встретится с этим колдуном?
– Надеюсь нет, – ответил Радан. – Она уехала с нашей стоянки рано утром, поэтому сейчас уже далеко от этого места. Вечером встретимся.
Алмаз на лошади двигалась иногда быстрей лодки, и тогда ждала их на вечернюю стоянку, уже разведя костер. Но иногда дорога по лесу становилась хуже и тогда уже она подъезжала к готовому ужину.
– Я знаю, что она уже далеко отъехала. Если бы она была рядом, сразу примчалась на помощь. От её лука волк бы не ушел.
– Может быть ты и права, – улыбнулась Хазимай. – Но мы в любом случае победили. И все из-за вас, как только вы появились, он испугался и позорно бежал.
Она переглянулась с Раданом и тот поддержал её слова:
– Конечно, если бы вы так вовремя не появились, не знаю еще чья бы взяла.
Это была правда, если бы не вовремя появившееся оружие, исход мог быть другим. И Марианна тоже права, будь тут Алмаз, её стрелы очень бы помогли.
Когда все успокоились, Радан прошел на нос лодки, к задумчиво сидевшей там Хазимай.
– Как твои раны?
Та, как всегда, ласково улыбнулась в ответ:
– Все нормально, Радан. У меня заживает гораздо быстрее чем у обычных людей.
Она подняла и показала ему руки – сразу после схватки они все были в порезах – теперь же на коже не осталось даже маленькой ранки.
– А нога?
– Тоже. Кость уже срослась. Радан, не переживай за меня, мой организм выдерживает и не такое. Вот ты как? Тебе досталось не меньше меня.
– Я тоже в норме. Ты спасла меня. Вот если бы ты не появилась, тогда было бы туго.
Разговор принимал слишком личный оборот, и Радан постарался перевести его на другое, тем более эта тема очень интересовала его.
– Как ты думаешь, как он нашел нас? И почему ему так нужен этот свиток?
– Давай пока оставим эту тему, – попросила девушка. – Я сейчас постараюсь сосредоточиться и подумать обо всем этом. Использую некоторые свои методы. А вечером, когда появится Алмаз, мы снова поговорим об этом. Возможно, что-нибудь подскажет она.
Соболь ушел на свое место, взял в руки весло и иногда пускал его в дело, когда лодку начинало разворачивать. Но это было редко – суденышко попало в фарватерное течение и шло так, как и надо было. Пламенеющие золотом берега медленно уплывали назад – ни людей, ни животных. Алмаз тоже не показывалась, наверное, прибрежная дорога ушла в лес. Смотреть было не на что и Радан обратил внимание на детей – те, взбудораженные утренним побоищем, взволновано обсуждали случившееся. Даже немногословный Горзах, в этот раз часто вставлял свои фразы, похожие на лай щенка. Но и они через час угомонились, и девочки уснули, эльфенок стал пробовать рыбачить, а орк наблюдал за ним.
Умиротворяюще журчала вода за бортом, лодку слегка покачивало, и Соболь сам не заметил, как задремал. Просто вдруг все вокруг исчезло, а вместо этого он оказался в белоснежном замке Веды. Он был у фонтана с величественной фигурой девушки. Тот опять работал, прозрачная струя лилась из кувшина и журча, падала в воду, а вокруг не было ни души. Радан, почему-то знал зачем он здесь – из-за этой самой девушки–вогалки, она должна была что-то сказать ему. Он даже вспомнил как её зовут – Еллин – при повторении имя приятно перекатывалось во рту. Однажды он видел её в коротком сне, но никогда больше не вспоминал.
На этот раз, несмотря на ровную белизну её лица и шеи, она совсем не казалась каменной. И безукоризненные пропорции красоты, делавшие её богиней в этот раз тоже были наполнены жизнью.
– Здравствуй, Радан, – высокая красавица склонилась к нему. – Ты уже выбрал, кто из них?
– Здравствуй, Еллин, – беспричинная радость переполняла его. – Прости, но я не понимаю, о чем ты спрашиваешь.
– Я вижу, что ты нашел детей, но ты должен знать, что лишь один из них может стать воплощением Отверженной. Именно его ты должен убить.
От этих слов на Радана повеяло могильным холодом, он растерянно переспросил:
– Кого убить?
– Из тех четверых, кто сейчас рядом с тобой, один предназначен для возрождения Отверженной. Те, кто должны были уничтожить дитя, родившееся под знаком, не смогли это сделать. Силы Хаоса очень сильны, теперь только ты можешь остановить возвращение Проклятой. Убей дитя!
Внезапно, жизнь исчезла с лица Еллин – теперь её безупречная красота опять стала красотой мраморной статуи.
– Убей дитя! Спаси мир, – еще раз повторила она и вдруг мрамор превратился в туман. Речной ветерок за несколько мгновений развеял молочные клочья, унося их к берегу, и все исчезло. Соболь очнулся.
Алмаз в этот раз опередила их. Когда лодка миновала очередной лесистый мыс, Радан почувствовал запах дыма и встревоженно взглянул на Хазимай – чувствует ли она что-нибудь? Та сразу поняла его невысказанный вопрос. Она, как всегда, ласково улыбнулась ему и одними губами прошептала:
– Алмаз.
К вечеру ветерок потянул с берега и сейчас он нес не только приятный запах дыма, но и явный аромат жаренного мяса. Полукровка добыла какого-то зверя. Рот юноши невольно наполнился слюной. Лесной житель, он хоть и любил рыбу, но главным блюдом, как и все его соплеменники, всегда считал мясо. Он и Горзах были главными любителями мяса на лодке.
Костра они так и не увидели, но Лесная уверенно приказала пристать к берегу у одинокой сосны, вырвавшейся из кустов.
– Там нас ждет, Алмаз, – теперь уже громко пояснила она.
Дети приветствовали заявление радостными криками и оба мальчишки кинулись помогать Радану, заворачивать тяжелую посудину к берегу.
Лесная, конечно, не ошиблась – как только дети зашумели, из кустов к сосне вышла амазонка. Она заулыбалась и приветственно замахала руками:
– Где вы пропали? Давайте скорей, а то я уже не могу – есть хочу! Сегодня жаренный кабанчик.
Горзах не смог сдержать эмоций и издал победный клич. Зверское завывание прозвучало неожиданно громко и далеко разнеслось над тихой вечерней рекой. Хазимай строго посмотрела на орченка, тот стушевался и склонив голову, ожесточенно заработал веслом. Она права, подумал Радан, нельзя забывать об осторожности, сегодняшнее утро это подтвердило.
Лодка ткнулась в берег, Алмаз подхватила веревку, закрепленную на носу, и завязала её за сосну. Течение развернуло посудину, прижало бортом к берегу, и они сошли на берег.
Ужин получился на славу – как оказалось, Алмаз подстрелила отставшего от выводка молодого кабанчика и нажарила на углях гору мяса. Рассевшись и откусив по первому куску, дети наперебой начали рассказывать об утреннем происшествии. Даже обычно немногословный Горзах, отрывался от мяса, вытирал рукавом жирный рот и пытался тоже добавлять подробности. За время путешествия он немного освоил язык людей и теперь его речь была мешаниной из двух языков. Алмаз удивленно поглядывала на взрослых, но видя, что они не спешат рассказывать, тоже не стала спрашивать.
После того, как все поели, Алмаз показала Радану и Хазимай, что надо отойти. Они ушли на берег к лодке, дети остались у костра.
Солнце уже зашло и над ширью Белой догорала красная тревожная заря. Амазонка присела на борт и спросила:
– Что произошло? Рассказывайте!
Хазимай кивнула Радану – начинай ты. Соболь обстоятельно, стараясь ничего не упустить, так как учил Корад Славуд, рассказал все что помнил.
– Это точно был тот маг, который напал в Серебримусе? – в голосе Алмаз прозвучало недоверие. – Откуда он тут взялся? Вернее – как он нашел нас?
– Магия, – коротко пояснила Лесная. Она тоже не знала, что кроме магии, Сельфовуру помогла случайность – оказался в нужном месте, в нужное время.
– То есть, он теперь прекрасно знает где мы и через какое-то время пожалует с подкреплением?
Хазимай вздохнула:
– Скорей всего ты права.
– Что за…, – Алмаз хотела выругаться, но взглянув на Радана, сдержалась. – С каждым разом все хуже. По берегу догоняют эльфы, на реке чародей. Кто еще за нами охотится?
Никто из них не знал, что охотники, для которых они были главной добычей, совсем недалеко от них – день пешего пути ниже по течению – и сейчас тоже готовятся к ночи на берегу Белой.
– У меня есть еще кое–что, – голос Хазимай был очень серьезен. – И меня это очень беспокоит. Сегодня, когда я схватилась с волком, я наконец точно убедилась, что в его силе, есть большая часть мертвой магии, магии Вогалов.
– Демон Азаткир! – выругалась амазонка. – Только этого нам еще хватало. А может ты ошиблась?
– Нет. Я почувствовала это еще при самой первой встрече, потом в Серебримусе, но точно поняла это именно сегодня. Но это еще не все. Как бы не было это плохо, но гораздо хуже другое – мне кажется, магия оборотня и то, что исходит от пергамента Радана, имеют родство.
– О чем это вы? – Радан непонимающе смотрел на собеседниц. – Растолкуйте мне по-простому.
– Радан, ты знаешь про завещание Зерги? – спросила Хазимай.
– Вообще-то нет.
– Хорошо, я расскажу тебе кратко эту легенду. Только сначала хочу узнать, что ты знаешь про Алиайю?
– Прекрати! – выкрикнула Алмаз и сделала рукой жест, отгоняющий зло. – Не говори это имя.
– Не бойся, Алмаз, мне это не повредит, я Лесная.
– Кто эта Алиайя? – спросил Радан и, испуганно замолчал.
В его устах это имя прозвучало зловеще, а пергамент на груди, вдруг, опять стал горячим.
– Радан! – крикнула амазонка. – Ты что творишь?!
Она вскочила и тревожно оглянулась вокруг. Соболю тоже показалось, что лес вокруг стал враждебным, появилось ощущение, что в тени, под кустами кто-то прячется.
– Вот видите, что вы наделали? – возмущенно высказала Алмаз. – Нельзя произносить вслух это имя. Еще и на ночь.
– Хорошо, – успокоила её Хазимай. – Мы больше не будем произносить её настоящее имя. Ты права, даже Вогалы не называли её так.
В мозгу юноши забрезжило понимание.
– Так это Зерги?
– Да. Зерги, Гоосар Каххум, Отверженная, Проклятая и еще много имен. Это именно она, правительница, опрокинувшая мир в пучину Великой Войны. Великая чародейка, овладевшая всеми тайнами древней магии. И впервые заключившая сделку с неживыми из нижнего мира.
– Но какая связь между давно убитой колдуньей и сегодняшним днем? Про нее все давно уже забыли. Помнят только имя, и то, наверное, не все. Я знаю про нее потому, что я учился, мать требовала, чтобы я был образованным. А большинство простых людей и не вспомнят кто это.
– Таковы вы, люди, – грустно улыбнулась Хазимай. – Вы живете недолго и легко забываете прошлое. Поэтому, оно у вас часто повторяется.
– Другие, что – помнят всё?
– Не знаю как все остальные, – вступила Алмаз. – Но эльфы точно помнят.
– Ладно, мы отклонились от темы, – сказала Лесная. – Продолжим. А что ты вообще знаешь про Вогалов?
Соболь на несколько секунд задумался, потом ответил:
– Я знаю, только то, что мне рассказывал деревенский знахарь – когда-то на земле жили высокие мощные люди, которые считали себя Истинными Людьми. Они были великими воинами и великими магами. Но они все сгинули. Теперь от них остались только развалины городов и их непонятные книги. Люди говорят, что где-то спрятаны их сокровища, но я не встречал никого, кто бы нашел, хотя бы кусочек золота из их сундуков. И значит, Зерги была из их народа? Но ведь известно, что Вогалы бились вместе с остальными расами против нее.
– Да. Это было, но пришли они только на последнюю битву, на Саремское поле. Правда, бились они, не жалея себя, бросались в самое пекло. Почти все пришедшие тогда сгинули в том сражении.
– Но не все погибли?
– Нет.
– Тогда куда они делись? Ведь после той Войны их не стало, верно?
– Да. Но это другая история, мы опять отвлеклись.
– Хорошо. Рассказывай, что за завещание.
– Известно, что, когда объединенное войско разбило Черных Гоосар Каххум погибла. Правда, о её последних минутах, разные летописцы рассказывают по-разному. Но оставим это на их совести, я знакома с очевидцем, которому верю – он сам видел, что она погибла.
«Сколько же лет очевидцу?», – подумал Соболь, ведь из её фразы выходит, что он жив до сих пор. Сколько лет самой Хазимай, он старался не думать.
– Однако, перед смертью, прямо накануне битвы, Отверженная провела специальный ритуал черной магии, при помощи которого перенесла часть своей души в какой-то предмет. Или может несколько предметов, Зерги всегда была хитрой и не хранила все бутылки в одной корзине.
– Говорят, что для этого ритуала были убиты сотни маленьких детей разных рас, – добавила Алмаз.
– Я думаю, это преувеличение. То, что в том колдовстве использовались дети, это точно, но, наверняка, не сотни, и даже не десятки. В таком чародействе количество не играет особой роли, главное – качество. И, кроме того, я знаю, что после боя её шатер и все, что там было забрал совет магов, однако никаких детских останков там не нашли.
Вдруг Радана что-то кольнуло – упоминание про детей разных рас, напомнило ему об его странных снах. Он минуту колебался, боясь оказаться смешным, но наконец решился.
– Подождите, я хочу рассказать кое–что. Это связано с Вогалами, с детьми и со мной.
Алмаз и Хазимай удивленно взглянули на него.
– Не знаю, стоит ли это внимания, но уж очень все необычно, – опять засомневался Соболь.
– Да не тяни, – нетерпеливо прервала его Алмаз. – Рассказывай уже.
– И ты молчал? – это было первое, что спросила Хазимай, когда он закончил. – Как ты мог?
– Я же думал, что это просто сны, – оправдывался сконфуженный Радан. Он никак не ожидал, что Лесная воспримет все так серьезно.
– Это не сны, я знаю кто такая Еллин. Значит, все действительно сходится. Ну–ка достань свой пергамент, я хочу еще раз взглянуть.
– Хазимай, – Соболь с мольбой смотрел на Лесную. – Я тебе верю, но скажи мне, что она говорила не про этих детей.
Он показал пальцем в сторону костра.
Однако, Хазимай не стала успокаивать его.
– Тоже не хочу в это верить, но, думаю, что это они. Слишком удивительные вещи происходят с этой компанией. Начиная с того, кто эти дети на самом деле. Похоже, пророчество действительно существует и работает.
– Не понял, что еще за такое – на самом деле? Они что – не те, за кого себя выдают?
– Они сами не знают, кто они. Кроме эльфа, про того все известно.
– Что такое? – заинтересовалась и Алмаз. – Рассказывай.
Однако, Хазимай не ответила, а наоборот еще добавила тумана:
– Похоже, наша компания собиралась не нами, явно приложили руку боги. Потому что не только дети у нас необычные, но и взрослые тоже.
– Перед тем, как рассказать про детей, я напомню вам пророчество полностью. Потом раскрою кто на самом деле наши маленькие беглецы. Ну а сопоставить факты, вы сумеете сами.
Соболь посмотрел на детей, лежавших у костра и весело смеявшихся чему–то. Со стороны, если не вглядываться, нельзя было понять, что они принадлежат разным расам. Похоже, они понимали друг друга даже разговаривая на разных языках.
«И что – это кого-то из них я должен убить?! Да пусть демоны заберут всех Вогалов и все пророчества, я никому не дам прикоснуться к ним». Он повернулся к Лесной и решительно сказал:
– Рассказывай все, а я подумаю.
– По пророчеству, которое случайно выдала слепая провидица из клана Коловардов пещеры Гноха, однажды Зерги вернется в этот мир. Она возродится в новом теле. В этом ей поможет ребенок высоких кровей. Он родится при определенных условиях: полная луна и звезды должны сойтись в определенном порядке. Однако, после того как слепая Ворчагха сообщила об этом миру, в королевских и княжеских родах несколько раз появлялись младенцы, подходящие под эти условия. Но они благополучно вырастали и переставали быть детьми, то есть становились несоответствующими пророчеству.
Со временем об предсказании Ворчагхи стали забывать, но совсем недавно, лет пятнадцать назад, появилось новое предсказание – на этот раз видение посетило мага, а не провидицу. Придворный маг княжества-вассала Срединного Королевства, старый Кнек, прямо на праздновании по случаю рождения наследника, начал выдавать что-то несусветное. Он слово в слово повторил пророчество провидицы из рода гномов, а потом добавил кое-что еще. По его словам, Проклятая возродится, когда ребенок родившийся под теми звездами, что предсказано, сможет наполнить чашу и выпить.
Звучит, конечно, не очень понятно, но звучало именно так. Тогда в княжестве все переполошились, так как посчитали, что пророчество относится к появившемуся наследнику. Однако, и он благополучно вырос и все снова забыли про это.
Теперь же, после твоего рассказа появилось еще одно подтверждение, и похоже, самое явное. Если к тебе явилась сама Еллин – дело очень серьезное. Достань свой пергамент, я же просила.
Соболь вынул из-под рубахи мешочек, развязал и вытащил пергамент. Теперь он почти с ненавистью смотрел на этот кусок телячьей кожи. Несмотря на то, что он несколько раз спасал жизнь своему владельцу, проблем от него было гораздо больше, чем помощи. «И зачем я с ним связался?»
– Ну и кто это – Еллин?
– Сестра Отверженной, они близнецы.
– То есть она на её стороне?
– Нет, – Хазимай показала рукой, чтобы он не мешал. – Позже расскажу.
Она развернула сложенный лист и начала читать. Похоже, руны на пергаменте для нее не были проблемой. Сам же Радан, когда однажды не удержался и заглянул в текст, не понял ничего.
«Вот это день сегодня, – подумал он. – С утра колдун, а сейчас это. И не знаешь, что хуже».
– Нет, – Хазимай подняла глаза. – В тексте нет ничего про пророчество. Обычное описание лекарства для восстановления памяти. Надо бы, чтобы его проверили настоящие маги, лучше всего если бы за это взялся Саафат из Стерега.
Она даже не догадывалась, какая была проделана работа, чтобы Саафат не смог увидеть артефакт, который давно был у него под носом.
– Но в главном я была права – пергамент, это работа Вогалов. И магия, исходящая от него, имеет тот же рисунок, и тот же запах, что и магия, которой пользовался оборотень. Теперь я могу это сказать совершенно точно.
– Так может, уничтожить пергамент и точка? – спросила Алмаз.
– Прекрати, – отмахнулась Лесная. – Ты же понимаешь, что пророчество от этого не исчезнет. Хотелось бы верить, что это просто вещь, сохранившаяся от истинных людей, но вся твоя история, Радан, опровергает это. Сначала артефакт попадает к тебе, потом что-то сводит тебя с детьми, о которых еще до их появления тебя предупреждает сестра Зерги. Охотящийся за детьми маг, и прочая, прочая… Слишком много совпадений.
Внезапно она остановилась.
– А теперь я хочу остаться одна, идите к детям. Если я не вернусь до утра, отправляйтесь в путь без меня. Я обязательно догоню вас.
– Куда ты, Хазимай?
Сердце Радана болезненно сжалось.
– Пойдем, пойдем, – ухватила его за рукав амазонка. – У Лесной свои методы.
Радан застыл, провожая глазами удалявшуюся вдоль берега стройную фигурку. Хазимай вдруг обернулась и махнула ему рукой. Через секунду она исчезла в прибрежных кустах.
– Ну что там? – Корад внимательно смотрел на Крис. По негласному соглашению впереди теперь все время ехали полукровки, как ни крути, а их глаза были гораздо зорче, чем человеческие.
– Примерно сотня орков, и они на лошадях, – она улыбнулась и насмешливо добавила. – Наездники нашлись.
– Не смейся, Крис, этот новый правитель – Хорузар, давно посадил основное войско на лошадей. Так что, теперь надо это учитывать.
– Да знаю я. Просто непривычно – орки и вдруг на лошадях. Они движутся обратно к реке, и я с ума схожу, зачем им это надо? Вообще, зачем они здесь появились? Всего сотня. Я впервые слышу, чтобы орки так далеко отрывались от орды. Похоже, ты прав – они охотятся за той же лодкой, что и мы. Только так можно объяснить их появление здесь.
– Что ты предлагаешь? Как мы можем обогнать их, и встретить Радана первыми?
– Сейчас никак. Степь просматривается слишком далеко. Нам пришлось положить лошадей в овраге, а самим идти до холма пешком. Так что, можно попытаться выйти к берегу выше стоянки орков, но только ночью. Но тогда мы теряем время – сначала ждем до темноты, и расстояние будет больше, нам надо будет ехать не по прямой как орки, а наискосок.
– И вполне возможно, мы не успеем, – закончил за нее Корад.
Крис лишь кивнула, подтверждая его вывод. Маг помолчал, обдумывая сложившуюся ситуацию, и через пару минут, все-таки согласился с предложением полуэльфки.
– Хорошо. Ждем сумерек и выезжаем. Пусть все сейчас все спят, ночь будет бессонная.
– А охрана?
– Я сам покараулю, пусть отдыхают все.
Крис не стала спорить – маг есть маг, у них всегда есть способ продержаться без сна несколько суток.
Ехали также, как и всегда – впереди Крис и еще одна амазонка из её отряда, затем все остальные, замыкал колонну уже чистильщик. Когда оставили лагерь, солнце только село, но осенняя ночь быстро затушила зарю и зажгла бесчисленную россыпь звезд. Однако, взошедшая вскоре, большая луна затмила их. С появлением луны появились облака – они не могли скрыть огромный горящий диск, но превращали его желтый свет, в тревожный красный.
«Что-то назревает», – взглядывая на кровавую луну, думал Корад. Он почти забыл о своих делах в Братстве, и совсем редко вспоминал, что у него есть официальная служба. Неожиданная, из ничего развившая история с артефактом из Стерега, теперь занимала все его внимание.
Он снова, в который уже раз попытался проанализировать все, что связано с пергаментом. В течение дня, когда все спали, он тоже думал об этом, но тогда все время приходилось отвлекаться. Маг перебрал свои запасы – впереди была схватка и все должно быть под рукой; приготовил немудрящий обед для воинов и постоянно отвлекался на наблюдение за степью и небом – если началась такая игра соглядатаи могли быть и там.
Так что теперь, приноровившись к ритму шедшей рысью лошади – отряд спешил – он полностью отдался размышлениям. Корад знал, что путешествие под присмотром полукровок, это почти тоже самое, что и путешествие с разведкой из эльфов. Глаза и слух амазонок были ненамного слабее.
Маг мог проследить всю историю, только с того момента, как артефакт попал к нему. Он не мог знать, что все началось гораздо раньше. Маленьким комочком снега, покатившимся с горки, стало рождение девочки в семье гномов из знатного, когда-то рода. Последней попавшей в компанию четверых беглецов. После этого события стали налипать на снежок с завидной быстротой и постоянством, и похоже было, что, когда история с артефактом закончится, её огромный снежный ком похоронит под собой нынешний мир.
Лесная сидела на земле у небольшого ручья и задумчиво смотрела на воду. Постоянно менявшееся лицо нимфы, на котором не менялись только глаза, говорило о том, что она напряженно что-то обдумывает. Хазимай сидела тут уже больше часа – похоже проблема, которую она обдумывала была очень серьезной. Несколько синиц, любопытно кося на нее своими черными бусинками, оживленно чирикали о чем–то. Птицы совсем не боялись девушку, одна даже попыталась сесть к ней на голову, но Лесная отмахнулась.
Вдруг все пичужки облачком рванулись вверх, и испуганно зачирикали. Хазимай вскочила и встревоженно закрутила головой, по-звериному втягивая трепещущими ноздрями воздух. Секунду она стояла так, а потом сорвалась, и на ходу превращаясь в рысь, помчалась по лесу.
***