Один живой, самостоятельный чемодан путешествовал по всему свету. Найдёт в попутчики человека с документами – и путешествует.
Богатый был: всюду торговал чем мог. И всем рассказывал, где что почём купил и продал.
А больше ничего не рассказывал. Чемодан всё-таки.
Жили-были Маленькие человечки.
Если они попадали туда, где им интересно, они тут же вырастали и всех удивляли своими талантами.
А в скучном месте уменьшались, да ещё и капризничали.
Такие у них были необычные организмы.
Прилетел в город дракон. Разинул пасть – и как дыхнёт! Не огнём, а сказками. Весь город ими наполнился.
Детям веселье, а взрослым трудно жить стало. Не разберут: что сказочное, что всамделишное?..
Дети кричат дракону:
– Оставайся!
Взрослые кричат:
– Лети отсюда!
Захохотал дракон:
– Я тоже сказка. Кому не нравится, не обращайте внимания.
И новыми сказками дыхнул.
Гуляла семья в лесу и сбилась с дороги. Видят – киоск на поляне. С надписью: «У нас есть всё».
Купили они папе пилу для камней, маме платье, меняющее цвет по настроению, а дочке растущую куклу. Ушли довольные.
А продавец загрустил. Опять не понадобились ни фонтанчик радости, ни счастье небывалое, ни изобретательский шлем. Надо хоть пыль с них стереть…
Жила-была толпа-толпища. Толстая и глупая. Она толклась на площади и глотала тех, кто глазами или ушами хлопал. А проглотит – не выберешься, такая она цепкая да липкая.
Но один человек догадался, как спастись. Закрыл глаза и стал думать о своём. Появился на нём толполазный костюм, тут уж и выбраться удалось.
А толпа-толпища даже и не заметила этого.
Дуд совсем не умел обижаться. Родителям это не нравилось. Они нашли ему учителя.
Но как тот ни старался, не обижался Дуд, и всё тут. Тогда учитель сам обиделся и ушёл. Так было и с другими учителями.
А последний учитель подмигнул Дуду и сказал:
– Я сам ни на кого не обижаюсь, только вид делаю.
Обрадовался Дуд и быстро этому научился.
Не было у Бавы денег на ремонт деревенского дома. Решила она его продать.
Дети, внуки просят:
– Не продавай!
А Бава:
– Нет, продам!
Но только придёт покупатель, она ему отказывает: жалко дом становится. Стольким отказала, что попал дом в мировую книгу рекордов.
Туристы валом повалили, деньги за осмотр платят. На ремонт хватило, да ещё дома детям и внукам рядом построили.
Встретились два волшебника, Фа и Фо. Фа похвастался туфлями-скороходами, которые мчались быстрее света.
– А у меня есть бесконечная тропинка, – сказал Фо. – Кто по ней идёт, наполняется радостью и мудростью. Чем дальше, тем больше.
– Давай пробежим по ней в моих туфлях, – предложил Фа. – Станем самыми радостными и мудрыми.
– Нет, – улыбнулся Фо, – обутому по ней и шагу не сделать. Это только для босых тропинка.
Был у Ка стоколёсный велосипед. Ездил он медленно, зато никогда не падал.
Захотела Ка ездить быстрее, стала понемногу колёса откручивать. Семьдесят осталось, сорок, десять… А уж как она на одном колесе носилась!
Потом вдруг забросила велосипед – сидит, мечтает.
– Ты что не ездишь? – спрашивают.
Ка отвечает:
– Я совсем без колёс научилась кататься. Со скоростью мысли.
Стоял у моря надувной городок. Жили в надувных домах надувные люди. Выращивали надувные овощи и фрукты. Летали на воздушных шарах.
Плавали они прекрасно, а вот нырять не умели.
И сказал один из них:
– Нас полнота наша вглубь не пускает.
Сдулся он, стал плоским-плоским и пошёл учиться нырять.
Глянули на него остальные, покачали головами и не захотели с полнотой жизни расставаться ради ныряния невесть куда.
Один йог умел ходить по углям, сидеть на осколках и лежать на гвоздях. Даже ножи в него не втыкались.
Однажды он гулял и увидел под елью девочку с книгой. Сел рядом, заглянул в книгу и зачитался. Вдруг кричит:
– Ой!
Это он еловой иголкой укололся.
– Ты же йог, – удивилась девочка.
– Да, – говорит йог, – раньше я только о том и думал, что я йог. А теперь другими мыслями из книги заполнился. Вот и стал как все.
Принёс папа домой цветок нового сорта: «роза грандиоза». День изо дня роза не увядала, а свежела и расширялась, пока не заполнила всю комнату.
Здорово было играть в прятки! Спать приходилось на лепестках, лепестками и укрываться. Питались розовым нектаром. И разговаривала вся семья только стихами – от поэтической радости…
Засыхая, роза уменьшалась, пока не исчезла. А люди долго ещё ходили розовощёкими.
Научился Трям консервировать дружбу. Подружится с кем-нибудь, а потом дружбу в банку закатает, напишет чья – и хранит на всякий случай.
А о друге уже и не думает. Зачем, когда консервы в запасе? Нужно будет – откроет банку и снова дружбой наслаждается, аж причмокивает.
Друзей у Тряма было полно. Даже банок не всегда хватало.
Родилась у дороги дочка. Своевольная – страсть! Убежала от матери, да ещё в горы забрела.
Мать бранится: вот беспутная!
А дочка вверх-вниз носится, вершинами да обрывами любуется. То туда развернётся, то сюда. Совсем, кажется, запуталась от восторга.
Мать переживает.
А люди едут и говорят:
– Скучно на ровной дороге. Скорее бы на горную свернуть. Вот там ехать – заглядение!
Шёл особо скорый поезд, да так быстро, что на каждой станции от него пассажиры отставали.
Поэтому за ним ехал поезд помедленнее – подбирать отстающих.
Но от него тоже люди отставали, и следом шёл ещё поезд, подбирающий и этих.
А уж когда и от этого поезда один пассажир отстал, сунули его в вертолёт и привезли на конечный вокзал. Там он свой скорый поезд ещё и дожидался.
Надоело козлу, что его козлом обзывают. Сбрил он бороду, пришил вымя и стал козой.
Сбегает утром на базар, купит молока, зальёт в вымя – и дои его сколько хочешь. Даже козлят рожать научился.
Только завидущие приятели ворчали:
– Ишь, козой заделался… Вот козёл!
Задумали Ап и Оп покорить непокорённую вершину. Каждый хотел быть первым.
Ап пошёл в гору с севера, Оп – с юга. И каждого провожала целая толпа болельщиков.
С великим трудом одолел Ап гору, написал на вершинном утёсе своё имя, смотрит: с другой стороны утёса Оп своё имя пишет. Фыркнули друг на друга и стали спускаться в разные стороны.
А из пещеры в утёсе вышел Эп. Подмёл за ними и надписи стёр. Он очень свою гору любил.
В стране Уль изобрели машину, получающую кирпичи из разговоров. Лёгкие кирпичи, красивые.
Перво-наперво построили ульчане громадный дворец для международных съездов. Съезжались все туда обсуждать всё на свете.
А умные ульчане свою машину к дворцу подсоединили и делают себе кирпичи для остального строительства. Ведь сами они очень молчаливые были.
Жила-была принцесса. Никто об этом не знал. Знакомые считали её обычной девочкой.
Готовясь в королевы, она старалась делать всё как можно лучше, быть мудрой, доброй, отважной и справедливой.
Когда же она стала королевой, об этом тоже никто не узнал, кроме короля.
Но она и так была по-королевски счастлива.
Повадился один стул скрипеть. Не просто так, а из любви к музыке. Но все думали – от ворчливости, и сами на этот стул без конца ворчали.
Пришёл к ним как-то в гости знакомый скрипач, услышал скрип стула, вскочил и воскликнул:
– Да это же Токката Барабатта! И какое исполнение!..
И предложил поменять стул на дюжину других. Но хозяева отказались.
С тех пор они слушали свой стул с гордостью и удовольствием.
Пришло Морту время умирать. Он и умер.
Перешёл в другой мир, там тоже интересно. Нашёл окно в земную жизнь. Видит, родные его плачут и горюют. Он им кричит:
– Не плачьте! Здесь тоже здорово. Ещё встретимся!..
Да окно это – в одну сторону. Не видят его, не слышат.
Только дочка вдруг – прислушалась, улыбнулась и зашептала что-то остальным.
«Фух-х, докричался», – обрадовался Морт и пошёл другой мир осматривать.
Леп был препом. Сына он назвал тоже Лепом. И хотел, чтобы сын стал тоже препом.
Но сын стал прюпом.
– Все Лепы были препами! А ты? – кричал Леп.
Тогда сын взял другое имя: Люп. Ещё больше рассердился Леп.
А потом понял: глупо быть препом, если ты прюп. И они снова подружились.
В одной стране жили люди и правила.
Люди рождались сами, а правила придумывал правитель. Он был придумчивый, и вот правил стало больше, чем людей.
Скучно было людям жить среди стольких правил, и они убегали в соседние страны.
Наконец остался правитель среди правил один, да и сам не выдержал, убежал.
А страну пришлось географам открывать заново, когда все правила из неё выветрились.
Эх, любил Валяшка полежать, помечтать. Соседа Ваньку-встаньку не уложишь, а Валяшку встать не уговоришь.
– Хватит валяться! – крикнул как-то Ванька. – О чём ты только думаешь?
Тут Валяшка стал ему рассказывать свои мечты и фантазии. Ванька аж закачался от удивления.
– Да, – говорит, – если бы у меня такое в голове творилось, и я бы лежал да прислушивался. Валяйся дальше. Только рассказывать не забывай. Интересно же…