При всех своих многочисленных преимуществах, взорвавшийся «Мародёр» имел и существенный недостаток: он был очень комфортным звездолётом. Увы, но к хорошему быстро привыкаешь и, оказавшись в убогой лохани, испытываешь невольное раздражение от малейшего пустяка, от заедающих створок в отсеках, барахлящих приборов и вечного, неуловимого поскрипывания, то и дело раздающегося на борту. Последнее напрягало меня больше всего.
«Святой Пермадед» не был деревянным судном, да и бороздили мы вовсе не воды Мирового океана. Тогда почему возникали эти посторонние звуки? Змееросток, облазивший звездолёт вдоль и поперёк, никаких проблем не обнаружил – ни в обшивке, ни в несущих конструкциях корпуса. Понемногу к мерным поскрипываниям все привыкли и перестали замечать. Качки нет, и то хорошо.
С возникающими время от времени поломками вполне успешно справлялся ремонтный ведроид с молодым хакером на подхвате. За неимением инженера как такового пришлось в срочном порядке натаскивать паренька, который единственный среди нас имел подходящие характеристики. Учился он довольно быстро, так как практики на реплике было столько, что хоть в наглядное пособие для космического ПТУ её записывай.
Не считая поломок, первая часть нашего путешествия прошла довольно скучно. Три дня мы бороздили космос от одной системы к другой, внося их в каталог, но в оранжевой – условно безопасной – зоне ничего интересного так и не попалось. От нечего делать мы набили трюм обычной рудой из мелких астероидов, но стоила она сущие копейки. А это означало только одно: нам и дальше придётся летать на поделке Скульпторов, с ограниченным обзором и вялой технической начинкой. Не прикупи я спутник, на каждую систему уходило бы втрое больше времени.
После шестидесятой звезды-пустышки, на орбите которой вращались мёртвые, бесполезные булыжники, мы устроили короткое совещание и единогласно проголосовали за уход в красную зону. Да, шансы, что наше корыто там расколошматят, гораздо выше, но мы не могли себе позволить тратить недели только лишь на поиск подходящего места.
Дальше дело пошло веселее – спустя десяток систем попалась парочка перспективных планет, одна из них даже с живностью. Самое главное – набор руд и минералов в них был не специфичным для данного региона, что не могло не отразиться на их цене.
Воодушевлённые успехом, мы с Шани решили продолжить поиски, несмотря на то, что остальным пора было идти отдыхать. Остаться решилась лишь Диана, у которой не нашлось срочных дел. Разведчица предложила сверхурочно проверить ещё пяток систем, оставшихся в этом секторе, и назавтра добить-таки первую сотню. Возвращение на «Талвро-19», где уже налаживал связи наш клан-лидер, нужно было организовать как можно скорее, так что я согласился.
И тут беспощадный космос решил напомнить нам, что здесь уже далеко не песочница. В последней системе, запланированной на сегодня, сканер обнаружил останки звездолёта неизвестной постройки. И это очень странно, так как в интерактивном каталоге учитывались корабли всех континентальных регионов, включая произведенные самими игроками. Но даже после сближения со звездолётом всего на несколько километров система продолжала отказываться его идентифицировать. Такую находку мы просто не могли оставить без внимания.
Отсюда корабль можно было уже рассмотреть просто через иллюминатор. Внешне он напоминал Х-образное сооружение, в котором вот так сразу и не разберёшь, где нос, а где корма. Обычно в этом вопросе здорово помогают сопла, но они равномерно располагались на всех четырёх концах косого креста, один из которых почти оторвало сильным взрывом. Неведомый агрегат явно разрушился не по своей воле – на корпусе имелось несколько крупных оплавленных пробоин, а также целая россыпь мелких.
– Хвала рандому, хоть что-то интересное! – Шандайн не стала долго любоваться мёртвым звездолётом и поспешила к десантному шлюзу.
– Диана, активируй пушку! – приказал я нашему пилоту. – Если что, будешь нас прикрывать.
– Постараюсь.
Шарлатанка весь полёт вела себя тише воды ниже травы, но моё недоверие к ней ещё не прошло. Жаль, что Велион со Змеем сейчас в реале, но пропадать в игре сутками нельзя, а то в любой момент тебя может выплюнуть отсюда без всякого предупреждения. Естественно, случается это в самое неподходящее время.
У меня в запасе оставалась ещё пара часов, у разведчицы – чуть больше: она сегодня припозднилась к сессии, завозившись с детьми. Но этого вполне хватало, чтобы поверхностно осмотреть останки и прикинуть, чем здесь можно поживиться. Азарт мародёра подстёгивал лучше любого стимулятора – возвращаться в форпост практически с пустыми руками не хотелось.
А тут – неизвестный звездолёт, после всех этих бесконечных пустышек. Пусть он даже окажется три раза выпотрошенным нападавшими, нам сейчас любая безделица в радость будет. Самые настоящие космические бомжи – вот до чего докатились!
Десантный шлюз «Святого Пермадеда» представлял собой примитивную пневматическую установку, которая пуляла бойцами примерно в нужном направлении. Такая вот абордажная катапульта. Дальше живые снаряды должны были справляться уже собственными силами. Никаких тебе трансгрессионных лучей и прочих удобств – старый добрый хардкор.
Когда я вошёл в тесный отсек, Шандайн уже успела нацепить на спину реактивный ранец, без которого в открытый космос лучше не соваться (если у тебя нет под рукой лишнего огнетушителя, конечно). Ранцев у нас имелось целых три, так что я без всяких размышлений полез в бокс за своим комплектом, но разведчица меня остановила:
– Кул, мы не знаем, что там. Если оба отправимся на респ, у нас останется всего один.
– И что ты предлагаешь? – спросил я, закрыв крышку.
– Держи, повезу тебя прицепом. – Она протянула мне страховочный фал.
– Вот прям всю жизнь мечтал на веревочке болтаться…
Но всё же пристегнулся, так как разведчица была права: рисковать большей частью ранцев нет никакого смысла. Можно вообще не соваться туда вдвоём, пока у нас недокомплект экипажа, вот только ждать здесь до завтра – ещё больший риск. А возвращаться сюда после стоянки в далёкой оранжевой зоне – значит, потерять ещё полдня, ведь эта система крайняя в полностью обследованном секторе.
Разведчица проверила ранец со страховкой и активировала обратный отчёт со словами:
– А теперь держись.
Я скрестил руки на груди, собираясь нырнуть в космос солдатиком, но у Шани были совершенно другие планы на этот счёт. Она подошла вплотную и крепко меня обняла. Немного оторопев от такого поворота, я лишь спустя секунду догадался повторить её жест. Верёвка верёвкой, но лучше мне с ней быть весь полёт до корабля единым объектом.
– Ну, как детский сад…
С внезапно оборвавшимся хлопком нас выбросило в космос. На некоторое время от резкой круговерти перед глазами я потерял ориентацию в пространстве, но, когда разведчица активировала ранец и выровняла нас, всё вернулось на свои места. Наш зелёненький, как кузнечик, «Святой Пермадед» остался далеко позади, а обломки неопознанного корабля понемногу заслоняли собой звёзды, становясь всё больше.
Прикинув размер корабля, я мысленно отнёс его к корветам. Довольно здоровая была посудина, и лучше нам не встречаться с теми, кто её так сильно расколошматил.
По мере приближения к павшему звездолёту Шани постепенно гасила скорость, чтобы нас ровным слоем не размазало по корпусу. С влётом внутрь проблем не возникло – выбирай любую трещину на выбор, коих тут было на любой вкус и размер. Разгерметизация привела к тому, что обшивка во многих местах пошла по швам, и держало это всё вместе лишь отсутствие серьёзной гравитации. Увы, но корабль никак не подлежал ремонту, а я уже раскатал губу, что пополню наш невеликий флот новым юнитом.
Перед самым кораблём мы расцепили объятия и бесшумно приземлились на металл. Магнитные подошвы сработали как надо – по обшивке можно было вполне сносно ходить, но задерживаться здесь было опасно. Вокруг хватало мелких осколков, вращающихся по непредсказуемым орбитам, и в любой момент в нас могло что-нибудь прилететь, снизив заряд энергетического щита, а то и вовсе пробив его.
Шани с пистолетом-пулемётом наизготовку подошла к ближайшей пробоине и запустила внутрь парочку дроидов-ищеек. Те помигали успокаивающе-зелёным и скрылись в недрах погибшего звездолёта, потихоньку отрисовывая перед нашими глазами объёмную мини-карту. Никакой подозрительной активности они так и не обнаружили. Корабль был окончательно и бесповоротно мёртв.
Решившись, мы полетели следом, временно отключив сцепление обуви. Лучи местного жёлтого светила сюда уже не проникали, и кромешную тьму пришлось разгонять включенными на полную мощность фонарями. Постепенно оплавленные выстрелом переборки остались позади, и мы очутились в узком коридоре, облицованном квадратными металлическими пластинами. Проход имелся лишь в одну сторону: взрыв оставил после себя непроходимый завал, и без мощного резака туда нечего было и соваться.
– Странный сплав, – поделилась наблюдениями разведчица, подцепив наполовину оторванную облицовочную панель.
Даже несмотря на то, что осколок был основательно прокопчен, он умудрялся пускать цветные всполохи от фонаря.
– Сунем в анализатор, как вернёмся, – пообещал я, тоже отковыряв себе кусочек на память в инвентарь.
«Святой Пермадед» хорошим резаком похвастаться не мог, но он был всяко лучше, чем на пресловутом «Собирателе», на котором я однажды распиливал куда больший звездолёт. Пусть только изнутри, но всё же. Треснувшая обшивка так и манила завершить начатое и развалить корабль окончательно. Не может быть, что внутри не окажется дорогого металлолома для продажи.
В приподнятом настроении мы направились дальше – хорошо, что все перемычки были распахнуты настежь. Коридор провёл нас через несколько помещений непонятного назначения, которые были заставлены незнакомыми приборами и разнокалиберными контейнерами. То ли лаборатории, то ли производственные комплексы, поди разбери. Главным было другое: звездолёт не разграблен! Пожалуй, стоит повнимательнее присмотреться к торговой площадке – очень вероятно, что мы сможем прикупить себе достойный транспорт.
Побродив немного, мы очутились в разгромленном помещении, скорее всего, выполнявшем роль рубки. Судя по карте, оно располагалось примерно на перекрестии Х-образной конструкции. Привычных обзорных экранов здесь не было, как и, собственно, иллюминаторов, но поисковые приборчики окрестили отсек именно так.
Сюда попали дважды прямой наводкой, устроив внутри форменный кавардак. Оборудование преимущественно разнесло вдребезги, выбросив весь этот мусор наружу при разгерметизации. Члена экипажа мы нашли лишь одного, да и то потому, что он был намертво пристёгнут к странному массивному ложу, похожему на кибернетический трон.
В высоту существо оказалось примерно за два метра – точнее не скажешь. Из-за громоздкого скафандра, напоминающего рыцарские латы, подробно разглядеть его не представлялось возможным, но по наличию привычных конечностей оно точно относилось к антропоморфным. А среди них гендерные признаки были непреложным атрибутом. Не смог избежать их и погибший пилот загадочного звездолёта – два внушительных полушария на выдающейся вперёд грудной клетке не оставляли сомнений в том, что перед нами была именно женщина.
– Да уж, без сисек никуда, – прокомментировала находку Шандайн, зачем-то постучав по доспеху.
Здесь она была полностью права: даже самая громоздкая тяжёлая броня какой-нибудь защитницы всё равно умудрялась выгодно подчёркивать достоинства женской фигуры. Такая вот геймдизайнерская условность – и у грациозных раллеков и массивных представительниц Ра, вроде как не обязанных иметь молочные железы, у всех у них с первого взгляда можно было определить половую принадлежность. Лишь ксеноморфы типа сайрексов и прочих настоящих инопланетян избежали подобной участи.
Доспехи венчал полукруглый шлем из матового материала, не позволявший рассмотреть его обладательницу. Шани бесцеремонно отстегнула крепления у основания шеи, и в свете фонарей мы увидели спокойное, чуть отрешённое лицо, будто у великолепно изваянной статуи. Черты вполне человеческие, хоть и не совсем привычные. Лишь россыпи костяных наростов на скулах и лбу говорили, что она всё-таки инопланетянка. Уши острые, как у кошачьих, и располагаются чуть выше, чем у людей, а вместо волос на голове какие-то хитиновые дреды, густо покрытые инеем, из-за которого их толком и не удалось рассмотреть.
– А ведь внутри тоже был вакуум, – заметил я.
– Она разгерметизировала костюм, когда поняла, что всё кончено, – с непонятной интонацией произнесла Шани. – Так у них принято. Типа харакири.
– Узнала, кто это?
– Странно, что ты – нет. Хотя… ты же сюда практически сразу после больницы попал с самым базовым пакетом.
– Ну, знаешь ли… – Я кивнул в сторону павшего пилота. – Таких я точно не встречал.
– Это очень редкая премиумная раса. К'Вонги.
– Дорогая?
– Акционная, – уточнила девушка. – Среди стандартных для золотого пакета она отсутствует. Как там её в своё время раздавали, понятия не имею, я тогда во «Владыках» катала.
– Так ты у нас на «премиуме» играешь?
– Могу себе позволить. – Она пожала плечами.
– А чего тогда человеком?
– Да надоело! Я была и гномом, и дроу… И даже людоящером недолго. Когда местные расы увидела, сразу поняла, что внешность менять не буду. Но от К'Вонга, конечно, не отказалась бы.
– Они настолько хороши?
– Суди сам: огромный буст на силу и ловкость, плюс расовая абилка к восстановлению выносливости. Для воина – чистая имба, наверное, поэтому их убрали из свободной продажи. Но это сейчас не так важно. Они по ЛОРу являются остатками вымершей цивилизации. Персонажей К'Вонгов можно пересчитать по пальцам одной руки, на них игроки буквально молятся. Самые жирные расовые квесты – именно от них.
Она легонько погладила сжатую в кулак латную перчатку на левой руке женщины-пилота и вдруг ловко извлекла оттуда небольшой серебристый шарик. А я-то и внимания на руку воительницы не обратил, засмотревшись на другие участки доспехов. Хорошо, что мы вдвоём.
– А вот и наш приз! – Она мигом спрятала находку в инвентарь.
– Квестовый предмет? – Я немедленно сделал стойку.
– Он самый, – кивнула довольная разведчица. – У меня знакомый играет за них, делился как-то впечатлениями… Это что-то вроде наших инфокристаллов. Вернёмся на «Пермадеда», проверь, сколько он стоит на ТП, только сильно в обморок не падай.
– Так, может, нам здесь всё тщательно пропылесосить? – предложил я.
– Вряд ли найдём ещё, нам и так дико повезло. Но покопаться точно стоит, командуй Дианке сбрасывать руду. Трюм нам точно понадобится.
Но нашим мародёрским планам не суждено было сбыться: вышедшая на связь Диана мрачно объявила, что у нас гости.
– Да чтоб их всех перегнуло коромыслом! – в сердцах выругался я и поспешил вместе с разведчицей обратно.
Нет, ну какой же я, однако, везучий! Стоит только найти что-то ценное, как сразу же на горизонте возникает какой-нибудь жадный хмырь. Сейчас как-то уж подозрительно не вовремя… Может, мы с Шани квест какой уже запустили?
Но обновлений в заданиях не появилось – специально на бегу умудрился проверить, чуть не напоровшись на острый обломок. Обидно!
Нагнать шуструю разведчицу получилось только у самого выхода, да и то потому, что она готовила страховку для меня. Зацепив карабин на поясе, я обнял девушку, и мы пробкой от шампанского устремились наверх.
Диана времени не теряла и успела сблизиться с крестообразным судном на минимально возможное расстояние, при этом не забывая поливать кого-то вне пределов нашей видимости из скорострельной пушки.
Я сменил масштаб мини-карты и с силой стиснул зубы, чтобы напарница ненароком не узнала много новых интересных слов. У неё же дети, как-никак.
Противник имел довольно скромные размеры, не больше «Мародёра», вот только к нам он заявился в компании друзей. Пока мы летели к шлюзу, я успел насчитать семь хаотично перемещающихся целей, помеченных странной аббревиатурой САК.
– Чёртовы саки! – прорычала Диана, подтверждая, что надписи мне не привиделись.
– Чё за хрень? – спросила занятая маневрированием Шандайн.
– Сторожевые автоматические катера, – пояснила девушка-пилот спустя несколько секунд.
– Чьи они?
– Понятия не имею, система их не распознаёт. Но точно не Союз. Таких в каталоге нет, оповещение «свой-чужой» не проходит. Давайте скорей, они нас разбирают!
– Да уже, – стиснув зубы, ответила разведчица, на полном ходу направляя нас в распахнутый шлюз.
Полностью погасить скорость мы не успели, и удар о переборку выбил из меня вместе с дыханием три четверти здоровья. И это ещё повезло: обычный космонавт в реальном космосе такого бы точно не пережил.
Более лёгкой напарнице досталось чуть меньше, но всё равно нас обоих можно было добить обычной мухобойкой. И самое поганое – на восстановление в медицинском отсеке совершенно не было времени.
– В оружейку… – прохрипел я, поднимаясь на дрожащие ноги.
Гермозатвор за нашими спинами захлопнулся, и в отсек спешно начала закачиваться атмосфера. Когда я смог добрести до створок, ведущих внутрь корабля, давление успело уравновеситься, и они гостеприимно распахнулись. Но деактивировать персональный защитный кокон не стал – в воздухообразующих расходниках осталась ещё половина заряда, а как дальше повернётся дело, ещё непонятно. Хотя…
Стоит только оценивающе посмотреть на мини-карту и логи сражения, как становится понятно, что нам светит однозначный П…
Пермадед, в смысле. Все семь катеров, являвшихся просто большими безмозглыми дроидами, по-прежнему оставались в строю, а вот прочность нашего фрегата уже упала до шестидесяти процентов. Нас непрерывно поливали из хиленьких лазерных орудий начального уровня, и щит просто не успевал восстанавливаться. Такими темпами минут через десять нам проковыряют корпус, а там и до полного демонтажа звездолёта совсем недалеко.
В прыжок уйти не вариант – двигателю достаётся буквально через раз, при постоянном обновлении счётчика. Будь в нашем распоряжении звездолёт оригинальной орторионской постройки, возможно, такой проблемы бы не возникло, но это корыто самостоятельно покинуть поле боя было не в силах.
– Диана, отводи корабль! – выдохнул я, переступая порог оружейного отсека.
– Куда, по-твоему?! Они быстрее нас!
– На ближайшую планету или спутник, лишь бы с атмосферой! Они туда не сунутся…
Катера по тиру могут быть хоть десятого уровня, но для преодоления плотных слоёв воздуха они не приспособлены. Именно в этом их принципиальное отличие от фрегатов, я ещё со времён освоения «Мародёра» это крепко запомнил. Всё-таки транспорт для новичков, и долго на нём никто не задерживается.
Диана, которая, по определению, должна была знать эту информацию, дополнительных вопросов не задала и стала разворачивать «Святого Пермадеда» навстречу противникам. А куда деваться, если из восьми планет в системе лишь одна могла похвастаться наличием подходящей плотной атмосферы, пусть и раскалённой от близости светила? Можно было попробовать нырнуть в один из трёх газовых гигантов, вращающихся на дальних орбитах, но такое испытание точно добьёт эту пародию на звездолёт, и даже такому аховому пилоту, как Диана, это понятно.
Я плюхнулся в кресло перед тактическим экраном и бегло оценил самочувствие наших соперников. Трое вообще целёхоньки, у двоих больше половины прочности и лишь последняя пара находилась в красной зоне. Одного из них я и взял в целеуказатель, ожидая, пока у пушки пройдёт кулдаун.
Новая лента с пятнадцатисантиметровыми снарядами заряжалась ровно минуту, но при моём появлении это время сократилось аж на целых три секунды. Никакой мистики – просто наличие любого воина в оружейном отсеке улучшало его работу ровно на пять процентов. К сожалению, этот эффект не суммируется, и торчать здесь всей нашей бандой совершенно не обязательно. Работали бы другие отсеки – другое дело, но это снова из области несбыточных мечтаний, как и наличие собственного артиллериста в команде, который укорачивал все цифры уже на пятнадцать процентов по умолчанию, не беря в расчёт разнообразные перки собственных веток развития.
Для инженеров, медиков и прочих – те же цифры, но только в «собственных» местах. Даже хакер мог устроиться в отсеке радиопомех и портить жизнь условному противнику (естественно, при наличии на корабле такого помещения).
Ладно, благо, у нас хотя бы профессиональный пилот в рубке сидит, иначе оторваться от назойливых преследователей у нас точно шансов не было. Диана, шипя разъяренной кошкой, швыряла корабль из стороны в сторону, выписывая замысловатые фигуры, чтобы нападающие всячески мешали друг другу и не могли взять нас в плотное огневое кольцо. Пока у неё это выходило, хоть и с переменным успехом.
Тем временем перезарядка, наконец, закончилась, и на экране вместо стандартной надписи «Стрельба разрешена» неожиданно появилось «Карать!». Не иначе как Змееросток постарался, но мне его вариант понравился куда больше.
– Эй, кто в прицеле, выходи по одному!
Первого противника очень удачно получилось подловить прямо во время манёвра. Напоровшись на очередь, катер вспух оранжевым шаром, в который едва не влетел его более целый товарищ. Остаток ленты я потратил на второго недобитыша, оставив ему жалкие пять процентов. Он сразу как-то сник и поотстал от своих соратников.
Наша цель – вторая по счёту планета, укутанная плотными кислотными облаками, – приближалась нарочито медленно. Корабль скрипел и содрогался, но продолжал упрямо лететь вперёд под градом лазерных вспышек.
Шани, которая при всём своём желании не могла ничего чинить, не стала сидеть без дела и перебралась к Диане в рубку. Оттуда девушки в четыре руки организовали обстрел из гравитационной пушки заготовленными металлическими снарядами, наплавленными от нечего делать из руды. Попасть им удалось лишь раз, но зато очень серьёзно, полностью выведя из строя катер с половиной здоровья.
Я расправился ещё с двумя одной лентой, но вздохнуть спокойно так и не получилось, так как из гиперпрыжка выскочила очередная семёрка беспилотников, ринувшихся нам наперерез. Из ругательств, высказанных миловидными девушками в сердцах, можно было составить пухленький томик для личной библиотеки.
От второй планеты нас отрезали с гарантией, нам теперь туда ни за что не добраться. Третья была ближе, но рельеф там был такой, что проще убиться, чем нормально сесть, да и атмосфера сильно разрежена. Не факт, что сторожевые катера оставят преследование, но выбора у нас уже не было.
Лишь бы до неё дотянуть, с таким-то праздничным эскортом.
По такому случаю я врубил Льва Лещенко, который бодро запел из всех колонок на корабле, что «Ленин такой молодой», и принялся ждать окончания очередного кулдауна корабельной пушки.