Кто же был первым?

Многие антропологи полагают, что североазиатская малая монголоидная раса сформировалась в Центральной Азии в районе пустыни Гоби. Пыльные бури, обилие яркого света, обжигающие морозы зимой способствовали тому, что у будущих североазиатских монголоидов развились адаптационные признаки, связанные с суровыми условиями существования. В первую очередь это эпикантус, уплощенность лица и пр. Развитие пошло по пути нарастания монголоидных особенностей лица и фигуры.

Типичные черты североазиатских монголоидов проявляются уже на голоценовых черепах, обнаруженных в районе города Чжалайнора во Внутренней Монголии. Эти люди уже имели весьма плоские широкие и высокие лица. Носовые кости у них слабо выступали вперед. Эти признаки сближают древних жителей Внутренней Монголии с современными бурятами, тунгусами, эвенками, якутами. По всей видимости, предки этих народов проживали в степных районах Монголии и Забайкалья. Впоследствии, ареал их заметно расширился за счет расселения якутов по Лене.


Рис. 17. Якутка из Учура. Из книги Ф. Ратцеля «Народоведение», 1902


Вместе с тем, в эпоху позднего палеолита и сменившего его мезолита к югу от Монгольского плато в районе Шандиндуна, Цзыяна и Люцзяна были обнаружены несколько иные черепа. У них отмечается значительная высота черепной коробки, альвеолярный прогнатизм (косо поставленные передние зубы) и тенденция к широконосости, характерная для австралоидов. Впоследствии, аналогичные признаки широко отмечаются у населения Китая, Кореи и Японии, относящегося к дальневосточной малой монголоидной расе. Аналогичные признаки проявляются и у жителей Индокитая и Индонезии. При этом австралоидные особенности у последних нарастают. Очевидно, в Юго-Восточной Азии имело место смешение двух расовых типов – австралоидов и монголоидов. Весьма древними являются черепа из Люцзяна в Гуанси и Тампонга, обнаруженные в Верхнем Лаосе. При сохранении общих для монголоидов признаков, их отличает очень широкий нос, альвеолярный прогнатизм и другие признаки, характерные для экваториальной (негро-австралоидной) большой расы. Не исключено, что негро-австралоиды составляли древнейшее население всего Индокитая, а возможно и Южного Китая. В советской специальной литературе эта группа популяций получила название южноазиатской малой расы.


Рис. 18. Современная девушка-якутка


Все это свидетельствует о довольно раннем разделении монголоидов на несколько малых расовых комплексов. Древние Юго-восточные варианты сосредотачивались в то время по преимуществу к югу от Монгольского плато. Северо-западные варианты концентрировались в Центральной Азии к западу от Хингана и Монгольского плато.

Какова была исходная популяция протомонголоидов, заселявшая Азию, точно не известно. Предполагается, что она все еще сохраняла некоторые нейтральные расовые признаки неоантропов. Известно о находках нескольких черепов из Верхней пещеры близ Пекина. Возраст их составляет около 18 тысяч лет. Все эти люди, несомненно, принадлежат к таксону Человека разумного. На черепах уже явно прослеживаются монголоидные особенности. Известен скелет из Верхнего грота Чжоукоудянь, получивший порядковый номер 101. Череп этого древнего азиата отличается особо крупными размерами. Весьма интересно, что этот череп, наряду с выраженными монголоидными особенностями, по целому комплексу признаков сближается с черепом мужчины, обнаруженным на стоянке Сунгирь в бассейне реки Клязмы под Владимиром (Сунгирь 1). Оба скелета относятся примерно к одному и тому же времени: возраст первого оценивается в 26 тысяч, второго – в 30 тысяч лет. Согласитесь, что расстояние между Владимиром и Пекином достаточно внушительное. О чем это говорит? Вероятно о том, что в верхнем палеолите на огромных просторах Евразии обитал еще не вполне дифференцированный тип неоантропа. Сунгирскую находку помимо кроманьонских черт также отличает слегка выраженная монголоидность. Это указывает и на то, что монголоидность стала нарастать и проявляться одновременно и у древних жителей Восточной Европы, и у древних азиатских жителей. В Европе процесс монголизации населения проявился не столь сильно, как у представителей азиатских монголоидов.

Ярко выраженные монголоидные особенности прослеживаются и на скелете, обнаруженном в Шанселяде на юго-западе Франции в 1888 году. Этот скелет относится к позднему этапу верхнего палеолита – к мадленской эпохе. Свод черепа этого человека имеет ярко выраженную «крышеобразную» форму, характерную для современных эскимосов. На основе этого антропологи конца XIX – начала XX века выдвинули предположение, что означенные скелетные останки могут принадлежать предку эскимосов. Такое предположение кажется оправданным.


Рис. 19. Ископаемое захоронение человека «Сунгирь 1» под Владимиром. Реконструкция М. М. Герасимова


Таким образом, исследователи обнаружили в верхнем палеолите Европы представителей всех трех больших рас. Европеоидная раса была представлена кроманьонцем из французского грота Кроманьон и других мест Европы. Монголоидная раса известна из французского Шанселяда. Представители негроидной расы были обнаружены в Италии близ Ментоны в «Гроте детей» в 1906 году. Эти скелеты получили условное название «негроиды Гримальди». Они были названы так по названию пещеры, в которой было обнаружено парное захоронение женщины и юноши. Весьма интересно, что в той же пещере в 1874–1875 гг. были обнаружены скелеты кроманьонцев весьма высокого роста – до 194 см – с весьма внушительной черепной коробкой объемом 1715–1880 см3.

Что касается «негроидов Гримальди», надо отметить, что наряду с негроидными особенностями (прогнатизм челюстей, слабо выступающий вперед нос) у них был проявлен комплекс признаков, характерных и для кроманьонцев. Это позволило некоторым антропологам-эволюционистам классифицировать черепа «негроидов Гримальди» как евроафриканский тип. Так, советский антрополог Г. Ф. Дебец считал «евроафриканцев» стадией развития, характерной как для ранних европейцев, так и собственно для негров.



Рис. 20, 21. Парное захоронение, обнаруженное в Италии: «негроиды Гримальди». Графическая реконструкция М. М. Герасимова


В отношении древнего «эскимоса» из Шанселяда мнения разделились. Дело в том, что череп этот ныне не имеет носовых костей, и диагностика эскимосского типа не представляется возможной. Впоследствии были обнаружены ранние фотографии этого черепа, на которых носовые кости были еще на месте. По этим фотографиям было выяснено, что изначально у человека из Шанселяда нос был сильно выступающий вперед, как у кроманьонца. Из этого стало ясно, что человек из Шанселяда также не может считаться эскимосом. У него еще сохраняется такая европеоидная особенность, как выступающий вперед нос.

В свое время советский антрополог В. В. Бунак выдвинул теорию, согласно которой население верхнего палеолита отличалось краниологическим полиморфизмом. Признаки расовых комплексов еще не были завершены и выражались в мозаичной комбинации признаков. У Бунака были предшественники. Еще в 1930 году антрополог Джеффри Морант пришел к заключению, что все население верхнего палеолита представляло собой одну серию, не более изменчивую, чем некоторые современные группы. В своей статье, вышедшей в 1984 году и озаглавленной «Верхнепалеолитический череп Сунгирь 1 и его место в ряду других верхнепалеолитических находок», В. В. Бунак и М. М. Герасимова пишут, что внутривидовые таксоны в верхнем палеолите еще не сложились, а «разнообразие сочетания отдельных признаков характеризует самую начальную стадию расообразования».

С этим, пожалуй, можно согласиться. Население верхнего палеолита порой сочетало в своем индивидуальном облике признаки еще не устоявшихся разных расовых групп. Наглядный тому пример – скелет мужчины, обнаруженный вблизи села Костенки в Воронежской области на верхнем Дону (Костенки 14) в 1954 году. На мысу на правом берегу Дона, носящем название Маркина гора, была обнаружена древняя стоянка, имевшая возраст 32 тысячи лет.

Мужчина при жизни имел черты кроманьонского типа наряду с резким выступанием лица вперед и очень широким носом. Эти признаки характерны для представителей экваториальной расы.

Многие антропологи, изучающие черепа верхнего палеолита Европы и других мест, приходят к выводу, что, несмотря на многообразие, весь комплекс антропологических особенностей может быть классифицирован как некое морфологическое целое. Это подталкивает нас к мысли об относительном антропологическом единстве исходного типа, который впоследствии разделился на расовые группы.