Рассказы
Встреча
Мокеич – старый охотник и рыболов. Все мальчишки наши учились у него премудростям ловли. Я тоже всегда старался на рыбалку ходить вместе с Мокеичем.
Многому мог научить дед. Знал он хорошо повадки всяких рыб и зверей, места, где они живут и кормятся.
Правда, в то время я мало что мог запомнить. Сам еще только учился держать удочку в руках, но к деду привязался крепко.
Потом случилось так, что в деревню я не приезжал подряд несколько лет.
После возвращения из Сибири, где мы с матерью прожили во время войны четыре года, – непременно захотелось побывать мне в родных местах.
Подъезжая к деревне, с нетерпением ожидал я встречи с Мокеичем. Был я уверен, что дед жив и по-прежнему ходит тёплыми вечерами на нашу маленькую речушку Корбу.
Мокеич действительно оказался живым и здоровым. Дед, на мой взгляд, совсем не изменился. Такой же ловкий, маленький, с дремучей бородой, доросшей до хитрых синих глаз. Только теперь на потёртом дедовом пиджачке сияет медаль «Партизану Отечественной войны», а на голове ловко сидит военная выгоревшая фуражка.
Дед меня сразу узнал, обрадовался моему приходу, схватил чемодан и повёл к себе.
Через минуту мы уже сидели в новой, пахнущей смолой горнице дедова дома.
Со страхом смотрел я на стол, который жена Мокеича – тётя Паша – уставляла рыбными пирогами, ватрушками и другой едой.
Знал я, что уйти от тёти Паши не удастся до тех пор, пока не отведаешь всех её кушаний.
Но зато и пироги были у Прасковьи Дмитриевны… На славу!
После обеда у нас с Мокеичем разговор пошёл сразу же о реке и лесах. Не смогли утерпеть.
С тех пор снова стал я бывать с дедом на рыбалках и в лесу.
Правда, теперь Мокеич ходил на рыбалку только вечером, потому что работал он в колхозе инспектором по качеству.
Но уменье Мокеича добывать рыбу даже повысилось. Впрочем, дед сам говаривал, что во время оккупации приходилось ему сиживать у реки частенько. Иногда и рыбку дед ловил, а иногда… и другие дела приходилось выполнять. После таких разговоров усмехался тихонько дед и, вроде как невзначай, притрагивался к медали…
Каждый вечер отправлялись мы в лес или на реку. Дедом я был восхищён. Он словно заранее знал, что делается в корбинёких лесах и реках, и попадал сразу на самое добычливее место.
Я готов был считать деда за самого настоящего чародея, если бы… если бы все его чудеса не стали постепенно мне раскрываться.
А началось это с того времени, когда, по его советам, стал я внимательно всматриваться в окружающее и осторожно выведывать секреты у леса, поля и реки.
Только тогда начал я понимать, что лист за листом читаю книгу природы.
И читаю не ради удовольствия, а для того, чтобы искать и найти полезное для человека, а с ненужным бороться и победить.
Повадки рыб определяются особенностями их образа жизни. Рыбы держатся в разных участках водоёма – одни у заросшего берега, другие на открытой воде, одни у дна, другие ближе к поверхности. Рыбы по-разному кормятся: одни хищники, другие питаются мелкими беспозвоночными, третьи – водной растительностью.
Смола – особый сок деревьев, главным образом хвойных. Она выступает наружу из раны в стволе, застывает и закрывает её. В составе смолы есть ароматические вещества, которые придают ей характерный запах. Поэтому свежезаготовленная строительная древесина обладает смоляным запахом, который наполняет только что построенный дом.
Активность рыбы определяется временем, когда она питается, причём время кормёжки меняется по сезонам. Летом многие рыбы наиболее активны утром и вечером, а ночью и днём отдыхают. Осенью, наоборот, активность выше днём, когда вода прогревается. Весной после спячки активна всё светлое время суток.
Хитрая рыба
Пескари у нас в реке крупные, жирные.
Принесёт Мокеич ведёрочко и хвастает:
– Нету рыбы для жаркого лучше пескаря!
Соблазнился и я, отправился за пескарями.
Пришли мы на берег, размотали удочки.
Дед насадил червя, закинул одну удочку и воткнул её в берег.
Потом насадил вторую удочку, потом третью и тоже воткнул.
А после этого собирать начал.
Пока с одного крючка пескаря снимает, на другой удочке клёв начинается.
Приспособил и я свои две удочки невдалеке от дедовых.
Только – странное дело: время идёт да идёт, но мои поплавки и не думают качаться.
А дед, посмеиваясь, кидает да кидает в помятое ведёрочко пескаря за пескарём.
Наконец я не выдержал и спрашиваю Мокеича: отчего, мол, такое? И насадка одинаковая, и место рядом, и удочки такие же, а у меня и клевать рыба не собирается?
Покачал дед головой, да и говорит:
– Чудак ты! Погляди, – куда удильники воткнул? На чистом месте! Тень-то от них вся на воду! Да и лесу видно. А я в тени воткнул, под куст, вот у меня и клюёт!
Рыба-то она ведь тоже хитрая!
Пескарь – небольшая (до 15 см длиной) пресноводная рыба с вытянутым телом. По углам рта у него небольшие усики. Пескари плавают стаями в открытой воде около дна, питаются мелкими беспозвоночными, весной едят икру других рыб. Сами они служат пищей хищным рыбам. Это один из популярных объектом любительского рыболовства.
Счастливые места
Ну, как тут не удивляться?
Иду я на реку без Мокеича – не везёт. Ходишь-ходишь, устанешь, пока счастливое место найдёшь.
С дедом пойдём – прямо куда надо попадаем! Закинет Мокеич удочку и с первого же раза вытягивает рыбину.
Начал я за дедом внимательно поглядывать и вроде догадался, в чём дело.
Рыба клюёт чаще на тех местах, где у берега в воду ёлки срубленные опущены или сушняк навален. «Ага, – думаю, – значит, вот какие рыба места любит! Теперь меня не проведёшь!»
Однако на следующий день опять задача.
Пришли мы на совершенно пустое место – ни ёлок, ни сушняку, а рыба и здесь целыми стаями ходит.
Думал я, думал, смотрел-смотрел – никак не догадаюсь.
Мокеич, видно, понял мои мысли:
– Считал я, – ты сам сообразишь, а оказывается, опять тебе объяснять надо! Смотри! – и вынимает из корзинки глиняный шар. Кинул шар в воду, а к нему со всех сторон рыбы бросились – вьются кругом, щиплют, теребят…
Я к корзинке скорей – посмотреть, что за чудесные шары.
Наклонился и рукой себя по лбу стукнул – до чего ж просто!
Всего-навсего закатаны в сырую глину дождевые черви: получилось вроде пирога с начинкой для рыб.
Ну, ясно, покидай денька два такие шарики в воду и приручишь рыбку.
Оказывается, счастливые места-то дед сам делает!
Рыбы видят в воде на расстоянии 10–12 м, ясно различают предметы на расстоянии 1,5–2 м. Предметы вне воды рыбы видят плохо, но хорошо различают цвета и тень. В солнечную погоду на открытой воде они боятся тени, которая может означать опасность. Поэтому при ловле рыбы с берега удочку лучше располагать среди растений, чтобы от неё не было тени.
Речь идёт о земляных червях. У них длинное вытянутое тело без ног красноватого цвета. Они живут в почве, прокапывают узкие ходы в поисках сгнивших растительных остатков, которыми питаются. В дождливую погоду черви выползают на поверхность, поэтому их называют дождевыми. При засухе, наоборот, они закапываются поглубже, где достаточно влаги.
Утренняя красота
Давно звал меня Мокеич сходить пострелять тетеревов. У него и место выбрано, и шалашик поставлен. Одно плохо: надо на тетеревиную охоту до света вставать, а я всё просыпаю.
Наконец собрались.
Ещё затемно дошли до берёзового колка на нашем овсяном поле. Отыскали шалаш, залезли, прикрылись ветками.
– Устраивайся удобней! – говорит дед. – Когда прилетят, – не шевелись, замри и дышать бойся, а то всю охоту испортишь!
Пообмял я вокруг себя солому, закрылся дедовой шубой, привалился на бочок и стал ждать.
Тишина стоит на поле, ветра нет, и слышно даже, как сзади нас капли крупные от ночной росы по листьям стучат: «Капп, капп… капп…»
Стал я представлять себе, как тетеревов увижу.
Рассветёт немного, думаю, и прилетят. Сразу штук пятнадцать… Рассядутся на зеленях, а тетёрки подальше на деревьях…
«Капп… капп… капп…»
Интересно, как они, – сразу драться начнут или погодя немного? Сначала, думаю, стрелять не буду, рассмотрю всё хорошенько.
«Капп… капп…»
Надо будет Мокеича… предупредить, чтоб не стрелял… Предупредить… обождал… бы…
«Капп… капп… капп…»
И сам не заметил, как заснул.
Проснулся оттого, что дед меня в бок толкает и одной рукой рот мне зажал.
Побоялся, что спросонья крикну.
Раздвинул я осторожно ветки, взглянул.
Уже светать стало, дымка лёгкая над полем.
А в дымке недалеко от нас – тёмные точки.
Пригляделся – шевелятся. Вдруг кинулись друг к другу, столкнулись. Крылья захлопали.
Протёр я глаза – да это же тетерева! Вот они, ясно видать. Пригнулись грудью к земле, крыльями по траве чертят, чёрные головы вперёд вытянуты. Потоптались, потоптались – и снова друг на друга! Рядом ещё двое сшиблись!
Интересно до чего! Я и про ружьё забыл.
А тут солнце вышло, у нас за спиной ударили первые лучи, скользнули по вершинам берёз, заблестели-заиграли на листьях тяжёлые капли.
Потом целый солнечный поток вырвался и облил наш пригорок живым сверкающим золотом.
Как всё засияло вокруг! Внизу трава серебряной пылью блестит, на кустах капли сверкают так, что глазам больно. Стволы у берёз розовыми стали будто насквозь просвечивают.
И на этой огненной поляне, в горячих лучах, бьются чёрные петухи, сшибаются грудь с грудью, ходят, распушились, один возле другого: «Чуф-шшш! Чуфф-шшш!»
Так и не выстрелили мы ни разу в это утро.
Тетерев – дальний родственник курицы. Самец покрыт иссиня-чёрными перьями, на голове над глазами красные «брови», боковые перья хвоста вытянуты и похожи на косички на голове, поэтому их зовут косачами. Самка-тетёрка рыжая с тёмными пестринами, чтобы быть незаметной на гнезде. Тетерева живут по лесным опушкам, зимой держатся небольшими стаями. Летом тетерева питаются ягодами, листьями, молодыми побегами, зимой в основном почками деревьев. Ранним летом самка устраивает гнездо на земле. Птенцы вылупляются хорошо развитыми и всюду следуют за матерью.
Ранней весной тетерева устраивают на опушке леса турниры. Такое место называется током, а турнир – токованием. Тетерева-самцы бегают по подтаявшему снегу, чертят по нему распущенными крыльями, подпрыгивают друг перед другом, издают громкие характерные звуки – бормотание, чуфыканье.
Беличьи повадки
Говорили мне, что белки шишками пребольно швыряются. Сорвёт шишку да так метко запустит, что и увернуться не успеешь!
И ещё говорили, – не может, мол, белка по земле прыгать.
Я, конечно, поверил. Что ж тут особенного? Сверху-то ей удобно швыряться, это не мне снизу в неё попадать!
И насчёт беганья поверил. Передние лапки у белки маленькие, а задние хоть и большие, так ведь им хвост на земле мешать будет!
Насчёт хвоста это я сам тогда догадался, – сравнил белку с зайцем. У зайца ведь тоже передние лапы маленькие, а задние больше раза в три.
Зато хвост у зайца какой, – всякий знает. Его даже и хвостом-то назвать совестно, так что-то вроде меховой пуговицы.
Хвост мешать будет: обязательно он у неё в ногах запутается.
А на самом деле оказалось вот что.
Поспели грибы, стал я каждый день в лесу проводить. Белок у нас так много, что я их почти всякий раз видел! Даже и внимание перестал обращать – всё равно ружья нет, не достанешь.
А тут попалась одна смелая: сидит, качается себе на нижней длинной ветке. Я и решил проверить, как белки по земле прыгают.
Протянул я осторожно палку – не пугается белка, смотрит на меня и цокает легонько. Я палку в ветку упёр, потом как тряхну, – белка моя и кувырнулась на мох.
Опомниться не успел, как она уже шагах в десяти от меня очутилась. Так быстро поскакала, будто это мох её, как пружина, подкидывает.
И хвост-то, оказывается, нисколько ей и не мешает скакать! Вытянулся он сзади в струнку и летит за ней по воздуху.
Доскакала белка до первого дерева, взвилась по стволу, уселась на макушке да как заверещит!
Когда белка цокает, у неё хвост подрагивает: цокнет белка – и хвост дрогнет; цокнет – и опять дрогнет!
Ну, так теперь хвост у неё не дрожал, а непрерывно трясся – до того обиделась на мою шутку!
Тут я сразу и про шишки вспомнил.
Сейчас, думаю, в меня кинется!
Но не стала кидаться белка.
Правда, может быть, потому, что она впопыхах на берёзу уселась, а там шишку вряд ли отыщешь!
У зайца очень длинные задние лапы, чтобы быстрее бегать. Удирая от хищника, заяц с силой отталкивается от земли задними лапами, во время прыжка заносит их вперёд, приземляется на короткие передние лапы и тут же вновь отталкивается задними.
Ну, вот, сравнил я эти хвосты и сразу решил, что белке по земле бегать действительно никак нельзя.
Белка – небольшой длиннохвостый грызун, живёт в северных хвойных и смешанных лесах. Большую часть жизни проводит на деревьях, на землю спускается только в поисках пищи. Убежищем ей служат дупла в деревьях или наружные шарообразные гнёзда из веток – гайна. Питается в основном семенами хвойных деревьев, желудями, ягодами и грибами.
Длинный пушистый хвост белке помогает совершать на деревьях длинные прыжки: он служит балансиром, отчасти даже парашютом. Бегая по земле, белка задирает хвост вверх, чтобы он ей не мешал. Завидев на земле врага – собаку или человека, белка садится на ветку дерева, дёргает хвостом и громко цокает: так она предупреждает своих сородичей об опасности.
Сомище
Всё никак мне не удавалось увидеть настоящего живого сома.
Приходили к Мокеичу другие рыбаки, рассказывали о ловле. И, конечно, вершиной удачи на рыбалке был сом. Щуками не хвастались – чего-чего, а этого добра в реке много! Но вот сом…
Я и не мечтал его поймать, хоть бы увидеть живого, в воде. По рассказам-то я сома хорошо себе представлял: чёрный, с жёлтым брюхом и огромной пастью бродит сомище в тёмной придонной воде.
Ночью на охоту выходит – за лягушками и рыбьей мелочью гоняется. А перед грозой «гуляет» наверху – махнёт хвостом, только плеск раздаётся и круги по воде побегут. Да, на такого интересно посмотреть!
Сидел я как-то утром на реке. Место было удачное – под мостом на нижних сваях. Ни ветром не продувает, ни солнцем не жжёт. Таскаю помаленьку плотву да окунишек на маленькую зимнюю удочку. Поплавок подо мной качается, и закидывать его никуда не нужно. Кругом свай течением прибило траву и тину, затянуло воду плотным коричневым покрывалом. И только подо мной светится зелёное окошко чистой воды.
Наловил я порядочно, стал домой собираться. Нанизал рыбу на ивовый прут и сматываю удочку.
Вдруг тина рядом заколебалась и стала расходиться медленно-медленно, словно кто её рукой осторожно снизу отводит. Потом затихло и снова тина сходиться начала.
Я заинтересовался, прилез по сваям поближе, наклонился и смотрю: кто же там шевелится?
Долго ничего не появлялось. Я уже встал, удочку в руку – и собрался лезть к берегу; да взглянул ещё разок. А когда взглянул – у меня и руки похолодели.
Рядом с серой сваей, почти высовываясь из воды, торчит толстая усатая голова. Один ус в воду спустился, а другой в тине застрял и вверх смотрит.
Поднял я осторожно удочку и толстой ручкой на конце – хлоп по чёрной голове! Не знаю, зачем я это сделал. Убить, конечно, деревянной ручкой не собирался, а скорей всего поразился нахальству рыбищи – вылезла наверх и заснула у всех на виду!
Стукнул я ручкой усатую голову и испугаться не успел, – хлопнуло подо мной, окатало водой с ног до головы. И не сверху льётся вода – снизу бьёт, а потом по мне же и стекает обратно. Открыл глаза – удочка моя на волнах качается, сома нет, а я весь тиной обвешан и трава на мне, как верёвки, повисла.
Вот тебе и встретился с сомом!
Сом – очень крупная хищная пресноводная рыба. Раньше попадались гиганты длиной до 5 метров и весом до 400 кг, сейчас «крупным» считается сом длиной около 1,5 метров и весом 100 кг. У него большая голова, вдоль вытянутого тела по всему низу идёт брюшной плавник, под углам широкого рта тонкие усы. Чешуи нет, тёмно-зелёное тело покрыто слизью. Живёт сом одиночно и скрытно у дна, днём прячется в под прибрежными корягами и в омутах, охотится в ночной время. Питается раками, улитками, другими рыбами, ловит также лягушек и утят. Чтобы поймать сома, нужно хорошо знать, где он живёт, куда забрасывать и как снаряжать удочку.
Сом не умеет гоняться за быстрой добычей. Он либо подкарауливает рыбу в засаде под корягами и среди водной растительности, либо медленно плавает у дна, нащупывая усами улиток и раков. В прибрежных зарослях тины сом иногда всплывает и замирает неподвижно у поверхности – будто засыпает, но на самом деле он поджидает лягушку или утёнка.
Простой способ
Петькин отец в колхозе плотником работает. Не хватило ему как-то жердей на новую крышу, – отправился он в лес, а мы с Петькой за ним увязались.
Нам посмотреть интересно, да ещё у меня в голове думка: «А вдруг позволит он мне самому попробовать, какая-такая работа у лесоруба?»
Однако – не позволил.
– Тебе, – говорит, – сажать деревья ещё туда-сюда, а насчёт того, чтобы рубить, – маловато вырос!
Я обиделся. Что мне, – для себя срубить хочется? Кроме того, человек в пятый класс ходит, а его всё ещё маленьким считают.
«Ладно, – думаю, – посмотрим ещё, кому можно, кому нельзя».
Выбрал он на просеке сосну, начал рубить, а я вокруг похаживаю. Потом подошёл к нему и спрашиваю:
– Дядя Вася, а сколько метров будет в этой сосне, что вы рубите?
– Не знаю, вот свалю и померяем.
– Так как же вы рубите, не померявши? Может, она короче и не хватит вам на жердину?
Он даже засмеялся:
– Не мерявши? У меня, брат, глаз точный, я и так всё вижу! А ты что, хотел её не срубивши померить?
– А что ж тут особенного? Конечно, смерить надо, а то вдруг всё-таки не хватит.
Сколько, – спрашиваю – вам метров надо?
– Шесть, – отвечает дядя Вася, – а в этой вершине все восемь будут.
Я сразу как будто бы успокоился:
– А, ну, значит, всё в порядке! Только, дядя Вася, в ней не восемь, а ровно семь метров.
– Сейчас, – отвечает, – прикинем! Дайка метр, да только сам отойди подальше, чтобы я не видел, как ты краснеть будешь! – Я, конечно, не отошёл.
Свалил дядя Вася сосну, прикинул – точка в точку семь метров. Он от удивления даже метр выронил. А я спокойно говорю:
– А вот в этой, дядя Вася, ровно шесть, а вот в той сосне – девять с половиной метров. Может, вам ещё какую смерить надо?
Тут фокус этот совсем простой. Воткнул я в землю незаметно от дяди Васи метровую палку. День был солнечный, просека чистая, от палки на землю тень упала. Я её измерил – оказалось, ровно два метра, а в тени, что от сосны падала, уложилось четырнадцать метров. Ну, а дальше расчёт короток: четырнадцать на два – семь метров.