Ясным августовским утром, когда солнце только стало пригревать землю, Николай торопился на другой конец деревни. Ему приходилось перепрыгивать через лужи. Он пару раз чуть не упал, поскользнувшись на грязной скользкой тропинке.
Ночью была сильная гроза. Такая сильная, что от вспышек бесконечных молний деревня и её окрестности освещались не хуже, чем крупный мегаполис освещён ночью огнями рекламы. Жуткий ливень, казалось, хотел смыть с лица земли это древнее селение и всех её обитателей. Грохот от раскатов молний сотрясал стёкла в крепких бревенчатых избах, наполняя страхом сердца неспавших людей.
Эту древнюю деревню, основанную староверами, принявшими со временем к себе православных, поддерживающих официальную церковь, трудно было удивить сильной грозой: летние грозы здесь часты. Но стихия, бушевавшая прошлой ночью, была невидалью даже для здешних привычных мест.
На стыке столетий всегда существует множество предсказаний конца света. А уж на стыке тысячелетий… Одно такое предсказание выпадало на вчерашний день. Все телевизионные каналы, все газеты сообщали о различных сектах и отдельных предсказателях, готовившихся к концу света этим летним днём. Приводились цитаты из древних манускриптов, а экстрасенсы толковали видения. За последний год Николаю уже порядком надоело слушать все эти страшилки.
Ночью его разбудила жена. Она показала в окно и сказала: «Похоже, и правда – конец света». Зрелище было действительно впечатляющим: вода, огонь и грохот обрушились на землю. Николай, полюбовавшись с минуту на буйство стихии, сказал жене: «Это всего лишь гроза», повернулся на другой бок и заснул.
Утром его разбудил свист кнута и окрик пастуха, выгоняющего коров. Он вспомнил ночное беспокойство жены и про себя отметил: «Если пастух гонит коров, значит, это не конец света». Жена и дочь спали. Николай встал, умылся, позавтракал, оделся в рабочую одежду и поспешил на другой конец деревни. Он хотел сегодня докрасить крышу бабы Мани. Уже неделю он шкурил железные листы, а потом их красил. Сегодня ему оставался последний небольшой кусок. Да, хляби небесные здорово за ночь пролили землю. Пришлось вернуться и надеть вместо ботинок резиновые сапоги. К счастью, небо было почти безоблачным, а солнце – всё-таки ещё летним.
Баба Маня уже дожидалась своего маляра. Здесь люди всегда вставали рано и принимались за работу. Собственно, вся их жизнь состояла из бесконечных трудов. Даже в самую невыносимую жару, когда солнце беспощадно обжигало землю, в полях и огородах были всюду видны согнутые спины работающих крестьян. Купались они только с заходом солнца.
Их предки выбрали это место не случайно. Несколько столетий назад, после раскола церкви, они стронулись из обжитых мест и отправились в путь. На одной из лесных рек староверы опустили в воду священную икону, взятую с собой из прежней деревни, и пошли за ней. Через несколько дней пути икона выплыла из дремучего леса и прибилась на берегу огромного безлюдного озера. Люди построили дома, раскорчевали лес под поля и огороды, но первым делом построили часовню на месте, где прибилась к берегу икона.
Со временем мужчины разведали, что озёр много – целая система, что они богаты рыбой, а леса дичью. Веками они сохраняли свой уклад, слабо представляя, как огромен мир, который вторгся к ним вместе с XX столетием.
Когда царей свергли и пришла новая власть, появились люди, которые стали говорить им, что Бога нет. Прошло ещё немного времени, и вот уже некоторые молодые, из деревенских, перестали молиться, а однажды – сожгли часовню. Они порубили иконы топорами и бросили их в пламя догорающей веры. Но когда огонь стих, нашли люди на пепелище обугленную, расколотую пополам топором икону, которая привела в своё время их предков на берег этого великолепного озера. И столь сильна была их вера, что не удивились они такому чудесному спасению, но были вынуждены спрятать её на долгие пятьдесят лет, пока снова власть не поменялась.
Хотя новая российская власть состояла из прежних чиновников, которые ещё вчера называли себя атеистами, теперь они в Бога верили и ходили в церкви. Снова засверкали по России блестящие купола с православными крестами, снова полился малиновый колокольный звон. Да только не прошли десятилетия безверия даром, даже для этой удалённой деревни. Пьянство и лень поселились в месте, где столетиями не знал народ этих бед. Уже только старухи, да малочисленные старики старались поддерживать прежний уклад. Молодёжь в основном уезжала в город. А когда пришла асфальтовая дорога, то стали обживаться в деревне городские дачники, скупавшие дома умерших крестьян и строя на этом месте новые дома, благо деревня стоит посреди леса.
Когда-то в сороковом году, за год до войны, здесь случился страшный пожар. Сгорела почти вся деревня – 200 домов. Тогда власти людям запретили строиться: боялись, что весь лес в округе на дома вырубят. Так и прожили бабы с детьми всю войну в вырытых землянках, пока их мужья да отцы воевали. И никто не вспомнил наверху, кто место это обживал и кому по праву принадлежала здешняя земля и леса.
Теперь – время лихое, и никто не спрашивает, откуда лес для новых срубов. Деньги заменили все разрешения и совесть. Деревня стала модным местом отдыха. Стали в ней строить хоромы приезжие богатые люди. Дома же стариков старились вместе с ними и требовали ухода и ремонта. Муж у бабы Мани давно умер, вот она и попросила Николая, чтобы он крышу ей покрасил, а то старая краска пооблупилась, и по железу пошла ржавчина.
Дом у бабы Мани стоит на склоне холма, спускающегося к реке, впадающей в озеро. Видно с крыши её дома далеко. Если бы не работа, сидел бы Николай часами и любовался этим живописным видом. Вон за мостом пасутся коровы. Крачки носятся над озером. Старик плывёт на ботнике проверять сети. Гуси плещутся в лужах за речкой, на которой мальчишки ловят рыбу. А за озером и лугом – бесконечный лес.
Из трубы дома бабы Мани потянул дымок. Это она затопила печь, чтобы испечь Николаю блинов. Тут же старуха из дома напротив пришла узнать, что собирается баба Маня печь, а то – пост: уж не собралась ли она оскоромиться? Узнав, что блины для Николая, соседка ушла. Николаю она – не указ: он – не местный, да и – верующий ли? О том, что баба Маня сама четырьмя блинами оскоромилась, она, конечно, соседке не призналась, только позже Николаю.
Николай уже пятнадцать лет ездил в эту деревню. Вначале – студентом на биостанцию университета, а потом – просто потому, что уже не мог жить без этого места. Так и в этом году на время отпуска они с женой и дочкой сняли на месяц в деревне дом.
Вскоре на соседнем огороде Николай заметил Матрёну Яковлевну, которая осматривала свои тыквы. Он любил побалагурить и пошутить с этой весёлой старухой. Поздоровавшись, Николай спросил:
– А что, Матрёна Яковлевна, напугалась ночной грозы? Небось, решила – конец света?
– Да я спала и ничего не слышала. А что до конца света, то вначале архангел Гавриил продудит в трубу.
И буднично добавила:
– Вот как сидишь на крыше, аккурат за твоим правым плечом появится.
Николай даже невольно обернулся через правое плечо, как будто ожидая уже увидеть архангела.
– А с чего ты решила, что он именно там появится?
– Так я, когда девчонкой была, он как раз там и появлялся однажды. Поднёс уже свою трубу к губам, да видно, Господь пожалел нас. Убрал архангел Гавриил трубу ото рта, взглянул на нас и исчез.
Николай аж оторопел: всё ждал, когда старуха всё сказанное в шутку обратит. Но Матрёна Яковлевна продолжала копаться со своими тыквами.
– И что, кто-нибудь, кроме тебя, видел?
– Да почитай, вся деревня видела, кроме тех, кто в это время в домах был.
– И подтвердить твои слова могут?
– Кто жив – могут.
Николай больше не стал ничего расспрашивать, знал: сильна в этих людях вера. И то, что чудесно ему – для них так же нормально, как технический прогресс для него. По-прежнему соблюдают старики и старухи посты, по-прежнему молятся Богу и работают от зари до заката. Сильные духом были их предки, вложили с генами в своих потомков этот дух.
Пройдёт ещё пара десятков лет, и не останется в этой деревне этого сильного духа. Лягут на кладбище последние носители мощной православной веры. А с ними и умрёт это место под натиском асфальта, водных мотоциклов и барбекю на берегу прекрасного озера.
07.11.2002