Аккуратно отковырнув ложечкой кусочек мороженого, я положил его в рот и медленно распробовал. Мятное. Вкусно. Но я бы никогда не стал заказывать его в кафе, так как почти такое, только не в красивой прозрачной вазочке, а в обычном цветном пакетике, можно купить в любой палатке вдвое дешевле.
Но Оля захотела мороженого, поэтому я заказал у подошедшего официанта – белокурого парня в черном фартуке – две порции замороженных шариков разного вкуса. Мы сидели напротив друг друга, и я любовался ее загорелой смуглой кожей и легким бежевым платьем, по которому были рассыпаны мелкие белые точечки.
– Манговое – самое вкусное, – произнесла она. – Хочешь попробовать? – и, не дожидаясь ответа, взяла на кончик ложечки небольшой кусочек и поднесла к моему рту. Я послушно съел.
– Суперское, – только и смог ответить я.
– Вообще, классная кафешка, я так рада, что мы сюда зашли, – весело и быстро сказала Ольга.
Летнее кафе, где мы сейчас сидели, действительно было очень милым. Несколько круглых столиков были выставлены на улицу и отгорожены от проезжей части узкими белыми ящиками, из которых тянулись вверх разноцветные живые цветы. Тент в белую и розовую полоску над головой защищал от солнца и создавал уют.
– Классно, что ты, наконец, приехала, – ответил я подруге.
– Я тоже так рада! Конечно, классно было отдохнуть с родителями и сестрой, но я так скучала по танцам и всем вам.
Я хотел тоже сказать, что скучал по ней, и те две недели, которые Оля провела на море, тянулись долго, и даже танцы не могли в полной мере раскрасить мою жизнь яркими красками в ее отсутствие. Но, застеснявшись, замялся и проговорил только:
– А хочешь попробовать мятное? Оно вроде тоже ничего.
Оля кивнула, и настал мой черед перегнуться через стол и кормить ее с ложечки. Она на мгновенье прикрыла глаза, концентрируясь на вкусе, а потом произнесла:
– Вкусняшка! Но манговое лучше. А тебе какое больше понравилось?
Я ответил, что манговое, действительно, самое вкусное мороженое, которое довелось мне здесь попробовать, после чего Оля спросила:
– Так чем завершился баттл, о котором ты говорил?
Как только восторги от встречи немного улеглись, и мы стали бродить по залитым густым летним солнцем улицам Москвы, я с энтузиазмом начал пересказывать события прошлой пятницы. И только заход в кафе прервал мое эмоциональное изложение.
После ее вопроса я будто на мгновенье снова попал сначала в тесный круг, внутри которого проходило соревнование, а потом в вечерний парк, где у меня состоялся разговор с Лозовским.
– Продул я этот баттл, – с мрачной возбужденностью ответил я. – Всухую продул…
– Ничего страшного. Это же твой первый баттл в большом мире! Все равно отличный опыт! – Оля улыбнулась, заметив мой хмурый настрой и пытаясь его развеять.
– В общем, потом, когда меня засудили, я решил поговорить с Лозовским. Я думал, он скажет, что не так, а он ответил, что ему было много моей импровизации. Мол, надо больше стиля и меньше отсебятины…
– Ну, ты всегда любил импровизировать, и у тебя это здорово получается.
– Видимо, это не всем нужно. А нужно быть копиями внутри «стиля»!
– Неужели они совсем против индивидуальности?
– Не знаю… А что значит – больше стиля? – продолжал я, распаляясь и не особо слушая Олю. – Ведь стиль же тоже кто-то когда-то придумал. И это был явно тот, кто больше думал о творчестве, а не о рамках!
На последних словах я с силой поставил ладони на стол, и резко раздвинул их, символизируя снятие ограничений. И лишь в самый последний момент почувствовал, что левой рукой толкаю Олин телефон, лежащий на столе. Аппарат легко соскользнул по гладкой поверхности и упал, издав глухой звук.
Еще не понимая происходящего, я автоматически нагнулся и поднял его с асфальта. И только после этого внутри меня что-то похолодело: я увидел мелкую сеть трещинок, покрывающих стекло дисплея, а одна из них даже перебралась на заднюю часть корпуса.
– Оля, прости, я не заметил его, – тихо и быстро сказал я, протягивая ей гаджет.
Оля взглянула на телефон, и в ее взгляде мелькнуло расстройство. Однако, посмотрев на мое печальное лицо, полное раскаянья, она улыбнулась и бодро сказала:
– Ничего страшного! Это же всего лишь телефон. Тем более, – добавила она, разглядывая трещины, – теперь появился повод поменять его.
Расплатившись, мы вышли на улицу и продолжили прогулку. И хоть солнце по-прежнему приветливо светило, а Оля, казалось, уже и не вспоминала о разбитом телефоне, мое настроение было на нуле. Никак не получалось быть таким же радостным, как до этого глупого происшествия, вина за которое на сто процентов лежала на мне.
Поэтому, вернувшись домой, я сел за письменный стол, достал листок бумаги и несколько минут выписывал на него цифры, скрипя грифелем карандаша, складывая и перемножая числа. Получалось, что в районе Нового года, а может, чуть раньше, я смогу подарить Оле новый телефон. Тем более я знал, какую модель она хотела. Это помогло немного избавиться от давящего ощущения вины.
Во всем этом был только один минус. Одной из статей расходов, на которых приходилось экономить, стали занятия в «Школе Дракона».
– Значит, буду снова тренить сам и вернусь в январе, – твердо решил я, отодвинув карандаш с исписанным листком.