Несмотря на огромные людские потери и утрату части земель, Россия была подготовлена к победоносному завершению войны. По расчётам союзников и противников, русские войска должны были войти в Берлин и Вену в 1917 году.
Но если в военном плане страна была готова к успешному завершению войны, то внутреннее состояние приближалось к революционному кризису. Удар был нанесён в спину, когда все усилия были направлены на помощь воюющей армии.
В начале 1917 года Русская армия, несмотря на антивоенную агитацию, всё ещё была в состоянии победно завершить затянувшуюся войну. Февральская революция перевернула всё. Вместо самодержавной монархии установилась новая власть во главе с Временным революционным правительством. Вскоре был издан печально известный Приказ № 1, нанёсший Русской армии удар, от которого ей уже не суждено было оправиться. Он внёс в армейскую среду законы революционной свободы; уравнял нижних чинов с офицерами и генералами и предоставил власть солдатским комитетам взамен власти командира. Для армии это смерти подобно. Начались непослушания командирам, а затем и самочинные расправы над «золотопогонниками». С нарастающей быстротой началось массовое дезертирство. Обновлённая революцией армия стремительно теряла боеспособность. Июньское наступление провалилось. Созданные ударные подразделения погибли. Остальные напоминали обычную вооружённую толпу. Солдаты бросали позиции при любой возможности.
Корниловский мятеж внёс раскол в офицерскую среду. К осени переломного семнадцатого года армия окончательно потеряла желание воевать. Этим и объясняется лёгкость, с которой большевики вырвали власть у февралистов-революционеров. Более того, открывшиеся новые данные позволяют говорить об участии в Октябрьском перевороте не только революционных солдат, но и армейской верхушки. Значительная часть генералитета понимала, что продолжение войны в условиях стремительного разложения армии приведёт к гибели страны. Сразу же после большевистской революции начались мирные переговоры с Германией. При этом уже через две недели после сговора руководства Британии и Франции о разделении сфер влияния на юге России Верховное командование германской армии, боясь опоздать к дележу «русского пирога», приказало главнокомандующему Восточным фронтом готовить наступление. Будущая наступательная операция на Петроградском направлении получила наименование «Фаустшлаг» («Удар кулаком»). Условия, выдвинутые немцами, были тяжелы, но не сопоставимы с теми, которые пришлась принимать по Брестскому миру. Троцкий всячески затягивал переговоры: «Ни войны, ни мира». В результате германское командование воспользовалось затяжкой и, прекратив переговоры, возобновило наступление на Петроград. В наступление на огромном фронте от Рижского залива до устья реки Дунай перешли 47 пехотных и 5 кавалерийских дивизий общей численностью около семисот тысяч человек. На Петроградском направлении продвигалось 10 дивизий.
Немцы захватили Минск и Режицу. Вскоре были заняты Борисов, Ревель и Юрьев. Посланные им навстречу отряды красногвардейцев и революционных матросов под командованием прапорщика Дыбенко, бывшего председателя Центробалта, при первой же встрече с регулярными частями немецкой армии разбежались. Отряды сознательных рабочих, получившие оружие по декрету о создании Рабоче-Крестьянской Красной армии надежд не оправдали. 21 февраля было опубликовано воззвание «Социалистическое отечество в опасности». Но защищать «колыбель революции» уже было некому. Большевистское руководство было вынуждено обратиться за помощью к… царским генералам! Пришлось связывать судьбу революции со старорежимными военными специалистами. А это означало, что новую армию неизбежно придётся строить на традициях старой Русской армии. Под революционными лозунгами, разумеется.
В ночь с 22 на 23 февраля в штаб революции Смольный прибыла группа «товарищей генералов». Возглавлял группу военспецов генерал-майор Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич, в прошлом начальник штаба Северо-Западного фронта Императорской армии, а теперь начальник Генерального штаба РККА. Вместе с ним прибыли: генералы С. Г. Лукирский, Н. И. Раттэль, Н. А. Сулейман и группа офицеров Генерального штаба. На ночном совещании было предложено создать так называемую Западную завесу, которая состояла из нескольких территориальных образований.
Командующими нарвской, финской, порховской и псковской частями завесы были назначены соответственно генерал-лейтенант Д. П. Парский, генерал-майор Д. Н. Надёжный, генерал-лейтенант Ф. А. Подгурский, полковник И. Г. Пехливанов (болгарин, принявший русское подданство). Возведение оборонительных сооружений было поручено инженер-генералу К. И. Величко.
Первые четверо – потомственные русские дворяне. Трое из них подвергались аресту, но были отпущены. Все пятеро выпускники Николаевской академии Генерального штаба, боевые «генштабисты». Каким образом им удалось «сколотить» боеспособные части из остатков «разложившейся» армии и остановить немецкие войска? Этот вопрос ещё ждёт своих исследователей.
Большевистское руководство приняло «генеральское» предложение. Армию, которую по марксистской теории следовало заменить вооружённым народом, теперь приходилось возрождать ради спасения «завоеваний революции».
Для выявления реального положения на фронте были созданы подвижные разведывательные группы. На основании полученных данных воинские подразделения, сохранившие боеспособность, нужно было направить на наиболее опасные участки.
В этот же день разведывательные группы и поддерживающие их вспомогательные отряды вступили в бой с немецкими частями на линии фронта Остров – Псков – Нарва – Себеж.
Подойдя к Нарве, войска под командованием Д. П. Парского заняли часть города, расположенную на правом берегу, и обосновались вдоль реки на значительном её протяжении. Вскоре под Нарвой установилось равновесие.
Кстати, когда Дыбенко было приказано сдать дела, он ответил: «Всё сдал его превосходительству генералу Царскому». Символическая запись. Закончилось время революционной «партизанщины». Начиналось время кадровых «царских» военных.
При обороне Пскова войсками под командованием полковника Пехливанова особо отличились полк штабс-капитана Черепанова и отряды латышских стрелков. «Рано утром 23 февраля, – пишет А. И. Черепанов в книге „Поле ратное моё“ – бойцы 2-го красноармейского полка сосредоточились в деревне Большое Лопатино и на позициях на реке Череха… Уже во второй половине дня наш полк и псковский отряд красногвардейцев отбили ожесточенные атаки противника».
До 23 февраля немцы, не встречая организованного сопротивления, быстро шли вперед. Надеясь на легкую победу, они двигались прямо эшелонами по железной дороге или на автомашинах и подводах по шоссе.
«Впервые враг получил серьёзный отпор – хотя пока и от малочисленных отрядов молодой Красной армии… Во время боя наши подрывники сгрузили с платформы взрывчатку, заложили её под мостами через реки Многа и Череха и взорвали их… Мощное русское „ура!“ нарастало, крепло, стремительно катилось вперёд. Пали смертью храбрых Сорокин и Богданов, ранило Семенова и Орловского. Но красноармейцы не остановились… Наступательный порыв был настолько высок, что легкораненые не покидали поле боя».
Бои в Пскове продолжались. Заняв к вечеру 24 февраля железнодорожную станцию Псков, германские войска вплоть до 25 февраля не могли овладеть центром города.
Разрушенные железнодорожные пути и мосты, бои за Псков и значительные потери задержали продвижение немцев. Однако, несмотря на упорное сопротивление, они овладели городом, который три раза переходил из рук в руки. Остановлены они были под станцией Торошино.
Таким образом, 23 февраля 1918 года произошли события, действительно повернувшие ход российской истории.
Хотя военных побед в этот день одержано не было, но стратегическая задача была решена – Петроград немцам не сдали!
Вскоре после этого правительство переехало в Москву.
3 марта, в годовщину отречения императора Николая II от престола, в Бресте был подписан «позорный, грабительский» договор с Германией. Но если бы немцы сумели взять Питер, то это был бы уже не договор, а капитуляция.
При этом необходимо напомнить, что Киевская Центральная Рада (объявившая независимость Украины) в том же Бресте ранее подписала ещё более грабительский договор с Германией, позволивший немцам оккупировать «незалэжную» без боя. В Киеве был посажен править германский ставленник гетман Скоропадский. Таким образом, немецкая оккупация русских земель на Украине произошла по Брестскому договору не с большевиками, а с националистической Центральной Радой, которая решила опереться на германские штыки в борьбе с москалями.
В ноябре того же года Брестский договор был аннулирован. Кстати, так и предсказывал генерал Ю. Н. Данилов при его подписании.
О встрече большевистского руководства с «царскими генералами» в советское время, естественно, не распространялись. Это никак не вписывалось в марксистскую теорию. Но теперь данные открыты.
Возникает вопрос – не ошиблись ли генералы и офицеры Императорской армии, поддержав большевиков, а не их противников? Тем более что впоследствии многие из них были репрессированы. Лукирский и Раттэль расстреляны. Сулейман погиб в ссылке. Бонч-Бруевич, Надёжный, Парский подвергались аресту. Но большинству довелось послужить родине и умереть своей смертью. А. И. Черепанову в 1943 году было присвоено звание генерала. Пехливанов вернулся на родину в Болгарию.
Главными мотивами, по которым они вступили в Красную армию, были необходимость остановить врага, возродить армию и сохранить страну.
Чтобы понять, насколько это удалось, обратимся к фактам.
Германские войска были остановлены на подступах к Петрограду.
Армия была воссоздана. Причём на традициях старой Русской армии. Хотя и негласно.
Многие называют её создателем Троцкого. Но он не военный человек и создать армию не мог. Контролировать мог, назначать своих выдвиженцев – тоже. Но создать никак не мог. Красную армию создавали генералы и офицеры Императорской армии.
Среди них было множество дворян. Дворянский строй в Красной армии получился очень внушительным. Вышеупомянутые нами М. Д. Бонч-Бруевич, М. Д. Парский, Д. Н. Надёжный, Ф. А. Подгурский, К. И. Величко, Д. М. Карбышев, К. К. Рокоссовский, Б. М. Шапошников, С. Д. Харламов, а также С. Г. Лукирский и С. И. Одинцов.
Его превосходительство начальник Полевого штаба Красной армии Павел Павлович Лебедев также потомственный дворянин, генерал-майор Императорской армии. На посту начальника Полевого штаба он сменил Бонч-Бруевича и с 1919 по 1921 год возглавлял его.
Начальником Всероссийского главного штаба некоторое время был генерал Александр Александрович Самойло. Полковник И. И. Вацетис стал Главнокомандующим Вооруженными силами Республики Советов, генерал-майор Н. Н. Петин командовал Западным, Южным и Юго-Западным фронтами.
Командующими Красного флота стали контр-адмиралы флота Императорского: Василий Михайлович Альтфатер, Евгений Андреевич Беренс, Александр Васильевич Нёмитц – все потомственные дворяне.
В своём заявлении о приёме в РККА В. М. Альтфатер написал: «Я служил до сих пор только потому, что считал необходимым быть полезным России там, где могу, и так, как могу. Но я не знал и не верил вам. Я и теперь ещё многого не понимаю, но я убедился… что вы любите Россию больше многих из наших. И теперь я пришёл сказать вам, что я ваш».
Так думали многие.
За свои убеждения немалое число «красных» генералов сложили свои головы.
Барон Александр Александрович фон Таубе, начальник Главного штаба командования Красной армии в Сибири (бывший генерал-лейтенант Императорской армии) попал в плен и скончался в колчаковской тюрьме.
Среди погибших командиров Красной армии – генералы Императорской армии А. П. Николаев, А. В. Станкевич, А. В. Соболев, А. П. Востросаблин.
Ещё один «красный барон», генерал-майор Владимир Александрович Ольдерогге, с августа 1919 по январь 1920 года командовал Восточным фронтом.
Южный фронт возглавлял генерал-лейтенант Императорской армии Владимир Николаевич Егорьев.
Ближайшим помощником Егорьева был его заместитель и одновременно командующий отдельной войсковой группой генерал-лейтенант Владимир Иванович Селивачёв.
Главнокомандующим Вооружёнными силами Советской республики с июля 1919 по апрель 1924 года был Сергей Сергеевич Каменев, полковник Императорской армии.
Николай Михайлович Потапов – личность легендарная и до сих пор «закрытая». Генерал-лейтенант начальник Разведывательного управления Генштаба Российской Императорской армии. В 1917 году он поддерживал связь генералитета с руководством партии большевиков, которых рассматривал как единственную силу, способную предотвратить развал страны. После окончания Гражданской войны сотрудничал с разведывательными органами Страны Советов. Отсюда и секретность.
Были в дворянском строю Красной армии и представители княжеских родов.
Вся жизнь князя Николая Иосифовича Мещерского была связана с военно-морским флотом. В звании капитана 1-го ранга участвовал в Великой Отечественной войне и был награждён орденами Ушакова, Нахимова и… Ленина!?
Лейтенант флота князь Игорь Григорьевич Гагарин участвовал ещё в Моонзундском сражении. О его военной карьере известно мало. Числился помощником начальника морского отдела Генерального штаба.
Князь Дмитрий Александрович Мышецкий в Красной армии с первых дней её формирования. Служил на различных командных должностях. Преподавал в Военной академии. В 1943 году был опубликован его учебник «Управление огнем дивизиона». Вышел в отставку в звании генерал-майора.
Особо следует отметить графа Алексея Алексеевича Игнатьева, сына генерала А. П. Игнатьева и княжны С. С. Мещерской. Он начал службу в особо привилегированном Кавалергардском полку. Воевал в Русско-японской войне. В звании генерал-майора, будучи представителем русской армии в Париже, руководил размещением военных заказов во Франции и поставкой их в Россию. После Октябрьской революции передал все сохранившееся на его счету деньги (225 миллионов рублей золотом!) советскому правительству, считая их народными.
Воспоминания о тех переломных для России годах Алексей Алексеевич сохранил в книге «Пятьдесят лет в строю». В 1943 году граф Игнатьев активно участвовал в создании Суворовских училищ. Он же был одним из инициаторов возвращения погон в советской российской армии.
По названию новая армия была из рабочих и крестьян, а по составу – рабоче-крестьянско-дворянской!
Конечно же, рядовой состав составляли представители трудового народа, а вот командный, почти поголовно старорежимный. В особенности штабные. Начиная со штабов дивизий – сплошь военспецы.
Именно эта новая армия, созданная на старых традициях Русской Императорской, остановила иностранную интервенцию, победила в Гражданской, а затем в Великой Отечественной войне.
«Золотопогонники» надеялись, что Россия не погибнет и вернёт утраченные в результате революции земли. Так оно и получилось. К 1945 году вернулись почти все земли, за исключением Польши и Финляндии. Были возвращены Западная Украина, западная Белоруссия, Бессарабия, Прибалтика, Южный Сахалин и Курильские острова. Добавилась Восточная Пруссия (древняя Поруссия).
Упрёки в том, что они, вступив в Красную армию, нарушили присягу царю, неверны. К этому времени прошло уже несколько месяцев со дня отречения Николая Александровича от престола. И если уж говорить о предательстве, то в первую очередь это относится к генералу Алексееву, возглавлявшему «заговор генералов» против царя.
Поставим себя на место профессиональных военных в дни, когда германские войска наступают на Петроград и не сегодня-завтра захватят его. Что должен делать русский офицер в такой ситуации? Защитить свою землю от оккупантов.
Они выполнили свой воинский долг.
Большинство офицеров не понимало или не принимало большевистской идеологии, но осталось «служить своему народу».
Генерал Д. П. Парский говорил генералу М. Д. Бонч-Бруевичу, возглавлявшему тогда главный штаб Красной армии: «Я мучительно и долго размышлял о том, вправе или не вправе сидеть, сложа руки, когда немцы угрожают Питеру. Вы знаете, я далек от социализма, который проповедуют ваши большевики. Но я готов честно работать не только с ними, но с кем угодно, хоть с чертом и дьяволом, лишь бы спасти Россию от немецкого закабаления…»
Генерал Д. П. Парский принял это мучительное для себя решение, как и многие другие офицеры и генералы, ввиду смертельной опасности для страны – начиналась открытая военная интервенция против России.
Помимо Германии и Австро-Венгрии Русскую землю попытались захватить ещё с десяток стран. В том числе и бывшие союзники.
Уже в январе 1918 года Румыния, при поддержке Антанты, заняла Бессарабию. Наши бывшие «соратники по оружию» заставили местную власть принять условия вхождения в Румынское королевство. В Молдавии началась усиленная румынизация. Цветущий край вскоре превратился в захудалую румынскую провинцию. Центральное московское правительство тогда не имело возможности что-либо противопоставить захвату. В Русскую землю вгрызлись с разных сторон сразу несколько иностранных армий.
4 апреля во Владивостоке были убиты два японских служащих коммерческой компании. На следующий день, не дожидаясь расследования дела, японцы высадили в город десант под предлогом защиты японских подданных, вслед за японцами высадились англичане.
Несколько ранее британский контр-адмирал Кемп предложил Мурманскому Совету высадить британские войска для защиты города и железной дороги от возможных нападений немцев и белофиннов. Троцкий, занимавший пост наркома иностранных дел, дал указание принять помощь союзников. Постепенно небольшой поначалу британский контингент разросся до внушительного военного соединения, в которое влились британские доминионы, французы и американцы. В августе англо-американо-французские войска овладели Архангельском, ключевым портовым городом Русского Севера.
Из защитников союзники быстро превратились в колонизаторов. И вели они себя по колониальным законам. Править было поставлено революционное, но антибольшевистское правительство во главе с народным социалистом Чайковским. Теперь можно было хозяйничать в свою пользу на «законных» основаниях. Было вывезено обратно имущество, поставленное царскому правительству, захвачена часть флота, активно скупались русские земли. Всякие выступления против новой власти были жестоко подавлены. Всего было расстреляно, заключено под стражу и пропало без вести несколько десятков тысяч человек. Были созданы первые концентрационные лагеря на территории нашей страны.