Глава первая
Это было холодное, морозное утро понедельника, и мы с Розовым Кроликом шли в школу. Было так холодно, что даже паутинки замёрзли и сверкали на солнце, а дыхание вырывалось у меня изо рта белыми облачками. Мы с Кроликом надели вязаные шарфы и шерстяные шапки с помпонами. Конечно же, Розовый Кролик не чувствует холода, ему просто нравится наряжаться. Он был моей любимой плюшевой игрушкой, пока мама не оживила его с помощью волшебной палочки. Мама умеет колдовать, потому что она фея.
Когда мы пришли в школу, там происходило что-то любопытное: все ребята собрались в кружок в центре класса.
– У Оливера день рождения! – объявил Бруно, размахивая в воздухе разноцветным приглашением. – И мы будем кататься на коньках!
– Ух ты! – воскликнула Зоуи. – Я ещё ни разу не каталась на коньках!
– И я тоже! – обрадовалась я. – Скорей бы наступил праздник!
Но через какое-то время выяснилось, что Оливер уже раздал все свои приглашения. И теперь он стоял, нервничая и заливаясь краской.
– Простите, – проговорил он, пожимая плечами. – Мне разрешили пригласить только трёх друзей. Мы пойдём на городской каток, а вход туда очень дорогой.
– О-о, – протянула разочарованная Зоуи. – Ясно.
– Вот не повезло, – заметила Саша, стараясь скрыть обиду.
Я молча уставилась в пол. Щёки у меня горели, и мне было очень неловко, что я решила, будто меня тоже пригласят.
– Мне действительно очень жаль, – повторил Оливер. – Если бы я мог, я бы с радостью пригласил вас всех!
– Не переживай, – сказала Зоуи, успокаивающе похлопав его по плечу. – Мы всё понимаем.
– Да, – согласилась Саша, – понимаем. Ведь правда, Изадора?
– Конечно, – пискнула я.
Остаток дня я старалась не вспоминать о празднике Оливера, но когда я вернулась домой, то мысль о дне рождения друга всё ещё не выходила у меня из головы.
– Что случилось? – спросила мама, ставя передо мной тарелку, на которой лежал сэндвич с арахисовым маслом. – Ты сегодня какая-то тихая.
– Слишком тихая, – добавил папа, зевая. Он только что проснулся. Мой папа – вампир, поэтому он спит днём и бодрствует вечером.
– Ничего не случилось, – ответила я.
– Ничего? – внимательно посмотрел на меня папа. – Ерунда! Если бы всё было в порядке, ты бы уже давно съела этот отвратительный сэндвич.
Папа считает человеческую еду невкусной – если, конечно, она не красного цвета.
– Ну, – начала я, – у моего друга Оливера день рождения, и он устраивает праздник. Вот только меня он не пригласил.
– Какая жалость, – проговорила мама, разминая авокадо в пюре для малышки Вишенки. – Но боюсь, что не каждый может пригласить на свой праздник всех-всех своих друзей.
– Мама права, – кивнул папа. – Не воспринимай это на свой счёт, Изадора. Уверен, Оливер не хотел никого задеть.
– Знаю, – ответила я. – Но я всё равно расстроилась. Он и его гости пойдут на каток! Я бы тоже хотела, ведь я ещё ни разу не вставала на коньки.
– Ах! – вздохнула мама. – В своё время мы с сестрой так весело катались на коньках на волшебном катке на лесной поляне! Зимой природа становится невероятно красивой: всё вокруг замерзает и сверкает!
– Ты имеешь в виду тётю Хрусталинку? – уточнила я.
– Да, – ответила мама. – С помощью своей волшебной палочки она может наколдовать удивительный каток. Ты же помнишь, что снежная магия – её специальность? Это и неудивительно, она ведь родилась зимой.
– Знаю, – сказала я. – Она снежная фея. Хотела бы я, чтобы ты была сверкающей снежной феей, мам!
– А я нет! – буркнул папа, кутаясь в свой плащ. – Бр-р!
– Мне больше нравится быть летней феей, – улыбнулась мама. – Уж очень я люблю цветы и солнышко!
С этими словами мама принялась кормить малышку Вишенку с ложечки. Но, кажется, моей сестричке авокадо пришлось не по вкусу. Она смешно морщилась и выплёвывала пюре.
– А знаешь, Изадора, – повернулась ко мне мама, – мы давно не виделись с Хрусталинкой. Может быть, пригласить её на выходные?
– Ты серьёзно? – спросил папа, запахивая плащ поплотнее. – А это обязательно? В доме же станет так холодно!
– Видеться с семьёй – это очень важно! – твёрдо сказала мама. – Чуть позже я позвоню сестре по хрустальному шару. А ты всегда можешь обняться с грелкой.
Папа хмыкнул, а я громко закричала:
– Ура-а!