Проснулся ветер, встрепенулся,
И паруса брига надулись.
Корабль понёсся по волнам
К далёким западным брегам.
Прошли брега Испании,
По курсу Португалия.
Втянулся в дело моряка
Наш Александр. Да, не легка
Судьба поэта: на ладонях
Мозоли выросли. Не стонет
Наш путешественник, любуясь
На берега и даль морскую.
Стран, городов вид привлекает
Его пытливый ум мечтает
Ступить скорей на берег тот,
Куда душа его зовёт.
Пока его мы там оставим,
Пусть бриг его вперёд несёт.
Вернёмся в Питер. По уставу
«Кэп» доложил, отдал отчёт.
Жандармы живо передали
Доклад, читал всё Бенкендорф,
И понял, – чтоб не было ссор
С царём, пока службы искали,
Не стоит говорить, – позвал
К себе Тургенева. Тот знал,
Что делать, и в Париж поехал, —
Дороги высохли, – в карете.
Попутно шёл в Стокгольм запрос
Разведке, чтоб его нашли,
Куда подался наш матрос,
Куда ведут его следы.
Родне же Пушкина- наказ:
Молчать о нём гласил приказ!
Запрет печатать всех касался.
Недоумение осталось…
Накинули на рот «платок», —
Как о преступнике – молчок!
Друзьям хотелось обсудить,
Как с властью этой дальше жить.
Везде агенты жандармерий
В словах ищут поползновенья,
Власть жёсткой каменной рукой
Упрячет, вмиг найдёт покой
Мятущимся друзьям поэта
Пришла сомнительная лета…