Прошло два дня с того момента, как мне довелось стать свидетельницей убийства. Я успела уже пару раз пообщаться с работниками уголовного розыска, задававшими мне одни и те же уточняющие вопросы – Папазян неожиданно уехал в командировку в Москву, препоручив дело об убийстве Герасименко своим коллегам. Все они не были знакомы со мной и не знали моих способностей в частном сыске. А Папазян, скорее всего, нарочно не стал их об этом информировать. Они вели себя, по моему мнению, порой не очень профессионально, задавая много лишних вопросов. Но я честно выполнила свой долг и ответила на все.
В общем-то, дело Герасименко я могла считать для себя законченным. Через месяцок просто позвоню Папазяну и поинтересуюсь, кто же все-таки угробил Валерия Васильевича, раньше Гарик все равно не раскроет это убийство. Своего дела у меня на данный момент не было, и я начала подумывать о том, чтобы укатить на пару недель куда-нибудь к морю и вкусить наконец прелести лета в полном объеме. Так бы я, скорее всего, и поступила, если бы не телефонный звонок, раздавшийся в моей квартире через три дня после убийства Герасименко. Было уже достаточно поздно, и я собиралась вскоре лечь спать, так что даже раздумывала, брать трубку или нет. И все-таки решилась ответить.
– Добрый вечер, я могу поговорить с Татьяной Александровной? – Глубокий мужской голос показался мне знакомым.
– Я слушаю, – коротко отозвалась я.
– Стекольников Владимир Алексеевич беспокоит, – представился мужчина.
В доли секунд пронеслись воспоминания в моей голове. Записная книжка Герасименко, открытая мною страница и фамилия Стекольников… Именно этому человеку позвонила я, когда пыталась узнать, как мне вернуть книжку владельцу, именно этот человек и подсказал мне координаты еще живого тогда Герасименко. И вот теперь он сам звонит мне.
– Слушаю вас, Владимир Алексеевич, – повторила я, ломая голову, что же ему понадобилось.
– Татьяна Александровна, не буду ходить вокруг да около. Одним словом, мне известно, что вы частный детектив. И в этой связи хочу предложить вам раскрыть одно дело.
– Уж не убийство ли Валерия Васильевича? – подняла я брови.
Стекольников замялся.
– Не совсем так, – наконец ответил он. – Но… Одним словом, по телефону это лучше не обсуждать. Вы разрешите мне подъехать к вам прямо сейчас?
– Ну хорошо, – согласилась я, продолжая недоумевать, как Стекольникову стало известно обо мне. – Вы и адрес мой знаете?
– Знаю, – окончательно обескуражил меня Владимир Алексеевич. – Так что ждите, через пятнадцать минут я буду у вас. Я буду один, – уточнил он.
До приезда Стекольникова я успела выпить кофе и погадать на костях.
33+20+6 – Вскоре вы успешно завершите крайне утомительную работу, результатами которой для Вас будут почет и уважение. Вот что они мне сказали.
Что ж, это означает, скорее всего, что Стекольников собирается подкинуть мне трудную работенку. Но «почет и уважение», которые я заслужу в итоге, наталкивают на решение согласиться ее выполнить. Впрочем, не стоит спешить с выводами, посмотрим вначале, что же конкретно предложит мне Владимир Алексеевич. Кстати, я даже не знаю, кто он такой и какое отношение имеет к Герасименко. Хотя это я очень скоро выясню.
Стекольников оказался высоким, крупным мужчиной лет сорока. Несмотря на чуть располневшую фигуру, он еще был довольно привлекательным, следящим за собой мужчиной. Весь его вид был исключительно деловым, даже несколько напыщенным. Стекольников с порога задал официальный тон, и я его приняла.
– Уважаемая Татьяна Александровна, дело в том, что у меня произошла… одна неприятность, – начал он и вопросительно посмотрел на меня.
Я, не понимая еще, в чем дело, молча ждала продолжения. Стекольников прокашлялся.
– Дело очень деликатное, – он снова посмотрел на меня.
– Я поняла, – кивнула я. – Только давайте все же сначала пройдем в комнату, и я сама задам вам несколько вопросов, а потом уже вы расскажете мне о вашем деликатном деле.
– Хорошо, – через секунду выдохнул Стекольников, проходя за мной в комнату и устраиваясь в кресле. Я любезно предложила кофе, он отказался, а я налила себе еще одну чашечку.
– Для начала все-таки скажите: как вы узнали обо мне? – спросила я.
Стекольников вздохнул.
– Все очень просто, – принялся объяснять он. – У меня на телефоне стоит определитель. Так что ваш номер мне стал известен еще пару дней назад, когда вы позвонили по поводу Герасименко. Но тогда я не обратил на него особого внимания. И вдруг в тот же день я узнаю о смерти Валерия – позвонили из милиции…
«Гарик постарался, – подумала я. – Имея на руках записную книжку Герасименко, он, конечно же, обзвонил всех, кто там указан. Что ж, наверное, правильный ход».
– Так вот, – продолжал тем временем Владимир Алексеевич. – Как только я узнал о его смерти, то заинтересовался таинственной дамой, звонившей по его поводу. Я навел справки по своим каналам и был, признаюсь, весьма удивлен, узнав, что эта дама – частный детектив. Кстати, в этой связи – можно, я задам вам вопрос?
– Пожалуйста, – кивнула я.
– Валерий действительно забыл у вас в машине записную книжку?
– Действительно, это так, – подтвердила я.
– И вы не были с ним знакомы?
– Не была. Я просто подвозила его на вокзал, он очень спешил.
– Да, он провожал Веронику, – пробормотал Стекольников себе под нос. – Ну, бог с этим! Одним словом, я выяснил, что вы частный детектив, и меня это заинтересовало. И вот почему…
Стекольников кашлянул, никак не решаясь перейти к делу.
– Я вас еще раз перебью, – сказала я. – Вы сами какое отношение имеете к Герасименко? Вы его друг?
– Можно сказать, приятель, – ответил Владимир Алексеевич. – Хотя в первую очередь коллега.
– Вот как?
– Да, мы работали вместе. И вот как раз с работой-то и связано то дело, с которым я пришел к вам.
Стекольников повозился в кресле, вздыхая и явно нервничая.
– Может быть, закурите? – предложила я.
– Спасибо, – обрадованно посмотрел на меня Стекольников и тотчас вынул из кармана пачку сигарет. – Я как-то по-дурацки начал… Просто я разволновался что-то. Сейчас я возьму себя в руки и все объясню.
И Владимир Алексеевич вытер платком вспотевший лоб.
– Одним словом, у меня из фирмы пропали деньги, – выпалил Стекольников. – В милицию я, как вы понимаете, не заявлял…
– Пока не понимаю, – возразила я. – Почему?
Стекольников как-то снисходительно посмотрел на меня.
– Во-первых, я милиции не доверяю. Да ладно бы еще, если б пропали какие-то вещи, а то деньги… Во-вторых, дело касается узкого круга людей. Моих ближайших знакомых, – подчеркнул он. – Поэтому я и решил обратиться к вам. Точнее, это один из моих знакомых был настолько любезен, что порекомендовал мне вас в качестве детектива. Я навел справки и убедился, что вы действительно… гмм… раскрыли немало преступлений.
– Хорошо, – проговорила я и сразу же услышала облегченный вздох Стекольникова. – А теперь вы должны посвятить меня во все подробности этого дела, слышите? Не скрывать ничего, даже самых мелких деталей, понятно?
– Конечно, – ответил Стекольников.
Успокоенный моим ответом, он опять принял свой обычный напыщенный вид и произнес:
– Спрашивайте.
– Прежде всего, какая именно сумма пропала?
Стекольников назвал.
– Наличными? – уточнила я.
– Да, – кивнул Стекольников. – Я должен был получить перевод и получил. Пришло извещение из банка, за деньгами поехал мой заместитель. Он привез деньги, и я положил их в сейф.
– При нем?
– Да, – несколько удивленно ответил Стекольников. – У меня от него секретов нет, мы давно работаем вместе. Я положил деньги в сейф и запер на ключ.
– Ключ есть только у вас? – нахмурившись, продолжала свой допрос я.
– Нет, еще у Аркадия. Это и есть мой заместитель, Аркадий Дмитриевич Расстегаев. Я и раньше держал деньги там, и Аркадию прекрасно было об этом известно. И никаких инцидентов не случалось.
– А кто еще видел, как вы положили деньги в сейф?
– Только моя секретарша Эльвира. Поскольку тот сейф находится в приемной, где она сидит. Но у нее ключей от сейфа нет и никогда не было, – поспешно добавил Стекольников. – Она их в руках-то никогда не держала. И вообще, Эльвира очень милая девушка, работает хорошо…
– И давно она у вас работает?
– Скоро год. Нет, если вы думаете на Эльвиру, то оставьте свои подозрения, этого просто не может быть, это абсурд!
– Я пока что ничего не думаю, – мило улыбнулась я. – Но уж если вы меня наняли, то позвольте все-таки мне задавать вопросы и самой решать, с чего начинать расследование.
– Разумеется, – суховато кивнул Стекольников. – Я только хотел оградить вас от излишней работы. Итак, дальше?
– Кто еще работает вместе с вами? И чем конкретно занимается ваша фирма?
– Наша фирма занимается продажей газового оборудования. У нас небольшой офис на Московской. Всего в офисе работает четыре человека. Вернее, уже работали, поскольку Валерия больше нет… – Стекольников помрачнел.
– Эти четверо – вы, ваш заместитель Аркадий, секретарша Эльвира и покойный ныне Герасименко? – уточнила я.
– Совершенно верно, – подтвердил Владимир Алексеевич.
– А Валерий Васильевич говорил о каком-то складе, – припомнила я.
– Да-да, еще у нас есть склад, он находится в другом месте. Мы там появляемся периодически. В основном все сводится к компьютерной работе в офисе.
– У вас только один сейф?
– Нет, еще есть в моем кабинете. Но он был заполнен, и я воспользовался тем, что стоит в приемной.
– Когда деньги были положены в сейф?
– Неделю назад, шестого числа, после обеда, около трех часов дня, – отчеканил директор фирмы. – Около восемнадцати тридцати я поехал домой.
– В офисе кто-нибудь еще оставался после вашего отъезда?
– Нет, никого.
– А вы, перед тем как ушли, не заглянули еще раз в сейф?
– Нет, – немного растерянно ответил Стекольников. – Мне и в голову не приходило…
– Понятно, – усмехнулась я. – И когда же обнаружилась пропажа денег?
– За день до смерти Валерия. Я открыл сейф, чтобы взять некоторые документы, просмотреть их дома, и увидел, что денег нет. Они лежали на верхней полке, завернутые в пакет. Больше наверху ничего не было. Ну и я сразу заметил, что полка пуста…
– А больше ничего не пропало?
– Нет, я все просмотрел. Сразу же позвал Аркадия с Валерием и сообщил о случившемся. И с Эльвирой поговорил. Она сказала, что весь день из приемной практически не отлучалась.
– И замок не взломан?
– Нет-нет, с этим все в порядке.
– Все же вам следовало вызвать милицию, – сказала я. – Они по крайней мере определили бы, чем открывали сейф – ключом или отмычкой.
– Господи, да какая разница! – раздраженно махнул рукой Стекольников. – Вы думаете, меня это интересует?
– Я понимаю, что прежде всего вас интересуют деньги, – снова усмехнулась я. – Но эта информация облегчила бы работу детектива.
«Как можно не понимать таких элементарных вещей?» – с недоумением подумала я про себя.
– Вы так считаете? – несколько смущенно и озадаченно проговорил Стекольников. – Но может быть… Может быть, возможно провести эту… экспертизу без участия сотрудников правоохранительных органов?
– Не обещаю, но постараюсь это устроить, – уклончиво ответила я, вспоминая об одном из своих знакомых, компетентном в данном вопросе. – А теперь скажите, кому еще, кроме сотрудников фирмы, было известно о том, что вы должны получить деньги?
– Никому, – твердо ответил Стекольников.
– Что, и дома вы тоже об этом не говорили? – недоверчиво спросила я.
– Ах, дома… Ну, дома говорил, конечно, жене, ну и что? Вы же не думаете, что моя жена станет красть у меня деньги? – Стекольников опять начал раздражаться.
– Повторяю – я пока ничего не думаю, – спокойно отреагировала я. – Но мне нужны все детали. Мы же договорились, что вы не станете от меня ничего скрывать.
– Да я не скрываю! Я просто не считаю, что это важно. Я просто хочу сказать, что искать нужно в другом направлении!
– А вы знаете, в каком? – с интересом спросила я.
– Я? Нет, – стушевался Стекольников. – Я потому вас и нанял, что вы должны знать это лучше меня, если вы детектив!
– Заметьте, не я к вам напросилась, – проговорила я. – И раз уж вы доверились мне, еще раз прошу предоставить право мне решать, с чего начинать. Я думала, что вы можете предполагать, с какой стороны к вам пришли неприятности, потому и задала этот вопрос. А вы, кстати, подумайте, кому бы это могло быть выгодно из ваших знакомых? Ведь не случайно же к вам залезли? Вору прекрасно было известно, что вы получили деньги и где вы их храните.
– Вы что же, хотите сказать, что меня обокрал кто-то из самых близких мне людей? – закипятился Стекольников.
– Или тот, кому кто-то из ваших близких сообщил информацию. Может быть, не нарочно, а по простоте душевной.
– Но… Я просто не знаю, на кого подумать! Аркадий? Валерий? Исключено. Эльвира? Чушь! Да и где бы она взяла ключ? Валентина? Глупости!
– Простите? – перебила его я.
– Валентина – это моя жена, – пояснил Стекольников. – Еще у меня есть дочь Мария. Надеюсь, вы на нее не думаете? – с ехидцей спросил он.
Я промолчала, поскольку понимала, что если деньги у Стекольникова украл и не кто-то из близких ему людей, то уж, во всяком случае, по наводке кого-то из них. Иначе и быть не может. Посторонний человек не мог знать, когда Стекольников получит деньги. Конечно, можно было заподозрить кого-то из сотрудников банка, но им попасть в офис было бы затруднительно опять же без помощи кого-то из имеющих отношение к фирме Стекольникова. Данную версию, естественно, тоже нельзя исключать, но ее лучше оставить на потом, а пока заниматься ближайшим окружением Стекольникова.
Он, конечно, не верит в это, под влиянием эмоций не может оценить ситуацию объективно, но я немало повидала на своем веку. Порой преступниками становились люди, которые на первый взгляд не способны в троллейбусе проехать зайцем. И Стекольникова нужно убедить в том, что мне необходимо познакомиться с его друзьями, коллегами и родственниками.
– Владимир, – сказала я после паузы. – Мне нужно познакомиться с вашими сотрудниками. В первую очередь с вашим заместителем Расстегаевым. Кроме того, я бы очень хотела побеседовать с вашей супругой.
Было видно, что Стекольникову как раз этого совсем не хочется, но все же он наконец понял, что если уж обратился к детективу, то тот будет настаивать на своих методах расследования. А без знакомства с людьми, посвященными в курс дела, это сделать будет затруднительно. Поэтому он ответил:
– Хорошо. Скажите, когда бы вы хотели этим заняться?
– Лучше, конечно, прямо сегодня. Но это, наверное, уже не получится – поздно…
– Да, в фирме, естественно, уже никого нет. А Валентина отправилась к своим родителям и сказала, что приедет только к ночи.
– Хорошо, тогда завтра. Давайте начнем с визита в ваш офис. В какое время там будет Аркадий Расстегаев?
– Да прямо с утра, часов с девяти. Давайте сделаем так: я вам позвоню, как только он подойдет, и вы приедете. Я вас встречу.
– Отлично, – кивнула я. – Договорились.
– Что ж, – Стекольников поднялся. – Если у вас пока больше нет вопросов, то я могу идти?
– У меня есть еще один вопрос, – остановила я его. – Почему вы обратились ко мне именно сегодня? Ведь прошла уже неделя с тех пор, как пропали деньги! Я понимаю, что раньше вы не знали обо мне, но ведь должны же были принимать какие-то меры.
– Дело в том, что я надеялся сам разобраться, – глядя в сторону, проговорил Стекольников.
Я пристально посмотрела на него.
– Владимир Алексеевич, мы же договорились, что вы будете со мной откровенны. А сейчас я вижу, что вы чего-то недоговариваете. Так не пойдет. В этом случае я вообще откажусь вам помогать, потому что просто не буду иметь достаточно информации для расследования, поймите.
Стекольников снова опустился в кресло, схватился за платок и вытер лоб.
– Никакой информации я от вас не утаиваю, – проговорил он. – Просто… Это всего лишь мое предположение…
– Какое предположение? – настойчиво спросила я. – Да говорите же, в конце концов, ваши же деньги пропали, не мои!
– Одним словом, я решил обратиться к вам, потому что узнал, что Валерия убили, – ответил Стекольников, нервно теребя посеревший платок.
– Вот как? Вы что же, считаете, что эти два события связаны?
Стекольников занервничал.
– Нет, я не… Просто… Не знаю, может… – заметался он.
– Что конкретно вам известно? – теряя терпение, спросила я.
– Конкретно ничего, – сразу как-то успокоившись, сказал Стекольников. – Правда ничего. Просто как-то странно: два таких события из области криминала, буквально одно за другим…
– Вы все-таки подозреваете Герасименко? – в упор спросила я.
– Не знаю, – со вздохом развел руками Стекольников. – Честное слово, не знаю, что и думать. Мы знали друг друга не первый год, деньги в сейфе тоже не первый раз остаются… И никогда раньше ничего подобного не было. Ведь мы работали вместе пять лет! И все же… Что-то в поведении Валерия появилось странное в последнее время.
– Что именно?
– Не знаю, не знаю, какой-то он ходил возбужденный. Порой, наоборот, становился задумчивым и рассеянным. Видите, даже записную книжку забыл у вас в машине! Вообще-то это на него не похоже.
– А вы не пытались с ним поговорить об этом?
– Нет, – пожал плечами Стекольников. – Я тогда и представить не мог, что за этим стоит нечто столь серьезное. Я, признаться, до сих пор не уверен, что это его поведение связано с пропажей денег. Когда я сообщил о краже, Валерий вел себя, как мне показалось, вполне искренне.
– А жена Валерия Васильевича сейчас в Тарасове? – спросила я.
– Да, конечно, она вернулась сразу, как только узнала о смерти мужа.
– Ладно, пока вопросов у меня нет. Но они непременно появятся завтра.
– Тогда давайте обсудим сумму гонорара и задатка, – несколько церемонно предложил Владимир Алексеевич.
Я назвала свой тариф, и Стекольников молча отсчитал нужную сумму.
– В случае успеха я обещаю вам премию, – добавил он важно.
– Надеюсь, что все закончится успешно, – провожая Владимира Алексеевича, сказала я.
Перед сном я успела еще раз бросить кости.
16+26+3 – Впереди бурные, беспокойные времена. Пусть неприемлемые для вас события не оскорбляют вас, а только дают толчок к самосовершенствованию.
Ну, совсем уже… Впрочем, если это намек на Гарика, то в точку. Значит, все это только ради того, чтобы я получила от Папазяна толчок к самосовершенствованию, занялась этим делом и утерла ему нос, да? Хотя почему бы и нет. Ничего особенного кости мне не сказали, а просто дали толчок к этому самому… Самосовершенствованию.
Вот на этой оптимистической ноте я и завалилась спать.
На следующий день меня разбудил телефонный звонок Стекольникова.
– Доброе утро, Татьяна Александровна, – напыщенным тоном приветствовал он меня. – Сообщаю, что Аркадий Дмитриевич уже прибыл в офис, так что вы можете тоже подъезжать. Вас встретят у входа и проводят ко мне. Адрес следующий…
Я пообещала подъехать через сорок минут, а сама пошла приводить себя в порядок и завтракать. Пока я принимала душ, в микроволновке подогревалась пицца, а в кофеварке варился кофе.
На одевание и макияж у меня ушло пятнадцать минут, а через полчаса после пробуждения я уже подъехала к зданию, где располагался офис фирмы «Ритм».
У входа стояла молодая девушка, лет двадцати трех. У нее было милое лицо со вздернутым носиком и озорными зелеными глазами. Рыжие волосы мелкими кудряшками обрамляли лицо. Увидев припарковавшуюся «девятку», девушка шагнула мне навстречу.
– Добрый день, – с улыбкой поприветствовала она меня, когда я вышла из машины. – Вы Татьяна Александровна?
– Да, – сказала я.
– Меня зовут Эльвира, я секретарь фирмы. Владимир Алексеевич просил меня вас проводить.
– Благодарю, – ответила я и прошла за девушкой в здание.
Мы поднялись на второй этаж, Эльвира толкнула металлическую дверь, и мы очутились в приемной. Эльвира показала на кожаную дверь в кабинет и сказала:
– Проходите туда, там Владимир Алексеевич и Аркадий Дмитриевич.
Я отметила, что вообще-то секретарше не мешало бы самой доложить начальству о том, что я приехала, но, видя, что Эльвире не приходит это в голову, постучала в дверь и, услышав в ответ «да-да», вошла в кабинет.
Стекольников сидел за массивным столом в кресле, по левую сторону от него также в кресле расположился мужчина лет тридцати семи. У него были черные волосы, умные серые глаза и тонкий нос с горбинкой. Черты лица мужчины были лишены смазливости, тем не менее я отметила, что он был довольно привлекателен внешне.
– Доброе утро, Татьяна Александровна, присаживайтесь, пожалуйста, – Стекольников указал на свободное кресло с правой стороны от него. – Знакомьтесь, Аркадий Дмитриевич Расстегаев, мой заместитель. Татьяна Александровна Иванова, частный детектив.
И я, и Расстегаев поприветствовали друг друга дежурными фразами, после чего Аркадий Дмитриевич сказал:
– Я, конечно, в курсе, с какой целью вы здесь. Теперь вы, вероятно, захотите задать мне какие-то вопросы?
Мне показалось, что я увидела некую усмешку в глубине глаз Расстегаева, но не стала заострять на этом внимание и спокойно сказала:
– Разумеется. Для начала скажите – ваш ключ от сейфа на месте?
– Да, конечно, – ответил Расстегаев и полез в карман.
Он достал связку ключей и показал на один из них:
– Вот он.
– И вы никому его не давали?
Расстегаев снисходительно посмотрел мне в глаза.
– Я не имею привычки давать свои ключи кому бы то ни было, – ответил он.
– Похвально, – кивнула я. – А кто-нибудь мог воспользоваться им втайне от вас?
– Нет. Ключи всегда лежат в моем кармане. Залезть в него так, чтобы я не заметил, а потом так же незаметно положить обратно – весьма проблематично. Либо это должен быть карманник высшей категории. Но среди моего окружения таковых, насколько мне известно, нет.
– У вас есть какие-то версии по поводу случившегося? – прямо спросила я.
Расстегаев внимательно посмотрел на меня и промолчал.
– Аркадий Дмитриевич, я задала вам вопрос, – надавила я. – В конце концов, вы ведь сами заинтересованы в том, чтобы ваши деньги нашлись.
– Да, безусловно. Но если бы у меня были версии, я бы постарался сам их отработать, – подчеркнул Расстегаев.
Я поняла, что этот человек настроен весьма скептически к моему появлению и не верит в то, что я смогу найти деньги и вора. Очевидно, это был тип, который считал мужчин высшими созданиями, а женщин – так, приложением к ним. Однако я не стала разубеждать его.
«В конце концов, пусть за меня скажут мои успехи, – подумала я. – Или неуспехи. И то и другое справедливо. Или это насчет Расстегаева вчера поведали мне кости? А я уж грешным делом начала привязывать Папазяна…»
– Хорошо, тогда скажите, мог ли кто-нибудь, кроме вас, залезть в сейф в течение рабочего дня?
– Теоретически только Эльвира, – пожал плечами Расстегаев. – Но это только теоретически, поскольку ключей у нее нет.
Я заметила, что Стекольников заволновался.
– Я вам уже говорил насчет Эльвиры, что… – начал было он, но я перебила его:
– Я прекрасно все помню, Владимир Алексеевич. Не беспокойтесь, обвинять кого-то просто так я не собираюсь. Тогда выходит, что деньги были украдены после рабочего дня? То есть ночью?
– Наверное, – сказал Расстегаев и насмешливо посмотрел на меня.
«Какого черта было меня нанимать, если заранее считаешь это чушью? – начала закипать я. – Впрочем, нанял меня Стекольников, а не он…»
Стараясь не обращать внимания на скепсис на лице Расстегаева, я задала следующий вопрос:
– Как охраняется это помещение?
– Здание на сигнализации. Кроме того, я распорядился установить сигнализацию конкретно в помещении своего офиса, – ответил Стекольников.
– И обе сигнализации в порядке?
– Да, совершенно верно.
– Наверное, это специалист-универсал, – заявил Расстегаев. – Он виртуозно крадет ключи из карманов, потом так же кладет их обратно, ночью проникает в здание, отключив обе сигнализации, а затем вновь их включая. Причем делает все это, оставаясь невидимым!
– Владимир Алексеевич, – холодно проговорила я, не обращая внимания на издевательский тон Расстегаева, – я уже говорила, что хотела поближе познакомиться с вашим окружением. Аркадия Дмитриевича я уже имела честь узнать, теперь…
– Да-да, я помню, – кивнул Стекольников.
Он, конечно, тоже заметил скептическое отношение Расстегаева ко мне и посчитал за лучшее свернуть данный разговор.
– Я уже подумал над этим и нашел хороший выход. Сегодня вечером я соберу всех своих близких у себя дома. Там будут и моя жена, и Аркадий Дмитриевич, и Эльвира. Естественно, и наша дочь. Вот практически весь круг моего общения. За исключением, конечно, деловых связей и дальних родственников. Я посчитал за лучшее пригласить вас к себе. Там вы сможете поближе познакомиться со всеми и убедиться, что эти люди не имеют…
– Я вас поняла, спасибо, – ответила я и поднялась. – Только скажите мне, пожалуйста, ваш адрес.
– Разумеется, – чинно кивнул Стекольников и продиктовал адрес. – Приезжайте, пожалуйста, к шести часам.
Курносая Эльвира, листающая журнал, не поднялась мне навстречу, чтобы проводить до дверей. Она лишь пробормотала «всего хорошего», не отрываясь от журнала, и поправила рыжую волнистую прядь.
Я в ответ также пожелала ей всего доброго и покинула офис фирмы «Ритм». Собственно, до шести вечера у меня была куча времени, и я решила потратить его с пользой для дела. Не мешало бы пообщаться с вдовой Герасименко, эта женщина могла бы мне помочь. Конечно, можно посчитать нетактичным и неудобным беспокоить жену убитого в эти дни. В конце концов, у нее и без меня забот хватало, да и милиция наверняка ей уже все нервы вымотала. Но речь шла о серьезном деле, поэтому ни о каких церемониях в данном случае и речи быть не могло. И я без колебаний набрала номер телефона квартиры Герасименко.
– Здравствуйте, – спокойно начала я. – Скажите, могу я поговорить с женой Валерия Васильевича?
– Да, я вас слушаю, – ответил усталый женский голос.
– С вами говорит одна знакомая вашего мужа. Бывшая знакомая, – поправилась я. – Я бы хотела с вами встретиться. Мне это очень нужно. Да и вам, я думаю, тоже.
– Хорошо, если хотите, приезжайте прямо сейчас, – монотонным, равнодушным голосом согласилась вдова.
– Спасибо большое. Я скоро буду.
После этого короткого разговора я как-то сразу обратила внимание на тишину. Не на звуки, а на то, что было помимо них. Эти почти осязаемые, ничем не заполненные паузы, которые натягивались как резина, от секунды к секунде, создавая непонятные ощущения покинутости. Они потом вдруг лопались, не выдержав напряжения при очередном шорохе, стуке или каком-либо другом шуме. Будто горе, поселившееся в доме Герасименко, какой-то непонятной субстанцией перекочевало в салон моего автомобиля, мгновенно изменив его внутреннюю атмосферу.
Выехав на своей «девятке» на улицу, я почувствовала себя получше. Может, потому, что здесь было уже не так тихо. А может быть, на меня просто подействовал свежий летний воздух, влетевший в приоткрытое окно автомобиля. Мне предстояло вновь посетить дом человека, которого я видела живым единственный раз в жизни и никогда больше уже не увижу. И познакомиться с женщиной, которая бок о бок жила с ним энное количество лет. Мне было небезынтересно взглянуть на эту женщину с чисто женской точки зрения.
Жена Валерия Васильевича оказалась женщиной весьма привлекательной, хотя и несколько крупноватой. Тугие, полные щеки, здоровый цвет лица, гладкая кожа и крепкая фигура – все говорило о том, что на здоровье она не жалуется. При всем при этом ее нельзя было назвать полной, скорее статной. Похоже, что за своей комплекцией госпожа Герасименко старалась следить, возможно, даже посещала какие-нибудь спортивные занятия или шейпинг. На вид хозяйке было лет под сорок, но она старалась молодиться. Это подчеркивала ее аккуратная короткая стрижка. Нельзя сказать, чтобы она очень уж ей шла, но была современной и выполненной явно не соседкой по лестничной клетке.
– Здравствуйте, это я вам звонила, – пояснила я хозяйке на пороге.
Та жестом пригласила меня войти, и я снова оказалась в уже знакомой мне квартире.
– Меня зовут Татьяна. Я познакомилась с вашим мужем совсем недавно, подвозила на вокзал, когда он спешил вас проводить, – пояснила я, проходя в комнату.
– Вероника, – кажется, не вникая в смысл моих слов, представилась вдова. – Вы проходите, присаживайтесь.
Кажется, ее совершенно не интересовало, как и почему я познакомилась с ее мужем и что меня привело к ней в дом сейчас. Вероника явно была вся во власти своих переживаний по поводу смерти мужа. Она не задавала никаких вопросов, просто сидела и ждала, что я скажу.
– Вы простите, если мой визит вдруг показался вам странным и не совсем уместным, – заговорила я, принимая приглашение. – Но я сочла своим долгом попытаться как-то помочь вам.
– Да, спасибо. Но в деньгах я пока что не нуждаюсь, – ответила Вероника.
– Вы меня не поняли, – постаралась объяснить я, удивленная тем, что Вероника решила, будто бы я собираюсь предложить ей материальную помощь. – Речь идет не о деньгах. Мне кажется, я могла бы помочь вам в поисках убийцы вашего мужа. Я думаю, вам это не безразлично.
– Вы? – Герасименко внимательно посмотрела мне в глаза. На ее лице было написано нескрываемое удивление.
– Чем же вы мне можете помочь и как? Вы что, из милиции?
– Нет, я не из милиции.
– Какое-нибудь частное предприятие? Сыскное агентство или что-то в этом роде? – попробовала снова угадать вдова. – Вы хотите мне предложить свои услуги… А сколько это будет стоить? – поинтересовалась Герасименко тоном человека, которого деньги в данном случае волнуют, но не очень.
– Ничего, – просто ответила я.
Ответ вызвал у хозяйки квартиры некоторое замешательство. Видимо, она не знала, что и думать. Я почувствовала, что необходимо вытягивать положение из болота сомнений и неясностей. И вообще, нужно было сразу сказать, что я выполняю просьбу Стекольникова. Но я не знала, известно ли Веронике о краже денег из сейфа директора фирмы «Ритм».
– Одним словом, меня нанял Владимир Алексеевич Стекольников, – наполовину раскрыла я карты.
– Володя? – еще больше удивилась вдова и встрепенулась. – Нанял вас? Расследовать смерть Валерия?
– Не совсем так. Но возможно, мне удастся узнать, кто убил вашего мужа. И с вашей помощью мне будет гораздо легче это сделать.
– А кто вы ему? – с запозданием подозрительно осведомилась Вероника.
– Случайная знакомая, – ответила я. – Я же говорила, что в тот день ваш муж спешил на вокзал, ловил машину, я его подвезла. А потом так получилось, что это именно я обнаружила вашего мужа… мертвым.
– В первый день после моего отъезда? – еще более подозрительно посмотрела на собеседницу Вероника. – И почему обнаружили? У вас что, есть ключи от нашей квартиры?