Целую секунду мы с незнакомцем играли в гляделки, а затем он резко поднял руку с палкой вверх. Я же, очнувшись от ступора, не менее резко шлепнулся на пол, под защиту стены.
Над головой опять послышался тихий свист, а затем мне за шиворот посыпалась воняющая сырой могилой труха. Я позорно пискнул и на четвереньках ринулся прочь из библиотеки. Воображение услужливо нарисовало с десяток ужасных картин, разворачивающихся за спиной, но, обернувшись в дверях, ничего особенного я не заметил – только странное темное пятно на потолке, из которого непрерывно сыпалась каменная труха. Похоже, непонятная магия как-то подействовала даже на гранитные перекрытия, разрушая их структуру.
Монстров, нежити и прочих демонов в библиотеке не было, что и заставило меня притормозить свой суматошный бег и включить мозги.
Нападение произошло настолько неожиданно и было проведено настолько нагло, что я забыл про все правила безопасности, которым в самую первую очередь научил меня Ольд. А сейчас была самая пора про них вспомнить, между прочим.
Я метнулся к лестнице. Любой маг, обитающий в Пустоши, не суть важно, в городе или среди пустыни, всегда держит в уме, что может стать жертвой атаки другого мага или же отчаянных ребят, желающих лично узнать, много ли сокровищ припрятано в его башне. И соответственно каждый волшебник предпринимает меры против потенциальных врагов. Усиливает стены, двери, ставит заклятия на окна…
К сожалению, в данном случае все это оказалось бесполезным – Ольда банально взяли на дурачка, вызывающе нагло и беспринципно. В результате дверь в башню осталась открытой, и львиная доля защиты просто исчезла. Но существовал второй пояс обороны, к которому я и мчался.
Башня представляла собой толстый цилиндр с винтовыми лестницами, позволяющими попасть с этажа на этаж. И на каждом этаже был механизм, наглухо перекрывающий врагам доступ. Говоря простыми словами – дергаешь за рычаг, и плита, стоящая у стены, падает, запечатывая проход снизу.
Собственно, этот рычаг, спрятанный за легкой занавеской от случайных глаз редких посетителей, я и рванул сейчас со всей дури. Через мгновение раздался протяжный скрежет, а затем стоящий впритирку со стеной каменный диск, украшенный горшочком с каким-то колючим растением, наклонился и с грохотом рухнул вниз, идеально закрывая собой лестничный проем.
Из-за той же занавески мной был извлечен длинный железный засов, который окончательно закрепил крышку на месте.
С той стороны преграды послышались приглушенные камнем ругательства и угрозы, но я уже отошел от первого неожиданного испуга и с мстительной радостью дернул за второй рычаг, спрятанный все там же.
Снизу раздался удивленный вопль и задорная ругань. А я резко опечалился. Если бы Ольд был жив, его кровь, разбрызгиваемая сейчас внизу, вспыхнула бы и банально затопила этаж огнем, сжигая все живое. Но старик умер, и энергия, накопленная в его крови, перестала подчиняться прежним приказам, оставшись в своем обычном состоянии.
Так что ворвавшийся в башню незнакомец сейчас всего лишь принял легкий кровавый душ, и не более того.
Первый, самый простой, план провалился – враг не умер и умирать, похоже, не собирался. И убить его у меня, скорее всего, не получится – чем, спрашивается… Значит, пора думать о бегстве. Ольд дураком не был и отлично понимал, что в мире найдутся умельцы, которые выдержат огненную купель, – не умением, так числом, потеряв часть отряда. А потом, рано или поздно, проломятся через все люки.
К огромному сожалению, моя комната находилась внизу, на втором этаже, так что личные вещи забрать мне уже не светило. Придется хватать вещи мага – то, что представляет собой наибольшую ценность…
В каменную пробку что-то мягко и мощно ударило, заставив ее подпрыгнуть и жалобно звякнуть засовом. А я резко ускорился. Мне нужна сумка! Большая вместительная сумка…
Увы, ничего подобного в библиотеке и соседней с ней гостиной не было. В библиотеке – одни книги и письменные принадлежности, в гостиной – красивые шкуры и картины на стенах, бутылки различных вин в шкафах… Я опять выбежал из нее в лестничный холл, увидел, что на плите появилась первая трещина, и, выругавшись, бросился в библиотеку.
Схватил свою висящую на спинке одного из стульев куртку, быстро завязал узлами рукава и, проклиная портных и свои корявые руки, затянул завязки. Получился более-менее надежный мешок.
Из-за двери послышался громкий треск, и я суматошным взором уставился на шкафы с книгами. Что брать?!
Первый и второй шкаф вместе с их содержимым отпадают сразу. Шкаф с древностями… Проклятье, какие они все здоровые и тяжелые… Боги… В преисподнюю богов… И медитацию туда же… И химер… Конрада хочется взять, но слишком тяжел, зараза…
В импровизированный мешок полетели пособие по рунам и книга по кровавой магии, после чего я прыгнул к последнему шкафу. За стеной послышался подозрительный лязг, как будто кто-то расшатывал засов, сдерживающий плиту. И я, не глядя смахнув в мешок все, что было на средней полке, бросился на выход, цапнув по дороге мешочек с монетами, полученными недавно в городе.
Увидел руку, высунувшуюся из дыры в расколотой плите и уже почти отодвинувшую засов. В порыве неожиданной смелости, смешанной со вполне ожидаемой злостью, подскочил поближе и со всей дури пнул.
Снизу послышался вопль боли, рука исчезла, а я помчался к лестнице на четвертый этаж. За спиной у меня вновь раздался грохот – похоже, враг тоже разозлился не на шутку.
Отдернуть очередную занавеску, рвануть рычаг… Чихнуть от взметнувшейся каменной крошки, задвинуть очередной засов.
А теперь подождать. Ловушка на третьем этаже была несколько другого типа, рассчитанная в том числе на то, что мага-хозяина башни уже может и не быть в живых, а заклинания, основанные на его крови, работать перестанут.
Только обычная механика и обычные средства.
Я дождался шороха под плитой и дернул за второй рычаг. Чуть ниже меня, на потолке третьего этажа, сдвинулись тяжелые плиты, в крошку разбивая множество хрупких склянок с горючим маслом. Которое тут же потекло, полилось и закапало вниз… Туда, где точно так же разбились бутылочки с какой-то алхимической дрянью, мгновенно вспыхнувшей и очень быстро сгоревшей. И, понятное дело, воспламенившей масляный дождь.
До меня донесся грохот и топот убегающего человека. Впервые за последние минуты я немного расслабился. Ловушка на третьем этаже – это ловушка отчаяния, уничтожающая большинство накопленных ценностей и гарантированно задерживающая врага. Масло, в отличие от крови, горит долго и жарко.
Скоро, кстати, здесь, на четвертом этаже, тоже станет жарко. Но это терпимо и не помешает мне более вдумчиво подготовиться к бегству.
Так… Личный кабинет мага, лаборатория, склад редкого снаряжения и готовых артефактов. Артефакты все, к сожалению, придется оставить. Слишком уж специфическая штука – магия крови. Маг умер – артефакты загнулись. Зато мне под руку попался вместительный рюкзак, куда перекочевали забранные книги, а также два хищных охотничьих ножа. Пригодятся тоже. Дальнейший обыск комнаты ничего не дал – наверняка где-то что-то есть, какие-то тайники с нужными и полезными вещами, но искать их сейчас мне точно не с руки. Я перешел в личный кабинет Ольда.
Массивный стол, прекрасное кресло, картина на стене, изображающая самого Ольда в молодости… Паркет из серебристого тиса, панели из красного дерева… Самая роскошно обставленная комната в башне – и я первый раз ее вижу так подробно. Для учеников она под запретом. Царство уединения Ольда Кровавого.
Быстро осмотрев все, что можно, я несколько приуныл. Из доступного – только очередной шкаф с винами. Пару бутылок я, кстати, забрал, распознав дико дорогие коллекционные сорта. Ну, еще книжка какая-то на столе. Цапнул тоже, не особо читая название.
Все остальное – заперто, и заперто намертво. Сейф за картиной, железный и устрашающий, покрытый маленькими дырочками, из которых того и гляди вылетит отравленный шип. Такой же комод… и все.
Как ни обидно, но их придется открывать уже ждущему где-то внизу своей минуты врагу. А я отправился в лабораторию.
Так много всего, а рюкзак далеко не бездонный, да и спина у меня не как у вьючного осла… Первым делом в мешок отправилась аккуратно снятая с подставки древняя книга. Надеюсь, магия старика достаточно над ней поработала и теперь ее можно читать спокойно. В любом случае не оставлять же врагу такую ценность. Маг вроде отдал за нее пару сотен золотых.
Склянки с зажигающейся на воздухе смесью, наподобие той, которая подпалила третий этаж. Беру. Вещь нужная: хочешь – костер зажжет, хочешь – дом чей-нибудь. Можно и врагу в физиономию бросить.
Такие же склянки, но снабженные этикетками с черными крестами. Это яды. Зачем они мне… Не знаю, но пару все же взял.
А дальше началась печаль. На что мне, спрашивается, блюдо с нацарапанными рунами, где настаивается кровь для хлебных артефактов? Или хрустальный шар, глядя в который, Ольд концентрировал внимание, а я испытывал головную боль? Какие-то порошки с непонятными названиями, здоровенный клык вымершей саблезубой кошки… хотя вот его я точно возьму, ценная вещь.
Микстуры, опилки, засушенные травы, баночка с человеческим глазом, брр… Слиток серебра, точно такой же – меди, точно такой же – еще какого-то серебристого металла, это берем.
В конце концов я набил рюкзак каким-то разномастным, но определенно ценным хламом. И собрался вон из башни.
На случай побега Ольдом было разработано два варианта. Первый, банальный – это веревочная лестница, которую можно выкинуть из окна и спуститься по ней с тыльной стороны башни. При этом, кстати, вполне возможно обойти ничего не подозревающих врагов с тыла и устроить им смертельный сюрприз. Но воспользоваться этим способом я боялся – если маг ожидает меня на улице, моя песенка будет спета сразу же.
Второй вариант гораздо сложнее и надежнее. С отвлекающим маневром и полной незаметностью.
В башне на каждом этаже есть камины. Все они на одной стороне и все отлично работают. Но только на четвертом этаже в камин можно залезть, отодвинуть заднюю стенку и попасть в узенький колодец, ведущий в подвал и еще ниже. Ольд продумал все… Еще бы мозгов хватило не выскакивать на улицу перед кем попало.
Сначала я, знатно измазавшись в процессе, нащупал рычаг, закрывающий дымоход. Будет неприятно, если враг увидит падающую из камина сажу. Сразу заподозрит неладное. Затем с натугой отодвинул протяжно заскрипевшую дверцу, ведущую в колодец. Хорошо, что этажом ниже бушует пламя, – попробуй расслышать этот скрип.
С трудом забравшись в тесную трубу, я кое-как извернулся и закрыл за собой заслонку. Пришлось стоять на маленьком уступе – вниз никаких ступенек не вело, спускаться нужно было по уходящему в темноту толстому канату, пропитанному все тем же маслом. Благо рядом на крючке заботливо висели перчатки и кусок коровьей шкуры – чтобы обернуть ею канат и не пачкаться.
Я нащупал над головой очередной рычаг и, дернув его, аккуратно поехал по канату вниз. Из-за стены раздался грохот. Если все сработало правильно, то сейчас обрушился кусок перекрытия между третьим и четвертым этажами, отвлекая вражеское внимание и одновременно давая огню доступ на четвертый этаж. Где ему тоже найдется чем поживиться.
По задумке, сейчас враги должны с воплями бегать, пытаясь одновременно потушить пожар, спасти ценности, найти обитателей башни и пробраться на последний этаж – смотровую площадку. Потому что лестница туда тоже теперь перекрыта каменной плитой и создает полную иллюзию, что защитники спрятались наверху, а не ползут тихонечко вниз, под землю.
Все получилось в прямом и переносном смысле как по маслу. Кстати, я в нем даже не запачкался – все благодаря шкуре. Напоследок зажег радостно вспыхнувший канат – чтобы никто так же просто не смог последовать за мной. И, скорчившись в три погибели, пополз по узкому лазу прочь от башни. В одном месте нажал очередной рычаг – и за спиной проход перегородила толстая решетка. Ольд оказался осторожным сверх всякой меры – даже боюсь представить, какие сложности ему пришлось преодолеть, чтобы выстроить всю эту систему. Но сейчас я был искренне благодарен за его предусмотрительную трусость. Практически идеальная схема отступления.
Да еще и лаз дальше разделялся на два ответвления – одно, судя по рассказам Ольда, уходило за пределы города и заканчивалось на дне озерка неподалеку. Второе вело в принадлежащую магу малюсенькую лавочку, где я или Айвен иногда продавали всякие безделушки. Лавочка была, по большей части, закрыта, да и люди знали, что за нормальными вещами нужно идти напрямую к магу. Но те же хлебные катышки иногда продавались, давая нам несколько лишних медяков, а самой лавочке – нормальное прикрытие.
Чуть подумав, я свернул в сторону лавки. Напавший на башню – чужак в нашем городе. Конечно, на мою защиту никто не встанет – ни городской совет, ни стража. Разборки магов – это разборки магов, и обычные люди в них не лезут. Такое неписаное правило царит во всей Пустоши. Но и помогать меня найти тоже не будут. Разве что маг предложит совсем уж щедрую плату за поиск сбежавшего вредителя, поджегшего башню и утащившего из нее все самое ценное. В любом случае время для того, чтобы заглянуть к отцу и посоветоваться, у меня есть. Пока маг разберется в башне, пока поймет, что его надули, пока выяснит, кто и как это сделал… Несколько часов у меня имеется точно.
Выбраться в город у меня получилось без особых проблем. В лавке нашлась вода, я умылся, почистил одежду и вновь начал выглядеть нормально для Хрустального. То есть потрепанным и пыльным, но в меру.
Забросив на плечо рюкзак, я с независимым видом вышел на улицу, неторопливо запер лавку, стараясь не привлекать особого внимания, а затем медленно и вальяжно углубился в хитросплетения закоулков, постепенно ускоряя шаг, но не срываясь на бег. Немного попетляв, вновь сбавил шаг, вышел на одну из главных улиц города… И нос к носу столкнулся со спешащим куда-то Арбеном, старым приятелем отца.
– Рико, малыш! – крепко вцепился он в меня в то же мгновение. – Что там в вашей башне творится? Весь город смотреть идет! Что натворил старый чудак?
Арбен был одним из немногих, кто действительно хорошо относился ко мне, несмотря на то что я ушел из обычной жизни в жизнь магическую. Когда мы случайно пересекались в городе, мне всегда было приятно с ним поболтать, обсудить новости, узнать о делах отца, рассказать какую-нибудь байку про своего учителя. Но вот прямо сейчас разговоры вести мне совершенно не хотелось.
– Привет, дядя Арбен, – через силу улыбнулся я. – Я же больше не ученик этого крысолюба. Прогнал он меня недели две назад – сказал, мол, не выйдет из тебя ничего путного, только в трактире и достоин пиво разливать. Но в трактир я как-то не собираюсь, вот, подписался с охотниками завтра с утра в пустыню идти. Им польза – я ведь кое-что умею, мне – опыт… Бегаю вот, собираюсь, опаздываю…
Арбен слушал меня, выпучив глаза. Противно врать, но надо же как-то отгородиться от всего, связанного с Ольдом.
– А этот лысый пусть там хоть изжарится… Я смотреть даже не хочу, не мое больше дело.
И, пока собеседник не начал приставать с расспросами, продолжил:
– Побегу я, дел много. А вы гляньте, что там, потом из похода вернусь – расскажете. А я вам про поход. Все, я побежал!
Тряхнув морщинистую, но жилистую руку, я быстро смылся в сторону центра города, а затем, несколько раз свернув туда-сюда, оказался наконец позади отцовского трактира. За забором предостерегающе заворчали.
– Тише, Буян, это я. – Ворчание превратилось в радостное повизгивание, и я аккуратно перелез на задний двор, тут же оказавшись обслюнявленным огромным волкодавом. Правильно, что такое два года для собаки, которая выросла, каждый день играя со мной в этом самом дворе. – Тише, тише, – еще раз повторил я, обнимая лохматую морду. – Я тоже тебе рад. Но мне надо идти.
Буян проводил меня печальным взглядом и жалобным повизгиванием, прося не покидать его опять. Эх.
В трактире, как обычно вечером, кипела работа. Повар, отвлекшись на секунду, улыбнулся мне щербатой улыбкой, приветственно махнул тесаком и, не говоря ни слова, вновь принялся рубить мясо. Незнакомый мне поваренок вообще не обратил внимания на странного посетителя.
Я бочком проскользнул в коридор и направился в кабинет отца. По идее, он сейчас там, терпеливо ждет, когда к нему кто-нибудь придет и вывалит проблемы. Вышибала притащит клиента, отказывающегося платить, официант, заливаясь слезами, принесет всученный ему фальшивый золотой, повар, размахивая тесаком, расскажет про катастрофическую нехватку овощей… Ну или, как сегодня, завалится сын и сообщит, что у него все плохо.
Сказать, что батя удивился моему появлению, – это значит ничего не сказать. Секунд тридцать он просто смотрел на меня и хлопал глазами. А я в ответ чарующе улыбался. Подозреваю, правда, что со стороны это было больше похоже на оскал умирающего шакала, но все равно.
– Вот так сюрприз, – ровно проговорил предок, продолжая смотреть на меня.
– Привет, отец.
– Дай-ка я угадаю, – не ответил он на мое приветствие. – Твой визит как-то связан с тем, что башня этого лысого урода сейчас горит и разваливается, судя по тому, что рассказывают люди?
Пришлось быстро и сжато пересказать события последнего времени. Отец, хоть и не питал ко мне особо нежных чувств после того, как я свалил из трактира в башню мага, все же был родным мне человеком, к тому же в уме и хватке ему точно не откажешь.
Думал он долго, задумчиво барабаня пальцами по столам. Наконец откинулся на спинку кресла и, сцепив руки, уставился на меня.
– Значит, так, сын. Ты абсолютно точно сделал неправильные выводы. А именно – с чего-то решил, что о тебе никто ничего не узнает. Это в нашем-то городе. Пф!
В его взгляде было многое, не было там только уважения к моим мыслительным способностям.
– Как только тот маг поймет, что тебя в башне нет, а поймет он это быстро, следующий его вывод будет вполне однозначным – ты удрал, имея при этом достаточно времени для того, чтобы собрать все самое ценное, – и наверняка это сделал. Чтобы осмотреть остатки башни, убедиться, что там нет ни тебя, ни нужных ему вещей, ему понадобится час, может, два… Ты как давно оттуда ушел?
– Часа полтора назад…
– Значит, именно в это время он выходит к собравшейся поглазеть на горящую башню толпе и говорит – мол, добрые люди, я ваш новый городской маг, не поможете ли вы мне найти сбежавшего прихвостня старого злодея, скажем, за двадцать золотых? Что будет после этого?
– После этого вся толпа радостно расскажет ему, как меня зовут, где мой дом, а потом еще и с песнями проводит сюда, – мрачно произнес я.
– Именно. И я буду очень рад двум вещам – если этот маг не раскатает по бревнышку мой трактир и если мой сын, которого он ищет, в этот момент будет очень далеко отсюда.
– А если спрятаться…
– Ты меня вообще слушаешь? Хватай свой мешок, возьми на кухне какой-нибудь окорок поувесистее и беги из города куда глаза глядят! Пошел!
Я молча кивнул, развернулся к дверям, сделал пару шагов, потом вспомнил про лежащие в рюкзаке бутылки и вернулся.
– Держи. Дорогие, очень. Счастливо, пап.
– Удачи, сын.
В коридоре я столкнулся с Хоральдом, кивнул ему и отправился на кухню. Повар на просьбу дать окорок лишь махнул рукой – мол, выбирай да проваливай.
Потрепав необычно тихого Буяна за ухом, я опять перелез забор, в этот раз чуть не порвав штаны. И бодрым шагом отправился в сгущающуюся темноту закоулков. Отец прав от и до. Сейчас вся толпа завалится в трактир, под шумок, возможно, что-то даже поломают или сопрут, но отец отбрешется. Маг спросит Хоральда, повара… хоть убей, не могу вспомнить, как его зовут. Те расскажут, что хозяйский сын взял окорок и удрал через забор.
Сжигать трактир вместе с отцом маг, думаю, не станет. Те же неписаные правила Пустоши. Если обычный люд не лезет в дела магов, то и маги не занимаются вредительством среди народа. Отец ясно покажет, что остался в стороне от наших магических разборок, маг не будет иметь к нему претензий. Надеюсь.
Пробираясь по улочкам, я поймал себя на мысли, что кручусь практически на одном месте, не понимая, что же мне делать. Легко сказать – сваливай из города. Сложнее это сделать особенно вечером, когда по городской стене начинают ходить бдительные стражники, а ворота закрываются. Придется, наверное, опять идти в лавку Ольда, лезть в подземный проход и всплывать посреди довольно грязного озерца на глазах у изумленных лошадей и верблюдов.
Но, выглянув на улицу, где находилась лавка, я остановился и поспешно нырнул обратно в сумрачный переулок. Дверь магазинчика была сорвана с петель, а поблизости крутилось несколько подозрительных личностей. Похоже, местный нечистый на руку народец смекнул, что хозяин отошел в мир иной, и воспользовался ситуацией. Спрашивается, чего они до сих пор там трутся… Ответ пришел неожиданно быстро – из проема двери выскочили еще двое, нагруженные увесистыми мешками, после чего вся компания шустро исчезла в переулке напротив.
Ну и отлично. В лавке все равно не оставалось ничего ценного, так что интересно даже, что они там такое унесли с собой.
Как можно быстрее и незаметнее я проскользнул до разбитой двери и скрылся внутри. Споткнулся о какой-то обломок и вполголоса выругался. Внутренности помещения как будто побывали в центре урагана – все разломано, разбросано и перевернуто вверх дном.