Ванья сидела на диване в кабинете Торкеля и ждала. Она пришла слишком рано или же он опаздывал. Вероятно, первое. Торкель был известен своей пунктуальностью. Она поймала себя на том, что нервничает, сама не понимая, почему.
Торкель уже знал правду о Себастиане. Она рассказала ему, когда он позвонил, чтобы узнать, как она себя чувствует. Он не знал, почему она взяла больничный. Думал, наверное, что у нее грипп или что-нибудь другое, что пройдет. Он, разумеется, удивился, но проявил понимание, сказал, что она может оставаться на больничном столько времени, сколько понадобится, и что она знает, где его можно найти, если ей потребуется с кем-нибудь поговорить.
И вот ей потребовалось. Никого другого у нее не было, но было осознание, что своими силами она не справится.
Через стекло она увидела идущего Торкеля. Встала, чтобы собраться, проклиная себя за это инстинктивное движение. Ведь она собирается говорить с Торкелем. С другом и ментором, тут события последнего времени ничего не изменили.
Все будет хорошо, он на ее стороне.
Почему же она ведет себя как взволнованная первоклассница, которую вызвали к директору?
Он заметил ее, еще не дойдя нескольких метров до кабинета, приветливо улыбнулся ей и поднял руку для приветствия, но Ванье показалось, что она увидела у него в глазах некоторое беспокойство. Ее осенило, что он, возможно, так же нервничает перед встречей, как и она.
Он не знает, зачем она пришла. Может, думает, что теряет ее? Так ли это? Зачем она, собственно, пришла?
Ванья сама не знала. Она утратила всякий контроль. На нее это не похоже. Поэтому-то она и нервничает.
– Привет, Ванья. Рад тебя снова видеть, – сказал он, входя и обнимая ее. – Как ты?
– Неважно. – Ванья вдруг почувствовала, как приятно услышать этот вопрос от человека, которого действительно волнует ответ. Волнует она. – У меня все это не укладывается в голове.
– Понимаю, – тихо ответил Торкель, держа ее за плечи на расстоянии вытянутой руки. – На тебя много свалилось.
– Да, это точно…
Торкель слабо улыбнулся ей, чуть крепче сжал ее плечи, а потом пошел и сел в одно из кресел для посетителей. Он кивком показал Ванье садиться на диван напротив него.
– Я вчера мельком виделся с Себастианом, – проговорил он, когда она уселась. – Он тоже почти не бывает здесь.
– Ты сказал ему, что знаешь? – поинтересовалась Ванья.
Торкель отрицательно покачал головой. Что она о нем думает? Она же просила его не говорить. Ведь ей известно, что он никогда не обманет ее доверия.
– Как мы поступим? – продолжил он и наклонился вперед, опершись локтями о колени и соединив кончики пальцев. – Как тебе хочется? Решать тебе.
Увидев его открытый, приветливый взгляд, она пожалела о том, что не может ответить иначе.
– Я не знаю.
– Он даже не в штате, работает консультантом по договору. Если хочешь, я могу сегодня же разорвать договор.
Это стало для нее неожиданностью. Ванья толком не знала, что говорить. Она даже не думала о таком сценарии. Ей казалось, что Себастиан является такой же частью команды, как она. Сейчас ей вдруг представилась возможность изменить это. Вышвырнуть его.
Это непросто.
Одной ее части хотелось никогда больше его не видеть. Другая часть была менее уверена. Более растеряна.
– Я не знаю, – под конец выдавила она. Уклончивый ответ, к которому она все чаще прибегала, предоставляющий право принимать решение другим людям.
– Я могу выставить его прямо сейчас. Решать тебе, – повторил Торкель. Она благодарно кивнула, но неуверенность была столь же велика, как и благодарность. Если не больше.
Она не ненавидела Себастиана Бергмана. Не злилась на него так, как на Анну и Вальдемара. Далеко не так. На самом деле она не желала ему ничего плохого. Она не могла отрицать того, что они сблизились. Какой-то ее части он даже нравился.
– Мне надо подумать. В каком-то смысле это кажется слишком простым, – сказала она.
– Иногда простое решение является лучшим, – ответил Торкель.
Он прав, но это все равно что пытаться убежать от трудностей. Закрыть на них глаза. Это не для ее. Она не хочет избегать проблем. Она хочет их решать. С ходу. Во всяком случае, пытаться, пока не сдастся.
Она медленно покачала головой.
– Оставь его. Я скажу, если передумаю.
Торкель кивнул. По его лицу было невозможно понять, что он думает о ее решении. Он собирался сказать что-то еще, но его прервал звонок телефона, и на этот раз выражение его лица читалось безошибочно. Раздражение. Он встал, обошел вокруг письменного стола, поднимая по пути трубку стационарного телефона.
– Я занят, – кратко сказал он. Затем он послушал, придвинул к себе лежавший на столе блокнот и взял ручку.
– Откуда, ты говоришь, она звонила?
Торкель начал записывать. Ванья встала с дивана. Она не знала, кто звонит или откуда, но поняла: они только что получили новое задание.