Бри сделала шаг назад. Что бы ни разлагалось, оно было мертво уже по крайней мере день. Её желудок скрутило – хорошо, что он был пуст. Поглубже вдохнув свежий воздух, она широко распахнула дверь. От жужжания насекомых в её животе образовался плотный узел.
Мухи всегда найдут вход.
Сделав последний глоток воздуха, Бри наконец рискнула войти в дом. Кухня была старой, но опрятной: деревянные столешницы, отполированные десятилетиями, прямоугольный стол посередине. В одном его конце стояли две тарелки, два стакана, два комплекта столовых приборов, лежащие друг к другу под углом. Под стол были задвинуты четыре стула. Пустые места указывали, что за ним могут поместиться ещё два. На плите стояла современная кастрюля, на кухонной стойке – накрытый прозрачным куполом пирог. Мухи жужжали вокруг стеклянной крышки, пытаясь добраться до еды. Бри прошла через кухню, шагая как можно громче, чтобы не слышать их жужжания.
Она терпеть не могла мух.
Запах усилился, когда она подошла к двери в гостиную. Дыша через нос и зажав рот, Бри подавила быстрый рвотный рефлекс.
Увиденное было до того шокирующим, что Бри застыла на пороге. Она замерла, её ноги словно приросли к видавшему виды линолеуму.
Она предположила, что хозяйка скончалась в результате неудачного падения, сердечного приступа или инсульта, но картина была настолько неожиданной, что мозг Бри отказывался принимать увиденное. Она зажмурила глаза на несколько секунд, снова открыла их. Ничего не изменилось. Зрелище по-прежнему оставалось ужасным.
Два ссутуленных тела были надёжно привязаны к деревянным стульям с прямыми спинками, поставленным бок о бок на расстоянии нескольких футов друг от друга и повёрнутым в одном направлении.
Как в театре перед сценой.
Первой жертвой стала пожилая женщина. Её голова свешивалась набок под неестественным углом. Миз Браун, догадалась Бри. Пулевое отверстие пробило центр ее лба. Вокруг раны, глаз, носа и рта вились мухи. В горле Бри пересохло, и она сглотнула. На бледно-голубой хлопчатобумажной блузке и джинсах пожилой женщины никаких повреждений Бри не заметила. Из переднего кармана блузки торчал сотовый телефон. Бри сделала себе мысленную пометку упаковать его до того, как судмедэксперт уберёт тела.
Вторым был мужчина, судя по всему, моложе. Его голова была наклонена вперёд, так что Бри не могла видеть его лица. Но он явно был мёртв. В отличие от женщины, в него стреляли несколько раз. На его простой серой футболке и джинсах расцвели пятна тёмной засохшей крови. Кровь капала на пол и стекалась в лужи под стулом. Бри заметила, что она успела высохнуть.
Бри закрыла глаза. Когда ей было восемь, она спрятала других детей под задним крыльцом их дома, чтобы они не смотрели, как отец застрелил их мать, а потом покончил с собой. Она не видела их тел. Неужели их смерть была такой же кровавой?
Скребущий звук вернул Бри в настоящее. Она покрутила головой. Её рука автоматически потянулась к прикладу. Гомер стоял в дверях кухни, его загорелое лицо стало белым, как мука.
– Стойте тут! – скомандовала Бри. Он не тронулся с места, но вряд ли оттого, что её услышал. Его взгляд был прикован к телам, глаза расширились от изумления и ужаса. Ничего, кроме физического вмешательства, не могло нарушить его транс.
Бри встала перед трупами, загораживая ему обзор. Он моргнул и уставился на неё, медленно приходя в себя. Его рот приоткрылся, снова закрылся, и Бри показалось, что его сейчас стошнит. Чтобы он не усложнил задачу следователю, который придёт осматривать место преступления, Бри закричала:
– Не заходите в эту комнату!
Он вздрогнул. Поняв, что её тон слишком суров, Бри уже тише и мягче велела:
– Как можно осторожнее покиньте дом. Ничего не трогайте. Я скоро приду.
Кадык Гомера опустился, когда он тяжело сглотнул, явно собираясь с духом, после чего последовал её приказу.
Бри вновь достала оружие. Трупы были явно несвежими, но это не значило, что убийца уже не здесь. За несколько лет в правоохранительных органах она насмотрелась и не такого. Однажды она арестовала мужчину, который убил свою жену и жил с её трупом две недели, пока запах не стал настолько ужасным, что соседи вызвали полицию.
Обогнув парадную гостиную и кабинет в передней части дома, Бри поднялась по лестнице на второй этаж. Она остановилась на лестничной площадке и прислушалась, но ничего не услышала. Повернув налево, вошла в главную спальню, открыла шкаф. Слева выстроились парадные туфли и платья для церкви, справа была аккуратно развешана рабочая одежда. Всё было выглажено, даже джинсы. Бри нагнулась, заглянула под кровать. Потом вошла в примыкающую ванную, отдёрнула занавеску, осмотрела огромную ванну на ножках. Вышла в коридор.
Сердцебиение эхом отдавалось в её ушах, когда половица скрипела под ее весом. С первого взгляда она определила, что прихожая пуста. Во второй комнате, с двуспальной кроватью, по всей видимости, тоже никого не было. В третьей спальне чемоданы, коробки и мужская одежда указывали, что некий мужчина либо выезжал отсюда, либо въезжал. Она заглянула в шкаф и под кровать. Но, как она и подозревала, убийца давно ушёл. Спрятав оружие обратно в кобуру, она вернулась на первый этаж. Миновав мертвецов в гостиной, прошла на кухню и вышла через чёрный ход.
Целую минуту она стояла на крыльце и глотала свежий воздух, как и Гомер, который наклонился вперёд и прижал руки к бёдрам.
– Кто мог такое сотворить? – его голос был слабым и грустным, но он больше не выглядел так, будто его вот-вот вырвет.
– Не знаю. Это точно была миз Браун?
Он сухо кивнул.
– А мужчину вы не знаете? – Бри старалась вдохнуть запах травы и земли, но вонь гниющей плоти забивала ей ноздри, обволакивала горло, мешала пробиться другим запахам.
– Лица я не видел, но, похоже, этот парень – её сын, – Гомер говорил о нём в настоящем времени, и сердце Бри пронзила острая боль. – Она говорила, он собирался к ней переехать, только я не знал, когда.
В горле Бри пересохло, она кивнула. В её душе боролись печаль и гнев, когда она представляла себе стол на кухне: столовое серебро, матерчатые салфетки, домашний пирог. Всё это говорило о заботе и любви. Кто кому готовил ужин – миз Браун сыну или он ей? Это не имело значения.
Прежде чем они смогли насладиться пирогом, кто-то убил их обоих.
Бри обратилась к Гомеру вежливо, но твёрдо.
– Я попрошу вас оставаться здесь, но ничего не трогать. Позже мне понадобится от вас заявление, но сначала мне нужно сделать ещё кое-что.
– Да, хорошо, – Гомер кивнул.
– Кроме того, я попрошу вас никому пока не звонить. Не хочу, чтобы новости разошлись до того, как о смерти будет уведомлён кто-то из членов семьи. Такие новости и без того пережить трудно, не говоря уже о том, чтобы услышать по телевизору.
– Понимаю, – Гомер поднял на Бри водянисто-голубые глаза. – Но у неё и не было никого, кроме сына. Вот разве что ещё брат в Скарлет-Фоллс и несколько племянников, но они с ней не общались, хоть и были рядом.
– Мне нужно сделать несколько звонков.
Гомер кивнул в сторону амбара.
– Камилла явно ушла не сегодня.
Бри понимала, почему он употребил именно это слово, но оно действовало ей на нервы. «Ушла» звучало слишком мягко, а смерть Камиллы мягкой не была. Её жестоко убили. Связали, пытали и запугивали. Может быть, даже заставили смотреть, как убивают её сына.
После того, как в январе убили её сестру, Бри взяла на себя воспитание племянницы и племянника. В роли приёмной матери она была совсем недолго, но уже понимала, что любовь к ребёнку пересиливает все остальные чувства. Видеть, как умирает твоё дитя – худшее, что может вынести родитель.
Бри надеялась, что миз Браун умерла первой.
– Может, это и неважно, – продолжал Гомер, – но коз надо подоить. Им очень тяжело.
– Вы можете?
– Конечно. Я раньше помогал Камилле, а она – мне.
Бри не хотела ничего менять на месте преступления, но оставлять животных в бедственном положении было нельзя, и к тому же Гомер уже успел побывать в сарае.
– Хорошо, но вам придется подождать, пока не прибудет помощник. До тех пор, пожалуйста, подождите у своего грузовика.
– Да, мэм, – он повернулся и ушёл, ссутулившись, уже совсем не той энергичной походкой – будто за двадцать минут постарел на десять лет. Бри позвонила дежурному, сообщила об убийствах, попросила прислать помощников, и чтобы они прихватили с собой фонари, потому что вот-вот должно было стемнеть. Потом вызвала команду судебно-медицинских экспертов округа. Она звонила по мобильнику, а не по рации, потому что местные СМИ прослушивали полицейские радиопередачи через сканер. Бри не могла скрыть новости об убийствах от прессы, но могла отсрочить появление СМИ и выиграть немного времени до того, как журналисты вмешаются и усложнят ситуацию.
После этого Бри позвонила Мэтту Флинну, следователю по уголовным делам, по мере необходимости помогавшему ей в качестве консультанта. Бюджетные ограничения не позволяли ей нанять детектива на полную ставку. В прошлом Мэтт был следователем отдела шерифа и куратором К-9. Он уволился после того, как несколько лет назад при исполнении служебных обязанностей был ранен в руку. Больше он не мог стрелять так хорошо, как прежде, но по-прежнему оставался чертовски хорошим детективом.
Ещё он был, за неимением лучшего термина, ее бойфрендом.
– Привет, – ответил он. Не будь она на месте преступления, она бы оценила глубокий, сексуальный тон его голоса.
– Увы, это деловой звонок, – с сожалением сказала она. Он тяжело вздохнул.
– Ага. У меня тут двойное убийство, – Бри сообщила ему адрес. – Просто кошмарное.
– Они все кошмарны. Я уже в пути. – Мэтт положил трубку.
Бри сунула мобильник в карман, побрела к машине. Гомер прислонился к своему пикапу, скрестив руки на груди, надвинув шляпу на глаза. Его плечи дрожали, как будто он плакал, и это напомнило Бри, что жертвы были живыми людьми со своими надеждами и мечтами, и что у них остались близкие, которые будут оплакивать их кончину.
Но всё-таки термин «ушли» сюда совсем не подходил.
Бри подавила ярость. Два человека были насильственно убиты.
Достав из багажника камеру и бахилы, она вернулась в дом. На заднем крыльце надела бахилы, войдя в дом, натянула перчатки. Прошла через кухню, стараясь в точности повторить свой путь к месту преступления, подошла к телам. Остановилась рядом с мужчиной, стараясь не наступить на засохшую кровь. Несколько пятен по краям луж свидетельствовали о том, что кто-то уже сделал это до неё.
Ей пришлось низко присесть и вытянуть голову под неудобным углом, чтобы увидеть его лицо. Три факта поразили её одновременно: во-первых, как и в случае с женщиной, он был убит пулей в лоб. Во-вторых, он был жестоко избит. В-третьих, Бри его узнала. Даже несмотря на опухшее, покрытое синяками и окровавленное лицо, ошибки быть не могло. Она узнала своего бывшего заместителя Юджина Оскара.
Человека, которого недавно вынудила уволиться.