Иногда Венди чувствовала какое-то движение в глубине своего тела. Впервые это случилось, когда ее нашли в лесу. Неконтролируемое потряхивание. Не такое, что она ощущала после быстрого плавания в течение долгого времени, и не трепыхание после игры в ледяной воде на побережье. Оно не было также похоже на ужасающую дрожь в руках или коленях. Словно некое маленькое создание поселилось глубоко в ее груди и неистово трясло ее, ухватившись за ребра, как за прутья клетки. Это был сковывающий тело тремор.
Это была ее вина. Целиком и полностью ее вина. Венди была старшей – предполагалось, что она должна присматривать за Джоном и Майклом. Должна заботиться о них. А она не справилась. Она оказалась единственной, кто вернулся.
Братьев так и не нашли, и только по ее вине. Все знают об этом: сама Венди, ее родители, жители города.
Венди должна была привести их домой. Почему она не сделала этого? И почему она не способна просто вспомнить?
Она не могла допустить, чтобы дрожь распространилась по всему телу, потому что остановить ее потом уже не получится.
– Понимаете, миссис Дарлинг? – Детектив Джеймс теперь неотрывно смотрел на мать Венди, но та стояла неподвижно, поднеся руки к горлу и уставившись на него в ответ.
Детектив Роуэн тем временем наблюдала за Венди. Плечи Венди вздрагивали.
– Мы считаем, что этот мальчик, Питер, может быть как-то причастен к исчезновению Венди, – продолжал детектив Джеймс.
Венди была не в силах смотреть на них. Она сосредоточила взгляд на мокром следе от кружки на столе.
– Есть вероятность, что он сбежал оттуда, где удерживали ваших детей. Есть вероятность, что он знает Венди, а может, он также знал Джона и Майкла.
Знал.
Венди не нравилось, когда посторонние произносили имена ее братьев.
– Мы также считаем, что он имеет какое-то отношение к исчезновению детей из нашего города, поскольку все эти случаи произошли неподалеку от леса.
Дрожь в спине Венди начала распространяться по позвоночнику. Ей хотелось плакать, кричать, убежать прочь, может, просто взорваться.
– Миссис Дарлинг? – Детектив Джеймс сделал шаг к ее матери, и тут дверь кабинета распахнулась.
В дверях, заполняя собой весь дверной проем, стоял отец Венди. У него были волосы с проседью, но крашеные усы. Нос походил на луковицу, а лоб был испещрен глубокими морщинами, которые были видны, даже когда он не хмурился, что, сказать по справедливости, случалось не так уж и часто. Он был в том самом костюме, который надел вчера, отправляясь на работу в банк. Унылая черная ткань порядком измялась. Рубашка в тонкую полоску тоже, галстука же и вовсе не было. Лицо мистера Дарлинга было красным от ярости. Маленькие глаза под густыми бровями стреляли по очереди то в одного, то в другого детектива, потом прошлись по молчащей жене и наконец остановились на сидящей за столом Венди. Он так крепко ухватился за деревянную дверную раму, что она слегка заскрипела.
– Кто вы такие? – Голос у него был очень и очень громким. – И что вы делаете в моем доме?
Пока детектив Роуэн расправляла плечи и изучающе смотрела на мистера Дарлинга, детектив Джеймс быстро листал свой блокнот.
– Э… Джордж Дарлинг? – Отец Венди ничего на это не ответил. – Я детектив Джеймс, а это детектив…
– Детективы? – Морщины на лице отца стали еще глубже. – И что два детектива делают в моем доме? – Он перевел на Венди взгляд, полный укоризны.
Венди втянула голову в плечи и вжалась в стул. У нее неприятности. Все это добром не кончится.
– Вчера вечером произошло одно происшествие…
– Какое происшествие?
Детектив Джеймс начал рассказывать все заново, но Венди не обращала на него никакого внимания. Ей не было нужды слышать о том, через что она прошла вчера. Вместо этого она смотрела на свою мать, которая, казалось, начала постепенно выходить из транса.
Миссис Дарлинг взяла стул и села. Не взглянув на Венди, наклонилась вперед, поставила локти на стол и спрятала лицо в ладонях.
Венди вздрогнула. Может, они обе думают об одном и том же.
О том, что никто уже не надеется, что Джона и Майкла когда-нибудь найдут.
Детективы ни словом не обмолвились о такой возможности. Казалось, маме уже никогда не станет легче.
Венди взглянула на свои руки и вспомнила о крови под ногтями.
Нет. Никто больше не ожидал, что их найдут живыми, но Венди все же лелеяла надежду на это. Какая-то ее частица знала, что они живы. Это была интуиция. Венди мало во что верила, но в это верила и верила свято – они где-то там, хотя все думали иначе.
А сейчас она больше не может выносить происходящее. Ей надо выбраться отсюда. Глотнуть свежего воздуха и проветрить голову.
Венди отодвинулась от стола и встала. Она пошла к входной двери, но отец вскинул руку и указал на нее пальцем.
– Куда ты? – вопросил он.
Все снова уставились на нее.
Венди скрестила руки на груди, чтобы никто не заметил, что они дрожат.
– К Джордан, – хрипло сказала она.
– И никуда больше, – сказал отец, сверля ее взглядом.
Венди кивнула и пулей вылетела за дверь.
Ей хотелось скорее убраться отсюда и дойти до Джордан. Подруга была единственным человеком, к которому она могла пойти. Джордан никогда не сомневалась в ней, не расспрашивала ее. Она слушала, что говорит Венди, и верила ей, не то что другие жители города.
– Венди, у тебя все хорошо?
Венди вздрогнула от неожиданности. Повернулась и увидела своего соседа Дональда Дэвиса, который забирал газету с крыльца, одет он был в темно-красный халат. Это был высокий, худой мужчина, носивший исключительно фланелевые рубашки в красную клетку разных оттенков, если только не был одет в деловой костюм. У него были вьющиеся темно-русые волосы и густая темная борода. Мистер Дэвис и ее папа работали в одном и том же банке. Венди сидела с его сыновьями – десятилетним Джоэлем и семилетним Мэтью – в течение многих лет. Он всегда хорошо платил ей, а когда она пыталась вернуть ему часть денег, настаивал, чтобы они пошли на ее обучение в колледже.
– Здрасти, мистер Дэвис, – сказала Венди, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. Она посмотрела на газету в его руке. С первой страницы ей улыбалась Эшли Форд.
– Все в порядке? – повторил мистер Дэвис, сходя с крыльца. Венди не знала, как она сейчас выглядит. Возможно, так, будто увидела привидение. Мистер Дэвис был бледнее обычного, его глаза прошлись по полицейской машине, припаркованной у дома Дарлингов. И он крепче сжал газету в руке.
Венди выдавила из себя улыбку.
– Ага, у меня все хорошо, – сказала она, уже направляясь к дому Арройо. – Мне нужно идти – опаздываю к Джордан.
Мистер Дэвис моргнул несколько раз. Венди всегда была по-соседски общительна и обычно останавливалась поболтать с ним, но сейчас у нее не было на это сил.
Голова гудела. Ей хотелось, чтобы события перестали происходить так быстро и она смогла бы разобраться в происходящем. Казалось, ей некомфортно в собственном теле. Хотелось убраться прочь отсюда. Хотелось убежать. А вот чего ей действительно не хотелось – это, оказавшись в городе, ловить на себе многочисленные взгляды и слышать шепот за спиной. У нее не было сил притворяться, что все хорошо.
После того случая Венди не позволяла себе плакать. У нее ушло ужасно много времени на то, чтобы загнать воспоминания в глубь себя. Она не была уверена, что сможет справиться с этим еще раз.
Шесть месяцев между ее исчезновением в лесу и тем моментом, когда ее нашли, образовали черную пропасть у нее в голове. Когда она лежала в больнице, доктора пытались подтолкнуть ее к этой пропасти и посмотреть, сможет ли она хоть что-то вспомнить, но она не смогла.
Конечно же, она хотела вспомнить. Если бы она вспомнила, что произошло, то смогла бы найти своих братьев. Эти утраченные воспоминания хранили тайное знание о том, как все исправить.
Но Венди преследовали лишь кошмарные сны, от которых она просыпалась с криком в больнице и которые оставляли после себя призрачные образы: деревья, улыбка Майкла, ботинки Джона, чей-то громкий смех и глаза, похожие на звезды.