Я проснулся и пошёл на кухню поставить чайник, но на кухне я увидел мужчину, что-то готовившего на плите.
– Умывайся и садись завтракать.
– Вы кто? – спросил я.
– С сегодняшнего дня я твой хозяин.
– Чего? – переспросил я.
– Умывайся и садись завтракать, я тебе всё объясню.
– А где родители?
– Они выиграли путёвку и уехали, – ответил мужчина.
Я сделал все, как сказал мужчина.
– У меня много имён, но ты можешь звать меня – Шеф. Вчера ты продал свою душу, а точнее отдал, ничего не взяв взамен, и это очень странно.
– Мне вернули мой амулет.
Мужчина засмеялся.
– Хорошо, амулет так амулет, но я купил твою душу за пять тысяч йен, и хочу, чтобы ты отработал эти деньги, за каждое выполненное задание будешь получать йену. Точнее, они будут списываться с твоего долга, но за невыполненный заказ будет начисляться штраф в одну тысячу йен.
– Это же не честно, – сказал я.
– Вот поэтому ты и должен всегда выполнять мои распоряжения.
– А если я откажусь? – спросил я.
– Тогда смотри, – сказал мужчина.
На мне мгновенно загорелась одежда, и боль была настолько сильной, будто меня рвут на части.
– Хорошо! Хорошо! – закричал я.
Всё прекратилось, а я был негде не повреждён.
– Что мне нужно будет делать? – спросил я.
– Собирать долги.
– И всё? Если у вас такая власть, почему вы сами не можете?
– Могу, но мне нужен помощник. Ты не представляешь, сколько людей продаёт свои души, одному нужны деньги, второму – власть, третьему – слава, а долги возвращать не хотят.
– Но они же отдали вам за это душу, – сказал я.
– Добиваясь своего, они начинают хитрить, молить Бога о прошении или пытаются продлить контракт. Всем этим надо заниматься, я не успеваю.
– Мне надо еще учиться, – сказал я.
– Ты будешь выполнять одно задание в день, пока не привыкнешь к своему новому стилю.
– Это как? – удивился я.
– У тебя будет несколько навыков. Перемещение – это навык поможет тебе перемещаться на любые расстояния, это будет нужно в твоей работе. Планирование – с этим сам разберёшься. Невидимость – с этим тебе поможет моя дочь. Кстати, когда разберешься с планированием, это поможет тебе ходить даже по воде. Я немного изменил тебе форму тела, теперь ты более прокачен и силушки по больше, так что привыкай сегодня, а с завтрашнего дня начнешь.
– Хорошо, – сказал я и пошёл в школу.
В школе я был обычным, ничем не приметным парнем, у меня всегда была чистая и выглаженная форма, а сегодня я шёл в помятой, запылённой, расстегнутой форме, как ходят только хулиганы. В таком виде я и зашел в класс, поразив всех, ко мне сразу подбежала девушка.
– Мичи, с тобой всё в порядке? – спросила она.
– Кто ты такая?
Все открыли рты.
– Я? Я – Юко, ты разве меня не помнишь?
«Юко?» – задумался я.
– Нет, не помню!»
В классе зашумели.
– Что, любовнички, поссорились? – зайдя в класс, спросил новый парень Юко.
Он был лидером баскетбольной команды, а так же возглавлял местную школьную банду. Подойдя ко мне, он положил мне на плечо руку.
– Это еще что за чмо? – спросил я и, не дожидаясь ответа, врезал ему в грудное сплетение, от чего его сложило втрое.
На меня тут же набросился его напарник, он занимался боксом и тоже был одним из лидеров клуба. Не знаю как, но я увернулся и, схватив его за галстук, стукнул его лицом об парту, от чего его лицо превратилось в блин, передние зубы торчали из парты, челюсть была сломана, он потерял сознание. Следующим движением я оттащил его от парты – поднял и в прыжке, так же со всей силы врезал ему в живот, он пролетел несколько метров, выбив дверь, вылетел в коридор, откатился под батареи и затих.
Стояла гробовая тишина.
– Еще кто-то хочет? – спросил я.
Все молча, отходили от меня подальше.
В самом дальнем углу плакала Юко, к ней подошла одноклассница.
– Ну что, добилась? Я же говорила, нельзя было накладывать печать любви, если сама не уверена в своих чувствах, а я завидовала вашей любви, как мне хотелось, чтобы и со мной так произошло..
– Не в этом дело, вчера я хотела сходить с Кеном и его друзьями в караоке, Кен сказал, чтобы я попросила денег у Мичи, но у него украли кошелёк, и он продал душу, чтобы одолжить мне денег, – сказала Юко.
– Что-то ты не договариваешь, – сказала подруга. – Я сама видела, как он смотрел на вас, когда вы целовались у окна.
– Что? Почему раньше не сказала? – не переставая плакать, говорила Юко.