Мусорный полигон назывался «Новоселки». Он занимал территорию десять гектаров, в теплую погоду тошнотворный запах фенола долетал до близлежащих поселков. Городские власти закрыли свалку по причинам ухудшения экологии, место было обнесено высоким забором, но правила существуют ради того, чтобы их нарушали! Памятное место просуществовало почти полвека, по ночам сюда продолжали свозить груды строительного мусора.
Горы отходов, предназначенные для утилизации, возвышались на десяток метров. Вороны рвали сильными клювами добычу, ловко шныряли крысы. Отожравшиеся за долгую весну грызуны лениво копошились в отбросах, выискивая деликатесы. Серое небо покрылось предвечерней дымкой, на западе заалел багровый закат, предвещая наутро сильный ветер. Большая крыса поднялась столбиком. В блестящих глазах животного мерцали крохотные пурпурные огоньки. Длинные седые усы дрогнули, грызун издал короткий писк. Вороны с хриплым карканьем поднялись в воздух.
По разбитой дороге медленно продвигался грузовик. Машина забуксовала, соскользнув с глубокой колеи, надсадно взревел мотор, полетели комья глины. Водитель скверно выругался, из опущенного окна вылетел окурок. Перевалив крутой овражек, грузовик развернулся, сдал задним ходом. Крыса не сводила проницательных глаз с машины. Умные грызуны не различали спектра цветов, присущего человеческому глазу, но они обладали отменным чутьем. Животные не могли увидеть широкую бело-синюю полосу на борту грузовика и переплетенные буквы UU.
Из кабины вышли двое мужчин. Они были одеты в фирменные комбинезоны. Тучный лысеющий водитель, пятидесяти с лишним лет, дышал часто, с присвистом. Вероятно, он страдал астмой или болезнью сердца. Его напарник, жилистый, худощавый мужчина лет сорока пяти, непрерывно сплевывал желтую слюну. Его запястья покрывала сеть татуировок вроде тех, что набивают уголовники в местах лишения свободы.
– У хозяев, походу, крыша поехала, – сказал водитель. У него был высокий и слабый голос. – Погнали среди бела дня, и то хлеб, что менты не тормознули! И где этот чертов трактор?!
– Не гони волну, Саня! – откликнулся худой. – Оглянись вокруг себя, может, любит кто тебя?!
Он употребил словечко покрепче и зло рассмеялся. Шофер побаивался напарника, который, судя по обрывочным фразам, отсидел на зонах строгого режима больше десяти лет. Тот постоянно жевал какую-то пахучую дрянь, запивая ее кислородным коктейлем.