Прислонившись к обшарпанному ограждению, Зак смотрел прямо в карие глаза единорога.
Сначала он решил, что ему это снится. Потому что единорогов не существует – по крайней мере, так он твердил себе, пока шёл к пастбищу, прижавшись к Лу. Он бы не удивился, если бы луг вдруг растаял, и всё это оказалось одним большим розыгрышем.
Но нет. Он смотрел в глаза крупному вороному коню с длинным костяным рогом длиной с руку, и сомнений не оставалось. На заднем дворе жили единороги.
– Может, рога ненастоящие? – предположил Зак. Говорить ему было сложно, но в этот раз не из-за приступа астмы. Просто сердце стучало так, что он сам удивлялся, как до сих пор стоит на ногах.
– Хочешь потрогать – вперёд, – сказала Лу, поглаживая бок пегой лошади с рогом из чистого серебра. – А видишь вон того беленького? Посмотри на гриву.
Зак выглянул из-за вороного коня и заметил единорога, про которого говорила Лу. Точно таких же Зак рисовал в «Саге о Диколесье» – с блестящим хрустальным рогом и гривой, переливающейся на солнце, как гирлянда на новогодней елке.
Та самая, из лавки тёти Мерле.
– Лу, – медленно сказал он. – Раз единороги существуют, значит…
Их взгляды пересеклись, и Зак догадался: они думают об одном и том же. Дрожащей рукой порывшись в рюкзаке, он достал незаконченный комикс и пролистал страницы.
Единороги. Драконы. Морские чудовища. Феи. Лу заглядывала ему через плечо, но в этот раз он даже не возражал.
– То есть это всё правда? – тихо спросила она, и Зак покачал головой.
– Я уже ни в чём не уверен.
Он убрал комикс в рюкзак, и они вновь посмотрели на пастбище.
– Мне вчера приснился кошмар про единорогов, – внезапно сказала Лу. – Ну, точнее, не совсем про них. Мне снилось, что я пошла в восточное крыло и нашла комнату с жуткими охотничьими трофеями. Только там были не обычные животные, а… единороги. Драконы. И феи.
– Это просто сон, – сказал Зак. Через бок вороного коня тянулась длинная зашитая рана – судя по отсутствию отёка, практически зажившая.
– Но я потом пошла туда, – призналась она. – Вчера после ужина. В тот же коридор, что и во сне. Но двери были закрыты на цепь с замком, и я не смогла их открыть. Но они настоящие, а значит…
Лу задумчиво на него посмотрела и направилась к конюшне. Выругавшись себе под нос, Зак оторвался от единорогов и пошёл следом.
– Лу, если животные настоящие…
– Значит, мама ничего не придумывала, – закончила она его мысль. – Диколесье – не просто название. Оно существует.
– Но этого же не может быть, – возразил он. – Если бы драконы и единороги существовали, мы бы про них знали. Весь мир бы знал.
Она не ответила. Просто толкнула двери конюшни, и они отворились – медленно и без скрипа.
Зак не знал, чего ждать – это, наверное, тёмный пыльный старый амбар. Но в конюшне было светло, просторно и чисто, пахло сеном и немного лекарствами, а сбоку длинным рядом тянулись стойла.
Глаза заслезились.
– Мы… мы куда… – попытался сказать он, но в итоге громко чихнул.
– Тш-ш! – Лу пригнулась, будто боялась, что сейчас из-за угла выскочит дядя Конрад. Но никто к ним не шёл – только где-то в глубине здания копыта нетерпеливо били о землю.
Но мгновение спустя с противоположного конца конюшни донёсся ещё один чих, только тише и тоньше. Сосредоточившись, Зак вытер нос, поправил маску и двинулся вперёд.
– Пойдём, – сказал он. – Хочу посмотреть, что внутри.
– С ума сошёл? – прошипела Лу. – Ты и так расчихался…
– Да это всё из-за сена, – ответил он и снова чихнул. – Зато хрипы прекратились. Ну что, ты идёшь или так и будешь сидеть?