Прогулки по Кёнигсбергу - читать онлайн

Хуфен

Хуфен (Hufen) – старое название северо-западной части Кёнигсберга.

С севера он ограничен железнодорожной линией «Калининград – Светлогорск», с юга – линией «Калининград – Балтийск», с востока – железнодорожной веткой, соединяющей Северный и Южный вокзалы, с запада – улицами Спортивной, Лесопарковой и Вагоностроительной.

Впервые Хуфен упоминается в 1300 году как Хубен (Huben), что означает название старой меры площади, равной 12 гектарам. Хуфен принадлежал к Альтштадту, а его старейшим жителем считался альтштадтский лесничий, чей дом находился на месте сквера около современного областного драматического театра и был снесён в начале XX века.

В XIX столетии Хуфен был разделён на три части: Фордерхуфен (Vorderhufen) – Ближний Хуфен (от восточной границы округа до Беекштрассе – нынешней улицы Алябьева), Миттельхуфен (Mittelhufen) – Средний Хуфен (от Беек-штрассе до Шрёттерштрассе – улицы Красной) и Хинтерхуфен (Hinterhufen) – Дальний Хуфен, позже известный как Амалиенау (район нынешней улицы Кутузова).

В 1786 году обер-бургомистром Кёнигсберга Теодором Готтлибом фон Гиппелем было куплено у землевладельца Пойнтера имение в Миттельхуфене (недалеко от современной улицы Дм. Донского). Двор поместья был скрыт в густой зелени парка, к скромному господскому дому вела аллея старых лип, высаженных вдоль Хуфенфрайграбен (нынешний Парковый ручей). На одном из деревьев, растущем на возвышенности, висел колокол, звон которого созывал дворню и домочадцев Гиппеля к обеду, а во время стихийного бедствия звучал как сигнал «SOS».

Гиппель был знатоком и ценителем изящных искусств. Вокруг дома он разбил прекрасный сад в английском стиле, а парк украсил руинами в античном духе. Чтобы попасть в свой любимый уголок в любое время года и при любой погоде, он распорядился проложить к имению дорогу, вымощенную брёвнами. Позже она превратилась в Хуфеналлее (современный проспект Мира).

Кстати, частыми гостями в загородном доме Гиппеля были философ Иммануил Кант и военный советник Иоганн Георг Шеффнер (не только честолюбивый государственный служащий, но и поэт).

Луизенваль

После смерти Гиппеля в 1796 году его имение приобрёл герр Бузольт – церковный и школьный советник, и в честь своей супруги Луизы переименовал его в Луизенваль («Луизин выбор»).

В 1806, 1808 и 1809 годах, в летние месяцы, в имении проживали прусская королева Луиза и её семья. Король Вильгельм I, будучи в 1861 году в Кёнигсберге по случаю коронации, посетил Луизенваль, где прошла часть (самая, пожалуй, безмятежная) его детства. А через одиннадцать лет он купил это имение и в самом высоком месте парка 2 сентября 1874 года открыл памятник, посвящённый матери – королеве Луизе.

Мраморный бюст королевы работы скульптора Кристиана Даниэля Рауха находился в обрамлении полуротонды, а растущая посреди другой ротонды липа напоминала о Тильзитском мире.

В 1899 году Луизенваль стал наследным имением. В этом же году состоялась закладка кирхи памяти королевы Луизы (современный кукольный театр).

9 сентября 1901 года кирха была торжественно открыта и освящена в присутствии императора Вильгельма II и его венценосной супруги. А в 1914 году имение было передано Кёнигсбергу, как сказали бы сегодня, в муниципальную собственность.

В суровую зиму 1929/30 года все фруктовые деревья в Луизенвале вымерзли, склон (Гиппелевский сад) стал горкой для катания кёнигсбергской молодёжи (собственно, там катаются и сегодня – если выдаётся морозная зима).

В 1937 году Хуфеналлее была расширена, господский дом отрезан от парка и стал использоваться в качестве приюта имени королевы Луизы.

Амалиенау

В 1820 году коммерческий советник Густав Шнель скупил все хинтерхуфенские имения и объединил их в одно. Сентиментальный, как все немцы, он назвал его в честь своей жены Амалии – Амалиенау. В 1901 году на месте этого поместья – по инициативе «Кёнигсбергского общества строительства и недвижимости» – возник пригород Амалиенау: сплошные виллы. А ещё через восемь лет у озера Близнецов (современное озеро Хлебное), на месте старой кузницы, появились кафе и гостевой дом.

Виллы принадлежали состоятельным семьям – именно поэтому уцелели во время штурма Кёнигсберга в 1945 году. В роскошные особняки вселялись генералы и старшие офицеры Советской армии, «наследуя» всю обстановку. Даже хрусталь, благополучно переживший военные действия.

В сборнике «Восточная Пруссия глазами советских переселенцев» приводятся такие воспоминания:

«На улице Кутузова (бывш. Амалиенау) есть особняк, который до сих пор в народе называют дачей Баграмяна. ‹…› Там жил генерал с молодой женой. Самого генерала я так ни разу и не видела, а вот за его женой часто наблюдала из окна. Она выходила из дома в очень необычном для того времени виде – в брюках – и каждый день тренировала собак. Их было две. Большие овчарки.

Район Амапиенау. Капелла Святого Адальберта

Открытая беседка с памятником королеве Луизе, XIX век

Так вот, племянница жены генерала училась вместе со мной в школе, мы с ней дружили. Как-то раз она пригласила меня и моего брата на свой день рождения. Мы были в доме единственными гостями. ‹…› Было такое впечатление, что мы оказались в сказке. Красивая лестница, ведущая наверх, окна из цветного стекла – витражи. В гостиной, куда нас провели, стоял большой круглый массивный стол и такие же массивные кресла с высокими спинками. ‹…› А под столом сидели собаки. И только стоило нам пошевелиться, как они начинали злобно рычать. Мы боялись даже шелохнуться. Еда, видимо, была очень вкусной, но мы этого не почувствовали».

А ещё с «наследством» бывших жителей Амалиенау связаны вполне мистические истории. Знакомая моей матери, въехавшая вместе с мужем-«трофейщиком» в один из брошенных домов в мае сорок пятого, рассказывала, как однажды на её глазах ни с того ни с сего обвалилась полка на кухне и вдребезги разбился фарфоровый сервиз. Ни одной чашечки не осталось. Точно посуду переколотила чья-то невидимая рука.

Тиргартен

Фордерхуфен был застроен доходными домами и общественными зданиями. Жители старого Кёнигсберга даже не могли себе представить, что излюбленное место их летнего отдыха в XX веке превратится в деловой центр города, а загородные дома преуспевающих кёнигсбержцев начнут использовать в качестве гостиниц и ресторанов.

Кстати, на месте нынешнего зоопарка первоначально тоже располагалась вилла с женским именем «Фредерика». Но в 1895 году, по случаю 50-летнего юбилея «Политехнического и ремесленного союза», на территории, прилегающей к вилле, была организована «Северо-восточная немецкая промышленная и ремесленная выставка» – под руководством герра Клаасса. Накануне закрытия выставки Герман Клаасс предложил «отцам города» сохранить выстроенные деревянные павильоны для создания зоопарка. Идею поддержали.

Для зоопарка были выкуплены большой выставочный зал (в качестве концертного), портал входа, ресторан, смотровая башня…

22 августа 1895 года был учреждён Союз любителей животных «Тиргартен» – нечто вроде благотворительного общества. Его председателем стал профессор Максимилиан Браун, руководитель Зоологического института Кёнигсбергского университета, а каждый житель города мог свободно высказать в прессе своё мнение по поводу проекта.

Все сооружения – с технической точки зрения – непосредственно курировал Герман Клаасс, которого в Кёнигсберге с тех пор заслуженно называли «отцом зоопарка».

Животных в мае 1896 года поставила фирма «Хагенбек» из Гамбурга.

21 мая зоопарк был открыт. В то время его коллекция насчитывала 893 вида млекопитающих и пресмыкающихся и 262 вида птиц. А благодаря великолепному ландшафту, он очень быстро был признан одним из лучших зоосадов Европы и лучшим – в Германии.

Для местных жителей и для приезжих зоопарк являлся излюбленным местом отдыха. К услугам посетителей предлагались ресторан, винный погребок, кондитерская, читальный зал (!), десять теннисных площадок спортивного клуба «Тиргартен», игровая площадка для детей. В летние месяцы при хорошей погоде на открытом воздухе давались концерты духового оркестра, зимой музыка играла в концертном зале, вмещавшем до 2500 человек.

Напротив зоопарка четырьмя годами раньше, в 1892-м, появился стадион имени Вальтера Симона – кёнигсбергского благотворителя, прежде других почувствовавшего, что у спорта – большое будущее.

В 1896 году на Бетховенштрассе (современная улица Кирова) появилось здание Сельскохозяйственной палаты (ныне военная прокуратура).

В 1912 году в зоопарке принял первых посетителей Прусский этнографический музей, созданный по примеру знаменитого Скандинавского в Стокгольме…

Бегемот Ганс

Надо сказать, при штурме Кёнигсберга в апреле 1945-го зоопарк практически не пострадал. Хотя бои на его территории велись ожесточённые и некоторым особям – типа слона или бегемота – досталось. Первые переселенцы вспоминают, как усиленно спасали животных.

«Так, бегемот был очень старый. Я видела, – говорит А. В. Целовальникова, – возле его клетки кучу использованных ампул пенициллина. Это было импортное дорогостоящее лекарство. Его не хватало для солдат, а бегемоту его кололи в больших количествах».

В сборнике «Восточная Пруссия глазами советских переселенцев» приводится ещё один прелюбопытнейший документ – «История лечения бегемота», написанная зоотехником В. П. Полонским. Бумага заслуживает почти дословного цитирования:

«Бегемот. 18 лет. Рост большой. Кличка Ганс. Четыре раза ранен. ‹…› Тринадцать дней был без пищи и воды.

Принял лечение к бегемоту 14.04.1945 г. Впервые оказал помощь водой. В последующем попытался дать ему молока. В следующий раз – молотой свёклы. Бегемот принялся кушать. Но через три дня отказался. Я поспешил дать бегемоту водки. Дал четыре литра. После чего бегемот стал сильно просить кушать. ‹…› Прошло две недели. Бегемот кушает слабо. Я решил дать водки 4 литра. Бегемот стал кушать хорошо. ‹…› Удалось спасти бегемота, не отходя от него, через 21 день. Через один месяц и 19 дней я добился полного здоровья и сейчас занимаюсь дрессировкой – катанием верхом на бегемоте по парку».

Смешно и трогательно читать эти строки. Почему-то зоотехник Полонский представляется совсем молоденьким. Прямо видится эта картинка: как он рубит свёклу, льёт в чан водку литрами, не забывая пропустить стакан-другой – за компанию с «пациентом»… И как искренне радуется выздоровлению Ганса – наверняка совсем ошалевшего от русской водки и «диеты»… А ведь война ещё идёт. И что там позади у этого зоотехника – сожжённая хата? гибель семьи? потеря друзей? – бог весть.

Кинотеатр «Скала»

В апреле 1945-го район штурмовала 43-я армия. Кровопролитных боёв не было. Здания пострадали в основном от действий огнемётчиков. В начале пятидесятых годов часть построек, как и по всему Кёнигсбергу, пошла на кирпич, часть была перепланирована (к примеру, из большой четырёхкомнатной квартиры делали две двухкомнатные).

Административные здания, в принципе, сохранили свой деловой профиль. Хотя и не без забавных метаморфоз: в бывшей дирекции почт разместился штаб Балтфлота, высшая школа для девочек превратилась в Дом офицеров.

Бывшие мастерские «Даймлер-бенц» (по сборке «Мерседесов») стали заводом «Кварц», авторемонтный завод (на углу Советского проспекта и улицы Яналова) занял производственные площади бывшего управления по уборке улиц (типа МП «Чистота»).

В экс-сельскохозяйственном банке (Советский проспект, 13) теперь помещаются десятки различных фирм и учреждений.

В здании страховой компании «Северная звезда» – гостиница «Москва». (Дом выгорел изнутри при штурме, но был после войны восстановлен.)

Кинотеатр «Заря» унаследовал помещение кинотеатра «Скала», построенного в 1938 году и бывшего тогда одним из самых современных в Германии. Архитектор Зигфрид Зассник предусмотрел в проекте «хит сезона» – звёздное небо. Когда в зрительном зале гас свет, на потолке – под куполом – зажигались лампочки, имитируя звёзды.

Кстати, по словам актрисы Ренаты Литвиновой, приезжавшей в Калининград на премьеру фильма «Небо. Девушка. Самолёт», обновлённая «Заря» хорошо известна в отечественных и зарубежных кинокругах. Из-за стилизованного под предвоенную действительность интерьера фойе наши киношники называют «Зарю» «тем самым фашистским кинотеатром, где была мировая премьера “Титаника”», и выстраиваются в очередь для того, чтобы проверить на нашем зрителе свои новоиспечённые шедевры. Так что нередко премьерный показ фильма в «Заре» осуществляется раньше, чем в московском Доме кино.

Обломок «Атлантиды»

В Хуфене работал ещё один кинотеатр – «Шаубург» (там, где сегодня пересекаются улицы Карла Маркса и Пугачёва), но… его разобрали на кирпич. Сейчас на его месте – пятиэтажки.

Модный магазин «Подиум» (в советское время ателье «Светлана») размещается в здании отделения городского банка. Во времена инфляции 20-х годов XX века там печатались районные (!) инфляционные деньги.

А в 1895 году там, где сейчас располагается «Горзеленхоз», было первое депо первого городского электрического трамвая. И электростанция, дававшая ему ток. Кстати, до 1912 года Хуфен относился к округу Фиршхаузен (аналог современного Зеленоградского района) и мог позволить себе определённые вольности. К примеру, в 1911 году в «Луизентеатре» на Хуфеналлее (ныне театр на Бассейной) была поставлена опера, по каким-то причинам не допущенная на сцену оперного театра в Кёнигсберге. Но… в 1912 году всё пришло к единому знаменателю.

Хауптштрассе (ныне проспект Победы), 1903 год

А сегодня – тем паче. Современные застройки почти до неузнаваемости изменили бывший Хуфен. Ещё один обломок «Атлантиды», ещё один фрагмент пространства, оставшегося лишь в воспоминаниях и мифах. И чем тускней – от времени – воспоминания, тем ярче мифы. От которых никуда не деться и которые не разобрать на кирпич. И не превратить в стройплощадки для «новых русских». Это – параллельная реальность для тех, кто способен её воспринять, – то бишь для настоящих калининградцев.