8 июля 2049 год. Село Роговицы, Ленинградская область
Ташка привычно суетилась на кухне и обсуждала с матерью подробности личной жизни соседей. Раиса Викторовна уехала в Москву налаживать свой бизнес, когда дочь прочно встала на ноги и заняла заметную долю рынка экзотических овощей и фруктов в Санкт-Петербурге, но летом старалась почаще приезжать в родную деревню.
– Только твой фруктовый салат могу есть без боязни отравиться, – говорила Ташке мать и с гордостью смотрела на дочь. – В Москве либо химия, либо синтетика эта модная. Никакими чудо-средствами и процедурами здоровую кожу не сохранить при таком питании!
– Мам, тебе ж это только на руку, – пробубнила Наташа, не дожевав ломтик папайи. – Чем больше у москвичек прыщей да морщин, тем больше в твоих салонах клиенток.
Мать потрепала дочку по волосам, и обе рассмеялись.
– И всё-таки я скучаю по тебе, – вздохнула Раиса Викторовна. – Как бы мне хотелось, чтобы ты всегда была рядом. Ты же такая красавица! Тебе нужно блистать, а ты в деревне прячешься…
Ташка набрала воздуха в лёгкие, чтобы аргументировать свою позицию в тысяча первый раз, но мать примирительно замахала руками и снова рассмеялась.
– Какая же ты у меня боевая, доча!
Ташка расслабилась и поддакнула:
– Ага! Вся в тебя!
– Кстати, а где Лиза? Она разве не у тебя провести отпуск собиралась?
– У меня, но ей из института позвонили. Там кто-то руку или ногу сломал, и нужно принять практику летнюю у студентов. Вот она отпуск временно прервала. Потом догулять приедет.
Ташка, не моргнув глазом, выдала версию, придуманную специально для матери. Вероятность того, что Раиса Викторовна пересечётся с отцом Лизы была крайне мала: оба занятые люди, в родную деревню Сергей Александрович летом не показывался – сезон экспедиций как-никак. Но подруги решили сохранять полную секретность.
– Так ты тут снова одна скучаешь, – протянула мать, – И пообщаться не с кем, и связь отвратительная…
– Ну мам, ты же лучше всех знаешь, что с интернетом у меня проблем нет, – Наташа встала и обняла мать за плечи. – Благодаря Лизе мы с тобой чуть ли не каждый вечер по видеосвязи болтаем. Остальные в посёлке могут только завидовать, но они не знают об этом.
Девушка хихикнула и вернулась за стол.
– Ой! Ты мне напомнила кое-что. Я слежу за блогом Евгении Корсак. Не смотришь её влоги? – Раиса Викторовна с интересом следила за дочерью.
– Эта та, которая новая подружка Волка? Ну который владелец РосСетей? – Ташка удивилась вопросу, но постаралась отвечать привычным шутливым тоном. – Ты, как всегда, за жизнью богатеньких мальчиков следишь?
– Ну должна же я знать, чем живут мои потенциальные клиенты! Чтобы удержаться рядом с таким красавцем этой журналистке придётся хорошо заботиться о своей внешности. Можно сказать, я целевую аудиторию мониторю… Так, о чём я сказать хотела?.. Она, в отличие от большинства блоггеров, довольно неглупая и интересно рассказывает про всякие древности и архитектуру. Я даже подсела на её эфиры. Тем более она в поездку отправилась… – при этих словах Ташка напряглась и чуть не пронесла ложку мимо рта, – …и обещала вести репортажи о своём путешествии, чтобы подписчики не скучали, но что-то вчера она не появилась. Видимо слишком бурно проходит поездка с Волком…
Раиса Викторовна усмехнулась, но от её внимания не ускользнула реакция дочери.
– Будет и на твоей улице праздник, Наташенька. Рано или поздно тебя заметит достойный принц… – мать умолкла, будто что-то не договорила, но спустя мгновение рассмеялась и принялась убирать посуду со стола, как ни в чём не бывало.
8 июля 2049 год. ЮАР, Капское предгорье
«Всегда знал, что не стоит доверять этим чертовым богатым деткам. Я ему считай душу выложил, а он… Долго эта сволочь у меня не проживет. «Поцелуй Солнца» давно ждал своего часа для испытания. Но сначала…»
Мужчина отложил планшет, потёр висок. Сознание плыло, как при высокой температуре. Препарат уже попал в кровь. Арсений прекрасно понимал, что крошечные частички распространяются по организму, встраиваясь куда надо, и это было уже не остановить. Оставалось только продолжать. В конце концов, он положил всю свою жизнь на разгадку этой тайны. В его комнате, невзирая на строгие правила лаборатории, был полный комплект для проведения эксперимента. Он отложил ампулу с препаратом для первой фазы. Боль не спеша разливалась по телу, от макушки до кончиков пальцев. Дербень, откинувшись на спинку кресла, нащупал в кармане халата шприц с обезболивающим. Рука не успела поднести его к шее, когда ученого скрутил сильнейший приступ. Шприц выпал из разжавшихся пальцев…
«… Взгляд невольно опустился на растрёпанные, изрядно попачканные страницы.
«Я считаю правильным предоставить Вам информацию не по форме отчёта, но в виде журнала, который я обязался вести, – продолжила свой рассказ бумага. – Думаю, это решение будет наиболее верным, при сложившихся обстоятельствах, и сможет дать максимум информации для дальнейших разбирательств.
Пожалуй, я могу определить день вспышки на двадцать пятое мая текущего года. Ранним утром из села Подворки на приём пришёл пожилой мужчина. Он утверждал, что его скот наелся человеческого мяса. Стадо овец в скором времени обезумело, каждая овца имела однократную рвоту, в массе которой их владелец обнаружил пальцы. После рвоты животные умирали в течение нескольких часов.
Полагаю, сейчас Вы захотите возразить мне, и будете совершенно правы. Ведь на каком основании терапевт тратит драгоценные минуты времени, выслушивая жалобы о павшей скотине, когда этими вопросами занимаются ветеринарные специалисты, добраться до которых и ближе, и легче? Но, друг мой, наберитесь терпения. Этот случай требует внимания к деталям. Дежурный терапевт, который вёл приём, отметил чрезмерно возбуждённое поведение пациента, которое, к тому же, сопровождалось непродолжительными моментами общения с самим собой. К сожалению, наша больница не может оказать квалифицированную помощь пациентам, нуждающимся во внимании психиатра. В связи с этим было принято решение, временно разместить больного в стационар и сообщить в районную и городскую больницы. Надо отметить, что ответ не заставил себя ждать, и первая городская психиатрическая лечебница отчиталась намерением забрать нашего пациента.
Теперь же, мой друг, я прошу Вас принимать на веру мои слова со всей серьёзностью. Описывать дальнейшие события мне становится всё сложнее. В голове не укладывается, как такое могло произойти с людьми разумными? И мне потребовалось время, чтобы суметь изложить Вам дальнейшие события.